Цинтия Мероултон молчала. Она сидела рядом и смотрела прямо перед собой. Кэллаген догадывался, что ей хочется что-то сказать, но она считает это неудобным.
Миновав светофоры Гайд Парк Корнер, Кэллаген должен был свернуть на Парк Лейн, но он этого не сделал и продолжал ехать прямо. Краем глаза он заметил, как она взглянула на него.
— Вы пропустили поворот. Следовало ехать по Парк Лейн.
Он с досадой воскликнул:
— Точно! Должно быть, я задумался. Не беспокойтесь — повернем на Даун Стрит.
Минутой позже он свернул на Даун Стрит, оттуда — в темный переулок, остановился и заглушил мотор.
— В чем дело? — осведомилась она. — Новая идея? Некий блестящий план, который мистер Кэллаген выдумал по дороге? Будьте любезны ехать к Вилли, иначе я выйду.
Кэллаген улыбался, копаясь рукой в кармане.
— Послушайте, я вам сегодня объяснял, что мне не нравится идея вашего скоропалительного замужества. Не нравилась тогда и ещё больше не нравится сейчас. Но если вы столь дьявольски упрямы, у меня остается лишь один выход. Вот он!
Неожиданно его левая рука метнулась к её лицу. Она попыталась отвернуться в сторону, но не смогла, внезапно осознав, как он силен, и ощутив тошнотворный сладковатый запах. Какой-то миг она сопротивлялась, затем силы оставили её и она упала на сиденье.
Кэллаген сунул платок с хлороформом в карман, бросил быстрый взгляд по переулку и вывел машину на Даун Стрит. Оттуда повернул на Пикадилли и покатил прямо к Сиркус, затем — через Шафтсбери Авеню и Холборн, далее по Грей Инн Роуд к Хантер Стрит.
Приткнув машину возле дома Дарки, он вылез и постучал в дверь.
Через мгновение появился Дарки.
— Эй, парень! Похоже, я тебе опять понадобился!
Кэллаген усмехнулся.
— Вроде бы так. Фред или молодой Вилпинс здесь? Или хоть кто-то из ребят?
— Здесь Фред, — ответил Дарки.
— Отлично, — Кэллаген махнул в сторону машины. — Там мисс Мероултон. Пришлось её временно отключить. Пойди позови жену. Нужно внести её в дом, и пусть твоя жена уложит её в постель. После хлороформа ей придется несладко.
Дарки исчез. Кэллаген вернулся к машине и стал ждать.
Немного позже он стоял в гостиной Дарки и курил. Потом достал 180 фунтов и передал пачку Дарки.
— 80 фунтов — твои, Дарки. 50 пойдет ребятам, остальные сохрани для меня. Отдашь, когда спрошу.
Он повернулся к Фреду, который даже при тусклом освещении гостиной в который раз пытался вычислить шансы некого скакуна с помощью своего непременного талмуда со справочными данными по всем копытным. Кэллаген вытащил конверт, адресованный Гринголу, с его анализом и признаниями Пола Мероултона.
— Послушай, Фред, только смотри ничего не напутай.
Он взглянул на часы.
— Сейчас ровно два. Пойди на Грей Инн Роуд и возьми первое попавшееся такси. В Скотланд Ярде спросишь инспектора Грингола. Скажешь, что у тебя важное послание для передачи ему в собственные руки. Если Грингол ушел домой, спроси его домашний адрес. Или пусть с ним свяжутся по телефону. Он сразу же вернется, если узнает, что мне нужен.
Когда доберешься до него, передай этот конверт. Если с Гринголом встретиться на удастся, передай конверт сержанту Филдсу и вели вскрыть конверт немедленно. Потом можешь отправляться домой спать.
Фред Мейзин взял конверт, кивнул и вышел.
Дарки вытащил из-за уха сигарету, не отрывая испытующего взгляда от Кэллагена.
— Как дела, Слим? Все нормально?
Кэллаген усмехнулся.
— Это мы скоро узнаем.
Дарки кивнул.
— А что делать с девушкой? Моя хозяйка хочет знать, что нам говорить, когда выветрится твое снадобье. Она наверняка поднимет шум…
Кэллаген отрицательно покачал головой.
— Она будет спать долго. Не стоит беспокоиться. Другое дело, что я скоро жду сюда Грингола.
Брови Дарки полезли на лоб.
— Что? Сюда припрутся дрепаные полицейские? — Он рассмеялся. — И что, мне расстелить ковровую дорожку? Что мне им говорить, шеф?
Кэллаген швырнул окурок в камин, достал новую пачку, закурил и взял шляпу.
— Когда Грингол заявится, — медленно произнес он, — передай ему привет. Он поймет. До скорого, Дарки!
Он повернулся и вышел из комнаты. Дарки услышал, как хлопнула входная дверь, и поскреб в затылке.
Кэллаген вошел в телефонную будку не перекрестке Грей Инн Роуд и набрал номер Вилли Мероултона. При этом он улыбался своей особой жесткой улыбкой, чуть обнажавшей крепкие белые зубы.
Вилли взял трубку.
— Послушайте, Вилли, — обратился к нему Кэллаген. — Я сожалею, что опять пришлось взять дело в свои руки. Но выхода не было. Цинтия у моих хороших знакомых. Она сочла своим долгом перед бракосочетанием встретиться с Гринголом. Считает, что нельзя выходить замуж, пока она под подозрением. Но это не главное. Главное состоит в следующем: завещание, которое старик носил с собой в корпусе часов, ничего не стоило. Понимаете, старик сделал новое завещание. Самое последнее. В тот день, когда его убили.
И насчет этого завещания он был гораздо предусмотрительнее. Возможно, опасался, что оно может пропасть. Да, оно действительно исчезло, но мне повезло раздобыть дубликат. Он у меня в кармане. В конверте с надписью: «Заверенный дубликат последнего волеизъявления и посмертных распоряжений Августа Мероултона». Надпись сделана почерком старика.
Кэллаген выдержал паузу и глубоко затянулся табачным дымом.
— Я думаю отдать его вам, — сказал он, выпуская дым через нос. — Вы — единственный человек, которому старик мог бы его доверить. Полагаю, вы сами за ним придете в мой офис на Ченсери Лейн.
Последовала долгая пауза.
— Когда вы там будете? — в конце концов осведомился Вилли, выслушал ответ и положил трубку.
13. ПОЛ И ДЖЕРЕМИ СХОДЯТ СО СЦЕНЫ
Детектив-сержант Филдс по прозвищу «Лаки» прикрыл рот рукой в надежде, что Грингол не заметит, как он зевает. Грингол не любил людей, которые быстро уставали.
Филдс жевал кончик карандаша и смотрел на страницу блокнота для стенографии, который лежал перед ним на краю длинного стола Грингола.
Наверху страницы было написано: «Джереми Мероултон. Арестован. Сговор с целью мошенничества. Показания на допросе.»
Филдс думал, что дело Мероултонов просто чудовищно. Долго ничего не происходит, и вдруг события так и сыплются одно за другим. Он пытался прикинуть, как много Грингол знает и сколько он ещё скрывает.
— "Танцор" — умнейшая бестия, — думал Филдс.
По другую сторону стола стоял Джереми Мероултон, рядом с ним — констебль. Огромные руки Джереми бессильно повисли, он потерял всякую надежду. Заметив вдруг, что вокруг необычайно тихо, он понял, что стоит глубокая ночь.
Да, он свалял дурака, вернувшись в «Крестики-Нолики» в надежде, что Майола там. Он никогда бы не пошел туда, если бы не совет Кэллагена. «Я бы на вашем месте быстренько посоветовался с красоткой Майолой о том, что теперь делать.» Джереми, казалось, слышал голос Кэллагена, произносящего эти слова. И он как дурак именно так и поступил — поперся в ловушку, словно спятивший кролик.
Чувство безнадежности становилось все глубже и сильнее, и с каждой секундой менялось его мнение о Кэллагене. Джереми осознал, что Кэллаген оказался гораздо умнее него, и пришел к выводу, что Кэллаген не только очень быстро соображает, но и наделен недюжинным мужеством. Как его избивали в «Шоу Даун»! Он все стерпел, а теперь испытание предстояло Джереми!
И как легко же было ускользнуть! Если бы только он не вздумал переговорить с Майолой! Но идея была Кэллагена. И он поддался как дурак… Просто как кролик!
Джереми кусал губы. Чертов Кэллаген!
Констебль докладывал:
— В соответствии с указанием инспектора Мейзи с Вейн Стрит я доложил дежурному в Скотланд Ярде, что в 0.30 в полицейский участок на Вейн Стрит позвонил анонимный абонент. Он заявил, мистер Грингол наверняка захочет узнать, что мистер Джереми Мероултон обязательно выйдет на контакт с мисс Майола Фериваль в клубе «Крестики-Нолики». Тот же абонент заявил, что мистер Джереми Мероултон в состоянии сообщить мистеру Гринголу некую интересную информацию о четырех компаниях, восстановленных после банкротства мистером Полом Мероултоном для перекачки денег из «Эстейт Мероултон и Траст Компани». Абонент добавил, что мистер Джереми Мероултон попытается немедленно покинуть страну, а мистеру Гринголу, вероятно, это будет крайне нежелательно в связи с расследованием убийства Августа Мероултона.
— Затем я получил от инспектора Мейзи приказ немедленно отправиться в клуб «Крестики-Нолики» и встретиться с мистером Джереми Мероултоном, если тот будет там. В клубе я увидел мистера Мероултона и предложил ему следовать со мной в Скотланд Ярд, так как детектив-инспектор Грингол хочет задать ему несколько вопросов.
Джереми буркнул:
— Чертов Кэллаген! Все по его милости. Будь он проклят!
Джереми буркнул:
— Чертов Кэллаген! Все по его милости. Будь он проклят!
Затем он повернулся к Гринголу.
— Ну вот и все. Чертов Кэллаген расколол Пола. Тот сбежал, а меня взяли!
— Я забрал мистера Мероултона, — продолжал констебль, — в участок на Вейн Стрит. А сам вместе с констеблем Ферисом немедленно направился в Мелвил Апартментс на Глазбери Стрит. Там мы обнаружили мистера Пола Мероултона, собиравшего вещи. Я сообщил ему, что Скотланд Ярд дал санкцию на его арест по обвинению в мошенничестве. Обыскав его, я обнаружил тысячу фунтов в банкнотах. Потом доставил его в Скотланд Ярд.
Грингол взглянул на Джереми, протянул:
— Вот такие дела.
И стал педантично раскуривать трубку.
— Будь я на вашем месте, мистер Мероултон, я постарался бы насколько можно облегчить свою участь. Вы можете пролить свет на кое — какие обстоятельства. Если вы это сделаете, тем лучше для вас. Если не сможете или не пожелаете … — Грингол пожал плечами.
Джереми молчал.
— Сегодня днем, — продолжал Грингол, — некий мистер Рупперт Патрик Кэллаген, в обиходе — Слим Кэллаген, оставил мне список номеров банкнотов, которые в тот момент были при нем. Мы обнаружили, что они практически совпали с теми, что мы изъяли у мистера Пола Мероултона. У вас есть какие-то объяснения этого факта?
Джереми улыбнулся.
— Все очень просто. Кэллаген сообщил мне вчера вечером, что убедил Пола сознаться. Полагаю, он за это заплатил. — Он перестал улыбаться. — Забавно, но часть этих денег Кэллаген получил от меня.
Теперь улыбнулся Грингол.
— Не только у вас, но и у мисс Мероултон, мистера Вилли Мероултона, мистера Беллами Мероултона.
Улыбка «Танцора» стала ещё шире.
— Похоже, Слим Кэллаген выдоил все семейство Мероултонов, чтобы выманить признание у Пола.
Он снова стал раскуривать трубку, продолжая рассуждать.
— Да, Пол умом не блещет. Держи он рот на замке, получил бы одно обвинение вместо двух.
Грингол соорудил из дыма исключительно совершенное кольцо.
— Я начинаю думать, что Кэллаген куда умней, чем кажется на первый взгляд.
Джереми с горечью заметил:
— Я полагаю, Кэллаген позвонил вам и сдал Пола точно так же, как меня.
Грингол отрицательно покачал головой.
— Нет, Кэллаген знал, что в этом нет нужды. Он явно догадался, что мы держали Пола под присмотром с тех пор, как вышли на эти компании. Вот что мне в нем нравится: своими действиями он показывает, что мы в Ярде тоже кое-что соображаем, что очень лестно, поскольку большинство уверено, что мы совсем тупы и неповоротливы.
Джереми презрительно ухмыльнулся.
— Кэллаген — герой, верно? Ладно, попытаюсь вставить ему палку в колеса. Вас может заинтересовать, что именно Кэллаген проник в морг на Энзел Стрит и стащил завещание нашего дяди. То самое — на золотой фольге. Он сам мне это рассказал прошлым вечером!
Грингол печально покачал головой.
— Я знаю. Но раз вы были откровенны, мистер Мероултон, то благоразумнее рассказать, где это завещание.
— Не знаю. И мне нет до этого никакого дела. Полагаю, Кэллаген его просто уничтожил. Кто-то ему за это заплатил!
Грингол казался удивленным.
— Зачем ему это? И, раз уж зашла речь о завещании, мистер Мероултон, как вы считаете — кто больше всех хотел, чтобы завещание было уничтожено, кто совершил убийство Августа Мероултона или способствовал ему?
Джереми долго молчал, сообразив, что наболтал лишнего.
— Откуда мне знать, зачем ему понадобилось уничтожать завещание? — в конце концов буркнул он. — К чему мне его проблемы? Я предпочитаю думать о собственных делах!
Грингол кивнул, открыл ящик стола и вытащил документ.
— Джереми Фейн Грисли Мероултон, у меня есть ордер на ваш арест по обвинению в сговоре с целью мошеннических операций по отношению к «Эстейт Мероултон и Траст Компани». Я должен сообщить вам, что часть денег, изъятая у вашего брата Пола Мероултона при аресте по тому же обвинению сегодня ночью, была в банкнотах, первоначально полученных мошенническим образом от «Эстейт Мероултон и Траст Компани». По известным вам причинам они были переданы некоему Руперту Патрику Кэллагену, в обиходе — Слиму Кэллагену. Я должен вас предупредить: все, что вы скажете с настоящего момента, может быть использовано против вас.
Джереми молчал.
— Уведите арестованного, — приказал Грингол.
Филдс помешивал кофе.
— Я полагаю, признание Пола у Кэллагена. И думаю, что он собирается с ним делать?
Грингол улыбнулся.
— Посмотрим. Думаю, рано или поздно он прибудет сюда.
Филдс улыбнулся шефу.
— Похоже, у вас слабость насчет Кэллагена, сэр. Но что за игру он ведет? Что вдруг с ним случилось? Такое впечатление, что он решил вдруг нам помочь!
Грингол кивнул.
— Я сам удивляюсь. Но есть одна догадка. Чертовски смешно, если Кэллаген вбил себе в голову, что ложное алиби, которое он пытался выстроить для Цинтии Мероултон, превратилось вдруг в улику против нее. И ещё смешнее, если окажется, что Кэллаген втюрился в девчонку, а как я понимаю, она та ещё красотка, и просто роет землю, разрываясь на куски, чтобы её спасти. Так или иначе, — заключил Грингол, — я убежден, что у Кэллагена в резерве есть что-то сногсшибательное. Он дьявольски умен.
Филдс кивнул.
— Положим, у него есть признание Пола, и вы теперь точно знаете, что они дурачили старика. Но это ничего не дает по делу об убийстве.
«Танцор» снова набил свою трубку.
— Пошевели мозгами, Филдс. Не слышал никогда пословицу: «Когда у жуликов разлад, честным людям хорошо живется»? Такое впечатление, что Кэллаген прекрасно её помнит. По делу об убийстве нет улик. Не помню в своей практике такого дела, чтобы полностью отсутствовали всякие зацепки. Обрати внимание: у Августа Мероултона была назначена в его офисе с кем-то встреча между 22.15 и 23.30. Мы не знаем, пошел он в офис или нет. Все, что мы знаем — там все разгромлено и дверь оставлена открытой. Старика застрелили в упор где-то неподалеку от места, где найдено тело. Или перетащили туда после выстрела.
Мы знаем, что Цинтия Мероултон шла в офис в 23.00. Беллами её видел. Но мы проверили, что она не забрала свой автомобиль из гаража до 22.25, и у неё было достаточно времени, чтобы вернуться назад и снова поехать на Линкольн Инн Филдс, чтобы обеспечить себе отличное алиби. Правда, у самой Цинтии мы ничего выяснить не смогли. И виной тому Кэллаген, который её спрятал. Так вот, мне это не понравилось. Но теперь я полагаю, что нужно сказать ему спасибо, ибо любые её показания привели бы только к ещё большему хаосу. Я уверен, Кэллаген предполагал, что она может сказать или слишком много, или слишком мало. Ему необходимо было время. И он знал — мы найдем её, если она нам понадобится.
— Но по убийству нет ни прямых, ни косвенных улик. Мы знаем о крупной её ссоре с Августом Мероултоном, но такие скандалы у него были в порядке вещей.
— Самым тяжелым обстоятельством стало то, что Кэллаген намеренно дал ложную информацию о времени, когда она явилась к нему. Он лгал, как известный на весь мир барон. Эффи Перкинс говорила правду, я это знал, и Кэллаген догадывался, что я знаю. Но все это неважно. Конечно, просто замечательно, что мы осведомлены о всех действиях Цинтии Мероултон ПОСЛЕ 23.00. Но до сир пор не знаем, что она делала между 22.00 и 22.45. Не знает даже прислуга, торчавшая на кухне. Вот о Цинтии и все.
— Какое-то время мы полагали, что есть материал против Беллами. Но все оказалось липой, сфабрикованной Кэллагеном. Он подкинул её нам, чтобы выиграть время и что-нибудь придумать. Один Бог знает, что! В результате мы знаем, что Беллами добрался до Линкольн Инн Филдс буквально за несколько минут до 23.00. И это о Беллами все.
— У всех остальных — алиби. Братья Мероултоны торчали в клубе Вилли, пытаясь раздобыть у него денег. Комната, где они встречались, имеет выход в коридор и далее на улицу, так что при желании можно сказать, что один из них мог выйти, убить старика и вернуться назад. Но если все они поклянутся, что были все время вместе, этого не опровергнуть одними рассуждениями.
— Мы ничего не можем доказать, хотя знаем, что полдюжины людей его люто ненавидели. Беллами — в особенности. У Цинтии с ним был жуткий скандал перед самым убийством. Можно найти ещё кучу сомнительных обстоятельств, но доказать мы ничего не можем. И Кэллаген это знает!
Филдс удивленно поднял брови.
— Кэллаген?
Грингол неодобрительно глянул на него.
— Вы ещё не поняли? Вспомните поговорку, которую я процитировал. Разве вас не поразило, как ловко Кэллаген разворошил муравейник Мероултонов, так что каждый из четверых кинулся спасать свою шкуру за счет остальных? Беллами стал все валить на Цинтию, так как был абсолютно уверен, что она поступает с ним также. Пол, загнанный в угол, сделал признание, которое обещает быть чертовски интересным…