Сказав эту наделённую вторым дном фразу и премного довольный собой, отец Савелий выпил на дорогу ещё рюмочку, и стал прощаться.
3
Оксана действительно была первой красавицей на селе. Как про неё говорили — с лица можно воду пить — и не напьешься.
Длинные волосы после четверти века забвения снова стали популярными. Причина известная — парикмахерские попросту исчезли под руинами городов. Так вот, слегка вьющиеся чёрные волосы девушка умудрялась сложить в такую хитрую причёску, что подруги даже скопировать не могли. А когда она распускала косы, те шелковистым водопадом спускались намного ниже её крепких ягодиц. Набухающая ко времени грудь радовала глаза мужиков своими округлостями, а тонкая талия и плотные бёдра вообще могли свести с ума кого угодно. Довершали дело стройные длинные ноги, которым позавидовали бы скаковые лошади времен бухарских эмиров.
Десяток лет назад, когда ещё и о смуте никто не подозревал, и нравы стариковские худо-бедно поддерживались, стала бы она если не победительницей конкурса «Мисс Вселенная», то, во всяком случае, первой моделью на областном подиуме. Не заметить её было невозможно.
Но то время безвозвратно кануло в Лету. Пережившие революцию мужики не обладали, как говорили прежде, ярко выраженной харизмой. Они были безынициативны, так что девушкам приходилось брать процесс знакомства под свой контроль. К тому же, свободных парней оставалось мало, многие полегли в войну, и выбрать амбициозной барышне было не из кого.
Характер не созревает на пустом месте. Ещё в раннем детстве однажды заболтались бабки да мамки, прозевали — и забрела Оксана в лес, который находился всего в нескольких сотнях метров от села. Да и сгинула там. Искали её трое суток, экстрасенсов пытались подключить, тогда они только силу набирали на телевидении, но все кудесники как один отказались помогать в поисках, сославшись на неведомое сопротивление их способностям. А потом появилась девчушка как ни в чём ни бывало, прискакала на одной ножке и весело рассказала, что видела она деда седого, который кормил её баранками и поил чаем на травах. Пояснить точнее, где она была, Оксана не смогла. Вот и стали поговаривать старики на селе, что, мол, Леший готовит себе новую невесту. Предрекали по этому поводу красоту девке неписанную, да стать королевскую. Так, в общем-то, оно и вышло: славная сделалась девка, видная.
В каждой женщине скрыта чертовка, это давно известно. Неудивительно поэтому, что рано или поздно их пути и тропы нечистого пересекаются.
С Оксаной это случилось, когда ей исполнилось шестнадцать. Они с лучшей подругой Ларисой готовились к гаданию на святки. Запаслись свечами, золотыми колечками и блюдцами. Лариса отправилась домой выспаться, потому что гадать предстояло до утра, а Оксана сидела перед большим зеркалом и задумчиво расчёсывала волосы. Родители к тому времени ушли к соседям в гости.
Тут он и возник за её спиной в расплывчатом образе писаного красавца. Девушка увидела его в зеркале, ахнула, обернулась — а перед ней стоит чёрный субъект, с телом, покрытым волосами, пятачком вместо нормального человеческого носа и парой кривых рожек на голове. Ах, да, ещё длинным хвостом помахивает из стороны в сторону! А из одежды на нём всего распахнутая рубаха неопределённой расцветки и короткие, до колен, шорты в чёрную клеточку.
Она едва в обморок не упала. Чёрт поддержал её очень галантно. Прикосновение его рук было таким нежным, что Оксана мигом пришла в себя, и закричала:
— Чур, не меня! Чур, не меня!
— Я, собственно, и не собирался, — ответил чёрт со смешком. — Просто хотел завести знакомство. Проходил мимо, дай, думаю, загляну на огонёк.
В тот день она ещё не могла разговаривать с ним без боязни, потому что с детства знала, чем может закончиться такое знакомство. Зато ночью в блюдце увидела того же самого хлопца, что и в зеркале несколькими часами раньше. Правда, красавчик делал ей недвусмысленные знаки, и девушка испуганно ударила по воде ладонью. После этого наваждение пропало.
Потом чёрт приходил ещё и ещё. Они уже могли запросто сидеть друг против друга и вести беседу, причем чёрт оказался весьма приятным собеседником. Он был в меру умён, начитан, но не до такой степени, чтобы отпугнуть красавицу. И пользовался каждым случаем, чтобы её похвалить. Оксане это нравилось, недаром говорят: девушки любят ушами.
Он уже не казался ей таким страшным и неприятным типом, как поначалу. Случалось, чёрт брал её за руку, и даже приглашал на танец. Она не противилась, потому что любила танцевать, а развлечений в деревне, особенно зимой, не хватало.
Как-то рогатый гость, скроив лукавую физиономию, шепнул ей:
— Тебе нужно больше впечатлений, душенька. Жизнь скучна, если нет страстей.
— Где же их взять-то? — вздохнула девушка.
— Давай я познакомлю тебя с кем-нибудь! — предложил чёрт. — Есть ещё неженатые мужики.
И стал предлагать ей кандидатуры и даже устраивать так, что Оксане удавалось познакомиться с ними поближе. Только нрав у неё оказался тяжеловат. Парни за живое Оксану не задевали, и один за другим переходили в категорию «отработанного материала». Впрочем, чёрт и сам старался выставить их не в лучшем свете. И делал это не без умысла…
В последний день перед Рождеством стемнело рано. Звёзды высыпались на чернеющий небосвод, взошёл месяц, освещая православный мир, и добрые люди стали готовиться к празднику. Родители Оксаны снова пошли к соседям, где можно было провести вечер за игрой в лото. Забежавшая на минуту Лариса пообещала прийти через пару часов, и на её раскрасневшемся от мороза лице в предвкушении танцев светились радостью глаза.
Чёрт появился с негромким кашлем, когда Оксана, стоя перед зеркалом, примеряла поверх тонкой ночной сорочки своё самое красивое платье.
— Ещё бы в баню пробрался, негодник! — погрозила ему пальцем девушка.
— Я там бываю частенько, — ухмыльнулся гость.
— Ты? — возмутилась она. — Это когда, позволь спросить?
— Третьего дня, например…Кто же мне может запретить, душа моя?
— Бесстыдник окаянный!.. И сколько раз я просила тебя не называть меня «своей душой»! Забыл?
— Прости. Не жизнь, а суета. О главном даже забываешь.
— О чём же это?.. Помоги-ка, если пришёл! — Оксана повернулась к чёрту спиной, и тот ловко застегнул ей на платье молнию.
— Всё о том же, о личной жизни. Нет её у меня, — посетовал чёрт.
— У кого же она есть?
— Вот я к тому и говорю! Может быть, подумаем об этом вдвоём? — Гость ловко встал так, чтобы, глядя в зеркало, девушка видела и его.
— Это в каком смысле? — удивилась она.
— Ну, что же тут непонятного. Я молод… по нашим меркам. Здоровьем не обижен. Могу дать женщине всего, что ей захочется, даже с избытком. Денег, любви…
— Ты серьёзно? — хохотнула Оксана. — Не смеши меня. Ты же страшный!
— Я могу стать таким красивым, что у тебя душа уйдёт в пятки.
— Красавцы бывают только в старых журналах, — отмахнулась руками она. — Да мне особенно и не нужен красавец. Был бы он таким… понимаешь… вот таким! — Она развела руки вширь.
— Толстым, что ли? — недоверчиво фыркнул чёрт.
— Да нет! Мужественным!.. Как кузнец Никола, например.
— Тебе нравится кузнец?! — возмутился гость. — Этот неотёсанный болван с бычьей шеей? Да его руками не девку мять, а баклуши в щепу ломать!
— Зато от него за версту веет мужчиной! — мечтательно взглянув в окно, вступилась за Николу Оксана. — Этакий богатырь! Как в былине, понимаешь?
— Красавица и чудовище! — Чёрт мелко затрясся от смеха.
— Никакое он не чудовище! Лицо у него открытое, для парня очень даже ничего…
— Гм… — Гость на мгновение задумался, потом глаза его недобро блеснули. — И давно ты об этом задумалась, милочка?
— Нет, — после небольшой заминки ответила девушка. — Только вчера. Родители говорят: ищи пару, мы же не вечные. Найду, нарожаю детей — старикам в радость. Будет им кому стакан воды подать, если слягут.
— Тебе ли с твоим лицом и фигурою на кузнеца обращать внимания! Он же грязный ходит, как…как трубочист! Стань моей, и я сделаю так, что твои родители будут жить в здравии ещё много лет. А хочешь перебраться в город — можно и туда, у меня всюду связи.
Оксана только отмахнулась, смеясь. Обиделся чёрт, зашипел про себя. Как на грех, оставалась ему последняя ночь бродить по земле, сбивать людей с пути истинного. Потом на целых двенадцать дней будет изгнан он в свою преисподнюю для лечения телесных и душевных ран. А за двенадцать дней может столько всего произойти! Без надзора-то…
Хочешь не хочешь, коли вознамерился получить в любовницы лучшую девку на селе, приходится из шкуры лезть, а своего добиваться. Такой добычей он мог бы переплюнуть в этом году всех других бесов. Уважение в преисподней многого стоит. Хотя бы взять те же льготы на кредитование денег и чудес…
«Ну, кузнец, берегись! Сотру я тебя в порошок!» — подумал чёрт, и поспешил распрощаться с Оксаной, обещав непременно свидеться с нею перед рассветом.
Мысли расправиться с кузнецом он поддался тем более охотно, что знал: вёл Никола ненавистный нечистому праведный образ жизни. Такого извести — настоящий подвиг для любого беса.
Отправился чёрт прямиком к Ларисе.
4
За широким столом, покрытым белоснежной скатертью, восседали Савелий и Александр Иванович, отец Ларисы.
Гостиная в большом деревенском доме была просторна и светла. В красном углу, как и полагалось, находились несколько икон, в том числе одна большая, потрескавшаяся от времени. Православные люди, как правило, не кичатся своей верой, но обычаи уважают и соблюдают. Кроме стола, выделялась своими размерами огромная стенка нежно-коричневого цвета — пережиток раннего капитализма, когда мебель можно было приобрести в любом магазине, даже хлебном, а денег у народа на это не находилось. Её полки украшали разные безделушки, милые женскому сердцу, но более свойственные ныне пришедшим в упадок и разрушение городам: всякого рода фарфоровые статуэтки, яркие коробочки из-под парфюмерии, которой давно уже не пахло в деревнях, застеклённые фотографии главы семейства и детей в школьные годы, и многое другое. Вдоль одной из стен располагался диван и два больших кресла, немного потёртые, но по сравнению с деревянными скамьями выглядевшие симпатичнее. Над окнами висели старинные, покрашенные серебрянкой, гардины, а на них — тюлевые занавески и ночные шторы, совсем немудрёные, но здесь выглядевшие уместно.
— Мы с тобой, Александр Иванович, люди интеллигентные, — сказал, продвинув пешку на две клетки вперед, отец Савелий. — Таких ещё поискать надо. В округе — шиш да маленько, а в селе и того меньше.
— Это верно, Савелий Игнатьевич! — в задумчивости почёсывая подбородок, ответил его соперник по шахматной партии. Имел он лицо суровое и бритое, чем отличался от большинства односельчан. Купил он когда-то по распродаже коробку китайских лезвий для безопасной бритвы. Так пользовался ими, почитай, десять лет, а извел мало. Объяснялось это просто: изобрёл Александр Иванович способ восстановления лезвий — нехитрый, но, как оказалось, действенный. После каждого бритья разбирал он станок и оттягивал пальцами невидимые (читай — воображаемые) зазубрины, словно расправляя их. Срок службы каждого лезвия вырос в пять-шесть раз. Изобретение своё Александр Иванович поначалу скрывал, а позже оно никому уже было ненадобно.
Глаза хозяина дома смотрели прямо, подчеркивая простой, но одновременно напористый характер.
— Ну, и задачку ты мне задал, однако… — почесывая подбородок, сказал он.
Александр Иванович был самым хозяйственным и зажиточным мужиком в селе. Подворье его размахнулось почти на полгектара земли. В нём даже лошади имелись — по нынешним временам роскошь необыкновенная. В колхозную бытность Александр Иванович исполнял обязанности агронома, но тесных отношений с руководством не завел, поэтому при развале хозяйства от общественной собственности ему достался только сломанный трактор, на который не позарились оптовые покупатели. Машину Александр Иванович починил, и с её помощью вспахивал огромные площади. Картошку, свёклу с капустой выращивал в таких количествах, что тоннами продавал заезжим коммерсантам или обменивал у них на солярку.
Опять же за соответствующую мзду помогал односельчанам с пахотой, отчего, кроме дохода, имел немалое уважение.
В одной из пристроек поселил он семью беженцев, и те исправно работали у него за харчи. Деваться в такое тяжёлое время людям было совершенно некуда. Отец Савелий назвал этот поступок актом милосердия, и постоянно упоминал в своих воскресных проповедях. Кроме того, оказался беженец бывшим мотористом, и собрал из брошенных жителями деревни автомобилей (бензина всё равно не было!) какую-то колымагу, напоминающую тягач. На нём возили из леса дрова и брёвна для нового строительства.
Имея такое хозяйство, работать приходилось и самому Александру Ивановичу, и жене его, и детям. Вечерами позволял он себе немного расслабиться и сыграть партию-другую со своим давним приятелем Савелием.
В лихие времена, когда власти начали проводить активную продразвёрстку, надеясь продлить агонию городов, грабители повадились и в их село. Вначале забирали излишки, потом дело дошло до того, что амбары и погреба подчищали полностью. Тут народ и взбунтовался.
На Руси издавна повелось: обиды людей копятся, потом переливаются через край, и тогда уже держись всякий, кто попадёт под горячую руку. Сельчане на одной из сходок порешили поставить на грабежах крест. В числе зачинателей этого почина был и Александр Иванович, человек неулыбчивый и неглупый. Тщательно подготовились, вооружились, кто чем мог, и однажды вырезали отряд продразвёрстки подчистую. Технику и тела утопили в болоте, а оружие растащили по тайникам. Причём расправу произвели в ночном лесу, комар носу не подточит. После этого их округу навсегда оставили в покое.
С тех пор был Александр Иванович выбран на селе старостой.
— Вот ты говоришь: слово Божье! — продолжая начатый ранее спор, сказал Савелий. — А я говорю, не хлебом единым сыт человек. Это к тому, что молитва молитвой, но нужны ещё и развлечения. Если заниматься самоистязанием, как когда-то делали святые, молодёжь опять побежит в город.
— Не побежит, — отмахнулся хозяин дома. — Куда ж ей бежать? От районного центра остался шматок, областного вообще в помине нет. Что она там будет делать? С голоду пухнуть?
— Заводы восстанавливать!
— Чтобы на заводе работать, инженеров сначала сыскать нужно. А где они нынче? Все легли под махину революции. Сложили головы.
— Это верно, люда полегло немало. Но вспомни, Александр Иванович, книги, которые мы в детстве читали. «Поднятую целину», «Как закалялась сталь». С чего тогда начинали строительство? С лопат.
— И возводили хозяйство на костях. Нету нынче такого количества людей на Руси, чтобы повторять тогдашнюю ошибку…
Игроки уже завершали партию, когда с мороза вернулась Лариса. Была она чуть ниже и объёмнее своей лучшей подруги, но, по мнению отца Савелия, полнота только добавляла ей шарма. Лицом же она уродилась недурна, даже симпатична, а большие глаза и вовсе затягивали мужиков, как в омуты. Маленький вздёрнутый носик делал её немного похожей на весёлого пухленького поросенка, а бойкий характер только подчеркивал это.
Имела Лариса одну слабость: дорогие украшения. Отец её баловал, покупая их каждую осень, и приговаривал, что это будет приданное к свадьбе. Иной раз надевала девушка то, что хранила в заветной шкатулке — ни дать ни взять королевна! Крутится, бывало, перед зеркалом, а у самой глаза горят: так ей блеск золота да каменьев нравится.
Сняв валенки у порога, но не сбрасывая тулупа, направилась она в свою комнату.
— Откуда, дочь, и куда? — спросил Александр Иванович строго. Своим детям он баловаться сверх допустимого не разрешал. Держал не в ежовых рукавицах, но под постоянным контролем. А любовь демонстрировал подарками.
— К Оксане пойду. Сегодня клуб открывается, правда, дядя Савелий?
— Правда, дочь моя. В Сочельник без песен нельзя, — отозвался тот, с удовольствием посматривая на девушку. «Сочная и пушистая, как булочка! — подумал про себя. — Так бы и съел». Греховные мысли нисколько не пугали Савелия, потому что, исполняя по воскресеньям роль священника, он научился всячески их избегать, а в остальное время, будучи мирянином, вполне мог себе позволить расслабиться.
«Чем не попадья? — мелькнуло у него в голове. — Конечно, Александр Иванович, старый пень, будет против, но и на старуху бывает проруха…» Тут ему вспомнилась замечательная походка Степаниды Ивановны, и святой отец озадаченно крякнул. Выбор был не из легких!
Жена его умерла от рака больше десяти лет назад, и за это время он мог бы найти ей замену, но что-то его всегда удерживало. «Промысел Божий!» — любил говаривать по этому поводу и особо не переживал. Всему своё время. Слава Богу, только разменял шестой десяток. Жить ещё да жить.
Не заметили мужики странного блеска в глазах девушки и, тем более, не обратили внимания, что тщательно прячет она в одном из своих карманов.
А лежали там невиданной красоты и ценности бриллиантовое колье и небольшая бутылка с желтоватой жидкостью.
5
Закрыв за собой дверь, Лариса прислонилась к ней, зажмурила глаза и перевела дыхание. Неужели это ей не привиделось?
Он заговорил с ней неожиданно. Большая часть пути к дому осталась позади. Снег под ногами привычно поскрипывал, а мороз понемногу щипал щёки. Мечтая о славном веселье сегодня ночью, она поначалу даже не обратила внимания, что рядом с ней на чистом полотне сугроба появились чьи-то следы. Невидимка шёл всего двух шагах слева. Лица его девушка не разглядела, хотя ощущала присутствие и отчаянно щурила глаза. Но голос, вкрадчивый и внушительный, сразу захватил всё её внимание.