Откровения Зинон повергли Алису в шок. Да, она знала, что ее сестра ветреная и легкомысленная, но никак не ожидала, что Мелиса сознательно идет на обман.
– Красотуля, послушай совет старой Зинон. Такая благотворительность еще никого до добра не доводила. Прикрывай лавочку, если не хочешь для своей сестрички неприятностей.
И Алиса послушалась – прикрыла лавочку. Во время очередного визита Мелисы она внимательно выслушала сначала ее стенания, потом планы на будущее, покивала сочувствующе головой, а привычного конверта с деньгами не дала. Сестра повела себя предсказуемо: устроила истерику, обвинила ее в бессердечии и жадности, но Алиса стояла насмерть, на шантаж и уговоры не поддавалась. Когда буря немного улеглась, она сказала:
– В одном из наших магазинов нужен продавец-консультант. Если хочешь, я тебя устрою.
– Продавщицей?! Меня?! – Мелиса недоверчиво моргнула. – Меня, единственную младшую сестру, продавцом?! Да ты с ума сошла!
– А что тут такого ужасного? Поработаешь немного в зале, освоишься, а там видно будет.
– Между прочим, у меня высшее образование, – напомнила сестра, – а ты до сих пор еще студентка – и ничего, справляешься с куда более сложной работой.
– Все правильно. – Алиса кивнула. – Я все еще студентка, потому что не могу себе позволить роскошь оставить работу и целиком посвятить свое время учебе, но, – сказала она с нажимом, – моего образования хватило на то, чтобы создать «Ализи».
– А я, значит, гожусь только в продавцы?! – Мелиса нервно закурила. – Ну, спасибо тебе, сестричка!
Алиса пожала плечами. Ей очень не хотелось ссориться с сестрой, но Зинон права – Мелиса никогда не научится жить самостоятельно, если она не перестанет ее опекать.
– Знаешь, что? – Мелиса смотрела на нее почти с ненавистью. – Мне твои подачки не нужны. Я со всеми своими проблемами в состоянии справиться самостоятельно и не собираюсь унижаться!
– Рада за тебя. – Разговаривать с сестрой становилось все труднее. – Только я тебя не унижаю, я предлагаю тебе реальную помощь.
– А мне не нужна такая помощь! – Мелиса сорвалась с места, отшвырнула недокуренную сигарету. – Я ухожу!
У Алисы еще была возможность остановить сестру, вернуть все на круги своя, но она не стала, для Мелисиного же блага…
Почти полгода от сестры не было известий. Алиса продолжала оплачивать счета за съемную квартиру и сотни, если не тысячи раз порывалась навестить Мелису. Останавливала Зинон:
– Успокойся, красотуля. Такая, как твоя сестрица, не пропадет. Она и из воды сухой выскочит.
Алиса понимала, что Зинон права, но где-то глубоко в ее душе росло сомнение. А что, если Мелиса попала в беду? Что, если ее кто-нибудь обидел? А может, ей сейчас нечего есть или она заболела? Эти мысли сводили Алису с ума, не давали сосредоточиться на работе.
Мелиса объявилась через семь месяцев: живая, здоровая и довольная жизнью. Она подкатила к офису «Ализи» на новеньком «Фольксвагене», как раз тогда, когда Алиса собиралась уходить домой.
– Привет, сестричка! – Мелиса распахнула дверку машины, приветственно помахала рукой.
От радости и облегчения Алиса чуть не расплакалась.
– Тебя подвезти? – Сестра улыбалась так заразительно, что плакать сразу расхотелось.
Алиса стряхнула с сапожек снег, уселась на пассажирское сиденье.
– Здравствуй, Мелиса. Как дела? – Глупо начинать разговор с таких банальных фраз, но ничего умного в тот момент в голову не шло.
– Да вот, сама видишь, – сестра любовно погладила руль, – все просто замечательно. Поехали, что ли? По дороге все расскажу.
Зинон, как всегда, оказалась права: кардинальные меры пошли Мелисе на пользу. После ссоры с Алисой она жутко переживала, целую неделю пила с горя. А потом кончились последние деньги, и пришлось браться за ум, искать работу. Ей просто сказочно повезло: удалось устроиться пиар-менеджером в небольшую, но очень солидную фирму. Сначала работать было тяжело, а потом ничего, втянулась, даже стала получать удовольствие. А два месяца назад хозяин фирмы оценил ее профессионализм, повысил зарплату вдвое, выделил «Фольксваген» для представительских целей, собирается даже взять ее с собой в Женеву на переговоры. В общем, жизнь удалась, причем исключительно благодаря Алисе.
– Если бы ты мне тогда кислород не перекрыла, я бы до сих пор болталась между небом и землей. А теперь я сама себя уважать начала. Так что спасибо тебе, Алиска, за своевременную вправку мозгов.
Алиса успехам сестры радовалась не меньше, чем собственным, в тот же вечер позвонила Зинон, рассказала о чудесных метаморфозах, произошедших с Мелисой. Зинон метаморфозы одобрила, предложила отпраздновать в тесном кругу, сообразить на троих. И они так насоображались, что Алиса не помнила, чем закончилось мероприятие и почему они все втроем очутились в квартире Зинон. Голова болела так жутко, что впервые за всю историю существования «Ализи» ее владелица, госпожа Волкова, проигнорировала работу, весь день провалялась на диване Зинон с жесточайшим похмельем и в себя приходить стала лишь ближе к вечеру. Зинон и Мелиса оказались покрепче, на страдающую Алису смотрели с жалостью и легким превосходством, говорили что-то об отсутствии регулярных тренировок и иммунитета. Алиса стонала, обзывала их жестокосердными, но в душе понимала, что головная боль – не слишком большая плата за примирение с сестрой.
Следующий год Мелиса жила автономно: работала, зарабатывала, делала карьеру в своей фирме. Денег у Алисы она больше не просила, только изредка использовала ее квартиру для особо важных любовных свиданий, а вот сегодня вдруг решила изменить своим правилам…
– Алиска, всего пятьдесят тысяч долларов! Для тебя это не деньги, а мне позарез нужно.
– Для чего? – Вообще-то, для Алисы пятьдесят тысяч были весьма приличной суммой, особенно в последнее время.
– Это нужно для бизнеса. Леня, то есть, Леонид Петрович, ну, мой босс, предложил мне долю в бизнесе.
– За пятьдесят тысяч? – Алиса недоверчиво выгнула бровь. – Как-то маловато для солидной фирмы.
– Он готов сделать мне большую скидку. Алиска, ну, пожалуйста! – Сестра бухнулась на колени, сложила ладони в молитвенном жесте.
– Перестань. – Алиса поморщилась.
– Я не прошу у тебя эти деньги в подарок, только в долг, примерно на два года. – Мелиса уселась рядом, смахнула с коленок пылинки. – Если ты во мне сомневаешься, я напишу расписку.
– Не надо расписки, – отмахнулась Алиса. – Я просто не знаю, где мне взять такую большую сумму наличными. Понимаешь, мы с Зинон затеяли реорганизацию, планируем купить помещение еще под один магазин. Так что с деньгами у меня тоже напряженка.
– Но ты мне не отказываешь? – Мелиса заискивающе улыбнулась.
– Не отказываю, просто дай мне несколько дней.
– Даю тебе неделю. – Сестра широко улыбнулась.
– Какая ты великодушная!
– Да, я такая! Это у нас наследственное!
– Кстати, о наследственном. – Алиса помрачнела. – Ты давно видела родителей?
– Несколько дней назад, привозила им продукты. Знаешь, я решила, что не нужно давать им деньги, они ведь все равно тащат все своему Пророку. Из той суммы, что ты мне оставила, я погасила долги по квартплате, купила маме лекарства.
– Как она? – Алиса потерла переносицу. Даже спустя годы родители ее не простили, не желали ни видеть дочь, ни слышать о ней. Приходилось помогать им через Мелису.
– Мне кажется, хуже: круги под глазами, губы синие, ноги отечные, как колоды.
– Ты предлагала ей лечь в клинику на обследование?
– Предлагала. – Мелиса вздохнула. – Она не хочет, говорит, что на все воля Божья. Может, ты с ней поговоришь?
– Она не станет меня слушать. Для нее я умерла десять лет назад.
– Но время же идет, все меняется.
– Только не наши родители.
– Ну и хрен с ними! – неожиданно зло сказала сестра. – Пусть живут как хотят. Их право! Мне вот только знаешь что обидно? Что после их смерти наша квартира достанется их долбаному Пророку. Может, на него в суд подать?
– Бесполезно, – отмахнулась Алиса. – Я уже консультировалась с юристами. Наш Пророк – законопослушный гражданин, никаких особых грехов за ним не водится, все сделки он оформляет юридически грамотно, так что не подкопаешься.
– Да уж, законопослушный! – фыркнула Мелиса. – Тысяча облапошенных им дурней – не в счет.
– Они сами позволили себя обмануть. Мне вообще кажется, что в человеке должна быть какая-то предрасположенность, специальная настроенность на волну, чтобы вот так, безропотно, подчиняться чужой воле.
– Какая волна?! Какая предрасположенность?! Мозгов у них нет, вот и все. Меня бы никакой Пророк не провел.
– Тебя бы не провел. – Алиса успокаивающе погладила сестру по руке. – Ты у меня вообще уникальная.
– Квартиру жалко. – Мелиса и не думала успокаиваться.
– Наши родители еще живы, – сказала Алиса с мягким укором.
– Какая волна?! Какая предрасположенность?! Мозгов у них нет, вот и все. Меня бы никакой Пророк не провел.
– Тебя бы не провел. – Алиса успокаивающе погладила сестру по руке. – Ты у меня вообще уникальная.
– Квартиру жалко. – Мелиса и не думала успокаиваться.
– Наши родители еще живы, – сказала Алиса с мягким укором.
– Это ненадолго, ты их просто давно не видела. Эти бесконечные молитвы, эти посты и вояжи к Пророку! Они же еще не старые, а выглядят как дряхлые старики. Отец – кожа да кости. Мама вся седая. Нет, Алиска, ты как хочешь, а я за квартирку намереваюсь побороться. У меня, в отличие от тебя, собственной жилплощади нет и пока не предвидится. А, ладно… – Она махнула рукой, спросила уже спокойнее: – Когда за деньгами можно будет подъехать?
– Думаю, дня через три-четыре.
– Вот спасибо, сестричка, век не забуду! – Мелиса широко улыбнулась, бросила взгляд на часы. – Поеду-ка я домой, а то поздно уже.
Алиса понаблюдала из окна, как отъезжает от дома такси, принялась убирать со стола. На душе скребли кошки. Вот уже десять лет она чувствовала себя виноватой перед сестрой. Вроде бы и не за что, а все же… И сама Мелиса – может, сознательно, а может, и бессознательно – культивировала в ней это чувство. «Я, в отличие от тебя…» – это было ее любимой присказкой.
У меня, в отличие от тебя, нет собственной жилплощади. У меня, в отличие от тебя, нет таких деньжищ (ухажеров, возможностей, связей)…
Умом Алиса понимала, что не должна стыдиться того, чего добилась в жизни, потому что добилась она этого собственным потом и кровью. И «стартовый капитал», если на то пошло, обошелся ей ох как недешево, до сих пор стыдно вспоминать. Но это умом, а вот с душой были проблемы. Особенно в те дни, когда Мелиса произносила сакраментальное: «Я, в отличие от тебя…» В такие дни все валилось из рук и чувство собственной несостоятельности не давало уснуть. Единственным эффективным лекарством в таких случаях для нее были «сеансы психотерапии» с Зинон. Но беспокоить подругу всякий раз, когда на душе муторно, не хотелось. В конце концов, надо учиться справляться с трудностями самостоятельно… Вот, к примеру, аутотренинг…
Аутотренинг не сработал. Уснуть удалось только в пятом часу, и проснулась она разбитой, с жуткой головной болью и ломотой во всем теле. Контрастный душ и чашка кофе помогли взбодриться, но головная боль никуда не делась, а в аптечке, как назло, не нашлось ни одной таблетки обезболивающего.
На работу Алиса приехала раздраженная, с гудящей головой и красными от недосыпа глазами. Впору пожалеть, что год назад она сделала лазерную коррекцию зрения, и необходимость носить очки отпала. Сейчас за стеклами очков ее «кроличьи» глаза были бы не так заметны. Еще, не приведи господь, подчиненные решат, что их благоразумная хозяйка пустилась в загул.
Алиса переступила порог приемной и замерла с открытым ртом – на месте секретаря, уткнувшись носом в монитор компьютера, сидел Александр. Получается, Зинон сжалилась над ней и прислала в помощь своего любимого референта? Чудеса…
– А где Лена? – От удивления Алиса даже забыла поздороваться.
– Доброе утро, Алиса Марковна. – Александр вскочил со стула, вежливо улыбнулся: – Прекрасно выглядите.
– Да уж, как мисс Вселенная, – усмехнулась она. – А скажите-ка мне, Александр, что это у нас за рокировка?
– Мадам Зинон забрала Леночку к себе, – отрапортовал он.
– Насовсем? – с надеждой спросила Алиса.
– Нет, конечно! – Александр даже поморщился от этого предположения. – Только на время, необходимое для осуществления целей мадам Зинон.
– А какие такие цели у мадам Зинон? – Алиса забыла даже про головную боль, так ей стало интересно.
– Цели благородные, но, боюсь, трудноосуществимые. – Александр загадочно улыбнулся. – Мадам Зинон хочет воспитать из Леночки идеальную секретаршу.
– Какая прелесть! – От избытка чувств Алиса даже хлопнула в ладоши. – Значит ли это, что на время отсутствия Леночки вы переходите в мое распоряжение?
– В полное ваше распоряжение, – со сдержанным достоинством подтвердил молодой человек. – Решение мадам Зинон для меня – закон.
– Не переживайте, Александр, – усмехнулась Алиса. – Мадам Зинон очень энергичная женщина. Думаю, воспитательный процесс надолго не затянется. Особенно принимая во внимание то, как высоко она ценит вашу помощь.
– Правда? – Щеки Александра зажглись застенчивым румянцем, и Алиса уже в который раз подивилась уникальной способности Зинон подбирать ключики к мужским сердцам.
– Даже не сомневайтесь, – уверила она молодого человека. – Можно попросить вас об одолжении?
– Слушаю вас. – Александр мгновенно подобрался, переключился на деловую волну.
– Найдите мне что-нибудь от головной боли. Сможете?
– Что вы предпочитаете: цитрамон, аскофен, седалгин, анальгин, аспирин?
– А что, у вас все это есть? – удивилась Алиса.
– Есть. У мадам Зинон иногда случаются мигрени, я укомплектовал аптечку всем самым необходимым.
– Тогда мне, пожалуйста, таблетку аспирина.
Рабочий день начался как обычно: с проблем, требующих немедленного разрешения; с бумаг, ожидающих немедленного рассмотрения и одобрения; с нескончаемых телефонных переговоров с поставщиками и клиентами. Дел накопилось так много, словно Алиса как минимум месяц не принимала участия в управлении «Ализи», словно и не было вчерашних ночных бдений на боевом посту. Похоже, мадам Зинон так увлеклась муштрой несчастной Леночки, что совершенно забыла о своих непосредственных обязанностях. А поскольку рядом с ней больше не было преданного Александра, то и намекнуть о необходимости быстрейшего включения в трудовой процесс было некому, и Алисе приходилось отдуваться за двоих.
Ближе к обеду позвонил Ольгерд, сообщил, что в Риме все прошло гладко и вечером он прилетает. Просил приготовить к его возвращению «человеческий ужин», потому что доползти до ресторана у него уже не будет никаких сил. Из вышесказанного Алиса сделала вывод, что ночевать Ольгерд собирается у нее – неслыханное дело! «Истинный ариец» Ольгерд протокол соблюдал неукоснительно. Причем не только в бизнесе, но и в сердечных делах. Их романтические свидания всегда проходили по одному и тому же сценарию: роскошный букет цветов для Алисы, ужин в ресторане, неспешный секс, непременное «спасибо, дорогая, ты была великолепна» в финале и сдержанное прощание. Своей предсказуемостью этот сценарий устраивал обоих – и Ольгерда, и Алису. За полгода их романа в нем не изменился ни один пункт. А тут вдруг сразу две поправки. Чудеса!
С Ольгердом Алиса познакомилась в годы учебы. Нордического красавца с копной снежно-белых волос было трудно не заметить. Он приковывал к себе восхищенные взгляды доброй половины Алисиных однокурсниц, но – о, чудо! – был чист и непорочен как младенец, вел почти праведную жизнь и на провокации со стороны дам не поддавался. Видимо, собирался вручить свое хрустальное сердце одной-единственной.
Алису Ольгерд привлек отнюдь не своей внешностью. Помимо очевидных достоинств, у него были еще и скрытые таланты. Он семимильными шагами приближался к красному диплому и, по словам педагогов, имел все задатки финансового гения, а «Ализи» на тот момент остро нуждалась именно в таковом. К подступам МГУ была выслана тяжелая артиллерия в лице Зинон. Ей вменялось в обязанность очаровать Ольгерда и предложить ему должность финансового директора «Ализи». Как проходил процесс очарования и завлечения, Зинон Алисе так и не рассказала – скорее всего, даже ее горячий темперамент не смог растопить ледяное сердце будущего гения, – но, как бы то ни было, к чисто деловой стороне вопроса Ольгерд отнесся с максимальным вниманием и интересом. Так что в целом миссия Зинон увенчалась успехом, хотя и оставила в душе не привыкшей к поражениям на любовном фронте воительницы неприятный осадок, поэтому всякий раз при встрече с финансовым директором «Ализи» ее язвительность достигала апогея. Ольгерд же к нападкам Зинон относился со сдержанным равнодушием и тем самым подбрасывал дров в топку ее уязвленного самолюбия. Алису эта плохо завуалированная конфронтация забавляла, поскольку было очевидно, что для воюющих сторон сам предмет спора уже давно утратил актуальность. Наверное, именно из-за этого она не испытывала особых угрызений совести, когда шесть месяцев назад Ольгерд вдруг определился, наконец, с выбором дамы сердца. Не то чтобы его выбор поверг Алису в шок, но уж точно стал приятной неожиданностью. Примерить роль любовницы истинного арийца – а почему бы и нет? Неожиданно для нее их роман затянулся, превратился в необременительную, временами даже приятную рутину. Все без исключения сотрудницы «Ализи», затаив дыхание, ждали, чем закончится роман между хозяйкой и финансовым директором. Шептались даже о назначенном дне бракосочетания, и только одна Алиса твердо знала, что никакой свадьбы не будет. И не потому, что этот скандинавский викинг слишком хорош для нее. Не готова она принять в дар его хрустальное сердце…