Днепров Анатолий Ферма 'СТАНЛЮ'
Анатолий Днепров
Ферма "СТАНЛЮ"
" по-видимому, можно вырастить законченный
индивидуум из одной единственной клетки,
взятой (например) из кожи человека. Сделать
это было бы подвигом биологической техники,
заслуживающим самой высокой похвалы "
( А. Тьюринг "Может ли машина мыслить?")
Он сидел на краю парковой скамейки, и его сбитые ботинки нервно топтали сырую землю. В руках у него была толстая суковатая палка. Когда я сел рядом, он нехотя повернул лицо в мою сторону. Глаза были красными, будто заплаканными, а тонкие губы изображали месяц, перевернутый рогами книзу.
Взглянув на меня, старик надвинул на глаза шляпу, а каблуки ботинок чаще застучали о землю. Я хотел было пересесть на другую скамейку, но он вдруг сказал:
- Нет, почему же, сидите!
Я остался.
- У вас есть часы?.. Который час? - спросил старик.
- Без пятнадцати четыре...
Он глубоко вздохнул и посмотрел туда, где за скелетами осенних деревьев возвышалось бесцветное здание клуба "Сперри-дансинг".
Помолчал, еще несколько раз вздохнул и затем поднял шляпу над бровями.
- А сейчас сколько времени?
- Без одной минуты четыре. Вы кого-нибудь ждете?
Он повернул свое плачущее лицо ко мне и кивнул головой. Видимо, предстоящая встреча не предвещала ничего хорошего.
Старик подвинулся ко мне поближе и откашлялся:
- Все точно: Точно так же, как пятьдесят лет тому назад...
Я сообразил, что его терзают воспоминания.
- Да, - неопределенно протянул я, - все проходит... Ничего с этим не поделаешь.
Он подвинулся еще ближе. Плачущий рот изобразил подобие иронической улыбки.
- Говорите, все проходит? Как бы не так!
- Ну, конечно, воспоминания остаются, - спохватился я. - Так сказать, память о прошлом. Память - наша постоянная и надоедливая спутница...
- Если бы это было только так...
После некоторой паузы старик снова спросил у меня, который час, а затем сказал:
- Еще час...
- ??
Он неопределенно махнул рукой.
- Логика мыслей и логика жизни ничего не имеют общего, - вдруг ни с того, ни с сего произнес он.
Я как будто проснулся, потому что логика была по моей части. Стоит кому-нибудь произнести слово "логика", как я сразу оживаю.
- В этом вы не правы! Логика мысли есть отражение логики жизни.
- Вы так думаете?
- Уверен.
- Сколько вам лет?
- Двадцать девять. (Сейчас начнется урок, подумал я).
Вместо "урока" старик сказал.
- Им, примерно, столько же...
- Кому им?
Он кашлянул.
- Кому? - переспросил я.
- Моим... детям...
- Вы их ждете?
- Да... Если хотите, я расскажу вам одну небольшую историю... Все равно ждать еще целый час... Я вас попытаюсь кое в чем разубедить...
- Странный старикашка, - подумал я.
- Вам, конечно, покажется, что моя история - бред. Но вы убедитесь!.. Вы что-нибудь в науке понимаете?
Теперь наступила моя очередь иронически улыбнуться.
- Я бакалавр наук.
- Значит есть надежда, что вы поймете.
- Хорошо, давайте вашу историю, - сказал я, не скрывая насмешки. Конечно, сейчас я услышу какую-нибудь лишенную смысла чепуху. А старик просто болтлив, как многие в его возрасте.
- Вы когда-нибудь задумывались над тем, почему в нашем мире царит такая неразбериха и неурядица? - спросил мой собеседник и продолжал, не дожидаясь ответа:
- Неустроенность и хаос объясняются тем, что в обществе живут разные люди. Люди разные во всем - по своему полу, виду, росту, возрасту, образу мыслей... Они живут в разных домах и питаются разной пищей, они любят разные вещи и читают разные книги. Не существует двух людей на свете, которые бы хоть в чем-нибудь были совершенно одинаковыми. Даже когда два человека говорят, что они любят одно и то же, то и тогда они разные, потому что, например, слово "дерево" каждый понимает по-своему. Это относится к любым словам, произносимым людьми на одном и том же языке. Даже простейшие слова, вроде "да" или "нет", разные люди понимают по-своему...
- Что-то непонятно, - попробовал возразить я.
- Непонятно? Ну, вот простой пример. Я вас спрашиваю: Сейчас осень? - И вы, конечно, ответите мне "да". И я на этот вопрос отвечу "да", и любой нормальный человек ответит "да". Но все миллионы "да" будут различными. Ведь сказав это слово, вы с ним связываете целый мир переживаний, образов, воспоминаний... Для вас осень одно, для меня другое!
- Простите, но вы усложняете вопрос. Мы говорим, что в формально-логическом смысле...
- Ах, в формально-логическом! - он сделал попытку засмеяться. - А существует ли для человека формально-логический смысл? Вам, конечно, известны примеры из истории, когда государства нарушали скрепленные торжественными печатями и подписями договоры. И причиной оказывалось то, что одни и те же слова договора обе стороны понимали по-разному. Вот вам и формально-логический смысл! Люди не могут, понимаете, не могут мыслить формально-логическими категориями. Это могут делать только машины, да и то не всегда...
- Но ведь есть наука формальная логика? - возразил я.
- Ну и пусть себе будет. Мало ли какие науки существуют! Я сейчас говорю не о науках, которые являются вынужденным упрощением действительности, а о самом сложном, о человеке... Для него не существует формальной логики. И в этом вся трагедия. Представляете, общество, в котором десятки миллионов людей говорят на одном языке, и, тем не менее, они понимают друг друга не более чем скопище иностранцев. И даже тогда, когда они делают вид, что понимают друг друга - это ложь...
Я решил не спорить со своим собеседником, хотя мог бы привести тысячу примеров, опровергающих его аргументы. Я чувствовал, что это не самое главное в его рассказе.
- Допустим, что вы правы. И неустроенность нашего мира объясняется, по-вашему. Но что из этого следует?
- А вот что. Сама природа дает нам поразительные примеры того, как можно построить устойчивые системы, состоящие из одинаковых элементов. Вы задумывались над тем, почему кусок железа устойчив, не разрушается, не крошится?
- Нет, не задумывался.
"Видимо, шизофреник", - решил я про себя.
- Вот видите, мы не в состоянии пристально и глубоко смотреть на обычные вещи. Мы просто принимаем их, как они есть, и считаем это в порядке вещей. А я утверждаю, что железо и вообще все, что является плотным и устойчивым, потому такое, что состоит из абсолютно тождественных частей, из одних и тех же атомов... или хотя бы одних и тех же молекул.
- Да, да, именно поэтому. Во всей вселенной атомы углерода, атомы золота, атомы железа - одно и то же. И эти одинаковые во всем бесконечном мире атомы собираются вместе и образуют монолитную структуру. Однородную и устойчивую во всей своей массе. Стоит в эту массу внедриться чужеродным элементам, и монолитность разрушится.
- Железо ржавеет, - неожиданно для себя подсказал я пример.
- Совершенно верно, и таких примеров множество...
- Да, но...
- Нет, не "но"! - воскликнул старик. - Человек - атом общества. Разница в том, что люди принципиально разные, а атомы одного и того же элемента принципиально тождественны!
- Послушайте, нельзя же переносить законы физики и химии на жизнь общества! Это доказано, как дважды два.
- А, по-моему, можно, - возразил старик упрямо.
Я не стал возражать, хотя возражения и существовали.
- Если мы хотим построить идеальное общество, то, прежде всего, должны подумать об идеальной тождественности его атомов!
Я с опаской посмотрел на старика. В сгустившихся сумерках его лицо показалось мне еще более плаксивым.
- По-вашему...
- Да, да, молодой человек. Нужно начинать со стандартизации атомов общества, со стандартизации людей...
- Но это же бессмыслица и глупость!
- Да, да! В мое время тоже были люди, которые повторяли то же самое. Но в ходе развития самой цивилизации заложены силы, которые в некотором смысле приводят к стандартизации людей, правда, частичной...
- Этого никогда не было и не будет!
- Вы просто не наблюдательны! Кстати, который час?
- Мы разговариваем уже пятнадцать минут.
- Хорошо. Вы говорите, никогда не будет? А тысяча людей, работающих на одинаковых машинах и выполняющих одни и те же операции, разве это не элемент стандартизации?
Я немного поежился от сырости. Куда гнул старикашка?
- Общество должно совершенно автоматически стремиться к устойчивому состоянию, и оно само собой, в конечном счете, должно прийти к стандартизации людей... Но сколько лет пройдет, прежде чем наступит полная тождественность людей? Тысячи, может быть, сотни тысяч... Много! Нельзя ждать золотого века полной стандартизации. Я даже иногда думаю, что этого никогда полностью и не произойдет. Поэтому нужно позаботиться об этом сейчас.
- Вы хотите сказать, стандартное воспитание...
- О, этого слишком мало! Совершенно недостаточно! Даже при стандартном воспитании вы не получите одинаковых людей. Они от рождения разные, по своим склонностям, способностям, талантам.
- Так что же делать?
Старик самодовольно потер ладони. Мне показалось, что он даже улыбнулся. Взглянув еще раз на темные контуры "Сперри-дансинга", он тихо спросил:
- Вы когда-нибудь слышали такую фамилию - Форкман?
- Да, это известный в свое время биохимик...
- Именно. А что вы еще о нем знаете?
- Пожалуй, больше ничего.
- Я его ученик. Вы не знаете, какое открытие сделал профессор Форкман?
- Нет, не знаю...
- Он научился выращивать взрослых человеческих индивидов из одной-единственной клетки, взятой из кожи человека!
"Снова начинает бредить, - решил я. - У шизофреников всегда так".
- Ну и что?
- В этом ключ к решению проблемы стандартизации!
- Не понимаю.
- Представьте себе, что у вас из кожи изъяли сто клеток, и вы по методу профессора Форкмана вырастили сто одинаковых особей. Они, имея в основе одну генетическую информацию, будут совершенно тождественны между собой и тождественны вам.
Я вздрогнул: "Вот это ход!"
- Любопытно. И кто-нибудь такой эксперимент произвел?
- Да.
- Кто?
- Я.
Какие-то секунды я молчал.
- И что получилось?
- Я должен рассказать все по порядку.
- Это очень интересно!
- Секрет своего открытия Форкман передал только мне. Я почти забыл о нем, пока не пришел к выводу о необходимости стандартизации.
- Кого же вы взяли в качестве стандарта?
- О, я и моя жена перебрали многих своих знакомых, обсудили их со всех сторон, и все они оказались с изъянами... Знаете, все имели какие-либо врожденные физические или умственные, или моральные недостатки. Да, это был очень мучительный выбор. В конце концов, мы остановили наш выбор на себе.
Я невольно улыбнулся. Старик это заметил.
- Не смейтесь... Я и моя Арчи в молодости были незаурядными личностями, с интеллектом выше среднего, да и на вид совсем не плохи! Достигнув зрелого возраста, мы обнаружили у себя достаточно мудрости для стандартного человека монолитного однородного общества...
- Я не сомневаюсь в ваших качествах, - прервал я своего собеседника. - Что вы в конце концов сделали?
- Мы вырастили по методу Форкмана двух мальчиков и двух девочек... Они были точными копиями нас в соответствующем возрасте. Я и Арчи проделали опыт по выращиванию наших юных копий на ферме Гринбол.
- Не слишком ли мало стандартных людей для монолитности нашего будущего общества?
- Не иронизируйте, молодой человек! Вам следовало бы спросить, почему дети были выращены на ферме Гринбол.
- Разве это существенно?
- Абсолютно. Дело в том, что именно на этой ферме протекали младенческие, детские и юношеские годы у меня и у Арчи.
- И что же?
- А то, что для тождественности этих существ было абсолютно необходимо тождественное воспитание. Я и Арчи очень хорошо помнили наши годы, прошедшие на этой ферме. Мы решили воссоздать их со всей скрупулезностью на наших... э... детях.
- Для чего?
- Для этого были две причины. Во-первых, мы могли легко воспроизвести весь цикл воспитания, а во-вторых, таким образом мы обеспечивали повторение нашего эксперимента в будущем.
Я начал смутно представлять всю дикость замысла.
- Вы хотите сказать, что, повторив свой жизненный путь в созданных вами существах, вы добьетесь того, что в определенный момент и они придут к тем же самым выводам, что и вы, и тоже повторят опыт по выращиванию своих копий, а их потомки сделают то же самое, и так далее?
- Вы сообразительны.
- Но этого не может быть! - воскликнул я.
- Это так и случилось!
- Боже мой!
- Имейте терпение выслушать все до конца. Так вот, я занялся мальчиками, а Арчи - девочками. Должен признаться, что наша работа доставляла истинное наслаждение. Знаете, я как-то читал одного ученого, который исследовал жизненный путь многих пар близнецов. Он обнаружил, что однояйцевые близнецы не только похожи друг на друга внешне, но и их жизненный путь, и их судьба во многом совпадают. Помню, он приводил в пример двух братьев близнецов, которые расстались в раннем детстве, а по прошествии многих лет выяснилось, что они были женаты на поразительно похожих женщинах, занимались одной и той же профессией, оба имели собак, и обе собаки носили одно и то же имя! Тогда я не поверил в это. За время работы в Гринболе я воочию убедился, что генетическое тождество детей позволяет без особого труда добиться и их духовного тождества. Но самым поразительным было другое: в наших отпрысках я и Арчи видели свои копии, свое детство, затем юность и молодость. Мы смотрели на детей и восклицали: "Смотри, Арчи! Они полезли на тополь! Помнишь, я в семь лет сделал то же самое, а ты, как и наши девочки, бросала в меня мячом!" И действительно, мальчики, как по команде, полезли на один и тот же старый тополь, а девочки начали бросать в них мячи!
"Дик! Девочки склонились над колодцем! Бьюсь об заклад, что они уронили ведро! Сейчас мальчишки за ним полезут!" И действительно, мальчишки лезли за ведром...
- Оба за одним ведром? - спросил я.
- Да. Я и Арчи смотрели на них, на их жизнь, как на фантастическое, повторенное дважды свое собственное бытие, перенесенное на тридцать лет назад. Если и есть у человека шанс когда-нибудь вернуть свою молодость, то только таким путем!
- А как вы их отличали друг от друга?
- Мальчики имели одно и то же имя - Дик, а девочки - Арчи. Но у каждого был свой номер. Его мы нашивали им сзади, как это делают спортсмены. Вскоре мальчики начали ухаживать за девочками.
- Точно так же, как вы за своей будущей женой?
- Да-да! Возникла сложность с местом свиданий, потому что они всегда назначали одно и то же место. Но после они к этому привыкли.
- А они не путали друг друга?
- Представьте себе, нет.
- Любопытно, что же произошло дальше?
- Арчи жила на ферме до четырнадцатилетнего возраста, а я - до восемнадцати лет:
После Арчи уехала с родителями в Нью-Йорк. Поэтому, достигнув четырнадцати лет, девочки уехали вместе с Арчи в Нью-Йорк, чтобы там повторять курс жизни, который в свое время прошла Арчи. Это они сделали без труда, с большим успехом, и стали еще больше походить на Арчи в молодости. Они вернулись на ферму через два года, когда юноши достигли двадцатилетнего возраста. Они еще прожили на ферме по три года: И тут-то произошло несчастье.
- Какое?
- Моя жена. Арчи... повесилась: И ужас был не только в самом факте самоубийства. Скорее в причине трагедии.
- Может быть, не стоит об этом вспоминать?
- Стоит! Дело в том, что пока обе Арчи жили в Нью-Йорке, Дики немного к ним поохладели и стали наведываться на соседнюю ферму, к дочерям мистера Сольпа. У Сольпов всегда были большие семьи. В мое время у них было три дочери. И теперь их было три. И вот Дики к ним повадились в гости.
- Так почему же ваша жена:
- Однажды, вскоре после ее приезда из Нью-Йорка, мы ужинали у Сольпов и задержались до позднего вечера.
Я болтал со стариками Сольпами, а моя Арчи куда-то вышла. Вдруг ома вбежала в комнату вся в слезах, с безумными глазами. В ответ на вопрос, что случилось, она только еще сильнее заплакала.
По дороге на нашу ферму она не разрешила мне взять ее за руку, даже прикоснуться: За каких-нибудь полчаса мы вдруг стали совершенно чужими...
Только после ее самоубийства я догадался, вернее, понял, что случилось. Она, узнав, что в семье Сольпов гостят наши Дики, поднялась наверх и совершенно случайно подслушала разговор юношей с дочерьми нашего приятеля.
Мои сыновья клялись в верности и любви дочерям Содьпов и заверяли, что если те не станут их женами, то неизбежный брак с Арчи будет для Диков проклятьем всей жизни. Они говорили, что не любят этих холодных дурочек и только из уважения к старикам, то есть к нам, согласились на них жениться. Они предлагали дочкам Сольпов немедленно бежать:
- Это произвело впечатление на вашу жену?
- Еще бы! Она сразу поняла, что до нашего брака я ей изменял.
- То есть, - пробормотал я тупо.
- Мои парни повторили то же самое, что когда-то сделал я: Это было ужасно: Арчи поняла, что обманулась, веря в мою любовь и добродетельность. Она повесилась на одном из дубов, что растет у нас над ручьем: После этого я покинул ферму вместе со всем семейством и переехал сюда.
- Скажете, а юные Арчи знали о происходящем?
- Конечно, нет, они спали, как и моя Арчи в те далекие времена: Так вот, я переехал со всем семейством в Нью-Йорк. Мальчики поступили на биологический факультет колледжа, как когда-то и я, а девочки устроились телефонистками на центральной почте. Так они жили порознь, уже фактически без моего вмешательства до тех пор, пока однажды не встретились в кино. Это была радостная встреча. Их нежная дружба возобновилась: Будьте добры, который час? Хорошо, в нашем распоряжении еще пятнадцать минут: Кстати, они встретились и том же самом кинотеатре, и котором когда-то я встретился с Арчи.
- Удивительно!
- Я уже ничему не удивлялся. Я знал всю игру от начала до конца. Я точно знаю день я час, когда они переженятся: Если вы никуда не спешите, пройдемте в "Сперри-дансинг".