Денис кивнул. Это было одним из первых дел, которое они проводили вместе. С момента основания клана «Спасение» прошел всего месяц, и эмионики мерещились ему чуть ли не на каждом шагу. Денис боялся ходить в Зону, а для любого сталкера это подобно самоубийству: если изначально настроен на провал, то именно он и произойдет. И тут в доме Ворона раздался телефонный звонок от Шувалова – по самому обычному городскому телефону, а не на мобилу, которую сталкер использовал для связи с руководителем института. Оказалось, у ученого группа в Москве гробанулась, но не до конца. Сопровождавших ее сталкеров убили, а ученые забаррикадировались в старом разрушенном баре на станции метро «Университет» и ждали смерти.
Если бы группу не возглавлял зять Шувалова, Ворон отказался бы идти, но, как и всегда и везде в этом мире, хорошие отношения решили все. Брать с собой Дениса сталкер отказался, но тот едва из дома не ушел, вернее, пригрозил именно этим.
Проход оказался необычайно трудным – много хуже, чем при эвакуации центра на Сумском. Несколько раз Денис прощался с жизнью, и только присутствие людей, которые знали и ориентировались в Периметре несравнимо хуже, но все равно не теряли оптимизма, подстегивало его и заставляло идти дальше.
– Вот если б тогда хоть кто-нибудь смог бы прислать к нам вертолет на выручку, то из Периметра вышли бы все, а не только мы с тобой, Комаров и трое лаборантов, а тут… – Ворон раздраженно сплюнул себе под ноги. – Какой-то олигарх захотел устроить зоопарк из тварей Зоны и заказал кокодрилло. И ему абсолютно до одного места, что зверушка издохнет менее чем через год, несмотря на всевозможные стабилизаторы, и не жаль ни вертолета, ни людей. Ради прихоти. Просто для глупого престижа и возможности показать, насколько у него много денег. Ненавижу.
– И мы согласились этого кокодрилло изловить, – напомнил Денис.
– Ага, – Ворон неожиданно рассмеялся, – уж больно мне захотелось стать героем анекдота, но, – он посерьезнел, – чувства гадливости это не отменяет.
Денис не стал спорить. Он был уверен, что сталкеру наплевать на его статус легенды с Останкинской телебашни, но вряд ли тот стал бы сейчас признаваться в своих истинных мотивах.
Зона давила все сильнее. Воздух казался тяжелым, как перед грозой. На уровне слуха повис едва уловимый звон – либо же это была всего лишь слуховая галлюцинация. Тишина стояла такая, что казалось, ее удалось бы порезать на куски ножом и намазать на хлеб вместо масла.
– Москва словно затаилась, ты заметил?
– Я твержу об этом с той самой минуты, как мы вошли в Периметр, – покачал головой Денис.
– Но обрушится эта буря не сейчас и не на нас. – Впереди показались стена и контрольно-пропускной пункт. – По крайней мере я очень надеюсь на это.
Послышался вой, и Денис резко обернулся.
Позади дорогу перегородила огромная гиена. Обычно эти твари, сами по себе крупные, достигали размеров полугодовалого бычка. Эта же оказалась с быка вполне выросшего. Круглые уши стояли торчком. Пасть скалилась, а непропорционально длинная гривастая шея была запрокинута. Она постояла так с полминуты, словно задалась целью привлечь внимание, а потом издала вой еще гаже первого.
– Твою ж мать, – прошипел Ворон. – Но не в этот раз. Уже не в этот. – И, ухватив Дениса за плечо, как можно быстрее потащил к выходу за пределы Зоны. – Бегом! Дэн, быстро!
С вышки, установленной над пятиметровой стеной, раздалась автоматная очередь. Денис инстинктивно вжал голову в плечи и отогнал желание упасть на землю или хотя бы пригнуться. С КПП палили вовсе не по сталкерам, а по угрожающей им твари, но от осознания этого легче не становилось. Ворон однажды получил пулю в бок, именно когда его вот таким образом прикрывали.
Глава 2
Сеть кафе-ресторанов «Макдоналдс», пожалуй, единственная, которая нисколько не пришла в упадок после потери Москвы. К тому времени она настолько расползлась по необъятной Родине, что закрытие нескольких точек не могло сильно ей повредить. Помнится, когда Ворону приходилось перегонять автомобиль из Самары в Переславль, он с удовольствием останавливался именно в этих заведениях, испытывая серьезное предубеждение к меню немногочисленных кафетериев столовско-советского типа а-ля «Прощай, молодость» (в каком-то поселке он действительно наткнулся на это название и долго хохотал).
В них, как правило, подавали непонятные майонезные салаты из не первой свежести овощей, сосиски, в которых даже оптимист не заподозрил бы наличия мяса, какие-то супы и выпечку. И пусть цены вполне соответствовали упомянутому союзу, аппетит пробуждали только самые дорогие блюда, но в этом случае сомнение же вызывала их пригодность в пищу и соответствие сроку годности. Кто ж в этой глубинке будет покупать чизкейк, когда можно бутербродами и плавлеными сырками питаться?
Так или иначе, а встреча в трехэтажном стеклянном здании «Макдоналдса», выросшем всего за год на Симферопольском шоссе в половине пути от Подольска до Серпухова, несмотря на новенькие, еще пахнущие ремонтом просторные залы, безупречный лакированный паркет, высокие потолки, разлинованные сеточками светильников искусственного освещения, и улыбчивый персонал в отнюдь не отвратно яркого цвета форме, совершенно не соответствовала статусу человека, с которым пришел на встречу сталкер.
Олег Дмитриев – богатейший человек России и мира, вдовец, один из перспективнейших женихов, согласно исследованиям европейских и американских журналов. Для него не то что «Макдоналдс», почившие «Метрополь» и «Космос» вместе со все еще всплывающей в разговорах иммигрантов «Метелицей» показались бы мелочью. Однако Ворону стало лениво специально куда-либо заезжать, а по пути был именно «Макдоналдс», потому встречу он назначил именно здесь.
«Владелец заводов, газет, пароходов» увеличил свое состояние на артефактах. Дмитриев являлся королем черного рынка – об этом знали практически все. Однако официалы, с готовностью набрасывающиеся на мелкую добычу в виде сталкеров-одиночек и перекупщиков, к этому «хищнику» не приближались. Боялись, наверное, а возможно, олигарх оказывал им «маленькие» услуги.
Дмитриев имел приличную коллекцию артефактов, разумеется, постоянно пополняющуюся. А в последнее время загорелся идеей устроить зоопарк из нынешней московской живности. Именно для него Ворон и Денис ловили оранжевого кокодрилло.
Первое, что бросилось в глаза, – отсутствие посетителей во всем здании. Впрочем, как раз этого стоило ожидать: персоны, подобные Олегу Дмитриеву, вряд ли нуждались во всеобщем внимании.
– Вас ждут, прошу за мной. – К Ворону, опережая охранника, подскочил администратор и обозначил приветствие легким поклоном. Одет он был в… ливрею, совершенно не соотносящуюся ни со статусом заведения, ни с азиатскими чертами лица самого служащего. Сталкер фыркнул и постарался спрятать улыбку: вряд ли идея так вырядиться принадлежала несчастному парню.
Администратор знал его в лицо: не таким уж редким гостем сталкер здесь был, но его поведение неприятно царапнуло. Ливрея! Подумать только, интересно, в какой костюмерной ее выкопали?
– А от меня самого ожидали смокинга или, возможно, вообще камзола? – не удержался он от вопроса. Если бы Ворон догадывался о подобном приеме, то непременно облачился бы в камуфляж, да еще и не брился дня три, чтобы брутальнее выглядеть. Уж больно хотелось ему щелкнуть Дмитриева по носу за выходку с вертолетом. Да и вообще.
– Что вы? Как можно! – шепотом воскликнул администратор.
– Мне уже легче, – фыркнул Ворон едва слышно и тотчас обратился к олигарху, к столику которого они успели подойти: – Добрый день, Олег Николаевич.
Бизнесмен кивнул на стул возле своего столика. Ворон передвинул его так, чтобы сидеть напротив. После администратора в ливрее он на полном серьезе ожидал лицезреть богатого клиента в сюртуке, камзоле, а возможно, и в королевской мантии. Между прочим, ему бы пошло. В свои сорок восемь Дмитриев выглядел на тридцать пять с небольшим, и его действительно было не стыдно помещать на обложки глянцевых журналов. Наверняка поклонницы скупали весь тираж. Росту в нем оказалось под два метра, фигуру без преувеличения можно назвать идеальной. Прибавить к этому светлые, слегка вьющиеся волосы до плеч и неопределенного цвета глаза, наполовину карие, наполовину темно-серые, и каждая вторая представительница женского пола пошла бы за ним куда угодно, даже без учета миллиардов.
Итак, ничего вызывающего не было. Никаких камзолов, сюртуков и прочих атрибутов прошедших столетий. Не имелось даже стандартного приложения всех бизнесменов – элегантного костюма с галстуком и длинноногой модели с накачанными силиконом формами и отсутствующе-тупым взглядом, за которым очень умело скрывалась расчетливая стервозность. Дмитриев надел абсолютно демократичный светлый свитер крупной вязки и светло-голубые джинсы. Видимо, пытался показать, что готов снизойти до народа в лице рядовых… ну, почти рядовых ходоков в Зону.
– Как вы думаете, Игорь, зачем окружающие с постоянством, заслуживающим лучшего применения, пытаются сделать из меня клоуна? – поинтересовался он.
Ворон расположился на стуле, закинув ногу на ногу, и потянулся к лежащему на краю стола меню. Имя неприятно царапнуло слух. Он предпочитал, чтобы посторонние называли его Вороном, но делать замечание и тем выдавать собственное отношение посчитал лишним.
– А в чем дело? – приподнял он бровь в вопросительном жесте. – Вы об администраторе, что ли, Олег? – Отчество на этот раз он не стал прибавлять специально. Если олигарх хотел панибратства, то именно его и получит сполна.
– Стоило в одном из интервью помянуть, будто я курирую несколько клубов исторической реставрации, и пожалуйста. – На завуалированное оскорбление Дмитриев внимания не обратил, но от ввинчивания в разговор имени собеседника воздержался. – И администратор в ливрее – это еще мелко, вы официанток не видели.
Ворон фыркнул. А он думал, что ему показалось или галлюцинации начались, когда узрел девицу в платье с кринолином, выходящую из хозяйственного помещения.
– Отчего же? Наблюдал одним глазом, – ответил он. – Довольно эффектно, знаете ли.
– Это уже второй раз, – пожаловался Дмитриев.
– Просто они путают реставрацию и ролевые игры. – Ворон изобразил на лице вежливую улыбку, специально сделав ее чуть натянутой. – Что ж, бывает.
– В эту книжицу тоже можете не смотреть, перечень блюд изменен. Хотите омаров или рябчика?
– Жаль. – Ворон отложил меню. – Признаться, я не очень голоден и рассчитывал-то всего лишь на коктейль. Надеюсь, его сумеют приготовить… не из рябчика или хотя бы не трогая девственниц и младенцев? Я ими по пятницам не питаюсь, знаете ли.
– Никогда бы не подумал, что легендарные сталкеры любят сладкое, – хмыкнул Дмитриев. – Кстати, вы знаете, что молочные коктейли не делают в Америке, это не их изобретение?
– Боюсь, от этого мои вкусы не изменятся, однако надеюсь, на кофе я хотя бы могу рассчитывать?
Дмитриев кивнул, и тотчас, словно по мановению волшебной палочки, появилась официантка в образе Анжелики, маркизы ангелов, не иначе. Высокая грудь, едва не вываливающаяся из низкого декольте, томно вздымалась, талию, зауженную корсетом, можно было обхватить двумя пальцами – наверное (Ворон решил не экспериментировать). Анекдот, единожды вобравший сталкера в себя, похоже, решил не выпускать его в реальный мир.
– Здравствуй, зазеркалье, – тихо промурлыкал он куплет навязчивой песенки, вот уже неделю не сходящей с высших строчек хит-парадов и потому раздражающе звучащей на большинстве радиостанций. – Девушка, вас случайно не Алисой зовут?
Ответить она не успела.
– Я перечислил вам на счет оговоренную сумму, – заметил Дмитриев, и в его голосе обозначилось почти неприкрытое раздражение. Видимо, «владелец заводов, газет, пароходов», а также оранжевых крокодилов не выносил, когда внимание оказывали не ему.
– Я видел, – отвлекаясь от девушки, кивнул Ворон, – и, если честно, был удивлен просьбой о встрече. Груз вы получили в целости, насколько понимаю, а остальное меня уже не касается. Как и то, что уже через год мутант развалится на составные части. Лапы отдельно, зубы отдельно, брюхо… Да, к слову, приятного вам аппетита.
– Вам жаль кровожадных тварей Москвы? – Дмитриев успешно продемонстрировал удивление.
– В каком-то смысле я вхож в их число, как и любой относительно удачливый сталкер.
Дмитриев рассмеялся этому заявлению, приняв за шутку:
– Вам незачем беспокоиться о своем собрате. Вольер поддерживается несколькими активными артефактами. В сущности, для крокодила ничего не изменилось. Он находится в маленьком кусочке привычного места обитания.
– То есть вы воссоздали Зону на нетронутой земле, – кивнул Ворон. – Это незаконно.
– Не смешите, – фыркнул Дмитриев.
– Не боитесь, что играете с огнем на бензоколонке?
– Я похож на человека, который чего-нибудь боится? – Он прищурился.
Ворон покачал головой:
– Вы похожи на человека, сопоставляющего степень риска. Но именно из-за таких, как вы, мы лишились столицы.
– Решили почитать мне нотации? – В глазах неопределенного цвета стала преобладать болотная зелень.
– Увольте.
– Ну, так и доверьтесь мне, – рассмеялся Дмитриев. – Я хочу предложить вам контракт на отлов гиены.
Пауза висела много дольше, чем Ворон собирался ей позволять.
– С удовольствием, но у меня другая работа. – Он врал, и Дмитриев прекрасно знал об этом.
– Боитесь, что мои запросы возрастут, как у той старухи, муж которой поймал золотую рыбку, и я со временем попрошу вас добыть… а хотя бы эмионика?
– Я похож на человека, который чего-нибудь боится? – вернул вопрос Ворон и усмехнулся.
– Нет, но вы наверняка подумали, что за неимением целого эмионика я могу захотеть половинчатого. Зря. Вашего протеже я никак не имел в виду. Я не питаюсь детьми, Игорь, много сильнее мне хочется, чтобы и вы, и Денис работали на меня. Я во всех смыслах удобный работодатель, заботящийся о своих сотрудниках, – заверил Дмитриев.
– Верю на слово и сразу. – Официантка, шурша пышными юбками, принесла капучино и наклонилась достаточно низко, демонстрируя то, что они и так могли наблюдать. Странно только то, что соблазнить она пыталась сталкера, а не бизнесмена. – Но отказываюсь.
– Ворон предпочитает оставаться вольной птицей?
– Не люблю мышеловок, замаскированных под золотую клетку. – Он тоже умел изъясняться эвфемизмами, но считал подобное глупым.
К тонкому аромату кофе примешался горьковатый запах женских духов. А ведь официантки не пахнут – это одно из основных условий в хороших заведениях. Обслуживающий персонал нейтрален. Всегда. Он не должен не только навязываться клиенту, но и обращать на себя внимание. И пусть они сидели в «Макдоналдсе», для Дмитриева все делали по высшему разряду. Ворон посмотрел вслед девушке, но той уже и след простыл, только краешек длинной юбки мелькнул за углом.
– Знаете, Игорь, а ведь я даже завидую вам, – говорил тем временем Дмитриев. – Если бы мой собственный сын хотя бы отдаленно напоминал вашего Дэна, я был бы счастлив.
– Ждете ответной откровенности? – прямо спросил Ворон. – Извольте. Денис мне не сын, по крайней мере по крови, но я за него убью не раздумывая.
– К сожалению, он об этом знает, – протянул Дмитриев.
– Именно. – Ворон прищурился. – Он рассказывал, как ему предложили работу. Не вы лично, но некто от вас.
– А он сказал, что не принимает подобные предложения в обход вас. – Холодная болотная зелень так и сквозила во взгляде. Меньше всего на свете Ворон хотел бы заиметь такого врага, но смолчать и прогнуться он не желал гораздо сильнее.
– Если наш разговор окончен, я, пожалуй, пойду.
– А как же ваш кофе? Не будете даже пробовать? – Дмитриев в последний раз сверкнул глазами и отвернулся. – Впрочем, как хотите.
Еще один эвфемизм, либо же на способность думать наложилась антипатия. Ворон покачал головой и поднялся. Кофе так и так не полез бы в горло, а после странной официантки воспринимался не иначе как ядом.
– Приятного продолжения дня, – пожелал он.
Дмитриев кивнул, но прежде, чем окончательно отпустить, положил на край стола запечатанный конверт.
– Вы со мной уже расплатились, – напомнил Ворон.
– Премия, – пояснил тот.
Деньги никогда не бывают лишними, даже у богачей – особенно у богачей. Если те расстаются даже с малой суммой, то всегда рассчитывают либо на новую услугу, либо на продолжение отношений. Ни того, ни другого Ворон делать не собирался, и он не отказал себе в удовольствии улыбнуться одной стороной рта и бросить:
– Я их не заработал.
Он позволил себе развернуться и уйти, не дожидаясь ответной реплики, кивка или пожелания сдохнуть. Взгляд, буравящий ему спину между лопатками, жег, доставляя почти физический дискомфорт.
Уже на стоянке он набрал Дениса, заодно и убедился, что тот дома в полной безопасности:
– Закажи пиццу. Я голодный, как стая волков.
Глава 3
Ухоженные пальцы с длинными ногтями, покрытыми перламутровым лаком, ухватили принесенный им стакан. Денис отступил и занял свое место в кресле. Из него он мог видеть лицо женщины в профиль.
Она была курносой. Именно формой носа она выбивалась из представлений Дениса об идеальном образе бизнес-леди. В остальном она казалась безупречной, эффектной и заботящейся о себе.
Бронзовый загар, какой не получишь в средней полосе или в солярии – только на островах, – подчеркивал нежность кожи. Неприметный макияж указывал на безупречность черт лица. Помада того же тона, что и ногти, говорила о хорошем вкусе. Идеально подходящий по фигуре деловой костюм намекал на достаток.
Ее хотелось представлять в банке. В гостиной их дома она тоже неплохо смотрелась, но плакала навзрыд.