Вытаскивали дамочку без сознания, а обессилевшего в конец проктолога, еле дышавшего и также наглотавшегося воды, минут десять, т. к. тушу в 150 кГ затащить на палубу теплохода было ох, как трудно!
В суете никто и не заметил, как чудесным образом куда–то подевалась одежда Виктора Ивановича?! Кому надо было брать обноски на бегемота? Вероятнее всего, толпа смела всё за борт без всякой задней мысли. Виноватых не было, как, впрочем, не было и самой одежды.
На берег Виктор Иванович спускался босиком, замотанным в несвежую простынь, с видеокамерой в руках и сильнейшей икотой.
Дамочка спасителя не дождалась, т. к. добрые люди — такие же экскурсанты, как и она, только сухие — её быстренько увели в номер. Одежда на ней была мокрая, да и состояние её оставляло желать лучшего.
— Ну, что, обмоем купание? — спросил Антон и весело посмотрел в сторону кафе, которое виднелось сквозь сосны.
— И спасение красавицы, — добавил Виктор с лёгким смешком в голосе.
— И пропажу вещей, — мрачно выдавил из себя Виктор Иванович.
— А много денег пропало–то? А? — поинтересовался Виктор.
— Конечно много! — с улыбкой ответил Антон. — Кто же сейчас признается в том, что денег не было?
— Денег действительно пропало много, но не в этом дело, — Виктор Иванович задумчиво посмотрел на теплоход, всё ещё стоявший у берега. — Одежда. Сама одежда — вот, что мне сейчас необходимо!
— Так, это самое, а это не то? — и Антон рукой показал на простынь.
— То, то, конечно то. Этим мы будем твою машину обтирать, — решил поддержать шутку Виктор Иванович.
И троица поплелась к коттеджу, где были вещи и где было относительно комфортно и тепло. Уже дома Виктор Иванович вдруг вспомнил, что на теплоходе всегда кто–нибудь из команды делает осмотр палуб и помещений. Найти применение одежде проктолога кроме как для протирки машин или мытья полов было сложно из–за гигантских размеров.
— Да, сходили на экскурсию, — заметил Виктор.
— А ты–то чем недоволен? Снасти купил, на теплоходе покатался?! Чего ещё–то хотел, а? — сказал Антон и рассмеялся.
Вдруг в дверь кто–то постучал. Это был матрос с теплохода, который принёс какой–то пакет.
— Эй, мужики! — сиплым прокуренным голосом спросил матрос Антона и Виктора, вышедших на веранду открыть дверь. — Это не ваши шмотки, а?
— О! Виктор Иванович! Тут, это самое, Ваша одежда нашлась! — радостно воскликнул Антон. — Ну, теперь обмоем эту находку…
Нет смысла описывать всю сцену радости и веселья по поводу найденных вещей, т. к. самым забавным, а не столько важным — здесь было то, что Виктору Ивановичу принесли ещё какую–то грязную футболку и старые разодранные кеды.
— А это ещё что такое? — удивился своим новым обноскам Виктор Иванович. Он посмотрел с изумлением на матроса, затем спросил, — а что, я одновременно могу носить обе пары обуви?
— А чёрт вас, москвичей, знает, — выкрутился матрос. — Да, такое дело следовало бы и обмыть…
— А это, батя, ты путёво подметил! — обрадовался Виктор.
— Ну, что ж, давайте обмоем, — несколько растерянно заметил Виктор Иванович. — Только вот эту ерунду вы с собой заберите, — и Виктор Иванович сунул не свои вещи матросу, который пытался среди прочего найти стакан или что–то в этом роде.
*****Прошло недели три, а может быть и больше, как я снова принялся описывать события на Селигере. Работы было много. Были какие–то ночные вызовы, потопы в домах, халтуры у новых русских и т. д. и т. п.
Вероятно, суета, связанная с текучкой и неразберихой у меня на работе, отразилась и на сюжетной линии самого романа. Нет никакого желания описывать пьянство и трёп питерской троицы, который мало информативен. А поговорка «Что у пьяного на языке, то у трезвого на уме» здесь не применима, т. к. пьянство длилось с утра и до самой ночи.
Многие читатели–эстеты справедливо заметят, что жизнеописание пьяных и порочных людей мало интересно. И это ещё мягко сказано! Однако замечу, в современном кинематографе, например, нет ни одного фильма (!), где бы не было сцен с выпивкой, куревом и всякой там любовью (постель не обязательно показывать).
Как–то раз я с ребятами попал в кино. Перед сеансом мы прилично вмазали и мурнёвый фильм нам показался весёлым и интересным. Вспоминается, например, сценка, когда он и она остаются на ночь в одной комнате. До этого девица томно смотрела на своего кавалера, который от робости всё время грыз ногти на руках. Спрашивается, а чем они занимались (по фильму, разумеется) всю ночь, если в конце фильма они женятся? Вот то–то и оно! Они, скорее всего, читали вслух интересную книгу…
Виктор Иванович чуть было не вышел вслед за Антоном и Виктором на крыльцо коттеджа, когда неожиданно перед ним возникла чудесно спасённая им дама.
Она возникла из ниоткуда. Крашенная блондинка со вздёрнутым носиком и несколько обвислой грудью сильно благоухала духами и каким–то дорогим шампунем. Волосы были тщательно причёсаны, отчего создавалось впечатление какого–то экзамена или чего–то в этом роде, когда надо подать себя с наилучшей стороны. Одежда была чуть более нарядней, чем обычная повседневная, но не та, в которой ходят в театр или на важную работу, на свидания или в гости. Это было то, в чём женщине, которой уже за 40, удобно и не стыдно бывает показаться на людях.
— Здравствуйте, — и дама протянула ручку так, словно она ждала не то пожатия, не то поцелуя. — Меня зовут Ольга, — с легкой улыбкой и несколько кокетливо представилась незнакомка. — Вы меня сегодня спасли… и вот я решила зайти и Вас поблагодарить ещё раз, — окончательно вдруг смутилась дама.
— А, ну, раз так, то, пожалуйста, проходите в дом, — любезно ответил Виктор Иванович. — Витя! Вы идите, а я вас, может быть, догоню, — крикнул с крыльца дома вслед медленно ковылявшим молодым людям Виктор Иванович.
— Я, наверное, не вовремя? — скорее для проформы, нежели искренне, спросила Ольга.
— Нет, что Вы!? Всё правильно Вы сделали, что зашли ко мне. Я же — доктор, — важно представился профессор–проктолог. — Виктор Иванович.
И профессор, подхватив даму под левый локоть, повёл её в холл, где были гора грязной посуды, остатки пищи и где срочно требовалась генеральная уборка.
Ольга, недолго думая, сразу же включилась в работу. Она очень быстро сообразила, где можно помыть посуду и куда следует отнести продукты. Буквально через 15 минут был наведён идеальный порядок. Виктор Иванович счастливо улыбался от того, что в доме появилась хозяйка, пусть и временно, но ведь хозяйка же, и что теперь было уютно и не надо было никому марафетить?!
— Ну, вот! — Ольга несколько неловко осматривала жизненное пространство, и, прибывая в лёгкой растерянности, не знала, как продолжить разговор. — Вот, собственно, и всё…
— Ой, спасибо Вам огромное! — Виктор Иванович сиял от радости. — Вы даже не представляете, как я рад, что случай свёл нас вместе! Очень, очень рад! Большое Вам спасибо!
— Ну, что Вы?! Что Вы?! — Ольга начинала жеманничать. — Я просто сделала то, что Вы сделали бы, но чуть позже?!
*****
А тем временем Антон и Виктор зашли на дискотеку. Танцевать под музыку для малолеток, слушать бредни Децела и ему подобных друзья не хотели, но именно здесь можно было зацепить тёлочек и интересно скоротать вечер или даже ночь.
Почти в самом дальнем углу, опираясь на стены, полустояли, полутоптались под громкую музыку две подвыпившие девицы. Их конвульсивные движения свидетельствовали, скорее, не о чувстве такта и ритма, а о лошадиной дозе принятого спиртного.
— О! Смотри–ка, вон там, видишь двух тёлочек? — и Виктор показал в сторону ошалевших от неистово грохотавших ритмов, спиртного и духоты двух блондинок.
— Будем брать, — решительно ответил Антон. — Только, это самое, надо бы их это…, — закончить фразу не успел, т. к. девицы оказались уже рядом.
— Здравствуйте, девочки! — первым поздоровался Виктор.
— Здравствуйте, ребята, — ответила та, что была повыше.
— Я — Виктор, а это — Антон, — не без гордости представился девицам Виктор.
— А я — Наташа, а её зовут Татьяна, — кокетливо ответила более высокая крашеная блондинка.
— Ну, что же, пошли? — спросил Антон у девушек и взял под локоть Наташу.
— А куда мы пойдём? — спросила Татьяна.
— А мы сейчас выйдем, да? Посмотрим на воду, на луну, на звёзды, а там видно будет …, — Антон немного покачиваясь из стороны в сторону проводил к выходу всю компанию. Он не спешил, но из–за того, что ростом он был выше всех, шаг оказался быстрым.
— А мы сейчас выйдем, да? Посмотрим на воду, на луну, на звёзды, а там видно будет …, — Антон немного покачиваясь из стороны в сторону проводил к выходу всю компанию. Он не спешил, но из–за того, что ростом он был выше всех, шаг оказался быстрым.
До воды было метров 50. На небе ярко светила полная луна, звёзд было много. Где–то вдали гремела музыка. Видимо, другая дискотека также зажигала молодёжь, которая ловила последние летние деньки на Селигере. Был абсолютный штиль и метрах в пяти–шести от берега то и дело плескалась рыба.
— Оба на, рыбка–то как плещет, а? — с изумлением заметил Виктор.
— Ой, а это — что? Рыба, да? А какая? — Татьяна была поражена, видимо тем, что в озере водилась рыба.
— Ну, что, это самое, будем рыбу ловить или как? — спросил Антон.
— Ой, а давайте рыбу половим? Половим, а потом пожарим, а?! — с надеждой спросила Татьяна.
— Можно и так, — заметил Антон и с усмешкой взглянул на Виктора. — Ну, что, это самое, значит, тогда пошли?
— Куда? — спросила Наташа.
— А туда, — ответил Антон, и показал рукой в сторону коттеджа, где они оставили профессора со спасённой женщиной.
— А зачем? — изумилась Татьяна.
— А ты случайно не в милиции работаешь? — пошутил Антон.
— Нет, а почему ты решил, что я из милиции? — спросила Татьяна.
— Да так, вопросов много задаёшь, — ответил Антон.
— Нет, я работаю в фирме, которая …., — но закончить фразу она не успела, т. к. Виктор, обняв её за талию, повёл вслед Антону, который вместе с Наташей в обнимку шёл к коттеджу.
Девчата даже ничего толком и не сообразили, как оказались у дома, откуда доносились дикие женские стоны и вопли. Девушки замерли словно вкопанные, а Антон решительно поднялся на крыльцо и открыл незапертую на замок дверь.
— Давайте, поднимайтесь, — пригласил Антон остальных и решительно отправился на кухню.
*****
— Оленька, — обратился к женщине Виктор Иванович, — разрешите мне Вас так называть?
— О, да, конечно, — обрадовалась Ольга.
— Знаете, а Вы очень похожи на одну мою давнюю знакомую, с которой …, — и тут, вдруг, профессор осёкся. Но Ольга этого не заметила, или сделала вид, что не заметила. Она как–то хотела подвести Виктора Ивановича к теме любовных игр или что–то вроде того, поскольку чувствовала влечение к большому, ещё не старому мужчине, чудесным образом спасшего её на озере, но не знала как.
— А кофточку снимать? — как бы невзначай спросила Ольга, уже расстёгивавшая верхние пуговицы.
— Да, безусловно, — ответил Виктор Иванович.
Не прошло и пяти минут, как Ольга оказалась абсолютно нагой перед профессором, готовым осмотреть даму, как это он делал каждый день на своей работе.
— Ну-с, прилягте, — сказал Виктор Иванович и слегка похлопал женщину по ягодице. Попа оказалась весьма упругой и приятной. Именно поэтому профессор попытался погладить ещё раз, маскируя своё желание под профессиональный жест врача, направлявшего на кушетку больную…
Внезапно покрасневшая от стыда Ольга, легла на спину, сомкнув свои чуть пухленькие ножки, несколько кокетливо прикрывая ладонями свои обнажённые прелести. Дама пыталась понять, почему Виктор Иванович не раздевается и почему он медлит? Почему не набрасывается на неё и не пытается овладеть обнаженной женщиной? Неужели она не в его вкусе? Неужели она такая страшная, что он не видит в ней женщины? Или, может быть, он импотент?
— Оленька! Давайте–ка ложитесь на живот, — прервал чехарду мыслей Виктор Иванович, который зачем–то включил, а не погасил свет.
— На живот? — удивилась Ольга.
— Да, да, — несколько волнуясь, произнёс Виктор Иванович. — И я Вам помогу принять нужную позу, — затем добавил профессор.
— Так? — спросила Ольга, решившая вдруг, что Виктор Иванович её готовит к сильнейшей любовной атаке. Женщина волновалась. Она ещё ни разу не вступала в половой контакт с другими мужчинами, кроме своего мужа, который был на 12 лет её старше и который давно не справлял своих супружеских обязанностей.
— Ой, извините! Я только руки помою и мы начнём, — сказал Виктор Иванович и вышел из комнаты.
Ольга еле дышала. Она волновалась и ей было немного страшно от предстоявшей сцены любви, которую она уже мысленно прокручивала в своём воображении.
Виктор Иванович быстро сполоснул руки и особенно их не вытирая, взял из пачки начатый кусок сливочного масла. Он стал его разминать так, словно скульптор мял кусок глины. Волосатые руки сделались жирными и противными.
— Оленька, не волнуйтесь! Всё будет нормально! Только не напрягайтесь! Хорошо? — Виктор Иванович заворожено смотрел на аппетитную попочку. — Пожалуйста, чуть привстаньте и постарайтесь максимально выгнуть спину. Да, вот так вот. А коленки поставьте пошире. Не волнуйтесь.
Дама, да простит меня читатель, просто встала раком, оттопырив свою задницу так, что любой нормальный мужик без раздумья засадил бы ей по самые не горюй!
И вот в этот момент Виктор Иванович начал засовывать свою лапищу женщине в сфинктер. Ольга от неожиданности вскрикнула, а когда ладонь полностью исчезла в заднем проходе, женщина потеряла сознание.
Очнулась Ольга после того, как Виктор Иванович, закончив своё медицинское обследование, вместо нашатыря сунул даме свои вонючие носки.
— Извращенец! — закричала Ольга, вскочившая с кровати с такой прытью, словно её обожгло кипятком или в задницу укололи иголкой.
— Да что случилось, Оленька? — недоумевал Виктор Иванович.
— Пошёл вон, козёл! — и Ольга вытолкнула растерявшегося от такой реакции профессора.
Говорят, что быстрее всех одеваются лишь солдаты в армии. Это так, но Ольга была шустрее, много шустрее. Не прошло и минуты, как она пулей вылетела из комнаты, сметая всё на своём пути, и ринулась к выходу. Вероятнее всего, она бы благополучно миновала оказавшегося на её пути профессора, которого она грубо оттолкнула в сторону, если бы не одно досадное недоразумение — Виктор Иванович, чтобы не упасть, ухватился рукой за дверь, на которую со всего маха налетела Ольга. Словно подкошенная, бедняжка рухнула на пол.
Во второй раз дама оказалась на кровати Виктора Ивановича. Из носа текла кровь, на лбу сияла шишка, дама лежала в одежде без чувств, а Виктор Иванович не понимал, как это всё произошло?!
*****
Антон первым вошёл в дом, следом зашла Наташа. Виктор и Татьяна практически одновременно вошли в дверь, оба были строенными, а проём был широким.
— Здравствуйте, профессор, — поздоровался Антон с Виктором Ивановичем, который только–только вышел из ванны с намоченным для Ольги полотенцем. — Это — Наташа, а это — Татьяна, — представил обеих девиц Антон.
Девушки без доли смущения протянули свои очаровательные ручки для приветствия, но Виктору Ивановичу было не до того, Ольга уже более 20 минут находилась без сознания, из носа фонтанировала кровь, а шишка на лбу превратилась в здоровенную гематому.
Молодые люди разошлись по комнатам: Антон с Наташей оккупировали соседнюю комнатушку с комнаткой Виктора Ивановича, а Виктор с Татьяной поднялись на второй этаж. Уже через 5 минут послышался шум, возня и приглушённые девичьи стоны. Молодёжь развлекалась, а Виктор Иванович продолжал приводить в чувства Ольгу.
Через полчаса тщетных усилий Виктор Иванович в трусах и майке, держа в руках окровавленное полотенце, весь потный и бледный вышел в коридор. Практически одновременно с ним в ванну прошмыгнула нагая Наташа. Антон, лёжа на кровати, курил дамскую сигаретку.
— Ты что, охренел? — возмутился Виктор Иванович. — Куришь в комнате?
— Да я так, не в затяжку, — быстро парировал Антон, гася тоненькую сигаретку о тумбочку.
— Ещё не хватало нам всем сгореть!? — продолжал ворчать Виктор Иванович.
— А у Вас нет резинок? — переключил тему разговора Антон.
— Каких ещё резинок? — не понял Виктор Иванович.
— Ну, таких, — Антон засмеялся, видя, что профессор не следит за ходом его мысли.
— А, этих? Нет, нету… А ты у Витьки возьми, — предложил профессор.
— Да он сам у меня брал, — с лёгкой грустью заметил Антон.
— Тогда поменяйся с ним, — съерничал Виктор Иванович. — Не хочешь меняться, постирай его или помой хлоркой.
Оба громко рассмеялись.
— Ну, а как у Вас дела? — поинтересовался Антон. — Женщина оказалась, это самое, значит, девственницей? — пошутил Антон, разглядывавший окровавленное полотенце в руках Виктора Ивановича.
— Нет, просто она немного странная, — задумчиво ответил Виктор Иванович.
— Так, а в чём, собственно, она это? Ну, странная–то почему? — продолжал расспрос Антон.
После того, как Виктор Иванович рассказал Антону о том, как он её осмотрел и как она ушиблась головой, Антон, чтобы не будить весь дом, уткнулся лицом в подушку и в такой позе громко смеялся минут 5, пока в комнату не вошла голенькая Наташа.