Самым поразительным было то, что все (!) его начинания были в той или иной мере успешны. Своей активностью, энтузиазмом и работоспособностью он заряжал людей на свершения и получал быстрый результат. Но каждый раз, как что-то начинало получаться, внутри Семена Цыбульки его вечный тайный демон переключал рубильник. И интерес к делу, энтузиазм и радость, как по мановению волшебной палочки, сменялись тоской и брюзжанием, устранить которые, правда лишь на время, можно было только одним способом. И этот способ окончательно уничтожал все усилия, направленные на выход из тупиковой зависимости от материнских денег.
Игра. Салоны игровых автоматов завлекали и пленили, опьяняя не только гасящим разум азартом обреченного на неудачу состязания с запрограммированной машиной, но и реальными напитками. Менеджеры «любили» таких клиентов. Их поощряли бесплатным пивом и коньяком, иногда вперемешку, подсказывали «удачливые» автоматы — те, на которых кто-нибудь уже спустил много денег. А значит, там должно было повезти. Такие как Семен уходили под утро без гроша в кармане. Но, несмотря на жестокое утреннее разочарование, в памяти оставалось волнующее счастье от нескольких часов безрассудного забытья.
Маша, любившая своего беспутного мужа, боролась, как могла, с его пороком. Даже пыталась скооперироваться со свекровью. Но это приводило к еще худшим результатам. И однажды утром, когда Семен позвонил отцу, чтобы попросить забрать его из какого-то казино, где он, с трудом протрезвев, не мог расплатиться за комнату, выпивку и проститутку, Маша, сидевшая в этот момент рядом с Иваном Аркадьевичем, поставила точку.
Семен объяснял, что никакой проститутки не было — это администраторы казино воспользовались его состоянием, чтобы содрать побольше денег. Да у него и деньги оставались, но были украдены из кармана брюк. Но уставшая жена была непреклонна.
Он названивал ей по нескольку раз в день и даже ночью, встречал и провожал у подъезда. Он впервые осознал, что никого и никогда не любил так в своей бестолковой жизни. Но поезд, наполненный счастливыми мгновениями совместной истории, неуклонно уходил от него. Маша заставила Семена подписать бумаги на развод и исчезла из съемной квартиры, где они создавали свой семейный очаг.
Так Семен оказался один на один со своей проклятой всеми страстью. Доходило до того, что порой ему нечего было есть. Идти на поклон к матери он уже не мог. А когда ударили морозы, он осознал, что ему даже нечем прикрыть голову. В этот раз он впервые познакомился с цыганами Киевского вокзала. К моменту встречи с Берестагой у него уже появилась хорошая соболиная шапка, теплые ботинки и немного денег от проданного барахла. Это было время очередной попытки жертвы «однорукого бандита» взяться за ум.
На этот раз произошел сбой. Ботинки оказались слишком скользкими, а цыгане слишком ловкими. Но в целом все закончилось благополучно. Кроме одного. Для холодного зимнего вечера недавний арестант был слишком легко одет. Оставшись без пальто и дубленки, в одном лишь синем в клеточку вязаном свитере, он вздрогнул от мысли, что ему придется покинуть полуоткрытое и холодное здание железнодорожного вокзала.
— Не слишком мелко для такого таланта? — неожиданный вопрос выбил Семена из размышлений о превратностях судьбы. Перед ним, ухмыляясь, стоял недавний корреспондент. Его Семен заметил в линейке.
— Что?
— Согрей тело, пока душа не улетела! — и журналист протянул ему старую знакомую цыганскую дубленку.
«Да пошел ты!» — хотел недвусмысленно выразиться Семен, но развивающаяся параллельно мысль остановила его.
— Каким образом? Это же улика! — наконец сформулировал он.
— Фигня, другую купят. Я компенсировал ее стоимость. С запасом. Надевай, нужно, чтобы ты адекватно соображал, пока я знакомлю тебя со своим предложением.
Таким образом, вербовка нового сотрудника в «Берестага и компания» заняла не больше двух минут и была подтверждена со стороны завербованного коротким словом:
— Покатит.
Третья ночь подряд в жизни «специалиста по скользким вопросам» также оказалась бессонной. Скелеты, казалось глубоко запрятанные в шкафу, повылазили, и Берестаге было не до сна. Он так всю ночь и проворочался с бока на бок, пытаясь отложить свои раздумья. Но, вытесненные ранее в подсознание, теперь мысли сами решали: когда и в каком порядке им появляться на свет. В сотый раз перед глазами пробегали старшие школьные годы, переставляя произвольным способом события. Берестага раз за разом перекраивал свои поступки и слова так, как это было бы правильным, но в итоге они опять переворачивались в самом невыгодном свете. И как наказание за ошибки — презирающие глаза Кати.
— С этим надо что-то делать, — сам себе сказал Артем, поднимаясь с постели. Сегодня на утро была запланирована встреча с новым заказчиком. И, учитывая московские пробки и расстояния, следовало выезжать раньше. Не без учета вчерашних событий, помощников на встречу он решил не брать. Всему свое время.
В итоге приехал даже раньше назначенного времени. По данному ему адресу оказался ювелирный завод «Ларец». Берестага минут пятнадцать посидел в машине согласно своим представлениям о пунктуальности и набрал телефон.
— Валерий Сергеевич, добрый день, это Берестага. Я подъехал.
Проезжая по территории завода, явно доставшейся ему с советских времен, Артем подумал, что даже без учета производства одна лишь земля этого не слишком удаленного от центра Москвы предприятия стоила больших денег. Похоже, у него появился серьезный заказчик.
Большая приемная и огромный кабинет генерального директора закрепили впечатление.
— Валерий Сергеевич Кремер, — представился немолодой лысеющий мужчина с пронизывающими насквозь глазами, пожав руку Берестаге, — заместитель генерального директора.
«Небольшого роста, серенький интроверт, логик с явными признаками ума», — сделал первые выводы «знаток человеческих душ».
— Артем Викторович Берестага.
— А это генеральный директор «ларчика» — так мы между собой называем завод, — пояснил зам, — Теплухин Константин Иванович.
В противоположность своему заму директор, безусловно, нуждался в соответствии со своими габаритами в большом кабинете. Возрастом под шестьдесят, весом под сто шестьдесят, человек-гора, тяжело дыша, посмотрел на Артема сверху вниз, как бы оценивающе. При всей своей неповоротливости двигался он достаточно резво, говорил раскатистым басом и легко преодолевал дистанцию в коммуникации.
— Хорошая машинка? — он кивнул на окно. Было понятно, что его ждали.
— Ничего. Динамичная, — Берестага не интересовался автомобилями, но знал, что встречают по одежке, а это означало представительский класс. Немаловажная составляющая его бизнеса.
— А я не могу на седанах, — посетовал Константин Иванович, — не помещаюсь! — он засмеялся достаточно непринужденно, но Берестага видел, что находится как под лупой. — Ну, присаживайся, мил-человек. Наслышаны о талантах, допросами мучить не будем.
Такой непосредственный переход на фамильярность, выдававший старого партийного деятеля и начальника со стажем, легко прощался Константину Ивановичу, для которого в силу его возраста и комплекции это барское «ты» казалось абсолютно естественным.
— Валер, расскажи молодому человеку суть дела.
Однако «Валер» успел лишь открыть рот. Его неуемный начальник сам не мог молчать:
— Тут дела такие творятся. Эти, как их, Валер?
— Рейдеры, — подсказал зам.
— Ну да, рейдеры нас прессуют. Уже год в обороне, — он наклонился к гостю и понизил голос почти до шепота. — Акции скупают, исками в судах завалили, миноритариев запугивают.
— Миноритарии — мелкие акционеры, — пояснил Валерий Сергеевич.
— Они и налоговиков, и пожарников, и… кто у нас еще был, Валер?
— Инспекция по труду, СЭС, соцстрах… — начал перечислять зам.
— Ну да, весь год проверками достают. А сейчас дело такое. У нас годовое собрание акционеров намечается. Валер…
Он сделал жест рукой. Кремер понял.
— Есть информация, что они хотят протащить предложение от некоей неизвестной нам компании об инвестициях под залог ценных бумаг, — включился зам. — Если акционеры решение одобрят, будет дополнительный выпуск акций и баланс нарушится.
— Сейчас какое распределение? — включился Берестага, не понимающий еще своей роли в этом деле.
— 31 % у Константина Ивановича, еще 30 % им удалось забрать за долги…
— Ну, сам понимаешь, — вмешался Теплухин, — кредиты ж берем, бывают накладки с поставщиками.
— А оставшиеся 39 % у миноритариев. Многие из них — работники завода, — продолжил Кремер. — В общем, они-то все и определят. Им совершенно невыгодна допэмиссия. В этом случае их доля будет размыта, потеряет в стоимости. Но объяснить это сложно. С их стороны люди тоже работают, оболванивают, подкупают… Напирают на проблемы: вроде как новый акционер с деньгами, которые помогут выйти из кризиса.
— А оставшиеся 39 % у миноритариев. Многие из них — работники завода, — продолжил Кремер. — В общем, они-то все и определят. Им совершенно невыгодна допэмиссия. В этом случае их доля будет размыта, потеряет в стоимости. Но объяснить это сложно. С их стороны люди тоже работают, оболванивают, подкупают… Напирают на проблемы: вроде как новый акционер с деньгами, которые помогут выйти из кризиса.
Теплухин снова не утерпел:
— Понятно же, рейдер постарался: активы под арестом, банки наседают. Дивидендов платить не можем, да что дивиденды, зарплата с опозданием идет! Увольнять приходится. Вот нам и нужен специалист, чтобы народ подготовить и собрание правильно провести. Сколько надо людей, столько и будет, все вопросы решим. Сможем?
— Когда собрание?
— Через неделю.
Берестага сделал задумчивую паузу. Заказ серьезный. Провести собрание с нужными людьми в президиуме в свою пользу для человека умеющего не проблема. А он считал себя человеком умеющим. Провала не должно быть в принципе, если все предусмотреть. Основная опасность — непредсказуемые действия рейдера. Но выигрывать приходилось и с гораздо меньшими шансами на успех. Если исключить огласку, успех почти гарантирован. А недели для подготовки вполне достаточно. В общем, дело интересное.
— Давайте подробности.
— Валер, решайте там, как что… А мне еще надо…
Что именно надо генеральному директору ювелирного завода, Берестага так и не узнал. Еще около часа они проговорили с Кремером в его кабинете, уточняя все недостающие детали. Определив, что заниматься подготовкой собрания они будут совместно, обозначили первые шаги и договорились об условиях. Удовлетворенный солидным заказом, специалист покинул завод.
Когда его «БМВ» отъехал от завода, в припаркованной неподалеку «тойоте» сидящий за рулем человек достал телефон:
— Гость отчалил, — сказал он в трубку, — это он.
— Ну что ж, — ответил невидимый собеседник, — придется принять меры.
Глава 5 Скелеты в шкафу
«Карта легла красиво, — думал Берестага, в воодушевлении разгоняя машину по узким улочкам. — Да и расклад неплох».
Любитель рискованных мероприятий всегда загорался от новых сложных задач. Вот и сейчас он с заносами обруливал медленно ползущий транспорт, заставляя двигатель взрываться всей мощью нескольких сотен лошадиных сил.
«В картах-то везет, — соответственно рваной скорости движения прыгали мысли, — но что делать с этой болезнью, которую романтики называют любовью?» Вариантов немного. Первый: «забить», то есть забыть. Но не было уверенности, что получится во второй раз. Кроме того, «специалист по скользким вопросам» за последние годы выработал иммунитет на неудачи. А отказ от Ромашки и выглядел поражением. Номер два: пойти и признаться в чувствах. Но это подход для мазохистов. Узнать судьбу и страдать до смерти — тоже не вариант. «Остается третье: брать крепость по всем правилам военного искусства. Вероятность успеха очень высока. А победителей не судят, — размышлял Берестага. — Итак, принимаю заказ от самого себя. Нужно лишь пару тузов в рукаве и джокер — в шляпе», — он улыбнулся формулировке принятого решения. И теперь обладатель военного порядка в голове знал, что нужно делать.
Общеизвестным является факт, что в соответствии или вопреки желаниям жителей страны, власть хочет знать все. О каждом. Кто таков, чем владеет, где живет? Поэтому ни одна государственная организация не будет иметь дело с человеком без документа. И в каждой из них копится важная и не важная информация. Налоговая инспекция, УВД, ФСБ, ГИБДД и Пенсионный фонд, а также банки, операторы сотовых сетей, телефонные и интернет-компании собирают глобальные базы данных своих клиентов. То есть фактически всех жителей страны за исключением самых свободных от обязательств, денег и имущества — бомжей. И Берестага отлично знал, где и почем продается эта конфиденциальная информация. На любом перекрестке Садового кольца или крупной радиальной магистрали. Иначе говоря, на «большой дороге». Туда и устремился «знаток человеческих душ».
Купив у ближайшего светофора несколько дисков с секретными списками фамилий, имен и адресов, а также счетов, долгов и номеров по пятьсот рублей за штуку, остановил автомобиль и засунул первый в CDROM ноутбука. Уже через несколько минут Берестага знал домашний и рабочий адреса, номера телефонов, все о семейном статусе и кое-что о финансовом положении своей первой любви — Екатерины Сергеевны Ярославцевой. Катя была не замужем и жила под своей старой фамилией, что стало приятной новостью.
Опытный Берестага затолкнул в телефон сим-карту с никому не известным номером и положил палец на клавиатуру телефона. Не так просто решиться набрать этот номер. Но тренированный мозг дал команду, рука выполнила, и в трубке раздались длинные гудки.
— Да, — прозвучал знакомый голос.
— Здравствуй, Катя. Это Артем Берестага.
Трубка молчала.
— Нам нужно поговорить. При встрече.
Тишина.
— Тебе удобней вечером или сейчас? — применив «на автомате» этот грубый психологический прием, не оставляющий оппоненту выбора, Артем внутренне сжался — это, безусловно, ошибка. И Катя подала голос:
— Давай не будем. Лучше оставим все как есть. Прощай, Артем. — И телефон закончил ее слова короткими гудками.
«Да что же со мной происходит? — застонал проколовшийся манипулятор. — Каждая встреча или разговор с Ромашкой порождают во мне глупости. Пора брать себя в руки!»
Шанс все поправить еще оставался. Берестага вбил в GPS-навигатор Катин адрес и утопил акселератор в пол.
Мокрыми хлопьями валил снег. «Дворники» с легким скрипом размазывали эту грязно-белую кашу по лобовому стеклу. На скользкой дороге то тут, то там стояли царапанные и битые автомобили, затрудняя движение. Так же противно было и на душе «специалиста по скользким вопросам». Не менее полутора часов по «стоячей» Москве он пробирался к ромашкиному дому в Крылатском. Зимние сумерки уже изрядно сгустились, когда навигатор обозначил конец маршрута. План разговора был готов и тщательно выверен на отсутствие ошибок.
Берестага «на хвосте» местного жителя пробрался в нужный подъезд, поднялся на седьмой этаж, и его палец уткнулся в кнопку звонка. За дверью послышались шаги. Тишина. Провернулся замок. Артем вобрал полную грудь воздуха. На этот раз он был готов к встрече с Ромашкой. Но вопреки ожиданиям из-за открывающейся двери вынырнула чья-то длинная рука и взяла знатока человеческих душ за грудки. Ева! Свирепо раздувая ноздри, вперед ним стояла клубная красавица. Она скалилась, как волчица, загнавшая овечку.
— Ну, что, поговорим?
Артем расслабился. В отсутствие Кати проблема была пустяковой.
— Прости, любимая, я не мог признаться раньше…
— Чего?
— Они предупреждали меня о необходимости… поднять твою левую руку… которая легче воздуха, она невесома.
— Ты что несешь? — Ева была обескуражена. Ее обидчик не только говорил странные вещи, он делал это странным голосом, еле заметными наклонами головы и интонациями выделяя некоторые слова.
— Все тело подобно облаку… оно стремится вверх… — его голос стал резким. — Внимание на левой руке! Она поднимается, она невесома… До тех пор пока не затихнут звуки спускающегося лифта.
Он плавно делал неясные движения: завел ее свободную правую руку за голову и мягко положил на затылок.
— Затем будет медленно опускаться. А когда она коснется твоего бедра, ты выйдешь из транса и пойдешь спать, — приказал Берестага.
Он легко шлепнул Еву по затылку, и она закатила глаза. А ее левая рука продолжала медленно подниматься.
— Ответь: где Катя? — скомандовал Берестага тем же голосом.
— Магазин в соседнем доме, — медленно, но членораздельно проговорила Ева.
— У тебя все будет хорошо, — сделал он еще одно постгипнотическое внушение перед тем, как закрылись дверцы лифта.
«Эффективная штука — транс Кандыбы», — усмехнулся он, успев увидеть, как девушка медленно пошла в квартиру. И уже выходя из подъезда, Берестага подумал, что с Евой тоже нужно будет что-то делать. Как подруга она имеет сильное влияние на Катю. Спать он ее отправил нарочно, чтобы не мешала их разговору.
Магазин искать не пришлось. В искрящихся под светом вспыхнувших фонарей лопухах мокрого снега шла Ромашка. Готовый к разговору, Берестага шагнул навстречу. Она, молча, подняла на него свои колдовские глаза и остановилась.
— Ромашка, — произнес Артем, — только несколько минут.
— Как ты меня нашел?
— Я так хотел этой встречи, что даже деревья показывали мне ветками дорогу к тебе.
Она улыбнулась.
— Неужели ты до сих пор меня ненавидишь?
— Нет. У нас с Андреем все равно ничего не получилось и, видимо, не могло. Как это ни глупо звучит теперь, ты мне нравился даже больше. Но этот поступок…