Александро. Не знаю... О любви, наверное...
Соня. А ты его любишь?
Александро. Не знаю пока. Я его никогда не видела. Но ведь надо написать о любви. Вдруг я в него влюблюсь... На всякий случай напишем о любви. А?
Соня. А если не влюбишься?
Александро. Если не влюблюсь, тогда напишем, что разлюбила, и делу конец.
Соня. Так просто?
Александро. А чего? Пусть страдает. Это облагораживает.
Соня. Неси бумагу и ручку.
Александро. Ура! (Достает из кармана лист бумаги и ручку. Дает Соне.)
Соня сочиняет письмо.
(Пытается заглянуть в бумагу.) Ты уж постарайся!
Соня. Не смотри! Когда допишу, тогда прочтешь!
Александро. Ой, Сонечка, миленькая! Вся от любопытства сгораю! Умру же!
Соня. Терпи...
Александро. А вот выйду за него замуж. Дом построим. Или нет, лучше в город переедем. Автомобиль купим черный. Такой блестящий... Я водить его буду, гонять по перекресткам на красный свет! Ну, скоро же, Сонька!
Хатдам. Еще собьешь кого...
Александро. Нет, я асом буду. Потом ребенка рожу. Мальчика... Сонечка, ты еще не написала?
Соня (не отрываясь от бумаги), А девочку?
Александро. Ну а потом девочку. Конечно, если он возражать не будет... Соня (протягивая
Александро письмо). Читай. (Хатдаму.) В церковь меня не пускают...
Хатдам. А что говорят?
Соня. Ничего. Просто не пускают.
Александро (прижав письмо к груди). Соня... Сонечка... (Из глаз Александро текут слезы.) Я всегда говорила, что у тебя дар... Помнишь? Даже до того, как рассказы твои напечатали в журнале. (Целует Соню.)
Соня. Перестань.
Александро. Это... Это божественно... Ты сама не понимаешь, как это талантливо! Сонечка, ты гений! Я говорила! Соня. В самом деле, перестань! Как ребенок, в самом деле.
Александро (тяжело вздыхая). Если бы я могла так выразиться... Про свои чувства рассказать... Если бы у меня была душа такая тонкая... Такая отточенная мысль...
За окном слышится треньканье велосипедного звонка.
Соня. Почтальон...
Александро. К нам... Опять воды попить?
Хатдам. Пойди посмотри. Александро (вскакивая). Я сейчас. (Выбегает за дверь.) Кто там?
Хатдам. Что-то поздно он... Может, случилось что?..
Пауза
Возвращается Александро.
Александро (комкая в руке бумагу).
Телеграмма... От Наташи...
Хатдам. (всгавая, протягивает руку. Рука его дрожит). Дай!
Александро. Сейчас... (Пытается раскрыть телеграмму.) Сейчас...
Хатдам (зарычав). Я сказал, дай сюда!!! Дай!
Соня. Александро! Отдай ему телеграмму!
Хатдам. Убью!!!
Александро (осторожно протягивая} Хатдаму телеграмму).
Да бери же, бери...
Хатдам раскрывает телеграмму, не может сосредоточиться, трясет головой. Читает.
Ну, что там?
Неожиданно Хатдам начинает раскачиваться, из горла его вырываются хрипы. Он падает на живот, начинает биться в судорогах. Александро и Соня, оцепенев, смотрят, на него... Из горба Хатдама сначала тоненькой, потом более мощной струей вырывается дым. Александро бросается к Хатдаму. запускает руку ему за шиворот, что-то вытаскивает из горба, прячет в карман.
Соня. Что там в телеграмме?!
Александро. Сейчас... (Поднимает телеграмму.)
Судороги отпускают Хатдама, и он без движения лежит на полу. Рассеивается дым.
(Читает.) "Люблю... Завтра буду... Наташа...".
Пауза.
Соня. Это он от счастья. Только счастье так с копыт сбивает.
Александро. Ага. Может, его водичкой?
Соня. Что ты взяла оттуда?
Александро. Что ты, Соня! Ничего.
Соня. Я же видела. Из горба...
Александро (шепотом). Хорошо, я тебе
половину дам...
(Достает из кармана золотые монетки и камешки. Отбирает половину, протягивает Соне.)
Соня. Половина?
Александро. Верь мне, Соня!
Соня прячет драгоценности у себя на груди.
Постепенно Хатдам приходит в себя, поднимается на четвереньки, осматривается, не понимая, что произошло, трясет головой и вдруг, вспомнив, засовывает руку в горб.
Хатдам (вскакивая в бешенстве). Где?!! Кто?!
Александро. Что ты?! Хатдам (надвигаясь на Александро). Кто взял?!!
Александро. Хатдам, ты о чем?
Хатдам. Ты украла, дрянь! Убью! (Замахивается на Александро.) Паскуда!
Александро (пугаясь, достает из кармана украденное). Возьми, возьми. Я хотела тебе отдать, когда тебе легче станет. Боялась, что потеряется. Возьми.
Хатдам (отбирая золото). Где остальное?!
Александро. Остальное? У Сони... У нее.
Соня. Что ты, Александро! Ты же врешь!
Александро. Сонечка, ты же спрятала... В лифчик.
Соня. Не верь ей, Хатдам! Она врет.
Хатдам (Соне). Отдай!
(Подходит к Соне.)
Соня. Не полезешь же ты ко мне в лифчик.
Хатдам. Полезу... И сверну тебе шею.
Соня. (доставая золото). Я хотела купить себе пишущую машинку...
Хатдам (не обращая внимания на ее слова, забирает драгоценности, пересчитывает, успокоенный, садится). Она меня любит. Это факт.
Александро. Я тебя от всей души поздравляю. Милый Хатдам.
Хатдам. (улыбаясь). Завтра приедет. Она очень хорошая.
Громко всхрапывает Дурак.
Соня (отвешивая ему затрещину). Заткнись, идиот!
Хатдам. Женюсь, куплю тебе. Соня, машинку... Честное слово.
Александро (Хатдаму). Ты очень бледный. Тебе лечь надо. Ты где будешь спать - на печке или на кровати в комнате?
Хатдам (задумавшись). А? Что? Когда она приедет, вы пойдете ловить рыбу. И не вздумайте показаться ей на глаза! Долго ловите!
Александро (зевая). Спать как охота. Хорошенький бы сон посмотреть...
Хатдам. Да, надо спать. (Потирает горб.) Давайте спать.
Уходит свет. Ночь. Пустая комната. Заткнутое подушкой окно. Слабый лунный свет. В комнате появляется Александро. На Александро длинная ночная рубашка. Александро ходит по комнате с распущенными волосами, тоненько подвывая. Затем останавливается, хватает руками грудь, сжимает. Потом хватается за пах, поворачивается к окну, воет. Уходит свет.
Утро. За столом сидят Александро и Соня с Дураком. Голова Дурака так же покрыта сатиновым мешком, только другого цвета. На столе горячий чайник, масло, хлеб... Хатдам бреется перед зеркалом.
Александро (отхлебывая чай). Когда, думаешь, она приедет?
Хатдам. Как всегда, во второй половине дня.
Александро. Ты знаешь, я бы хотел на нее посмотреть!
Хатдам (оборачиваясь). Я сказал - рыбу пойдете ловить! (Хватается за щеку, стирает с пореза кровь.) Александро. Почему, в самом деле? Как будто я тебе помешаю... Может быть, посоветовал тебе чего. Я в любовных делах тоже кое-что смыслю. Мне вон одна уж десятое письмо пишет! Соня. Про что хоть пишет?
Александро. Ясно про что. Про любовь ко мне.
Соня. Сильно любит?
Александро. Бабы - они привязчивы. Только вот не могу понять, где она меня видела. Да и я вроде с ней не знаком. (Достает из кармана письмо. Помахивая им.) Вот оно. Пишет, что отныне смысл ее жизни только во мне. А что, пусть себе любит!
Xатдам. Рыбу надо к ужину. (Вытирается, садится к столу.) И побольше.
Александро. Сегодня Сонька дежурит. Ей за электричество платить. Жениться только вот совсем неохота!
Еще под каблук загонит. Я молодой, погуляю маленько.
Соня. Догуляешься до седых волос. Я боюсь рыбу ловить. Пальцами в меня стали тыкать. Смешки гнусные отпускают, а мальчишки камешки мелкие бросают. Еще в глаз попадут.
Хатдам. Побоятся. Знают, что я приехал.
Скрип двери. В комнату входит Фокс. Это полный, аккуратно одетый пожилой человек с закрученными кверху усами. Фокс мнется возле двери, переступая с ноги на ногу.
Фокс. Здравствуйте... Я...
Хатдам. Здравствуйте. Вы к нам?
Соня. Здрасте...
Александро. Какие усы красивые! Просто чудо какое-то...
Хатдам. Кто вы?
Фокс (косясь на близнецов). Я? Фокс...
Александро. Кличка?
Фокс. Фамилия моя Фокс.
Хатдам. Вы насчет эксгумации?
Фокс. Что?
Хатдам. Ну, насчет переноса кладбища?
Фокс. Нет... Вы меня не знаете... Я... Можно мне сесть?
Хатдам. Садитесь.
Фокс (садясь на лавку возле дверей. Косится на Соню). Спасибо.
Александро. Вы усы завиваете или они сами закручиваются?
Хатдам. Александро!
Александро (Хатдаму). Только без мелкой опеки!
Хатдам. Заткнись!
Фокс. Знаете... Закручиваю... Приходится...
Александро. Меня Александро зовут.
Фокс. Ага... Саша-Александро. Не Саша, а Александро! С буквой "о" на конце! Фокс (не в силах оторваться от близнецов). Вы грек?
Александро (недоуменно). Почему? Фокс. Имя такое. На греческое похоже.
Александро. Нет.
Соня. Назвали его так.
Фокс. Ага.
Соня. Когда родился. (Отводит лицо от взгляда Фокса.)
Пауза.
Хатдам. Чай будете?
Фокс. Что? Нет, спасибо. (Встает.) Пожалуй, я пойду... Да, пойду... (Открывает дверь.) До свидания...
Александро. А чего приходили?
Фокс останавливается в дверях.
Соня. На меня поглядеть.
Александро. Цирк, что ли?
Хатдам. Заткнись!
Александро. А чего он пришел? Звали его?
Фокс. Я... Я поговорить пришел...
Хатдам. Так говорите!
Фокс. Но я бы хотел... (Кивает в сторону Сони и Дурака.) Вот с ними мне бы поговорить...
Хатдам. Ну говорите, говорите! Секретов между нами нет. Второй не разговаривает.
Фокс. Я знаю.
Александро. Откуда?
Фокс. Рассказывали мне. Так получилось.
Хатдам. Говорите.
Фокс. Сейчас... (Потирает глаза.) Минуту.
Александро. Слушай, Соня, я понял! Это твой папаша! Он тебя разыскал! Смотри, как стесняется!
Соня. Перестань!
Фокс. Я в цирке работаю...
Соня. А-а...
Фокс. Режиссером... (Кивает на Дурака.) А можно ему лицо открыть?
Соня снимает с головы брата мешок. Дурак тут же просыпается, глупо дыбится,
Фокс. Ага, ага. Спасибо! (Смотрит на Дурака.)
Александро. Спит человек! Так чего его будить! Вам в цирке усы закручивают?
Хатдам. Что вы хотите?
Фокс. В шапито... Это такой маленький передвижной цирк. Мы очень много ездим и даем представления в маленьких городах. У нас слон есть. Собачки...
Александро. А обезьяны?
Фокс. Есть. У нас много животных. Шапито - это большая брезентовая палатка... (Соне.) Идите ко мне работать.
Соня. Я?
Александро. А меня!.. Я буду ездить на слоне!
Хатдам. Мы не артисты!
Фокс. Я знаю.
Соня? Вас, кажется, так зовут? Мне бы хотелось, чтобы вы и ваш брат работали в нашем цирке.
Хатдам. Надень мешок!
Соня надевает мешок на голову брату.
Фокс. Вам у нас будет хорошо. Я обещаю.
Хатдам. У меня сильные руки. Я сломаю вам позвоночник.
Фокс. Послушайте... Мне очень неловко. Я очень долго думал над тем... над этичностью работы, ну... вот, инвалидов в цирке... Мне правда очень неудобно. Карлики и лилипуты давно в цирках работают. Что же делать. Жизнь такая... Но они независимы материально, и вообще... в общем... как это... свободны... Пенсия у них. В цирке рано уходят на пенсию. Приличная пенсия. Мы много ездим, мир можно посмотреть. В Швейцарию на будущий год собираемся. На две недели. Вы знаете, там тоже живет пара сиамских близнецов. Только зеркальных вам.
Хатдам (поднимаясь). Уходите.
Фокс. Да, да. Вы мне отказываете. Да, я иду...
Хатдам. Идите...
Фокс (встает, разглядывая Соню). Извините... Я не хотел, если что... Честное слово... До свидания... (Берется за ручку двери.)
Александро. Фокс!
Фокс оборачивается.
У вас красивые усы.
Фокс уходит.
Пауза.
Соня. Надо рыбу ловить... Александро (Хатдаму). А ты когда-нибудь в цирке был?
Хатдам. В детстве...
Соня. А в Швейцарии действительно есть такие, как мы? Он правду сказал?
Хатдам. Неправду.
Александро. Ты, Соня, единственное чудо природы... Он хочет тебя заманить!
Хатдам. Я помню лилипутов в цирке. Их было много-много... Из них сделали цыганский оркестр и дали крошечные инструменты. А одна малявка со старушечьим лицом под писк оркестра крутила колесо и сальто. Им долго хлопали и кидали конфеты.
Пауза.
Идите...
Александро и близнецы, встают.
Соня, за свет заплати.
Александро и близнецы, взяв ведра и удочки, уходят. Хатдам тяжело встает, идет к зеркалу, по пути останавливается, пружинит на досках. Берет молоток, вбивает в пол еще два гвоздя. Подходит к зеркалу, поправляет белый воротник на рубахе, разглаживает волосы. Садится, закрывает глаза. Слышно, как возле дома останавливается машина.
Стук в дверь.
Хатдам открывает глаза, встает, торопливо идет к двери, открывает ее. В комнату входит Наташа. На ней мятый плащ.
Хатдам (обнимая Наташу). Наташа...
Наташа. Здравствуй...
Хатдам (поднимая Наташу). Я скучал... Наташа...
Наташа (вскрикивая). Отпусти!
Хатдам (опуская ее). Наташа...
Наташа. Не знаю... Все тело ломит. Еле добралась. Вон плащ в тряпку измочалила. (Отстраняясь от Хатдама.) Дай разденусь...
(Проходит в комнату, снимает плащ, хватается за бок.) Здесь болит... Как огнем... (Подходит к печке, проводит рукой по иллюстрации.)
Не выкинул еще...
Хатдам. Нет. (Идет к ней, стараясь не хромать.)
Наташа (оборачиваясь к нему). Неужели я еще похожа на Эсмеральду?
Хатдам. Ты лучше... Я - Квазимодо.
Наташа. Покоробилась вся картинка... От жара...
Хатдам. Тебя долго не было... У меня была тоска...
Наташа. Мама... Ты ведь знаешь...
Хатдам. Я думал, что она выздоровела. Тоска у меня.
Наташа. Я тоже скучала... (Прислоняется щекой к горбу.) Он у тебя мягкий стал... Помнишь, как я за тобой гонялась, чтобы горб потрогать? Ты меня чуть не убил.
Хатдам. Помню... Я скучал... В бане было... Ты помнишь?
Наташа. Сколько лет прошло?
Хатдам. Двенадцать.
Наташа. Ты тогда испугался... Тебя, наверное, до этого никто голым не видел.
Хатдам. Я и женщину не видел голой.
Наташа. Ребята тебя тогда хотели убить.
Хатдам. Я одному руку сломал.
Наташа. Так это ты?
Хатдам. Я.
Наташа. Он говорил, что соскользнул с мостков... Врал...
Пауза.
Хатдам (доставая из кармана золото и камешки). Вот... (Протягивает ей.) Подарок.
Наташа. Спасибо... (Берет, рассматривает.) Это дорогой подарок. (Прячет.) Ты добрый... На лекарства...
Хатдам. Наташа, а тебе?
Наташа. Умрет мама, я выйду за тебя замуж. А отца твоего так и не нашли?
Хатдам. Нет. Сгинул...
Наташа. Туда ему и дорога.
Хатдам. Он был неплохой... Когда пил водку - бил.
Наташа. Без горба я бы тебя не заметила. За мной многие ходили... Красавцы... (Отходит, садится в кресло.) Кресло какое... Для королей или для монстров...
Пауза.
Хочешь меня?
Хатдам застывает, начинает урчать.
Наташа встает. Хочешь. (Потирает бок.) Болит... (Берется за подол платья, стягивает его через голову.)
Неожиданно Хатдам начинает раскачиваться, из горла его вырываются хрипы.. Он падает на живот, бьется в судорогах. Из горба валит дым. Наташа в нижнем белье садится в кресло, спокойно наблюдает за Хатдамом. Постепенно тело его успокаивается, рассеивается дым, он приподнимается, оглядывается, ничего не понимая, потом что-то вспоминает, судорожно лезет рукой себе в горб, достает из него белоснежное платье.
Хатдам (вставая, протягивает Наташе платье).
Вот... Надень... Наташа (беря платье). Господи, какое платье!
Хатдам. Наташа...
Наташа. Я померяю? (Надевает платье, смотрит на Хатдама.) Ну, как? Как будто на меня сшито... (Поворачивается лицом к зеркалу, спиной к Хатдаму. На спине платья - огромная прожженная дыра. Сквозь дыру видна спина Наташи вся в безобразных наростах, выпусклостях, пятнах.)
Хатдам (испуская вопль). Наташа, что это?!
Наташа (оборачиваясь). Где? Хатдам (подбегая, поворачивает ее). Здесь!.. На спине...
Наташа. А что там? (Смотрит в зеркало.) Я... Я не знаю.
Хатдам. Я знаю... Я знаю...
Наташа. Этого не было! Что это?!
Хатдам. У тебя растет...
Наташа. Нет!
Хатдам. У тебя растет горб!
Наташа. Ты врешь! Ты врешь...
Хатдам (обнимая Наташу). Ты наша... Ты наша!
Наташа (бьет Хатдама по лицу). Ты врешь! Это временно... Это только появилось!
Хатдам. Я знаю... Это горб... У меня так же было...
Наташа (отталкивая Хатдама). Отпусти! Не прикасайся ко мне! (Видит себя в зеркале.)
Ненавижу? Ненавижу тебя!
Хатдам. Наташа, что ты! Наташа (сдирая с себя платье, швыряет его Хатдаму). Ты меня заразил!
Открывается дверь. В комнату входят близнецы и Александро. Лицо Сони в крови, одежда изорвана. Александро в диком испуге.
(Увидев вошедших.) Кто это?
Хатдам. Я же говорил, не сметь показываться!
Александро. Они там... с палками...
Соню били...
Хатдам. (очнувшись). Кто?
Соня. Подростки... Камнем в лицо...
В комнате разбивается еще одно окно. Влетает горящий факел. Хатдам берет из-под рукомойника таз, гасит огонь. Берет топор, с рычанием выходит.
Пауза.
Александро. Вы Наташа?
Наташа (испуганно). Да... А вы?
Александро. А мы здесь живем. Нас Хатдам из интерната взял. Это Соня и Дурак. Они сиамские близнецы. Хатдам очень хороший. Он нам помогает. Нам без него нельзя...
Наташа (надевая свое платье). Я... я понимаю...
(Она дрожит.)
Пауза. Возвращается Хатдам.
Хатдам. Убежали...
Наташа. Я поеду...
Хатдам. Подожди...
Наташа. Мне пора...
Александро. Оставайтесь... Чаю попьем... На печке спать будете, а утром поедете.
Наташа. Нет... Нет... (Пятится к двери.) Я... Я напишу... (Выходит.)
Слышится шум отъезжающей машины.
Пауза.
Александро. Они с бухты-барахты нас камнями закидали...
Хатдам (Соне). Лицо вымой.
Соня моет над тазом лицо.
Александро. А что у Наташи на спине такое?
Хатдам. Заткнись!
Александро. У нее машина черная... блестящая... Удочки сломали, а ведра утопили...
Пауза.
Я хотела тебе сказать... Еще вчера... (Подходит к Хатдаму.) Вернее, показать... У нас вот что...
(Открывает полу длинного пиджака, показывает прикрепленный к животу мешочек.)
Хатдам. Что это?
Соня (снимает мешочек, под которым находится маленькая, в зародыше, скрюченная нога.) Вот...
Четвертая нога у нас растет...
Уходит свет.
Хатдам. Иди коробки клей.