– Да нет. – Макс усмехнулся. – А это очень важно – быть богатым и важным вельможей?
Тейя вмиг сделалась серьезной:
– Для моей семьи – да. Вообще-то, я должна была стать женой своего брата. Но его нет.
– Вот и хорошо, что нет, – обрадованно протянул молодой человек.
Девушка взглянула на него с ужасом.
Стовратный Уасет – город храмов и великолепных гробниц, дворцов и хижин, город гулкого многолюдства и важных священных процессий – навалился на Макса всем своим жаром, подобно тому, как, ища любовных утех, наваливается на молодого человека старая жрица любви. Уличная толпа казалась огромной – куда там Парижу! Приветственные крики, вопли, ругательства, пряные запахи многочисленных рынков, жара и яростный свет солнца – все это ошеломило юношу, несколько отвыкшего от чего-либо подобного.
– Ничего, привыкнешь! – шутила Тейя. – Это тебе не в брюхе железной змеи ездить!
Тейя поселила его в каком-то громадном дворце, и вышколенные, неслышно появляющиеся слуги исполняли любое желание девушки.
– Слушай-ка, объясни…
– Нет! Не сейчас! Некогда.
– Так ты не останешься?
– Я приду утром. Не скучай, милый.
Ага, легко сказать – не скучай…
Тейя пришла вечером! Заглянула, откинула циновку, разбудив спящего:
– Вставай, вставай, соня! Ну, поднимайся же, или я велю слугам окатить тебя холодной водой! Сейчас принесут одежду. Я сама помогу тебе! Нет-нет, сначала тебе сделают массаж и умастят благовониями. Раздевайся! Ну, скорее же!
– Не понимаю, к чему такая спешка?
– Великая Царица Ах-хатпи, дочь Тетишери и Таа, вдова великого Секенен-ра и мать великого Ка-маси, желает видеть тебя немедленно!
– Меня? Сама царица?! Но…
– Я рассказала ей о тебе! Эй, слуги, давайте сюда одежду!
Длинная туника, сусх из тонкой зеленоватой ткани, окутала тело прозрачной дымкой, поверх нее, вокруг бедер, расторопные служанки повязали пестрый златотканый синдон, затем – золотой пояс, на руки – золотые браслеты, на шею – жемчужно-эмалево-золотой воротник-ускх, тяжелый и дорогущий.
– Прям как на прием к английской королеве! – с усмешкой заметил Макс.
Тейя осмотрела его, как скульптор осматривает свое только что созданное творение:
– Так… Теперь – парик…
– Не, не, не! Он меня как-то сковывает. Да и носить его я не умею – еще слетит, вот конфузу-то будет!
– Хм, ладно. – Девушка махнула рукой. – Тогда сандалии!
– Ой, горячо! Они что, из золота, что ли?
– А ты думал – из глины?! Ну, все! Идем!
Царица Ах-хатпи сидела в высоком кресле у дальней стены длинной залы, украшенной малахитовыми колоннами и стенной росписью. Макс шел к ней один, без сопровождения Тейи и слуг, и гулкие шаги его раздавались, казалось, на весь дворец.
Не доходя до трона, юноша, как учили, опустил глаза и поклонился:
– Приветствую тебя, царица-мать!
– Ах-маси…
Короткий сдавленный крик… И вот уже царица бегом спустилась с трона, схватила парня за плечи…
И тут только Максим смог в желтоватом пламени свечей наконец рассмотреть ее лицо. Милое, очень красивое лицо с тонким чертами… блестящие, вытянутые к вискам глаза… Родинка над верхней губой…
– Мама!!!
– Сын мой, Ах-маси… – Царица прижала Максима к груди. – Я ждала тебя всю жизнь… Ты пришел…
Юноша был ошеломлен, да и кто бы мог спокойно воспринять такое?! Его мать – властительница Древнего Египта! Пусть пока не всего… за исключением дельты. И все же… Как она обрадовалась! Как засияли ее глаза! Как…
И в Уасете, и во всех подвластных номах была объявлена великая радость – младший сын благой царицы Ах-хатпи вернулся из далекого паломничества в храмы Иуну, где испрашивал у богов победы для славной армии Юга. Он долго отсутствовал, но теперь вернулся, и потому в сердце царицы-матери волею богов сейчас поселилась радость, которую должен был – обязан был – разделить весь народ Черной земли.
И еще… Царица, оказывается, уже давно подобрала сыну невесту.
– Ты женишься на своей сводной сестре! Как и положено царям. Она придет к тебе сегодня ночью.
Честно говоря, Макс лучше бы поспал, но вот приходилось ждать. Как-то не очень хорошо все получалось с этой невестой… Была ведь уже и у него самого на примете одна хорошая девушка, а тут нате вам – сводная сестра. И взялась же откуда-то? Может, стоит еще раз поговорить с матерью? Господи… Мать! Да может ли такое быть? Господи, Господи, Господи…
Юноша зашатался, застонал, обхватив голову руками.
– Что, голова болит? Надо было сегодня пить поменьше вина!
Максим вздрогнул:
– Кто здесь? Тейя?! Откуда ты тут взялась?
– Не взялась, а только что пришла. Извини, что заставила ждать, это не я виновата. Там, внизу, твои друзья… рвутся увидеть тебя, едва не избили охрану. Настырные! Еле уговорила их подождать до утра.
– Друзья?
– Ну да. Мальчишка Ах-маси, сын правителя Ибаны, и этот черный… как его…
– Каликха!
– Да, Каликха… Ну?! Ты так и будешь на меня смотреть… брат и жених мой?
– Брат?! Так, значит, ты…
– Да! Я твоя невеста, милый мой Ах-маси! Ты что же, не рад?
– Э-э… Знаешь, у меня просто голова раскалывается!
– Не беспокойся, сейчас вылечим!
Опустившись на ложе, девушка обвила шею Макса руками, прижалась, прошептала:
– Ну? Что ж ты недвижен, словно сфинкс у гробницы царя? Скорей обними меня, раздень, брось на ложе…
Максим уже вообще-то это и делал… Только вот на секунду запнулся:
– Ты же говорила, что тебе нельзя…
– Теперь уже можно… Ведь ты – жених и повелитель мой! Слава Амону!
– Слава!
Крепко обняв возлюбленную, ошалевший от внезапно свалившегося счастья Максим-Ах-маси с жаром поцеловал ее в губы…
Пояснительный словарь
Амон– «Сокровенный», бог солнца, фиванский бог (Верхний Египет), со времени возвышения Фив (18-я династия) отождествлялся с Ра.
Ахет– «половодье» – период примерно с середины июля по середину ноября.
Ах-маси– основатель победоносной 18-й династии, фараон (1552–1525 гг до Р. Х.) Яхмос Первый.
Ах-маси(Яхмос, Яхмес), сын Ибаны, – историческое лицо, тезка, друг и сподвижник фараона Яхмоса Первого, оставивший подробный отчет о своей военной карьере на стенах собственной гробницы.
Ба– душа, одна из составляющих частей человека, изображалась в виде птицы с человеческой головой, после смерти человека отправлялась в загробный мир.
Гор(Хор) – бог солнца, верховный бог Нижнего Египта. Изображался в виде человека с головой сокола.
Инебу-Хедж– Мемфис.
Иуну– Гелиополь.
Ка– жизненная сила, двойник, одна из составляющих частей человека.
Ка-маси– старший брат Яхмеса, фараон (1555–1552 гг. до Р. Х.).
Кемет– «Черная земля» – Египет.
Нен-Несут– Гераклеополь.
Ном– княжество.
Переш– «всходы» – с середины ноября по середину марта.
Пер-о– фараон.
Поля Иалу– нечто вроде рая.
Ра– бог солнца, верховный бог в эпоху Древнего и отчасти Среднего царства (3–12-я династии).
Сет(Сетх) – бог хаоса, бог войны, бог-убийца. Отождествлялся гиксосами с Баалом.
Сусх– длинная полупрозрачная туника с обернутым поверх нее куском ткани на уровне бедер.
Схенти– плиссированная или гладкая длинная юбка.
Уасет– Фивы.
Ускх– воротник-ожерелье.
Хапи– Нил.
Хат-Уарит– Аварис, столица захватчиков-гиксосов.
Хека хасут(в некоторых источниках – хекат хает) – гиксосы, завоеватели Египта в период 1785–1550 гг. до Р. Х.
Шардан– так называли выходцев из Средиземноморья (некоторые египтологи (Пьер Монте) полагают, что от названия острова Сардиния).
Шему– «засуха» – с середины марта по середину июля.
Шмуну– Гермополь, центр поклонения богу Тоту.
Трон фараона
Глава 1 Впечатление. Восход солнца Весна 1552 г. до Р. Х. (месяц Фармути сезона Перет). Оазис Бехен
Глава 1
Впечатление. Восход солнца
Весна 1552 г. до Р. Х. (месяц Фармути сезона Перет). Оазис Бехен
Желтый песок. Оранжевый мячик солнца. Желтое небо. Песок скрипит на зубах, солнце немилосердно печет, а небо давит, прижимая к земле воинов Кемет. Щитоносцы в панцирях в виде широких стеганых перевязей, колесницы, легкая пехота – лучники, пращники, метатели дротиков. Проснувшись и наскоро перекусив, войско вытянулось походным порядком, повинуясь приказу своего командира – высокого светлоглазого юноши, Ниб-пахта-Риа Ах-маси, младшего брата Хозяина Великого Дома. Ниб-пахта-Риа Ах-маси – «Владеющий силой, как Ра, Рожденный Луною». Это было царское имя!
Несмотря на молодость – ему недавно исполнилось восемнадцать – Ах-Маси уже три года подряд участвовал в военных походах и считался умелым и опытным воином. Ловко действовал коротким копьем и секирой, умело рубил серповидным мечом на длинной ручке, который здесь назывался хепеш, метко стрелял из лука, метал из пращи камни, а если надо – дрался с врагами и голыми руками, и еще как дрался! Однако командовать столь крупным отрядом ему до нынешнего случая не доводилось. Понимая это, брат, фараон Верхнего и отчасти Нижнего Египта, иначе Черной земли Кемет, великий Ка-маси Уаджхеперра, приставил к молодому командиру опытного полководца Рамоса в качестве военного советника.
Враг – южные племена сетиу – был не столько силен, сколько хитер и коварен. Нападали исподтишка, внезапно, и так же внезапно исчезали в песках, избегая решительной битвы. Ну разве ж это воины? Трусливые гиены, порожденье мрака! И как только такие решились поднять мятеж?! Нет, здесь уж никак не обошлось без подстрекательства хека-хасут, гнусных захватчиков Дельты! Их царь Апопи славился умом и вероломством, к тому же не чурался самого черного колдовства, тайным центром которого стал Хат-Уарит – столица захваченной Дельты. Почти весь Египет – Кемет – давным-давно подчинился врагам, и лишь только властители Уасета подняли факел очистительной борьбы. Властители Уасета – великий фараон Таа Секенен-Ра, погибший четыре года назад, а теперь – его старший сын Ка-маси.
Сетиу восстали внезапно, когда никто не ждал. Войдя в Дельту, славные войска Ка-маси уже жгли предместья Хат-Уарит, предвкушая близкую победу, как вдруг…
Вспыхнувший на юге мятеж угрожал самому Уасету, стовратной столице Верхних, а теперь уже и большинства нижних номов. Это было опасно, очень опасно, и фараону пришлось увести войска от стен Хат-Уарита, дабы спасти свою родину.
Отряды сетиу были разгромлены при первой же встрече. Но, как оказалось, это были далеко не все их отряды. К тому же следовало еще принимать во внимание нубийцев. Помогут ли они мятежникам? Почему бы и нет? Правда, только лишь в том случае, если последним улыбнется военное счастье.
Военные успехи доставались трудно – по сути, это была чужая земля, пыльные тропы которой знали лишь сами кочевники сетиу. Разбив основные, как считалось, силы противника, войска Ка-маси растянулись широким фронтом вдоль линии долины Хапи, Ах-Маси же был направлен в пески. Здесь не было ни дорог, ни колодцев, лишь барханы, редкие оазисы, миражи. И злое желтое солнце!
Нужно было найти тайные тропы сетиу, отыскать врагов и разбить их. Разбить – не так уж и сложно, главное – отыскать, а вот с этим пока имелись проблемы.
Поправив широкое золотое ожерелье, Ах-маси взобрался на колесницу и, щуря глаза от солнца, обратился к воинам с небольшой речью, которую придумал еще вечером. Кратко обрисовал ситуацию – да и чего было долго говорить? И так все всё знали. Призвал к стойкости, обещал покровительство богов, напомнил о той опасности, которую несли мятежники каждому дому.
Потом улыбнулся, увидев подходящего к колеснице парнишку – тоненького, растрепанного, смуглого, с озорным лицом и задорно-насмешливым взглядом. Юноша пытался держаться серьезно, впрочем, это плохо ему удавалось. Сразу было видно – чему-то радовался. А чему он мог радоваться? Ну, конечно же, успешному выполнению возложенному на него задачи.
– Ах-маси, доложишь обо всем чуть позже, – махнув парнишке рукой, молодой полководец отдал приказ к выступлению.
Следовало спешить: к вечеру хотелось уже дойти до местности, называемой Хентхеннофер – по имени правителя мятежников. Именно там располагался оазис Бехен, по данным разведки, увы, сейчас опустевший. Но ведь где-то же должны находиться мятежные войска!
Ах-маси сын Ибаны – друг и тезка брата правителя Уасета – как раз и был назначен командовать разведкой. Сам напросился! И вот, кажется…
Выстроенные в две колонны воины, тяжело печатая шаг, двинулись к югу. Слева – далеко, почти у самого горизонта, – блестела зеленовато-желтая полоска великой реки Хапи, по правую же руку тянулись нескончаемые пески, а впереди синели далекие горы. Неужто придется идти до них? Неужто вражьи войска не встретятся раньше?
– Что у тебя, Ах-маси? – молодой военачальник велел вознице свернуть и остановиться.
Шагавший позади колесницы парнишка тут же склонился почти до самой земли:
– О, солнцеподобный, о…
– Хватит дурака валять, а? Докладывай по существу и побыстрее.
– Так я и говорю! – Широкая улыбка вдруг озарило лицо юноши, столь радостная и вместе с тем лукавая, что и сам командир не выдержал, хмыкнул.
– Вижу, у тебя есть о чем доложить!
– Да, господин! Сам Амон был нынче благосклонен к нам, воистину, не зря вчера принесли ему хорошую жертву.
– Короче!
– Мы отыскали проводника!
– О, Боги!!! – Ах-маси – брат фараона – благодарно воздел руки к небу. – Вот уж, поистине, есть чему радоваться. Ну наконец-то! Веди его сюда немедленно… Нет, постой… Приведешь в мой шатер во время привала.
– Слушаюсь и повинуюсь, мой господин! – Приложив руку к сердцу, Ах-маси, сын правителя Анхаба Ибаны, вежливо поклонился.
Кивнув ему, брат фараона вскочил в колесницу и, махнув вознице, помчался к началу колонны. Воины приветствовали свого командира криками:
– Слава победоносному сыну Луны!
– Слава великому Ах-маси, любимому брату Хозяина Великого Дома!
– Да благословит Амон твой путь, командир!
Желтое жаркое солнце отражалось в наконечниках копий, в лезвиях серповидных мечей и секир, в шлемах, в щедро украшенных золотом сбруях запряженных в колесницы коней. Улыбнулся, завидев своего командира, начальник колесниц Секенрасенеб – высокий, веселый, длиннорукий. Опытный воин, старый товарищ Ах-маси еще по схваткам в Дельте.
А вот и командир личной гвардии, чернокожий воин Каликха, тоже старый товарищ, если слово «старый» было бы позволительно применить к этому еще совсем молодому парню. И Каликха, и Секенрасенеб, и уж тем более Ах-маси сын Ибаны знали своего нынешнего начальника еще совсем неумелым воякой. Но брат фараона быстро учился и всегда был отличным кулачным бойцом – пожалуй, в этом деле ему не нашлось бы равных во всей Черной земле.
Закинув за плечи тяжелые полукруглые щиты, шагали воины в защитных панцирях из широких полотняных полос с металлическими бляшками. Шагали тяжело, упорно. Чем дальше, тем больше вязли в песках колесницы. Пришлось свернуть ближе к реке – там почва была тверже. Впереди виднелось нагорье, поросшее редким кустарником. Там, в тени красных скал, и решили сделать привал, переждать самое пекло.
Разбив командирский шатер, воины воткнули перед ним шест с золотой головой барана – священным знаком Амона. Сойдя с колесницы, Ах-маси с удовольствием вошел в приятную сень шатра и, усевшись на походный стул с ножками-уточками, выпил прямо из кувшина вина. Сладкого вина из Дельты.
– О, великий… – донеслось снаружи.
– А, это ты, тезка?! Привел пленного? Заходи! – Оторвавшись от кувшина, молодой командир улыбнулся. – Вино будешь?
– Буду, – умостившись на корточках, тут же кивнул Ах-маси.
– Пей! Где пленник?
– Ждет у шатра под охраной. Ввести?
– Сначала поясни, откуда он.
– Вчера мы были в разведке. Ты приказал проверить предгорья. Так вот как раз там. Он сам к нам вышел. Пастушонок.
– Пастушонок?
– Ну да. Житель какой-то местной деревни, которую, насколько я понял, сожгли, и он один остался.
– Один, говоришь? – Ах-маси-старший задумчиво поскреб подбородок. – В этом может быть опасность. Сетиу хитры.
– Думаешь, его могли подослать специально?