Был и еще момент, который обусловливал единство всех национальностей: на протяжении многих веков Россия хронически испытывала недостаток в людях.
Если к началу XVI века в германских княжествах и в Италии жило уже по 11 миллионов человек, во Франции 15 миллионов, то к концу XVII века население России составляло всего 4,8 миллиона человек, да плюс 0,8 миллиона в присоединившейся Левобережной Украине. А у Речи Посполитой (Польши) и без Украины на тот момент население составляло 11,5 миллиона.
Людей катастрофически не хватало. Их зазывали в Россию практически на протяжении всей ее истории, применяя порой комические способы.
Например, 1734 год, русские войска взяли крепость Данциг, а в нем несколько тысяч французов. Французов вывезли в Россию в лагерь для военнопленных. Война кончилась, пленных предстояло организованно доставить в балтийские порты и вернуть французской короне. Но императрица Анна Иоанновна, упреждая это, посылает в лагерь знающего французский флотского капитана Полянского с тайным приказом коменданту помочь пленным бежать из лагеря, «… понеже из них есть мастеровые люди, и буде они будут уходить, то тот их побег к лучшему нашему интересу воспоследует, чего ради не токмо б их от того удерживать, но еще по крайней возможности в том им способствовать и к тому приговаривать…». Императрица считала: если они побегут во Францию неорганизованно, то многие из них по дороге останутся в России, да и знающий французский Полянский должен был послужить агитатором в деле прибавления населения России.
Приглашали в Россию жить всех, кого можно было, национальность не имела значения. Любимец Петра I, негритенок Абрам, обучившись во Франции, стал генералом инженерных войск русской армии. Наверняка на первых порах всех удивляло, что он черный, но что он русский генерал, вряд ли русским казалось необычным. Кстати, его внука – поэта А. С. Пушкина – недоброжелатели из высшего света шельмовали как могли, но никому в голову не могло прийти оскорбить его тем, что он «нигер». Русские бы просто не поняли, в чем тут оскорбление.
Особенно внимательно Русское государство относилось к коренному населению приобретенных территорий, стремясь как можно быстрее сделать из них российских граждан. Примеров много. Но предварительно вспомним, как и зачем присоединяла Россия эти территории, поскольку последнее время наши либералы усиленно называют русских колонизаторами, ставя их на одну ступеньку, скажем, с Англией.
Русская колонизация
Англия имела мало земли и много людей, а в России земли было всегда очень много и не хватало людей. Стремления этих государств были совершенно различны, и уже поэтому говорить о русском-колонизаторе может лишь откровенно тупой кретин.
Ведь что по совести должны были сделать христиане, высадившиеся на берегах Северной Америки? Принять все меры к обращению индейцев в христианство. А они что сделали? Они их просто вырезали. Напрашивается и такой вопрос – почему не сделали индейцев рабами? Почему начали вывозить негров из Африки? Негры, как и европейцы, на Американском континенте – пришельцы, а индейцы – хозяева. Сделать их рабами – всю жизнь сидеть на ящике с динамитом. Так что, следуя формальной логике, англичане поступили достаточно логично, хотя в конечном итоге теперь негры создают в США проблему, которой, поступи англичане действительно по-христиански, могло и не быть.
Англия вела колонизацию иначе, превращая коренное население в рабов (в переносном смысле) военным и экономическим путем. Пример – Индия. Только английские купцы скупают индийские товары и продают их в мире, только английские купцы торгуют на рынке Индии. Это дает огромные прибыли, а чтобы индийцы особенно не возмущались, английские интересы в Индии охраняют английская армия и английский флот. Управляет Индией английская администрация.
Могла ли Россия использовать какой-либо английский способ при движении на восток? Нет!
Во-первых, она двигалась на восток не за землей, а за миром, ей надо было усмирить кочевников и защитить от набегов собственные земли.
Во-вторых, представим: русские, взяв Башкирию, вырезали бы всех башкир по примеру цивилизованной Англии. Получились бы огромные пустые земли. А кем их заселять? Земли немедленно были бы заняты кипчаками, киргизами и другими соседями, которые бы снова с этого плацдарма ударили по Руси.
Ну, а если бы русские пошли вторым английским путем и сделали бы башкир рабами? А где взять надсмотрщиков, армию для усмирения восстаний?
Вот и получается, взяв Башкирию, у русских оставался лишь один способ колонизации – сделать башкир членами своей семьи, своими братьями. И теперь уже, защищая вместе с ними их землю от набегов, автоматически защищать и свою.
Кроме того, русские – православные, а православие, как и католичество, и мусульманство, не признает разделение людей по нациям. Христианин – значит, свой. А православие в России научено терпимо относиться ко всем интернациональным религиям. Православные священники вели, разумеется, миссионерскую деятельность. Их даже поощряли за это орденами, правительство, безусловно, делало все для укрепления православия, но никогда принадлежность гражданина России к другой религии не ставилась ему в вину и никакого ущемления гражданских прав и свобод не следовало.
У людей, клеймящих Россию колониализмом, должен возникнуть вопрос – а зачем ей такие колонии? Почему она не двигалась на запад? Неужели русскому мужику в Рейнской долине жилось бы хуже, чем, скажем, в Семипалатинске? Скажете, что там жили грозные цивилизованные народы, которые не отдали бы своей земли?
Так-то оно так, но России почти 1100 лет. За это время русские войска во многих западных столицах побывали по военной надобности и во многих по нескольку раз. Случалось, когда можно было и не уходить. Но уходили. Поскольку не нужны были России земли, а нужна была безопасность.
Поблажки младшим братьям
Именно обеспечивая безопасность, Россия шла на восток, пока не упиралась в естественную границу, прикрывающую ее от соседей, скажем, в Памир, либо в государство с оседлым народом, скажем, в Китай, государство, с которым можно договориться и жить в мире.
В старину во многих российских областях существовало правило: когда сын приводил в дом невестку, один год ей не давалась никакая обязательная работа. Она привыкала. Естественно, она помогала, чем могла, но ее не неволили.
Таким же правилом пользовалась Россия, когда присоединяла к себе очередные народы. Полное равенство в правах с русскими, а порой и существенное уменьшение обязанностей. И дело даже не в том, что почти всю историю империи тяготы службы в регулярной армии несли только русские (автор считает украинцев и белорусов тоже русскими). Тяготы были немалые. Практически бессрочная и очень тяжелая служба. Скажем, в период от войны 1812 года по Крымскую войну русская армия в различных столкновениях имела боевых потерь 20 тысяч человек, а небоевых, то есть умерших от тягот и болезней, – 100 тысяч.
Для вновь прибывших в семью имелась масса и других льгот. И, наверное, правильнее было бы начать с примера, где русские выступают колонизаторами в буквальном смысле этого слова.
В 1732 году русские открывают Аляску. С 1772 года они строят на Аляске постоянные поселения. Центр – г. Ситха и построенная там крепость Новоархангельск. (До 1906 года г. Ситха – столица штата Аляска.) Для освоения Аляски требуются капиталы, и в 1799 году под руководством российского правительства создается акционерное общество по ее освоению – Русско-Американская компания (РАК).
Но есть проблемы. На Аляске живут индейцы (алеуты, колоши, колюжи, тлинкиты, эскимосы), и им не нравятся пришельцы. В 1802 году тлинкиты сжигают Новоархангельск и вырезают русских колонистов, в 1805-м такая же участь постигла русское поселение Якутат.
В 1817 году главным комиссионером РАК в Америке становится купец Хлебников. Он оставил интересные записки, где бухгалтерские выкладки сочетаются с различными жизненными обобщениями. Дела у него идут не особо, он не может получить для акционеров большой прибыли, анализирует доходы и расходы, приходя, в частности, к такому мнению: «Предосторожность от враждебных соседей заставляет содержать излишний гарнизон в Ситхе, и сей излишек есть уже превышающий меру потребностей в людях; и, следовательно, составляет перевес со стороны убытка… без неприязненного расположения колош не было бы сего убытка…»
Гарнизон – 100 человек и 450 работников – собственно русских и креолов (потомков от брака русских и индейцев). Да еще и арсенал нужно держать на 140 тысяч рублей. При таких непроизводительных расходах действительно большой прибыли ждать не приходится.
Но неужели русский купец не знает, что делать? Ведь индейцев на острове едва ли 1000 человек с женами и детьми. Взял бы он, как его английский цивилизованный коллега, назначил премию за каждый скальп индейца (за мужской скальп побольше, а за женский и детский поменьше) и в месяц избавил бы себя от всякой опасности «враждебных соседей».
Но ведь это «варвар-русский», а не «цивилизованный» англичанин, а у «варвара-русского» есть инструкция, утвержденная царем, и в ней объясняется купцу, что России, в общем-то, не так важна его прибыль, важно другое: «Истинные силы областей состоят во множестве селений и людстве. Всякого благоустроенного правительства главный предмет есть умножение народное». Вот так! Простенько, но доходчиво. А если попался непонятливый, ему объясняют дополнительно: «Островитяне в качестве подданных России находятся под заступлением закона, и, следственно, собственность и личность каждого неприкосновенна. Американцы, не находящиеся на службе компании, а промышляющие собственными силами… имеют полное право промышлять земляных и морских зверей… Все ими приобретенное есть их неотъемлемая собственность» .
Купец приехал в Америку денег заработать, а царь ему заявляет: «Власти колониальные должны стараться ознакомить островитян с выгодами общественной жизни, отвести им нужное количество земли для заведения огородства и помогать им не только советами, но и самым орудием землепашества и семенами». Вот так! Бросай все и беги индейцам картошку сажать, да еще и со своей лопатой и семенами.
А креолы вообще получаются чуть ли не цацами. Учить их – за счет компании, обязательная работа до 29 лет с оплатой не меньше, чем у русского, и полное освобождение от всех податей.
Ведь русский отправлялся в Америку на 7 лет. РАК платила за него подати царю и оброк помещику. Если он хотел, то и выплаты его семье. Он приезжал в Америку уже с долгом в 400 – 700 рублей, не все успевали за 7 лет с долгами расплатиться. А с креола снимают все подати, а индейцу вообще – беги ему огороды сажай!
И что толку, что царь запретил РАК продавать индейцам порох, ружья (для охоты выдавали все это за счет компании) и водку. Все равно русскому в лес выезжать надо до зубов вооруженному и регулярно проверять, не отсырел ли порох в пушках и есть ли в стволах картечь.
Но что сделаешь? В крепости пять священников, и вся надежда, что их общение с туземцами со временем даст какой-то результат.
Как видим, правила, применяемые русскими при движении на восток, сохранялись и в заморских колониях.
Русские – это не генетика
А в самой России они действовали методично и неукоснительно.
…Императрица Анна Иоанновна, все глубже вникая в экономическое состояние России (как всегда, паршивое), вдруг с удивлением обнаружила – русские платят налоги 150 – 200 копеек в год, а не русские – всего 110! Она высказала своему совету возмущение: «… в государстве много иноверных народов, называемых ясачными: прежде они платили деньгами и звериными кожами, но когда установили подушную подать, то на эти народы неосмотрительно наложена подать именно 110 копеек, а так как эти народы… в хлебе, скоте имеют большое довольство, притом звериные, рыбные ловли и пчеловодство, многие из них торгуют, то эта подать для них безмерно легка, тогда как в других государствах везде иноверцы более податей платят, нежели природные единоверцы, поэтому надобно положить на них еще прибавочную подать умеренную, со всякой души по 150 копеек в год, и так как их около полумиллиона, то прибавочном суммы будет тысяч двести и больше… из хлебных мест выбежали многие крестьяне, так что в некоторых местах только половина против генеральной переписи осталась, а кой-где и меньше, снять хлеб стало некому, подати за беглецов принуждены платить оставшиеся… Большая часть беглецов умещается внутри государства… особливо в ясачных волостях… делает из их земель пристанище беглецам по причине доброты земель, на которые навозу не кладут, и потому земледельцам только половина труда, а там, откуда бегут, приходится по полтора и по два рубля на душу, и надобно уравнением податей пресечь бегство».
Как видим, императрица основательно подготовилась к своему выступлению – не только знала, где и сколько податей, но и откуда бегут, почему бегут и сколько где навоза (удобрения) кладут. Ее можно понять и в ее предложениях – она ведь бывшая курляндская герцогиня, человек, у которого на русское мировоззрение наложено западное, а с западной точки зрения невозможно объяснить, почему русские имеют такое налоговое бремя, что живут хуже ясачных (туземных) народов, и настолько хуже, что вынуждены сбегать и селиться между ними.
Князь Черкасский и граф Остерман деликатно поддакнули императрице, дескать, можно по 40 копеек прибавить, но глупость императрицы пресек обер-прокурор Анисим Маслов, человек сугубо русский. Он, во-первых, с цифрами в руках показал, что императрица ошиблась в расчетах, но главное – она не в том месте деньги ищет. Поскольку «из-за таких небольших денег не стоит подвергаться опасности, что ясачные разбегутся к чужим народам» .
Между прочим, включая в себя «дикие» народы, Россия понимала ответственность перед ними и принимала посильные меры по их образованию за свой счет – «для обучения иноверческих детей учредить четыре школы: в Казани – в Федоровском монастыре, в Казанском уезде – в дворцовом селе Елабуге, в городе Цивильске и в городе Царевококшайске; обучать их русской грамоте, причем смотреть, чтоб они и своих природных языков не позабыли (1740 году)» . В 1989 году выяснилось – не позабыли они своих природных языков, напрасно цари беспокоились.
Вообще-то русский – это не национальность, это должность. Должность сына своей Родины. По национальности русским может быть любой, был бы сыном.
И Россия вооруженной рукой присоединяла территории, и устанавливала для их жителей льготы по сравнению с собственно русскими, и тратила деньги на развитие этих территорий. И звала, и звала к себе в семью всех желающих, кроме иудеев.
Принципы начального феодализма в России
Формально в России был феодализм, но с особенностями русской демократии.
Русские – а это в большинстве своем были крестьяне – рассматривали как народ, как мир только себя и царя. Дворяне – да, дворяне – тоже «свои»… но не совсем, они как бы боевые слуги царя, отца-государя, с помощью которых отец защищал своих детушек – народ. Поскольку дворяне шли на смерть за эту семью-отечество, у них по отношению к ней были особые, довольно большие права, но все-таки они не являлись полноценными членами семьи, к ним понятие «народ» не подходило. И немудрено, если вспомним, что царю и дворянам предшествовали князь и его дружина, которая была сплошь набрана из воинов каких попало государств, в понимании русских – каких попало семей. Кстати, за всю историю России дворяне (а за ними и остальная элита) понятием «народ» по отношению к себе и не пользовались.
В отличие от Запада, дворяне по отношению к крестьянам имели прав не более, чем ротный командир на своего солдата. Солдату, чтобы оставить часть, нужно спросить разрешение своего командира. И крестьянину, чтобы покинуть своего помещика, нужно было получить у того паспорт. А как уже писалось, крепостной мог заняться любым делом, в том числе уехать за границу, стать купцом или промышленником на Аляске.
Если на Западе рыцарь мог повесить своего крепостного крестьянина, имел право первой ночи, тот был фактически его рабом, хотя и вел самостоятельное хозяйство, то в России это было немыслимо. Вот свидетельства о наших ближайших соседях – поляках, взятые мною из «Истории кабаков в России» И. Прыжова, а им – из подлинных документов:
«В 1517 году князь Александр Пронский и жена его милости княжна Федора Сангушковна выдали арендное условие благородному пану Бурлацкому и славному пану Абрамку Шмойловичу, жиду Турийскому, по которому они получили в аренду город и замок Локачи (в повете Владимирском) на три года за 12 000 злотых со всеми доходами, со всеми людьми тяглыми и нетяглыми, со всеми жидами и получаемыми от них доходами, с корчмами и с продажею всяких напитков, с правом судить крестьян и наказывать виновных и непокорных по мере вины даже смертью». Или: «Григорий Сангушко Кошерский с женою отдают все свои имения, ничего себе не оставляя, славному пану Абраму Шмойловичу и жене его Рыкле Юдинне и его потомкам, со всеми доходами, с корчмами, шинками и продажею всяких напитков, с данью медовою, деревом бортным и с правом наказывать непокорных денежною пенею и горлом карать».
Как это – «горлом карать» ?! Российский дворянин мог только восстановить дисциплину, выпороть крестьянина за проступки и в крайнем случае вернуть его царю – отдать в солдаты или сослать. Но ни посадить в тюрьму, ни тем более убить крестьянина дворянин не мог. Это было делом отца-царя, делом только его суда. Зато крестьяне могли подать в суд на помещика и порою доводили дело до того, что самого помещика ссылали на каторгу. И даже после того, как начальные принципы отношений между дворянами и крепостными были втоптаны в грязь, фактически они сохранялись в мировоззрении народа.