— Мне что-то тревожно, — нехотя, произнес супруг. — На душе не спокойно.
Я перевернулась на живот и оперлась на локти, внимательно глядя на него. Дамиан, действительно, выглядел мрачноватым.
— Если хочешь, я в твое отсутствие не буду покидать дома, — ответила я с улыбкой. — Буду ждать тебя, сидя у окошка, или следя за рабочими.
— Может, без меня не стоит пускать в дом рабочих? — я недоуменно приподняла брови.
— Да, что это с тобой? Ты так говоришь, будто у тебя есть причина для беспокойства, — произнесла я, и Дамиан вновь подтянул меня себе, укладывая на грудь.
Он не спешил отвечать. Немного подождав, я снова приподнялась, заглядывая ему в глаза. Супруг задумчиво смотрел в потолок, но, заметив мой взгляд, приподнялся и поцеловал меня.
— Дамиан, — я ждала ответа.
— Мне нечего сказать, честно, — ответил он, наконец. — Тоска какая-то на душе. Не пойму ее причины, но оставлять тебя не хочется вовсе. Какое-то противное ощущение беды.
Я села повыше, и Дамиан положил мне голову на колени. У меня не было никаких предчувствий, равно, как ожиданий неприятностей, потому мне сложно было понять, отчего муж вдруг стал таким мнительным. В порт я ездила только провожать «Анжель», когда та уходил в море. К этому уже все привыкли и давно не удивлялись одинокой женской фигуре на пирсе, смотрящей вслед отходящей все дальше от берега шхуне. Дамиан даже как-то сказал, что за эти два месяца, что мы жили в Маринеле, команда «Королевы Анжели» стала считать меня кем-то вроде талисмана, говоря, что я приношу им удачу. В чем удача, я не понимала, но было приятно. Никто их других жен пока не перенял моей привычки, потому как было принято прощаться с мужьями дома, и я все так же одиноко стояла и смотрела, как красавица шхуна, расправив паруса, покидала родную гавань.
— Не провожай меня завтра, — попросил Дамиан.
— Не могу, тогда я буду тревожиться, — ответила я. — Если опасаешься, я возьму с собой и Бодри.
— Ада, — чуть скривился Дамиан.
— Не обсуждается, — резко, что стало неожиданностью даже для меня, ответила я. — Дамиан Литин, мне не будет покоя, если я останусь дома. В остальное время обещаю не высовывать носа из дома и сказу подрядчику явиться для продолжения работ через три дня. Хорошо? — я умоляюще посмотрела мужу в глаза.
Он поднял голову с моих колен и обернулся. Губы его были упрямо поджаты, но Дамиан все-таки кивнул.
— Хорошо, — сказал он. — Но ты мне дорого заплатишь за свое упрямство.
— Сколько? — деловито спросила я.
— До рассвета, — усмехнулся муж, и я взвизгнула, когда оказалась вдруг подмята под его сильное красивое тело. — Скажи мне это, — тихо попросил он.
— Я люблю тебя, охотник за бабочкой, — ответила я.
— Как?
— Больше жизни, — улыбнулась я.
— Ты моя жизнь, — выдохнул он с какой-то болезненной нежностью и завладел моими губами…
Утром я проснулась от того, что мне стало холодно. Открыв глаза, я не обнаружила рядом мужа. За окном уже было светло, и я села на кровати, потерла глаза и позвала:
— Дамиан.
Ответа не было, и я вдруг поняла, что его нет в доме. Ушел, не разбудив меня! Обиженно насупившись, я вскочила с постели и быстро побежала в умывальную комнату. После спешно оделась и побежала вниз, призывая Эрмина. Он показался из своей комнаты, сонно жмурясь.
— Запрягайте! — велела я и первая устремилась к маленькой конюшне.
— Хозяин не велел, — услышала я.
— Эрмин, запрягайте! — воскликнула я, не оборачиваясь.
— Господин Дамиан…
Я остановилась и все-таки посмотрела назад. Мужчина стояла в дверях дома, позевывая, и не спешил одеваться. Ругаться с прислугой я считала ниже своего достоинства, потому вздохнула и кивнула.
— Хорошо, Эрмин, идите, мы никуда не едем.
Мужчина еще с минуту топтался на месте, но все же поклонился и исчез в доме. Я тоже вернулась в дом, дошла до лестницы, немного потопала, а после на цыпочках прокралась обратно к двери, тихонечко выйдя на улицу. У меня были подозрения, что Дамиан дал не только распоряжение не возить меня, но и препятствовать тому, чтобы я покинула сегодня утром дом. И все же я не могла не проводить «Анжель». Дело в том, что не только экипаж шхуны считал меня талисманом, но это было и моей приметой. Пока я провожаю его, Дамиан обязательно вернется ко мне, потому я прошмыгнула в конюшню и самостоятельно оседлала свою лошадь. Хвала Всевышнему, в родительском доме я этому научилась, благодаря своей любви к лошадям.
Эрмин выскочил из дома, когда я уже выскакивала в ворота.
— Мадам Адалаис! — выкрикнул он.
— Догоняйте, — бросила я на ходу. — Вы знаете, где меня найти.
Я успела. Моя лошадь влетела в порт тогда, когда «Королева Анжель» только отошла от пирса. Спешившись, я поспешила ближе к краю пирса.
— А мы уж переживали, что вы приболели, мадам Литин, — услышала я с соседней шхуны и удивленно посмотрела на улыбающегося немолодого мужчину. — Мы все вас уже знаем, — ответил он на мое удивление.
— Ада! — я тут же потеряла интерес к мужчине и обернулась на «Анжель». Дамиан почти свесился с борта. — Непослушная девчонка!
— Дамиан Литин, ты несчастный лгунишка! — обиженно ответила я.
— Счастливый, бабочка, самый счастливый! — выкрикнул он и рассмеялся, но быстро вновь погрозил мне пальцем. — Вернусь, мы поговорим о твоей сумасбродности.
— Я буду ждать, — пообещала я, улыбаясь.
— Только попробуй не дождаться, из-под земли достану, — грозно крикнул Дамиан. — Люблю тебя!
— А я тебя! — ответила я, забывая о прочих зрителях, и послала ему воздушный поцелуй.
Фелибра, крутившийся рядом, взмахнул рукой перед лицом моего супруга, «перехватывая» мой поцелуй, тут же получил от мужа подзатыльник, и Дамиан «вернул» себе мой невесомый дар. До меня донесся мужской смех, распавшийся на несколько голосов. Дамиан отправил мне ответный поцелуй, и тут же его окружили несколько офицеров, повторяя его жест. Я рассмеялась, глядя на супруга, «разгонявшего» руками чужие поцелуи. Он показал сослуживцам кулак и снова обернулся ко мне, показывая три пальца. Три дня, поняла я и кивнула в ответ.
— Ну, вы и егоза, — раздался за спиной голос Эрмина, и мне показалось, что Дамиан облегченно вздохнул.
Впрочем, шхуна уже прилично отошла от берега, и реакция мужа на появление мужчины была закономерной, потому мне так и показалось. Я дождалась, когда «Королева Анжель» покинет гавань, и лишь после этого я обернулась к Эрмину.
— Едемте домой, — сказала я с грустной улыбкой.
— Едемте, мадам, — согласно кивнул наш кучер и мой охранник.
— Какой прелестный цветок, — неожиданно произнес неизвестный офицер. — Так вы и есть знаменитая Бабочка?
Я неспешно повернулась и посмотрела на нахала. Мужчине было лет тридцать, или около того. Высок, статен, приятной внешности, но меня его привлекательность оставила равнодушной. К тому же фамильярность вызвала отторжение и неприязнь.
— Так меня называет только мой муж, — с достоинством ответила я и собралась удалиться, но офицер оказался еще и навязчив.
— Приношу свои извинения, прелестнейшая, — он склонил голову. — Позвольте представиться, констапель фрегата «Грозный» Анселен Фост. Могу я узнать ваше имя, сударыня?
— Если мой супруг посчитает нужным, он представит нас друг другу, — холодно ответила я и все-таки направилась к своей лошади.
— Тогда я буду называть вас мадам Бабочка, — крикнул вслед мужчина.
Я проигнорировала очередную фамильярность, и Эрмин помог мне сесть в седло. Мой охранник бросил взгляд на офицера, смотревшего в нашу сторону, нахмурился и сам вскочил в седло.
— Думаю, вы еще услышите об этом господине, мадам Адалаис, — сказала он.
— Скоро вернется Дамиан и оградит меня от преследований, если такие последуют от господина Фоста. — Я не удержалась и бросила на офицера быстрый равнодушный взгляд. Он тут же склонил голову. — Неприятный тип, — я передернула плечами и тронула поводья.
Весь день меня никто не беспокоил, а вечером посыльный доставил букет и записку с очередной дерзостью «Цветы для прекрасной Бабочки». Я вернул букет посыльному, велев передать, что цветов от посторонних мужчин не принимаю. Факт моего немалого возмущения, должно быть, отражался на моем лице, потому что спорить со мной никто не посмел, и юноша из цветочной лавки ушел восвояси со своим букетом.
— Каков мерзавец, — негодовала я. — Откуда этот человек узнал наш адрес?
— Маринель — город маленький, мадам, — ответила Летиния с легкой улыбкой. — О новых людях узнают быстро. Если желаете, я наведу справки об этом господине.
— Не стоит, — я отрицательно покачала головой. — Если до него дойдет весть об этом, данный господин еще возомнит, что я им интересуюсь. Нет, ни к чему.
Летиния поклонилась и оставила меня. Я легла спать, а утром встала под оханье своей горничной и кухарки в одном лице. Подойдя к окну, я нахмурилась. Перед домом все было уставлено корзинами с цветами. Я даже не стала их пересчитывать, до такой степени меня разозли происходящее, и только порадовалась, что мой супруг этого не видит.
— Эрмин! — крикнула я. — Соберите все это и отвезите куда-нибудь.
— Этим вы только еще больше раззадорите вашего поклонника, — заметила Летиния.
— А если я их оставлю, то покажу, что приняла, и дам возможность сделать следующий шаг, — гневно ответила я. — Убрать!
Однако это были уже не шутки. Все это безобразие происходило на глазах соседей, и я совершенно справедливо опасалась теперь сплетен и пересудов. Ужасно! Наше с Дамианом имя будут трепать на каждом углу, и все из-за какого-то наглеца. Настроение мое было испорчено с самого утра. Я представляла себе ярость мужа и то, что он мог сделать. Если граф Набарро был ему не ровней по физической силе, то господин Фост мог быть достойным противником. Эта мысль напугала меня до крайности.
— О, Всевышний, — прошептала я. — Только не это.
Впрочем, весь день о господине констапеле я ничего не слышала. Это меня удовлетворило, но несколько визитов от соседей имели место, заглянувших вроде бы на чашечку чая и справиться о моем здоровье. Однако разговор неизменно сворачивал на цветочное море перед нашим с Дамианом домом. С этого момента и я стала захотела скорей покинуть Маринель, даже не смотря на жилище, которое успела нежно полюбить и вложить в него частичку своей души.
Утро третьего дня выдалось дождливым и спокойным. Никто не расставлял букетов, не пел серенад, как я опасалась, и не стремился прийти ко мне с визитом. Моя прислуга уже знала, что для данного господина меня дома никогда нет, даже если я буду въезжать в этот момент в ворота.
— Отвратительно, — я брезгливо кривилась. — Как же один человек может отравить жизнь всего лишь парой поступков.
— Давайте, я все же разузнаю о нем, мадам, — снова предложила Летиния.
— Нет, это лишнее. Все, что мне стоит знать об этом человеке, мне расскажет Дамиан. Впрочем, его я расспрашивать тоже не собираюсь.
— Ну, как знаете, — пожала плечами женщина и оставила меня.
Спать я ложилась опять в одиночестве. Дамиан еще не вернулся домой. Я сильно не беспокоилась, потому что знала, что муж может оказаться на вахте. А ехать в порт мне теперь вовсе не хотелось, это раздражало. Из-за одного человека я вынуждена сидеть дома и не встречать любимого мужчину, по которому успела ужасно истосковаться. Мне просто невозможно не хватало его шуток и смеха, ласковых объятий и жарких признаний. Наших веселых перепалок и разговоров ни о чем. Видеть супруга уже давно стало болезненной необходимостью. Когда он уходил в море, я не жила, а существовала, и все мысли кружились лишь вокруг этого родного и до невероятности любимого мужчины.
Остаток дня я занималась всякими мелочами, чтобы отвлечь себя от тоскливых мыслей, что наша встреча откладывается еще на день. Переставляла что-то, вышивала, пробовала читать, советовалась с мадам Орле насчет завтрашнего обеда, несколько раз поменяв список блюд. Женщина была раздражена, я это заметила, но перечить не стала, с пониманием отнесясь к моему состоянию с пониманием. Ее муж не так давно окончательно осел на берегу.
Промаявшись так, я легла в кровать, обняла подушку Дамиана, но еще долго не могла уснуть, думая о нем и прислушиваясь к тишине в доме. Мне все казалось, что еще чуть-чуть, и я услышу лучшие слова на свете: «Любимая, я вернулся!». Постепенно сон завладел моим сознанием, и я провалилась в мир сновидений…
— Мадам! Мадам! — Летиния толкала меня в плечо.
Я открыла глаза и непонимающе посмотрела на женщину. На улице еще только теплился рассвет.
— К вам…
— Ада! Они пропали! — я резко обернулась и уставилась на мадам Дэврон, стремительно вбежавшую в спальню. — «Королева Анжель» не вернулась, — свистящим шепотом закончила женщина.
И мир перед моими глазами поплыл…
Глава 14
Несколько минут прошли в тумане. Я все пыталась осознать слова мадам Дэврон. В конце концов, ожесточенно мотнула головой, встала с постели и велела Летине подать нам вина, потому что чая сейчас не хотелось вовсе. Затем взяла жену капитана Дэврона за руку и усадила на кресло.
— Объяснитесь, — потребовала я.
Женщина с минуту смотрела на меня глазами, в которых плескалась паника, после схватила принесенный бокал с вином и одним махом осушила его.
— Вчера утром вернулся в гавань торговый барк, который сопровождала «Анжель», — переведя дух, начала говорить мадам Дэврон. — Сломана мачта, пробоина по левому борту, множество раненных. На них напали. Пока барк отходил, «Анжель» их прикрывала. Они ввязались в бой с неизвестным пиратским судном. Не наше. Капитан с барка говорил, что пираты пошли на абордаж, когда они уже успели отойти достаточно далеко. Дальнейшей судьбы шхуны никто не знает, но их возвращения ждали к вечеру. Мне сообщили еще вчера днем, но я не спешила говорить, надеясь на лучшее. Мой муж… он не таков, чтобы проигрывать. Но вот день прошел, ночь, а шхуна не вернулась.
Женщина закрыла лицо руками, и плечи ее вздрогнули. Я сделала глоток вина, отставила бокал и посмотрела на жену капитана. Нет-нет, впадать в панику рано. Не прошло и суток с момента предполагаемого возвращения. Возможно, именно сейчас они входят в гавань. Сердце мое сжималось, но не было веры в то, что могло произойти что-то страшное.
— Мадам Дэврон, — начала я. — Кто-то отправился на их поиски?
Она кивнула головой.
— «Грозный» и «Непобедимый», — ответила она, вытирая слезы. — Почти сразу по возвращении барка. От них пока вестей нет. И наших нет, — женщина вновь всхлипнула.
— Мой папенька всегда говорил, что не стоит заказывать панихиду, пока больной не умер, ох, — я осеклась и посмотрела на свои руки. Они дрожали.
Мы некоторое время сидели в тишине. Неизвестность и смутная тревога, давшая первые сходы, не позволили мне сидеть без дела. Я порывисто встала.
— Летина, разбудите Эрмина. Мы едем в порт, — велела я.
— У меня экипаж, — мадам Дэврон тоже встала.
— Тогда я еду с вами, — решила я.
— Благодарю вас! — она схватила меня за руки. — Одной мне было страшно.
Я вежливо улыбнулась, освободила руки и поспешила начать сборы. Через четверть часа мы уже отъезжали от дома. Перед въездом в порт мадам Дэврон вновь схватила меня за руки.
— Всевышний, Ада, мне так страшно, — прошептала она. — Кто я без Виталя? Вся моя жизнь — это он. Что я скажу детям? Они еще не вернулись от моей матери и не знают о случившемся.
— Еще ничего не случилось, — не без раздражения произнесла я. Страхи этой женщины меня угнетали. — Быть может, мы прямо сейчас увидим мачты «Анжель», не стоит отчаиваться.
— Я тоже так думала вчера днем, но у меня уже не хватает сил верить в лучшее, — воскликнула мадам Дэврон.
Стоянка «Королевы Анжель» пустовала, как были свободны места еще нескольких кораблей. Мы направились к начальнику порта, но он не смог дать нам утешительных сведений. С других кораблей на нас с мадам Дэврон посматривали с мрачным сочувствием. И это тоже раздражало. Дамиан вернется! С ним просто не может ничего случится!
К вечеру вестей все еще не было. Нас пытались отправить домой, обещая сообщить, как только будут известия, но ни я, ни мадам Дэврон, ни еще трое женщин, прибывших узнать о судьбе своих мужей, не сдвинулись с места. Кто-то плакал, кто-то сидела молча, я же стояла у окна в доме начальника порта и не желала верить в плохое.
— «Непобедимый» идет! — крикнул кто-то, и мы все впятером помчались на улицу.
Фрегат «Непобедимый» неспешно входил в гавань. Казалось, прошла вечность прежде, чем он пришвартовался.
— Я не выдержу, — с надрывом произнесла одна из женщин.
Никто не отреагировал, мы ждали. Вскоре на сходнях появился капитан «Непобедимого». Он подошел к начальнику порта, стоявшего тут же.
— Нужно лекаря, у нас раненные с «Анжель», — сказал капитан, и еще одна из женщин лишилась чувств. — Мы подобрали шлюпку, — продолжал мужчина. — Десять человек, это все, что осталось от экипажа шхуны. «Грозный» продолжает поиски, возможно, кто-то еще остался в живых. Раненные рассказали, что по «Анжель» дали несколько прямых пушечных залпов, затопив ее.
В это время по сходням спустился один из матросов, и мы с мадам Дэврон бросились к нему. Матрос, увидев нас, отвел глаза, но мы насели на него с двух сторон.
— Что с Виталем? Он был с вами в шлюпке? — набросилась на мужчину мадам Дэврон.
— Нет, мадам, — матрос покачал головой. — Перед выстрелом из пушек, когда мы отцепили абордажные крюки и смогли отойти, я видел его на носу, он отдавал приказы.