– Может, погуляем немного? – спросила Иви Эйда.
– Она чем-то похожа на тебя, – невпопад сказал тот. Потом замотал головой: – Нет, я жду не дождусь, когда мы окажемся в гравипостели.
Он прижался к ней, она бедром ощутила стремительно взводящееся оружие. И почувствовала, что просто тает от нестерпимого желания. Он тоже почувствовал это, поднял ее на руки и отнес в спальню.
– Сегодня ты впервые назвал меня женой, – шептала она, пока он срывал с нее и с себя одежду.
– Сегодня ты впервые назвал меня женой, – шептала она, пока он укладывал ее на постель.
А потом его губы намертво замкнули ей уста.
В любви он был нежен как никогда. А она как никогда наслаждалась его телом. И, засыпая на мужнином плече, счастливо подумала: "Ночь будет певучей и нежной…"
* * *
Утром Лил явилась к ним снова.
Иви с Эйдом только что позавтракали и расположились на еще нежарком солнце.
Поздоровавшись, Лил сказала Иви:
– Не хотите ли прогуляться?.. Мне нужна помощь женщины.
Иви поморщилась – сегодня девица опять ей не нравилась, – но отказывать причин не было.
Она вопросительно посмотрела на Эйда. Тот пожал плечами. Иви поднялась, зачем-то натянула платье.
Когда они углубились в лес, Лил обернулась, глянула в лицо Иви невинными голубыми глазами. Как ангелочек…
А ведь она действительно похожа на меня, подумала Иви. Ей вдруг стало тревожно, и она спросила:
– Какая помощь вам нужна?
– Я намерена отбить вашего мужа.
– Он мне еще не муж, – брякнула Иви. И поперхнулась: – Что вы сказали?
– Спасибо за информацию! – Лил мягко улыбнулась. – Впрочем, она не имеет значения… Раз он вам не муж – значит, я отобью вашего жениха.
Ну и шуточки, подумала Иви.
– Вы так уверены в своей неотразимости? Думаете, это будет просто? Ведь есть еще я…
– Это неважно! – Улыбка Лил сошла на нет. – Можете бороться… как у вас говорят?.. за свое счастье. Только предупреждаю – не пытайтесь меня убить!
Как это убить? – удивилась Иви. С какой стати? И вообще… Соберись я отбить у кого-либо парня, разве болтала бы об этом?
Ей стало еще тревожней, но показывать тревогу этой выдре…
– Почему вы столь уверены, что вам удастся заинтересовать собой моего жениха? А-а, знаю!.. Вы очень богаты и полагаете…
– Я не богата в вашем понимании. Он будет моим потому, что я – его идеал!
* * *
Когда Иви вернулась домой, Эйд уже спарился со своим компом. Ей пришлось коснуться его плеча, чтобы парень оторвался от работы. Он вздрогнул и улыбнулся.
– Что этой девице было надо?
– Ничего особенного. – Иви улыбнулась в ответ. – У всех женщин есть общие тайны…
Однако Эйд, похоже, ощутил ее тревогу. Во всяком случае, улыбка его погасла, а во взгляде появилась некая напряженность. И тогда Иви решила все перевести в шутку.
– Она сказала, что отобьет тебя у меня. – Иви засмеялась. – И мне кажется, у нее есть шансы. Она мила…
Эйд тоже расхохотался:
– Она мила, но шансов у нее не больше, чем у эриннии догнать гепарда! Меня не купишь на красивые глазки!
После таких слов Иви не оставалось ничего, кроме как потереться носом об его щеку.
И они сели работать.
* * *
К обеду выдра заявилась в гости вновь.
Болтали о всякой чепухе. Вернее, болтали Эйд и Лил. А Иви молчала и раздражалась. Впрочем, долго терпеть выдру не пришлось. Едва Эйд встал из-за стола, она тут же распрощалась и ушла.
– Хочу поработать, – сказал Эйд и удивленно посмотрел выдре вслед. – Однако наша соседка не навязчива. Никогда бы не подумал…
О чем он никогда бы не подумал, Эйд не договорил, а Иви спрашивать не стала.
Вернулась Лил вечером. Ужин сопровождался новой порцией глупой болтовни. И новой порцией молчания и раздражения. Потом выдра ушла.
Ночь была как вчера – певучей и нежной.
Потом прошло еще три дня болтовни и ненавязчивости, молчания и раздражения. И три ночи нежности. Вот только казалось Иви, что нежности в ночах этих становится все меньше и меньше. А все больше и больше долга. И обмана. Нет, не обмана, а… Одним словом, Эйд любил ее, но Иви не могла отделаться от ощущения, что в постели рядом с ним лежит вовсе не она.
На четвертый день Иви решила расставить точки над "и".
– Милорд! Вы не думаете, что нам пора бы отделаться от нашей незваной гостьи?
Эйд покривился. Или ей показалось?..
– Госпожа моя! Я бы с удовольствием сделал это, только не вижу – каким образом.
Она сдержала накатившееся раздражение:
– У нас ведь есть мигалки!
– Ну и что?
– Надо дать сигнал…
Она замолкла, не договорив. Потому что Эйд хлопнул руками по ляжкам:
– Ты в своем уме? Что мы скажем спасателям? "Защитите нас от неизвестной девушки"?.. "Похоже, у нас здесь скрывается преступница"?
– А почему бы и нет?
– Да потому что я не хочу, чтобы надо мной потом смеялся весь Звездный Флот! Стратег-пилот, испугавшийся простой девчонки!.. Ты представляешь, что обо мне будут говорить?
У Иви задрожали губы.
– Эйд, я прошу тебя!
– Нет! Я не стану всеобщим посмешищем!
Иви вдруг поняла, что осталась одна. Что широкой спины, за которой можно спрятаться в случае опасности, больше нет. И потому прекратила разговор.
А когда недовольный Эйд ушел купаться – впервые не позвав ее с собой, – взяла в руки свою мигалку, нажала кнопку.
Мигалка не сработала.
Иви стало страшно по-настоящему.
Мигалка – это нечто вечное, она не может сломаться ни при каких условиях. Говорят, она выдерживает давление, в несколько раз большее, чем на дне впадины Полякова (а впадина Полякова в полтора раза глубже земной Марианской). И тут же на всех радиочастотах, в ультразвуке и надпространственных волнах посылает сигнал СОС. И через пятнадцать минут возле засигналившей мигалки будет с десяток спасателей, готовых ко всему. В том числе и к тому, чтобы реанимировать свеженький труп. Если, конечно, свеженький труп появится там, где существует Спасательная Служба. На Латоне, к примеру, ее не существует…
Иви нашла мигалку Эйда.
Та работала. И, естественно, не собиралась сигналить – ведь Эйд сейчас вовсе не тонул в океанской воде. А принудительный сигнал с нее мог подать только стратег-пилот Звездного Флота Эйд Зайцев. И никто другой.
Иви вдруг со всей ужасающей ясностью осознала, что если ее сейчас убьют, никто из спасателей даже не почешется. Где гарантия, что мигалка, не срабатывающая принудительно от руки владельца, подаст сигнал автоматически?
Так-так, сказала себе Иви, сжав до боли пальцы. Надо успокоиться, голубушка, и немедленно. Похоже, на ближайшие десять дней тебе потребуется холодная голова… До появления выдры мигалка работала? Работала! А теперь – не работает!.. Боже, и ведь я побоюсь сказать об этом даже Эйду!.. Вчера бы еще сказала, а сегодня – нет! Потому что… потому что… Да плевать почему! Просто не скажу – и все! Но защита мне нужна! Хотя бы небольшой пистолет!
Она ринулась к суммар-синтезатору, просмотрела его каталог.
Увы, литературоведы редко бывают знатоками оружия, и первый блин вышел комом – пистолет оказался слишком большим и тяжелым. Пришлось отправить его в дезинтегратор. Судьбу первого блина разделил и второй. А вот третий – по каталогу "нейродеструктор Черткова" – оказался именно тем, что ей требовалось. Маленький, бесшумный, он преспокойненько нашел себе приют в накладном кармане платья. А главное, убитого нейродеструктором не могли спасти никакие спасатели…
Но положив оружие в карман, Иви испытала еще больший страх. Потому что представления не имела, сумеет ли им воспользоваться. Одно дело – читать, "как фермеры гнали наемных солдат, сражая их пулями из засад, и били без промаха в красный мундир". И совсем другое – выстрелить в человека!..
На улице зазвучали два голоса – Лил вновь явилась в гости.
Иви выглянула в окно.
Выдра, посмеиваясь, с удовольствием разглядывала загоревшее тело Эйда, а стратег-пилот Звездного Флота с неменьшим удовольствием поигрывал внушительными мышцами.
* * *
Поднявшись, Иви оделась, положила в карман нейродеструктор. Сегодня прикосновение к нему вызвало чувство полной защищенности. Мы еще посмотрим – кто кого!.. Выйдя на цыпочках в коридор, она заглянула в приоткрытую дверь.
Эйд еще спал.
Минувшая ночь была первой, которую они провели врозь. Нет, ему-то и в голову не пришло отправиться в отдельную спальню. Это Иви, сославшись на головную боль, обустроила себе новое место отдыха. Жаль только – отдохнуть-то и не удалось. Потому что спать одной, когда тебе до смерти хочется очутиться в соседней комнате, – оказывается, труд, не менее тяжкий, чем одолеть "Илиаду"…
Иви долго смотрела в лицо любимого, но Эйд не просыпался. Этот сон сказал все: больше ее взгляд не был для Эйда магическим.
Иви долго смотрела в лицо любимого, но Эйд не просыпался. Этот сон сказал все: больше ее взгляд не был для Эйда магическим.
Вздохнув, Иви вышла из домика и отправилась в лес. Тут же наткнулась на утоптанную тропинку. Должно быть, она и вела к жилищу голубоглазой выдры.
Долго искать не пришлось – Лил встретила ее уже за третьим поворотом.
– Меня ищете? – спросила безо всякого удивления. Словно знала, что встретит соперницу здесь.
Вот я и назвала ее соперницей, подумала Иви. И внезапно успокоилась:
– Ищу.
Лил равнодушно кивнула, присела на ствол поваленного дерева, изящно поправила подол голубого платья.
– Слушаю вас.
– Это вы испортили мою мигалку?
– Я.
– Зачем?
– Чтобы вы не смогли убежать с острова.
Иви удивилась:
– Раньше вы говорили, что собираетесь отбить у меня Эйда. Зачем же вам я?
– Для чистоты эксперимента.
Иви показалось, она ослышалась.
– Для чистоты… чего?
– Эксперимента. И с этой же целью я должна рассказать вам правду.
– Эксперимента? – Иви вдруг стало легко: выдра-то, похоже, тронулась. – И кто же тут экспериментатор? Уж не вы ли?
– Нет, не я… Просто Создатель решил исправить ошибку, допущенную им когда-то.
Иви прыснула:
– Ой какой пафос!.. Это что же за создатель такой?
– Создатель. – Лил была спокойна и деловита. – С большой буквы. Тот, кого вы называете Богом.
Она точно сошла с ума, подумала Иви. Надо срочно вызывать медпомощь. У нее-то, наверное, мигалка работает…
– Вы хорошо себя чувствуете?
– Я всегда хорошо себя чувствую. Не отвлекайтесь… Все элементарно. Создатель, сотворив человечество двуполым, ошибся. Пока люди сидели на своей планете и убивали исключительно друг друга, это не имело большого значения. Однако теперь, когда вы вышли в Пространство, положение изменилось. Слишком часто вы наносите вред другим. Экспансия человечества становится угрозой всему Разуму во Вселенной.
Иви решила подыграть сумасшедшей:
– Это кому же мы угрожаем?
– Всем. Ваши астродесантники уже уничтожили обитателей планеты, которую вы называете Электра.
– Это не те ли твари, что размножаются почкованием и даже не способны себя защитить?
– Да, они. Вы ведь их осуждаете за это, не так ли? Осуждение звучит даже в вашем голосе… Разумеется, они не способны себя защитить, поскольку начисто лишены агрессивности. В отличие от вас…
Иви вновь ощутила смутное беспокойство. Но спросила:
– Погодите-ка… А какая тут связь с двуполым размножением?
– Самая прямая. Вы агрессивны именно потому, что вам требуется добиваться успеха у противоположного пола. Агрессивность стала вашей сутью и давно уже направлена вовне. Это положение необходимо исправить.
Иви снова фыркнула:
– И как же ваш Создатель собирается исправлять ошибку?
– В первую очередь он – ваш Создатель… А исправить ее несложно. Достаточно, чтобы человечество стало однополым.
– И каким образом мы станем размножаться? – Иви расхохоталась: происходящее стало напоминать известный марсианский анекдот. – Неужели почкованием?
– Разумеется. Это старый добрый испытанный способ.
Иви продолжала хохотать. Ну насмешила девушка! Это же надо такое придумать!..
– А если я, предположим, не захочу почковаться?
– Вы, разумеется, не захотите. Вам ведь надо рожать детей, кормить их, растить и воспитывать. Для того вы были и созданы. А вот мужчины ваши, думаю, будут не слишком озабочены этой проблемой. Они логичны и, подумав немного, согласятся, что почкование – самый изящный способ размножения. Оно освободит им массу времени для выполнения одной из их главных задач – изучения мира, сотворенного Создателем. О прочих задачах я вам даже и рассказывать не буду – вы все равно не поймете. – Лил сделала ударение на слове "вы".
Иви вдруг снова стало жутко. Нет, она ни на грош не верила выдре. Но логика в рассуждениях девицы имелась, и по спокойному разумению с этой логикой вполне можно было согласиться. Вот только она, логика эта, была слишком страшной для Иви… И потому Иви спросила:
– Какое отношение все это имеет к нам с Эйдом?
– Самое прямое. Вы – типовая земная женщина, а он – типовой мужчина. Если эксперимент будет успешно развиваться с вами, он окажется успешным и для подавляющего большинства землян.
– А как же с меньшинством?
Лил пожала плечами:
– Проблемы, конечно, будут, но они организационно разрешимы. И будут решены в течение двух-трех поколений.
– Проблемы! – Иви неожиданно поверила в серьезность этого анекдота. Словно веру вложили в душу помимо ее желания. – Проблемы… – Она горько усмехнулась. – Представляю какой кровью обернутся ваши проблемы!
Взгляд Лил был по-прежнему невинным.
– Не такой уж большой во вселенском масштабе. Эта кровь станет всего лишь искуплением за ту, что вы проливали на протяжении тысячелетий вашей истории.
– Людоедская философия… – Иви подумала немного и сказала: – Ничего у вас не получится. Наши мужчины не могут жить без женщин. Без нас они сойдут с ума. Мой Эйд без меня точно не сможет… – И вдруг вспомнила: теперь уже сможет!..
– Без женщин они не останутся. – Лил мягко улыбнулась. – Разве я не женщина? Меня отличают от вас всего лишь две особенности. Во-первых, мне не забеременеть. А во-вторых, я – идеал вашего мужа, та женщина, которую он придумал и о которой мечтал много лет. Ему кажется, он нашел свой идеал в Иви Лоренц, но он быстро убедится, что ошибался. Не зря ведь вы только слегка похожи на меня… И думаю, вторая моя особенность легко заставит его смириться с первой. Дети для мужчины – не главное в жизни. Он будет любить меня и с моей помощью обретет способность к саморазмножению. А будущим поколениям новых землян и мы не потребуемся.
– Но ведь они перестанут быть людьми! – чуть не крикнула Иви.
– И что же? Почему вы решили, что человек – вершина Вселенной? – Лил снова улыбнулась. – Вы утверждаете, что Бог создал вас по образу и подобию своему. Он что – мужчина? Или женщина? Нет, это все остальные разумные существа во Вселенной созданы по его образу и подобию. А вы – ошибка, которую надо исправить, пока она не стала неисправимой.
– Все остальные разумные существа – негуманоиды!.. Что же он, Создатель ваш, негуманоид?
Лил продолжала улыбаться, и ее легкая улыбка рождала в Иви волну бешенства.
– Гуманоиды и негуманоиды существуют лишь с вашей, человеческой точки зрения. Для Создателя все едины… Кстати, он уже пытался наставить вас на путь истинный, две с половиной тысячи лет назад, когда прислал к вам своего ребенка. Вы назвали его Иисусом Христом и попытались убить за то, что он не был похож на вас. По большому счету, именно вы, земляне – единственная негуманная цивилизация во Вселенной. Вот Иисус Христос и решил исправить вас, используя вашу собственную суть.
Тут был явный сбой в логике, и Иви немедленно ухватилась за него.
– Подождите, вы говорили, Создатель прислал к нам своего сына. А теперь утверждаете, что за нас взялся Иисус Христос… Что же, ваш Создатель не вечен?
Лил перестала улыбаться.
– Это вы сказали – сына. Я сказала – ребенка, а это не одинаковые понятия… Что же касается вашего вопроса… В мире нет ничего вечного материально. Создатель, как и всякое разумное существо, продолжается в своем ребенке. Он вечен духовно, а не материально. Так развивается и накапливается опыт Разума. Такими будут и новые земляне.
Бешенство наконец переполнило Иви.
– Не будут! Я приложу все усилия, чтобы ваш эксперимент, на моей семье начавшись, тут же и провалился! И мои дети еще принесут цветы на вашу могилку!
Лил снова улыбнулась:
– Прилагайте. Для чистоты эксперимента мне нужно от вас именно это.
* * *
Когда Иви рассказала Эйду о разговоре с Лил, тот расхохотался.
– Какую право чушь она придумала, чтобы уязвить тебя! А ты и поверила. С ума сойдешь…
Он не договорил, но Иви мысленно закончила: "…с тобой!" И еще больше утвердилась в решении не рассказывать Эйду о мигалке. То, что он теперь не любил ее, было уже не главным. Главным становилось то, что он отныне уже не мог быть ее соратником – отныне он был жертвой, которую следовало защищать от посягательств. А в том, что он не устоит перед голубоглазой выдрой, перед этой дьяволицей, Иви не сомневалась. Иначе он бы не оставил ее, Иви, ночью в холодной постели!.. Нет, теперь она, Иви, стала единственным защитником человечества. А выдра была угрозой Ивиному племени. Потому что ни один человек не способен испортить мигалку. Разве лишь из аннигилятора…
Однако на что-то она еще надеялась. Иначе почему промолчала, когда после ужина Эйд, пряча глаза, сказал: "Пойду, прогуляюсь немного…"?
Ее он не позвал.