Притчи от Владимира Танцюры
Борьба или жизнь
Ученик размышлял о жизненных препятствиях:
– Человек рождается немощным, но потом учится ходить, читать, писать. Подгоняемый холодом, он строит себе жильё и шьёт одежды. Гонимый голодом, он ищет и добывает себе пищу, создавая запасы на неблагоприятный период. Создавая нечто, он вынужден защищать всё это от своего неприятеля-соседа. Влюбляясь, он добивается расположения к себе предмета своего воздыхания. Учась, он расширяет свои горизонты познания, но умножает скорбь, начиная всё больше понимать несовершенство и преходящее того, к чему стремился и чему отдал так много сил. Некоторые говорят о бытии как о единстве и борьбе противоположностей. Сократ говорил о достижении истины путём противоборства мнений. Кант утверждал, что, стремясь к цельному и абсолютному знанию, человек неминуемо запутывается в противоречиях. Гегель писал о неком всеобщем методе постижения противоречий… Скажи, учитель, жизнь – это борьба?
– Борьба – это бунт, бунт – это ненависть, ненависть – это разрушение. Человек должен не бороться для того, чтобы победить, одержать верх и подчинить. Он должен искать гармонию между противоположностями, не сталкивать их лбами в непримиримой вражде друг к другу, а гармонизировать их, развивая каждое из них. Борьба – это резкое противопоставление себя, своих идеалов по отношению к окружающему миру. Борьба – это агрессия, которая оборачивается ответными агрессией и ненавистью. Борьба – это нападение в расчёте подавить противника, а не стремление установить с ним бесконфликтные и гармонические отношения, направленные на обоюдное и взаимовыгодное развитие. Человек, не вырвавшийся за рамки ощущений и психологии животного, на агрессию против себя отвечает страхом и бегством. Человек, преодолевший эту грань, но действующий в рамках примитивного эгоцентризма, гордыни и необузданного самомнения, на агрессию против себя отвечает страхом, ненавистью и ответной агрессией, часто ещё более отвратительной, нежели агрессия нападающего. Но, выигрывая тактически, человек безоговорочно проигрывает стратегически. Кажущаяся победа оборачивается со временем безусловным поражением, ибо поражающим фактором здесь служит не агрессия противника, а только собственная ненависть. Тот же человек, который преодолел свою животную природу и вырвался за рамки плоти и плотской философии «око за око, зуб за зуб», на агрессию против себя вряд ли ответит агрессией. Защищать себя без ответной агрессии и ненависти, отплачивая добром за зло и любовью за ненависть, может лишь совершенный человек. Он может проиграть тактически, однако стратегический выигрыш здесь несомненен, ибо созидающим фактором здесь служит собственная любовь.
Пока человек, считающий себя духовной личностью, будет бороться с материальным миром и всем, что ему сопутствует, как порождениями зла и тьмы, или материалист – против духа как проявлениям тёмного мракобесия, победят лишь зло, тьма и тёмное мракобесие. Человек же снова проиграет, ибо выигрыш его не в борьбе или противостоянии в нём двух начал, а лишь в их гармоническом сотрудничестве, ибо дух – это содержание материи, а материя – форма проявления духа. Гармония между материей и духом – это вдох и выдох, расширение и сжатие сердца, мужское и женское начала, совместно дающие жизнь, а порознь ведущие лишь к смерти.
Букет
Одному ученику всё время не давал покоя один вопрос: как в жизни человека сочетается предопределение свыше и его свобода выбора. С этим вопросом он отправился к Учителю и тот ответил:
– Отправляясь в поле за букетом, ты не можешь быть в абсолютной уверенности ни в своём будущем маршруте, ведь даже направление своего движения ты нередко представляешь с трудом, ни в том, какие именно цветы составят твой букет. Но ты идёшь от цветка к цветку, руководствуясь лишь своими внутренними соображениями, ты склоняешься в благодарности к каждому из них и срываешь их, складывая друг к другу.
Каждый цветок – это твой маленький повседневный опыт, путь к нему – часть твоей жизни, а букет – это весь твой жизненный опыт. Каким быть ему, зависит лишь от тебя.
Ведро воды
Один шутник стоял у самой реки с ведром зачерпнутой тут же воды и оглашал округу:
– Спешите! Только у меня речная вода из первых рук! Все остальные – лгуны и шарлатаны. У меня же всё честно и без обмана!
На берегу к предприимчивому прохвосту уже начала было выстраиваться очередь людей с разного рода посудой. Но тут кто-то недоумённо возмутился:
– А зачем же нам покупать эту воду у тебя? Неужто сами не можем зачерпнуть столько, сколько пожелаем?!
– Так ведь вы же, люди добрые, и в храм ходите за благодатью Божией!
Великий Замысел Бога
Однажды к учителю пришёл ученик и спросил его:
– А возможно ли вообще постичь Великий Замысел Бога, создавшего Небо и Землю?
– Для этого вначале тебе необходимо понять своё место и предназначение в жизни, а для этого – познать глубину Любви и ненависти, Преданности и предательства, Надежды и разочарования, Веры и отрицания, Мудрости и глупости, Щедрости и алчности, Доброты и злобы. Смотреть и научиться видеть Великую Гармонию Жизни в каждом камне и колоске, в каждой снежинке и капле воды, в каждой песчинке и цветке, в каждой улыбке и слезинке ребёнка, в каждой ветке дерева и колючке растения. Уметь слушать и слышать её в дуновении ветра и пении птицы, в журчании ручья и шорохе листьев, в посапывании спящего ребенка и усталом постукивании ночного трамвая, направляющего в депо.
После этого ты должен научиться чувствовать: чувствовать присутствие Великой Тайны в каждой минуте Бытия, чувствовать Любовь и Единство всего живого на Земле, Радость и Боль каждого живого существа, участвующего в Величественном круговороте жизни. Чувствовать в себе удивительный отзвук Вселенской Музыки – Музыки Сфер. Чувствовать присутствие жизни в каждом атоме и самой далёкой звезде, в каждом вдохе и выдохе, в каждом прикосновении к многочисленным проявлениям мира форм, в мимолётном взгляде прохожего и далёкого-далёкого незнакомца на другом краю земли, сидящего у моря и смотрящего на еле различимый вдали парус.
Когда всё это увидено и услышано, прочувствовано и переосмыслено, научись действовать: дарить свою любовь всему, что дышит и растёт, всему, что живёт неторопливой жизнью бессознательных форм, и каждому творению вообще, каждой светлой мечте и стремлению. Помогать своему ближнему, просто так, только потому, что он нуждается в чьей-то помощи. Научись выполнять данное обещание, ведь это может для кого-то оказаться великой надеждой и мечтой. Живи свободным и не посягай на свободу других, сдерживай раздражение и не стыдись своих слёз сострадания или радости. Всегда помни, что сильный не боится показаться слабым, не бойся показаться и смешным или неловким, глупым или наивным. Ведь казаться таким – не значит быть им. Научись довольствоваться малым, но стремиться к большему. Не живи вчерашним днём – он умер, и лучшее, что ты можешь с ним сделать сегодня – это понять и осознать все его ошибки для того, чтобы исправить их завтра. Живи настоящим с верой и радостью, смотри в будущее с верой и надеждой. Научись отвечать на каждый взгляд улыбкой, на дерзость – добродушием, на проклятия – благословением, на ненависть – любовью. Дари свою любовь всем, как всем светит солнце, невзирая на их доходы и национальность, образование и место в обществе, вероисповедание и пол. Вот тогда ты перестанешь задавать такие бессмысленные вопросы и будешь лишь снисходительно улыбаться, услышав подобное и вспомнив, как когда-то давным-давно сам терзался, ища ответа…
Потому что ты сам станешь Богом.
Грехи и добродетели
Жарким солнечным днём Учитель отдыхал в тени старого дерева. Мимо по дороге неспешно неуверенной походкой шёл усталый человек. Он нёс большой и тяжёлый мешок. Его лицо выражало всю боль и печаль рода человеческого.
– Отдохни, мил человек! – окликнул его Учитель.
Тот остановился, повернул голову в сторону Учителя, пытаясь собраться с мыслями, и направился к дереву. В тени путник буквально рухнул на землю, увлекаемый своим мешком.
– Что несёшь, друг мой? – поинтересовался Учитель.
– Грехи мои тяжкие… – еле выдавил из себя человек, – будь они прокляты!
– Ну так брось их! Зачем тащить по жизни то, что тебе приносит лишь разочарование и страдание?!
– Как же я их брошу? Их все мои предки несли на себе: и прадед, и дед, и отец мой… теперь вот мне они достались. Видать, такова судьба моя тяжкая…
– Пока ты тащишь их, все твои помыслы, эмоции и силы направлены только на них. А пока все твои помыслы направлены на грехи, ты не обращаешь внимания на свои добродетели и даже не пытаешься хоть как-то проявить их. Но грехи не являются частью человека – это то внешнее, в чём тебя убедили другие. Твои предки наверняка были достойными и хорошими людьми, но они заблуждались в отношении своих грехов. Ни они, ни ты, ни кто-то другой не вынуждены носить их на себе. Без их груза человек приходит в этот мир и без них же уходит на Суд Божий. А вот из добродетелей как раз и состоит душа каждого из нас. Всё время думая о том, что не является частью тебя, ты просто не успеваешь развить то, чем ты являешься на самом деле.
– Но ведь нас всегда учили, что на Суд Божий мы приходим каждый со своими грехами!
– Единственный грех, который может вмениться тебе в вину – это неразвитие своих добродетелей!
Путник поднялся, обдумывая слова Учителя.
– Ну, благодарю тебя, мне пора идти, – сказал он, осматривая свой мешок.
Потом повернулся и решительным шагом пошёл прочь. Пройдя несколько шагов, он вдруг остановился и, обернувшись, смущённо спросил:
– Но ведь, избавившись от своих грехов, я становлюсь безгрешным! Значит ли это, что я отныне стал святым?!
– Нет, друг мой! Избавившись от своих грехов, ты лишь избавился от их тяжкого груза и можешь отныне подумать о проявлении своих добродетелей. Святым же ты сможешь стать лишь тогда, когда ты проявишь их в полной мере.
Два брата-близнеца
Жили-были два брата-близнеца. Один с самого рождения был весёлым и игривым, он радовался каждой даже самой простой игрушке, с удовольствием возился с разными жуками и лягушками. Казалось бы, даже во сне с его уст не сходила лёгкая солнечная улыбка. Он мог забыть сделать уроки, весь день гоняясь за бабочками и строя грандиозные песчаные замки, а в школе с превеликим удовольствием принимал участие в разных конкурсах, викторинах и кружках. Долгими осенними дождливыми вечерами он читал у себя на чердаке дома книги о морских приключениях, представляя себя капитаном шхуны, отправляющейся на поиски несметных сокровищ. Дождь, хлеставший по окошкам и крыше, превращался для него в брызги солёных волн, деревянный пол – в палубу корабля, а старые, заброшенные дедушкины рыболовные сети и верёвки становились парусами и судовыми снастями. Когда же он читал фантастику, старый чердак превращался для него в кабину огромного звездолёта, а он и его команда, как всегда, спешили на помощь далёким гибнущим цивилизациям.
Другой же был полной противоположностью первому. Редко можно было увидеть, чтобы он улыбался и радовался, играл с мальчишками в мяч или прятки. Обычно он был очень серьёзен и даже грустен. Он всегда исправно делал домашние задания, а вместо «пустого и бесполезного» развлечения на свежем воздухе, как правило, предавался чтению книг. У них дома была довольно большая библиотека, и он часами напролёт просиживал за ними, отдавая предпочтение глубокой и серьёзной литературе о жизни на Земле и о Вечности за её пределами. Эти книги учили его, что человек приходит в этот мир, принося с собой частичку первородного греха – следствие ослушания самого первого человека, что с этим грехом он живёт, совершает множество других грехов и умирает, обрекая свою невидимую душу на вечные мучения в ужасном месте, называемом Ад. В толстых книгах было множество старинных иллюстраций и гравюр, изображающих это страшное место. Он испуганно, украдкой рассматривал их перед сном, а потом долго-долго ещё не мог уснуть, представляя себе языки пламени, поглощающие нераскаявшихся грешников, и слыша их нечеловеческие крики, полные страдания и отчаяния. Его часто охватывал страх за своё будущее. Он не знал, сможет ли когда-то преодолеть свою, безусловно, греховную и падшую натуру, дабы избежать столь жестокой участи, как это говорилось в его книгах.
Когда же пришло время расставания со школой, первый избрал себе профессию геолога. Страсть к приключениям и путешествиям влекла его в таёжную глушь и горы, вершины которых всегда были покрыты белыми шапками снега. По вечерам они с друзьями сидели у костра, ели кашу с комарами, пили чай и пели песни под гитару. Он был, как всегда, весел и беззаботен. Ему нравились женщины, и те отвечали ему взаимностью. Их привлекали его добродушие и остроумие, широкие плечи и смуглая кожа. Даже в его некоторой грубоватости и бытовой неприспособленности было что-то чарующее и настоящее. Он любил и был любим. Он страдал от разлук и сам иногда невольно делал другим больно. Там же, в одной из экспедиций, он однажды встретил Её, ставшую для него женой и подругой, а их детям – заботливой и нежной матерью. Он смотрел, как они играют, мило лопочут, забавно коверкая слова, как они делают свои первые шаги и познают мир, глядя в него с интересом и восторгом. В них он видел частичку себя, прошлого, того – из далёкого детства и пытался передать им всё, что сам знал и умел. Они всей семьёй ходили в лес за грибами, загорать и купаться на речку, с палатками и рюкзаками в походы, пели песни и мастерили скворечники, читали книги и ходили в гости. Он чувствовал себя по отношению к ним иногда маленьким богом, заботливо вкладывающим в их сердца свою любовь, а в души – часть своей души; иногда другом и даже ровесником, играя с ними в железную дорогу или водя хоровод вокруг ёлки, а иногда и нерадивым учеником, только-только начинающим постигать азы великой душевной чистоты и изначального совершенства.
Другой брат пошёл иным путём. Детские страхи, глубоко пустившие свои корни в его душе, влекли его к Богу. К Тому, Кто единственный сможет простить ему все его вольные или невольные прегрешения. К Тому, Кто снова, приняв в Своё лоно, предоставит ему место в Раю, которое его далёкий-далёкий предок потерял вследствие своего неразумного и опрометчивого ослушания. Он решил стать Божьим слугой. Греховный и падший мир, пребывающий во зле, мздоимстве, чревоугодии и праздности, тяготил его неимоверно. И он отказался от этого мира. Женщины, искушавшие его греховную плоть и уводившие своими дьявольской красотой и формами его мысли от Бога, казались ему порождением самого сатаны и слугами тьмы. И он отказался от женщин. Он даже в привычной и вкусной пище усматривал источник возможного отдаления от своего Бога и заветного места в Раю, ведь в удовольствии от неё он видел грех чревоугодия и мог однажды забыть о своём аскетическом служении. И он отказался от пищи, питаясь лишь кореньями, диким мёдом и насекомыми. Его одеждой были грубые лохмотья, а крохотная землянка, вырытая голыми руками в лесной чаще, – домом, кельей и храмом. Ему казалось, что лишь постоянные и неимоверные страдания помогут ему вернуть расположение Бога к себе. Целые дни, недели, месяцы и годы он проводил в коленопреклонённом молении, пытаясь искупить тяжкие грехи. Иногда ему казалось, что Бог оставил его один на один с его падшей натурой, но иногда во время молитвы его сердце открывалось так сильно, что наполнялось неописуемой радостью и блаженством, ощущением великого единения с Отцом Небесным. Он молился непрестанно и неистово, часто засыпая тут же, на полу, в беспамятстве, просыпаясь, снова и снова шептал и даже кричал те же самые слова, дабы успеть всё отмолить. Иногда к нему в глушь забредали нечастые гости и просили его, чтобы он и им помог достичь Царствия Небесного. Но старец очень огорчался таким непрошеным визитам, видя в них бесовские происки, ведь те отрывали его от великого служения Богу, и старался как можно скорее выпроводить надоедливых пришельцев, а потом с утроенной силой бросался замаливать свои неимоверные грехи. Оставляемые ими продукты и вещи он выбрасывал подальше от своего жилища, принимая всё это за искушения представителей сил тьмы. И чем больше он молился и постился, тем больше ему казалось, что его грехи только умножаются. Так Страх Божий периодически сменялся у него страхом Бога, а служение – разочарованием. И тогда он снова молился и брал себя в руки, чтобы повторить уже в который раз безумную гонку веры и отчаяния, ставшую для него смыслом жизни и вечным проклятием.
И вот пришёл их День Великого Перехода. Тот самый День, когда человек заканчивает свой жизненный путь и предстаёт пред таинственной Вечностью. Он просматривает всю свою жизнь, радуясь удачам и победам и огорчаясь неудачам и поражениям. Его пугает и манит к себе Неизведанное и Неизбежное. Он не знает, повторится ли когда-то ещё на этой прекрасной планете, но чувство выполненного долга его немного успокаивает, а частичка своей души, отданная в дар другим людям, наполняет его уверенностью, что жизнь прожита не зря, что он будет жить в их сердцах до тех пор, пока и они сами не станут Вечностью… Верующие в такой момент готовятся предстать пред Судом Божиим, где на весах справедливости и нелицеприятия будут взвешены все их поступки, когда-либо совершённые, и мысли, когда-либо возникавшие. В зависимости от результатов такого таинства их души ожидает либо вечное мучение в Аду, либо вечное блаженство в Раю.
Первый брат входил в небесные врата в окружении любящих его людей. Ему было немного грустно расставаться с ними, но он был рад, что успел передать им в жизни практически всё, что хотел. Открывшийся перед ним сияющий коридор в Вечность вселял уверенность и умиротворение. Спокойствие и блаженство наполнили его душу. Он всегда догадывался и где-то даже верил в то, что в конце земной жизни нет ничего пугающего и страшного. А сейчас он в это уже не верил – он это твёрдо знал. Он был спокоен сам и пытался успокоить и приободрить свою жену и детей, а они, видя на его просиявшем лице умиротворение и улыбку, сами прониклись доселе невиданным чувством единения с Вечностью.