– Понял, товарищ капитан...
– Тогда пошли... Я возьму тебя на стрельбы из пистолета... А что касается эксперта и левши, то если человек должен что-то, предположим, из правого кармана достать, он пистолет в левую руку переложит... Но он не левша... Или взять что-то, чтобы в правый карман положить... Не верь, Леха, фильмам, они хорошему и умному не научат...
* * *До прапорщика Родионова, оставшегося еще на своем новом наблюдательном пункте, они так и не успели добраться, и прапорщик сам вышел на связь:
– Командир, они поговорили, связывались с кем-то по рации и теперь толпой в нашу сторону двинулись. Не строем, не цепью, а просто толпой... Как на экскурсию... Приятно посмотреть на такую беспечность...
– Что предлагаешь?
– Предлагаю остановить...
– Да, – согласился Самурай. – Ужин скоро... У нас на такую толпу «сухого пайка» не хватит...
– Я могу начать с тех, кого вы пощадили...
– Нет, не торопись, пусть Хамидрашид пока живет... Я обещал ему личную встречу, и припасу это удовольствие для себя... Кто ментами командует?
– Погоны под бронежилетом... Не вижу звания...
– Но определить его можно?
– Я его уже определил. Он идет рядом с эмиром Дадашевым. Остальные сзади толпой.
– От нас далеко?
– Километра на полтора отстают. Вы много времени потеряли на поляне, когда оружие подбирали. Они идут быстро...
– Пять минут нам надо... И им, чтобы подойти, тоже нужно время...
– Есть мысли?
– Есть... Мы занимаем позицию с двумя пулеметами... На склоне, на самом выходе в русло... Как только они спускаются, ты стреляешь в того мента... Можешь и по толпе неприцельно пару раз выстрелить, хотя лучше поберечь патроны... Здесь запастись ими возможности не будет... Ладно... Только первого мента... А толпу мы из пулеметов угостим... Хороший ужин им обеспечим... Горячий... И еще раз предупреждаю – побереги Хамидрашида... На нем многое завязано... Иначе придется искать кого-то другого... Понял?
– Понял. Занимаю позицию...
2. СПЛОШНОЕ НЕВЕЗЕНИЕ
Ну и походка у ментов... Не ноги, а гусеницы танков... Они идут, как хозяева земли, топают, словно бродячих кошек и собак пугают... Привычка предупреждать о своем появлении, чтобы заранее разбежались те, кому убежать требуется...
В лесу ментов издалека услышишь... Если там так же будут ходить, то долго не проживут... Спецназовцы умеют на звук стрелять... И без звука с твоей стороны стрелять умеют... И без звука со своей стороны стрелять умеют... Ментам тяжело придется...
Но учить чему-то людей, временно попавших под его команду, Хамидрашид не стал. Переучивать их ходить бесполезно, нет на это времени и желания. Но эмир даже постарался не заметить, что менты идут не рассеявшись, а толпой, плотно один к другому, что всегда бывает опасно. Что ни говори, вопрос решался просто – ментов он просто не любил, и потому советов им давать не желал. Есть у них свой командир, этот вот старший лейтенант, пусть он и командует. Эмир Дадашев только поведет этих парней туда, где можно будет «пострелять в свое удовольствие», как один из них выразился... А уж какое удовольствие им доставит эта перестрелка – одному Аллаху известно...
И нельзя забывать о том, что и этот мент, идущий рядом с Хамидрашидом, и вся ментовская толпа, что сзади пристроилась, все они еще вчера точно так же, как сейчас против спецназа, вышли бы на охоту за ним, эмиром Дадашевым, и убили бы его без сомнения и жалости. А сейчас они временно подчинялись ему, как приказал подполковник Тамирханов. Тем не менее они и завтра могут выйти на охоту за ним, и радужных иллюзий Хамидрашид на сей счет не строил. Они могут даже сегодня, в случае быстрого и удачного завершения дела, дать автоматную очередь ему в спину и за это могут еще получить награду. И с такими мыслями, находясь в компании милиционеров и, по сути дела, у них в руках, Хамидрашид чувствовал себя совсем не комфортно. Наверное, такие же мысли и Дукваху посещали, но Дукваха слишком доверял своему эмиру, с которым находится рядом уже много лет, более того, рядом с которым вырос, на одной улице, хотя был по возрасту старше и в детстве они не дружили.
Но, при всех таких безрадостных и беспокоящих воображение соображениях, Хамидрашид прекрасно понимал, что эти менты, при правильном управлении ими, могут и должны стать оружием в его руках. Его оружием, которым он будет управлять, чтобы добиться своей цели. А без этого оружия, только лишь вдвоем с Дуквахой, он ни на что теперь не способен... То есть он способен, конечно, вернуться к той жизни, которую вел все последние годы, к жизни в волчьей норе... И он, скорее всего, вернется к ней, потому что иной жизнью жить не может. Но до этого все же следует достичь промежуточных целей, нежданно-негаданно оказавшихся перед ним. И здесь, при выборе этих целей, перед Хамидрашидом вставала дилемма. Он прекрасно понимал, что попал между двух огней, между официальной властью и теми, кто этой властью недоволен. Терять он ничего не теряет при любом исходе дела. Но может ли что-то приобрести и стоит ли так стараться, чтобы добиться успеха? Этот вопрос стоило решить уже сейчас, и, либо продолжать начатое дело, либо следует бросить ментов ночью в лесу и уйти, чтобы вернуться к своим занятиям... Они более спокойны, чем погоня за спецназом ГРУ.
Надо решать... Сейчас перед Хамидрашидом есть цель видимая, и для всех очевидная и, казалось бы, главная – вернуть Арслану Мовсаровичу дальнобойную снайперскую винтовку. Нужна она, конечно, не самому подполковнику Тамирханову, который и пользоваться-то этим оружием, скорее всего, не умеет. Покойный эмир Имран Саидулюкаев рассказывал про снайпера, которого обучали четыре года. Обучал его, естественно, не подполковник милиции. Обучали в Пакистане, но даже это обучение наверняка не подполковник оплачивал. Нужны большие международные связи и большие средства, чтобы такое обучение провести. Нужны средства и для покупки такой винтовки... А это, надо полагать, по цене соответствует нескольким высококлассным иностранным внедорожникам... Не одну сотню тысяч баксов такая винтовка стоит... Нет у Арслана Мовсаровича таких денег и быть не может... Значит, сам подполковник Тамирханов не слишком много знает и, значит, он всего лишь пешка в каком-то большом заговоре. Он должен был обеспечить выполнение части какого-то плана, но не обеспечил. По сути дела, провалил и потому сейчас из кожи вылезти стремится, чтобы вернуть дело в прежнее русло... И сто тысяч баксов тому, кто винтовку вернет, он предлагал, естественно, не из своего кармана. Но все это можно предполагать, но нельзя утверждать, не зная конкретных фактов. Будь произнесено хоть одно известное имя, имя человека, чье слово было бы значимым для Хамидрашида, был бы уже совсем другой разговор... Тогда он сориентировался бы и понял, как себя вести...
Пока ясно одно – кто-то хочет сменить в Чечне власть. А выиграет от такой смены власти лично Хамидрашид Дадашев или нет – тоже не известно. Он просто не знает, что это может быть за власть... Не со стороны, а изнутри, потому что со стороны смена власти в современной обстановке получиться не может, и это все должны понимать отчетливо. При самом лучшем повороте дела, и если дело в лучшую сторону повернется с помощью Хамидрашида, непременно с его помощью, можно будет рассчитывать на то, что его могут с натяжкой вернуть к нормальной жизни. Простить, и все... Дать документы об амнистии... Хотя и это едва ли... Скорее можно ожидать, что после того, как Хамидрашид окажет помощь, его постараются уничтожить... В том числе и для того, чтобы не платить сто тысяч баксов... Может быть, тот же самый старший лейтенант Мовлади Мазаев послан специально, чтобы исполнить такой приказ.
Но и это только одна сторона вопроса... Другая – характер самого эмира Хамидрашида Дадашева. Он не умел прощать обиды ни своим, ни чужим. Сегодня его заставили убегать... Более того, его заставили убегать панически, бежать и спотыкаться... Правда, потом он опомнился, взял себя в руки и даже хладнокровные команды начал отдавать, но все же он испугался... И за это было стыдно... Ему хотелось отомстить в том числе и за то, что Самурай насмехался над эмиром...
И вот в этом-то вопросе оружием Хамидрашида могут стать менты. И эти, которые рядом, и другие, которые только подойдут вскоре с тропы через перевал...
* * *Времени до наступления темноты оставалось немного. Старший лейтенант Мовлади Мазаев на ходу раскрыл планшет, чтобы сверить свое местонахождение с картой. Хамидрашид усмехнулся. Что тут сравнивать... Вот русло Хулхулау, вот каменный мост, двести лет не ремонтируемый и грозящий обвалиться, вот ручей, впадающий в реку и «тонущий» среди мелких камней. Чуть дальше еще один, более мелкий ручей будет... Здесь и карта не нужна, чтобы ориентироваться. Вот если бы на карте был обозначен маршрут передвижения группы спецназа ГРУ – это другое дело. Но такую карту только Аллах может создать.
– Куда они могут пойти? – поинтересовался старший лейтенант.
– Здесь только один путь, по руслу... Камни не крупные, идти не мешают... Можно по берегу, но там кусты... Кусты прячут, но и быстро ходить не дают...
– А по склону... – предположил старший лейтенант.
– Они только что с одного склона спустились... Не думаю, что забираться надумают... Это никуда их не приведет. Они пойдут, предполагаю, быстро, чтобы пешком добраться до любого населенного пункта и оттуда связаться со своим штабом. На дорогу мы их не пустили... Значит, пойдут по руслу... Там впереди есть еще выходы на дорогу...
– Они могут налево свернуть, перевалить через гору – здесь перевал невысокий – и так на дорогу попасть... – Мовлади не терпелось проявить свои познания в тактике.
– Попробуй там подняться... Даже на невысокий перевал... – посоветовал Дукваха. – Я бы и днем пробовать не стал, не то что ночью...
– А вправо? Правда, там выше...
– Во-первых, справа они только что пришли, – заметил Хамидрашид. – Им нет смысла на старую грунтовую дорогу возвращаться. Там никто не ездит, кроме ментов... Во-вторых, подняться здесь можно только на четверть склона... Дальше места непроходимые. Крутизна...
– Значит, по руслу... – старший лейтенант оказался не из понятливых.
– Только по руслу, и как можно быстрее, потому что спецназ ГРУ ходить умеет...
Хамидрашид прибавил скорости, сразу оставив позади Мазаева, и только один Дукваха успел за командиром. Так, резко разогнавшись, они прошли пять шагов, и только тут Хамидрашид вдруг осознал, что не слышит за спиной топота милиционеров. Он резко обернулся и увидел, как оседает тело старшего лейтенанта и как замерла с разинутыми ртами основная группа милиционеров. Это спереди, со стороны Хамидрашида и Дуквахи видно было только входное отверстие пули в груди старшего лейтенанта. И кровь еще не выступила, потому что она под пробитый бронежилет затекала. Но наверняка бронежилет был и сзади пробит, и не просто пробит, а пробит основательно, так, как может пробить только разрывная пуля, выпущенная из дальнобойной крупнокалиберной винтовки. Хамидрашид уже видел, какие выходные отверстия оставляет эта пуля...
Эмир среагировал быстро и сразу залег за камни. Дукваха последовал его примеру. Но у милиционеров реакция оказалась хуже. Однако залечь многим из них пришлось сразу, и не по собственной воле, потому что со склона заговорили сразу два пулемета. Хамидрашид даже вспомнить успел, что только несколько минут назад он думал о том, что менты, идущие толпой, представляют собой удобную мишень для пулеметчиков.
И пулеметчики объявились...
Спецназ ГРУ не пожелал упустить свой шанс, за какие-то мгновения больше чем на треть уменьшив личный состав милиционеров и лишив их командира. И все так неожиданно, стремительно, что оставшиеся милиционеры смогли только в панике упасть на землю и стали искать камни, за которыми можно спрятаться. Наверное, все точно так же происходило и с другой группой милиционеров, что шла через перевал и должна была бы вот-вот спуститься в русло реки. И там тоже, как понял Хамидрашид со слов Мовлади Мазаева, была паника и беспомощность. А как только пулеметные очереди стихли, милиционеры допустили другую ошибку – они попытались побежать к противоположному берегу, интуитивно считая, что чем дальше они будут от пулеметов, тем в более безопасном положении окажутся.
– Назад! – крикнул Хамидрашид и сам перебежал ближе к правому берегу, чтобы иметь возможность спрятаться под невысоким обрывом. – Назад!
Часть милиционеров все же услышала команду и развернулась, остальные с перепугу продолжали бежать, и пулеметы вновь заговорили и быстро с такой дистанции закончили начатое дело. И на какое-то время установилась тишина... Опасная, настороженная, давящая на уши...
– Гранату туда... – крикнул Хамидрашид. – У кого есть граната? Гранату!
Из-под обрыва выскочил выпрямляясь кривоногий милиционер, вскинул автомат, уперев в плечо рукоятку, и сделал в кусты выстрел из «подствольника». Милиционер не видел, куда стреляет, и граната взорвалась где-то высоко на склоне, среди кустов, подняв кучу земли, листьев и дыма. Тем не менее пулеметные очереди стихли. Но звука убегающих ног слышно тоже не было. Или никто не убегал, или спецназ, как делает это обычно, отступил без звука, точно так же, как появился.
– Еще гранаты... – скомандовал Хамидрашид. – Быстро... Накройте их...
Теперь сразу трое выстрелили почти одновременно, потом еще двое. Эти уже стреляли не так беспорядочно, как первый, более прицельно, ориентируясь на звук пулеметных очередей, который слышали раньше. Но из кустов никто не отозвался. Спецназовцы или были убиты, или отошли...
– Они ушли... – сказал Дукваха.
Показалось, послышался общий вздох облегчения. Милиционеры эти слова хотели принять как команду, и двинулись было из-под обрыва, но Хамидрашид опять остановил их:
– Назад, дурни... Снайпер с другого места стрелял... Не высовываться пока...
Так просидели еще с десяток минут. Наконец эмир сам вышел из-под обрыва и уже оттуда послал Дукваху.
– Заскочи на склон, проверь...
Дукваха с места взлетел на полутораметровый обрыв, под которым они прятались, и сразу нырнул в кусты. Только верхушки разнокалиберных кустов шевелились и позволяли рассмотреть, где он ходит и что ищет. Наконец сверху раздался голос Дуквахи:
– Ушли...
Он быстро спустился, спрыгнул как раз туда, где стоял эмир.
– Там только стреляные гильзы... Гранаты их не достали... Одна взорвалась рядом, но их там уже, наверное, не было, иначе осколками положило бы...
– Сразу почему не стреляли? – спросил эмир стоящих рядом прежней толпой милиционеров, пока еще не уловивших принцип выживания на войне, одновременно пересчитывая их – восемь человек из двадцати шести, катастрофические, можно сказать, потери, но другого и быть не могло, потому что толпа никогда не может быть боевой единицей...
Никто не ответил ему. Того мента, что желал «пострелять в свое удовольствие», среди живых не оказалось. Отстрелялся, не сделав ни одного выстрела, навсегда...
– Жить желание не потеряли? – спросил Хамидрашид.
– Не потеряли... – чуть ли не с вызовом ответил один из милиционеров.
Хамидрашид на вызов внимания не обратил.
– Тогда будете слушать меня и подчиняться мне беспрекословно...
– Как же так... – не выступая вперед, сказал другой милиционер. – Мы даже подготовиться не успели, а нас перебили...
– Не бывает котов не воров... – иносказательно заметил Дукваха, хитро глядя в сторону и только чуть-чуть кося глазами на собеседников – поняли ли его слова...
– Не бывает «летучих мышей», которые предупреждают о своем нападении... – пояснил Хамидрашид. – Впредь не расслабляться и не ходить на собственную казнь толпой. Понятно?
– Понятно...
– Тогда – рассеялись... Пулемет может начать стрелять в любую минуту из любых кустов. Стреляет в толпу, потери большие... В рассеявшихся людей из него сразу не попасть... Хотите жить, учитесь воевать... Кто там у вас связист?
– Радист убит...
– Связист, радист... Заменить некому?
– Некому...
– Кто знает, когда обещал прибыть со своей группой старший лейтенант Габиев?
Милиционеры переглянулись и дружно пожали плечами.
Хамидрашид глянул на небо. До полной темноты оставалось не больше десяти минут. Он вздохнул, вытащил трубку спутникового телефона и отошел для разговора в сторону...
* * *Подполковник Тамирханов ответил сразу.
– Мазаева встретил?
– Хуже, Арслан Мовсарович... Сплошное невезение для ментов... Я его уже, можно сказать, приготовился похоронить, но нет возможности могилу выкопать. Мы под обстрелом были... И сейчас голову поднять опасно... Кстати, «груз-200», как в армии говорят, кто забирать будет?
Пауза была долгой и, видимо, бралась на раздумье и на осмысление ситуации.
– Что там такое случилось? – спросил наконец подполковник, так и не ответив на вопрос Хамидрашида о «грузе-200». – Мне сегодня со всех сторон про могилы говорят...
В ответ на паузу подполковника Тамирханова Хамидрашид тоже помолчал. Это выглядело для слушающего так, будто эмир разговаривает, находясь среди людей, и еще чем-то занят. Дадашев даже пробормотал что-то невнятное в сторону от трубки. Естественно, Арслан Мовсарович в этом случае должен предположить, что Хамидрашид находится в окружении ментов. И, в таком случае, говорит только чистую правду, потому что при свидетелях не стал бы говорить неправду.
– Могил будет много, потому что менты совершенно не подготовлены для ведения даже минимальных и простейших боевых действий. Их никто не учил, а я просто еще не успел их обучением заняться, как пришлось думать об их могилах. Обучать следовало до того, как в лес посылать...
Такие слова были вполне в стиле эмира Дадашева. И подполковник не мог усомниться, что это возможно при ментах сказать. Напротив, это, сказанное при ментах, только подняло бы в их рядах авторитет Хамидрашида.