Вадим Кирпичев Суперс
— Автоматчики — вперед! — рявкнул полковник, и придвинувшийся к Пирамиде спецназ вскинул автоматы к плечу. К встрече человека сверхразумного все было готово.
Опутанный проводами «саркофаг» медленно выезжал из чрева Пирамиды. Уже показались белые тапочки сверхчеловека, а наш десятитонный приборчик все гудел. Электроэнергии ему требуется без меры, так ведь и задачку решает не слабую — преврати-ка обычного человека в хомо суперсапиенса. Ничего. Пирамида сможет. Мощная штуковина. Почти три года мы ее собирали, так что в итоге получилась умнейшая игрушка, размерами в десятки раз превосходящая компьютерный томограф, а сложностью — в миллионы.
У основания Пирамиды замельтешили белые и синие халаты — медиков и ученых. Гул оборвался — это «саркофаг» выехал полностью. Пирамида свою работу по созданию сверхчеловека закончила, теперь предстояло разобраться с результатом эксперимента.
Спецназ придвинулся ближе. Взял на мушку «саркофаг», с лежащим в нем суперхомо. Заклацали предохранители. Военные хорошо знали, кто сейчас поднимется из пластмассового ящика. Это ведь силовики, курирующие проект спецслужбы, выделили нам для решающего эксперимента заключенного-террориста, получившего пожизненный срок.
Сейчас он и появится перед ними, но уже с таким IQ, вооруженный таким коэффициентом интеллекта, обладатель которого может на равных разговаривать хоть с самим Господом богом.
Разумеется, ученые успокаивали военных: мол, Пирамида бывшего убийцу полностью переделает. Вооруженное сверхинтеллектом новое существо отныне будет не о зверствах мечтать, а только лишь о раскрытии самых сокровенных тайн мироздания. Может быть. Но если судить по мокрым лицам автоматчиков, спецназ академикам не поверил.
Вдруг халаты расступились. В воздухе мелькнули белые тапочки, и пред нами предстал сверхчеловек.
Глаза умнейшие. А выражение лица — жуткое, хищное. Зверюга.
Вся шеренга спецназовцев стала целиться в суперсапиенса. Зря они так его боятся. Ну, умен, а сделать-то что может? Живенько соорудит из лежащего на столе канцтоварного набора ядерный фугас и возьмет всех в заложники? Чепуха, разумеется. Просто не любят военные слишком умных, не доверяют им. Но ведь кто-то должен дать ответ на главный вопрос России! Ведь именно под главный вопрос России и получила наша лаборатория практически безлимитное финансирование. Ради него собиралась Пирамида, и затевался весь проект по творению человека сверхразумного. Именно хомо суперсапиенс должен наконец-то ответить на давний, вековой, главный вопрос России-матушки. И он ответит на него. Не сомневаюсь.
Дверь распахнулась, и в лабораторию вошел человек в черном костюме и темных очках. За ним торопилась свита из полковников и старших офицеров.
Автоматчики расступились, и человек в черном проследовал прямо к сверхразуму. Сейчас он задаст главный вопрос России, и мы наконец-то узнает ответ, раскроем величайшую тайну истории. Полковники рассыпались в стороны, на всякий случай ушли с линии огня, а человек в черном принялся что-то говорить суперсапиенсу. Слух у меня молодой, стоял я неподалеку, но почему-то ничего не сумел разобрать из сказанного. Впрочем, как и все собравшиеся в лаборатории, я не сомневался, что речь шла именно о том, ради чего силовики и финансировали проект. Если это так, то лучше бы человек в черном спросил что-нибудь другое.
Услышав главный вопрос России, сверхчеловек переменился в лице. Скорчил жуткую гримасу. Посмотрел вокруг с нечеловеческой тоской, застонал и вдруг схватил стул, и вознес его над головой, как дубину.
Спецназ не успел открыть огонь. Замахнувшись стулом, сверхразум бросился на широкое, во всю стену окно. Удар. Звон. Вспышка стеклопада — и никого. Только сквозняк треплет вытянувшиеся стягами шторы.
Нет, он не воспарил к облакам. Не упал в бассейн. Когда человек летит с тринадцатого этажа, его ничто не спасет — ни чудо, ни сверхвысокий коэффициент интеллекта.
* * *Чем отличается глупый от умного? Умный от очень умного? Что такое ум вообще?
Вопросы на вид простые, но мало иметь одного гениального ученого, чтобы на них ответить. К счастью, в нашей ЛИРе (Лаборатории Искусственного Разума) работало сразу два гения — Практик и Теоретик, Иван Иванович и Айзек Лейбович. Стоя рядом, они выглядели как на арене цирка. Толстый и тонкий. Пожилой и молодой. Низкорослый и высокий. Светловолосый и брюнет. Лысоватый и кучерявый. Причем жесткие волосы Айзека торчали как-то по-особому, наверное, лавры будущей нобелевки пробивались.
Идеи выдавал Теоретик, а Практик (мой шеф, я в его команде старшим техником работаю) придумал и собрал Пирамиду, причем такую, что мы сразу лет на десять обогнали и американцев, и японцев. Тут в чем фишка: те над искусственным интеллектом бьются, а Айзек доказал, что качество мышления определяется не только уровнем связи между нейронами, но и во многом — взаимодействием между разумом и телом. Короче — сверхразум невозможен без тела, в одни программы и компьютерное «железо» его не запихнуть. Суперсапиенсу мясо требуется, гормоны, а не только хитро составленные блок-схемы.
В итоге все уперлось в деньги — одного электричества Пирамида кушает немерено, — но здесь подвернулся заказ с Лубянки, под проект «Главный вопрос России» началось реальное финансирование, и все закрутилось, завертелось. Выручили шефы с Лубянки и когда мы не могли найти добровольца, готового стать самым умным человеком планеты. А в итоге…
После суицида человека сверхразумного загрустил даже мой никогда не унывающий шеф. Работа ЛИРы зашла в тупик. Отчего суперсапиенс выбросился в окно? Как предотвратить самоубийства будущих людей сверхразумных? Ответов не было.
Романтическая версия девчонок-лаборанток, решивших, что суперсапиенс устыдился своих террористических злодеяний, наших гениев не впечатлила. Пирамида качественно перестраивает связи нейронов головного мозга, создает новое существо, заточенное на решение интеллектуальных сверхзадач, поэтому поступки того, кем он был в прошлой жизни, сверхразум вряд ли волновали. Главный вопрос России также оказался ни при чем, не из-за него наш сверхразумник махнул с тринадцатого этажа. Человек в черном, явившийся с Лубянки со свитой полковников, позже проинформировал моего шефа, что успел сказать суперсапинсу лишь несколько общих фраз. Впрочем, Иван Иванович в этом и не сомневался: для суперсапиенса любые неразрешимые человеческим разумом задачи — семечки. Он выпрыгнул в окно не из-за каких-то там «вопросов». Здесь что-то другое. Непонятное.
Сам главный вопрос России спецслужбы пока держали от нас в секрете, зато звонки с Лубянки раздавались в ЛИРе каждый день — требовали результатов. Отдувался Иван Иванович, объяснял, что нет смысла создавать новых сверхразумных людей, пока не разобрались с причинами первого блина (мой шеф иногда позволял себе некоторый цинизм).
Отчего сверхразуму не захотелось жить? Что тому виной? Почему он с такой тоской посмотрел на нас всех, перед тем, как выпрыгнуть в окно? Мы, «лирики» (так нас называли в институте), постоянно обсуждали все эти вопросы в курилке, но, если честно, я ими себя не напрягал. Зачем, если рядом бродит гений? Походит ласково-задумчивый Айзек между столами, ничего не видя перед собой, повитает, а потом огорошит очередным парадоксом. Через неделю так и получилось. Ко мне подошел наш Теоретик и, сверкнув безумным блеском в глазах, спросил:
— Петя, а ты случайно не знаешь адреса какого-нибудь порносайта?
Совершенно случайно я знал с десяток. И вот, когда наш гений теории увидел, как роскошную блондинку использовали по прямому назначению прямо в джакузи, да так, что брызги летели во все стороны, он воскликнул:
— Эврика!
Уже на следующий день Айзек читал всему составу ЛИРы доклад по новейшей теории сверхразума. К тайне интеллекта он подобрался с совершенно неожиданной стороны. Секс — вот что оказалось ключом к тайне. Именно секс спасает разумных людей от самоуничтожения, благодаря своей гиперсексуальности люди не вымерли, как мамонты.
Теоретик просто сыпал аргументами.
Из всех млекопитающих только самые умные — люди и дельфины — занимаются сексом ради удовольствия, и, может быть, не случайно длина полового органа дельфина достигает метра. Из высших приматов только у самки человека нет течки, что вкупе с постоянным сексом чрезвычайно затрудняет предохранение от беременности. Лишь хитрая придумка эволюции — гиперсексуальность плюс отсутствие течки — победила изворотливый человеческий ум, старающийся улизнуть от хлопот с нежелательными детенышами.
Сексуальность тесно связана и с гениальностью. Лев Толстой не скрывал, что в постели был неутомим. Количество любовниц Гюго и Дюма-отца не поддается подсчету. Донжуановский список Пушкина хорошо известен. Да и что бы ни говорили пушкинисты, а сгубил Александра Сергеевича на пороге сорокалетия не царизм, а кризис среднего возраста, как и многих других поэтов. А что провоцирует кризис среднего возраста? Правильно — увядание сексфункции. Дуэль, борьба за свободу Греции — раздружившись с Эросом, молодым и бешеным, Поэт всегда найдет красивый способ умереть.
Вывод первый: разум спасается от самоуничтожения через либидо. Чем умнее животное, тем сексуальнее оно должно быть. Именно секс защищает человека от кислотности ума. Поэтому наш первый суперсапиенс и бросился в окно; он сразу понял, ему не добиться от своего организма такой радости, которая бы компенсировала жестокие открытия ума.
Вывод второй: сверхразум должен быть сверхсексуальным. Суперсапиенса нужно наделить для жизнелюбия колоссальным по мощности либидо.
Долго мы молчали после доклада Теоретика. Обдумывали. Кто-то морщился, показывая свое отношение к этому вздору. А в итоге поспорили для порядка и взялись за дело. Других идей все равно в наличии не имелось, а с Лубянки звонили все настойчивей. Похоже, насчет главного вопроса России чекисты уже что-то Кремлю наобещали.
В ЛИРе началась работа над перестройкой Пирамиды. Задача для ее электронных мозгов усложнилась на порядок: попробуй-ка из обычного человека сделать не только суперразум, но и супермачо, тут такую биохимию нужно развести. А ведь еще требуется запрограммировать суперсапиенса на обостренное восприятие женских прелестей, создать общую теорию сексуальности, перевести ее в алгоритмы и программы, увязать все с работой головного мозга и гормонального аппарата — теоретических трудностей пришлось преодолеть массу. Впрочем, теоретические проблемы наша ЛИРа всегда решала блестяще. Настоящие сложности начались при переходе к практике.
Мы уткнулись сразу в три неразрешимые задачи.
В Москве тривиально не хватало мощностей, электроэнергии, чтобы запитать перестроенную Пирамиду. Это раз. В России не имелось компьютеров с необходимым для новых задач быстродействием. Два. Наконец, третий и самый главный подвох: на всей Земле не сыскать настолько крепкого здоровьем мужика, чтобы он мог выдержать рассчитанные для сверхразума сексперегрузки. «Кастинг» не прошел бы даже Казанова с его скромной дюжиной половых актов в день, так как согласно теории, сверхразум обязан был, подобно льву в брачный период, выдавать два десятка оргазмов в сутки. Кстати, почему сверхразум должен быть обязательно мужчиной, я у шефа спросить так и не решился.
Теперь уже нашим ученым мужам пришлось звонить на Лубянку и просить помощи по всем трем проблемам.
В сопровождении кортежа иномарок прибыл уже знакомый ЛИРе человек в черном костюме и темных очках. Должность, имя, фамилию озвучивать, как вы понимаете, я не имею права. Назову его просто — Куратор.
Если он мог кому-то показаться обыкновенный человеком, то лишь на первый взгляд, и был он из тех, с кем спорить ну абсолютно не хочется. Описание, я понимаю, получилось невнятным, но видно есть люди, которых в двух словах не объяснить.
Проблему дефицита электроэнергии Куратор решил пятиминутным разговором по телефону, а закончил беседу так:
— Ты, дитя солнца, повторяю: московских мощностей не хватает — твои нужны. Смотри, не подведи, знаю я тебя.
Чтобы добыть сверхбыстрый компьютер, Куратору также хватило одного звонка:
— Пожалуйста, Белый дом мне. Хай, Джордж… — здесь он сделал два шага в сторону и перешел на английский. Все это походило на фокус: стоит рядом с тобой человек, разговаривает по мобильному, а о чем, не понять.
— Компьютер будет через два дня. Что там еще у вас? — дав отбой, Куратор снова заговорил по-русски.
Просьба найти здоровенного мужика, супермачо, способного за сутки удовлетворить женщину раз двадцать, Куратора также ничуть не смутила. Он было потянулся к телефону (грешным делом я подумал, что на этот раз он позвонит прямо английской королеве, хотя при чем здесь английская королева), но в последний момент передумал и распорядился в таком духе: готовьте Пирамиду к решающему эксперименту, а проблему супермачо решим по ходу дела.
Через два дня мы ничего не получили, но в две недели со всем управились. Под наши окна протянули ЛЭП, сверхбыстрый комп из Массачусетса доставили, Пирамида была достроена. Оставалось найти «болванку», так Иван Иванович называл супермачо, способного превратиться в человека сверхразумного. Но на что надеялось наше начальство, я в те дни не понимал, положение мне казалось безвыходным. Во-первых, на всей планете не найти мужика со столь мощной сексуальностью. Во-вторых, если супермачо все-таки найдется, как его уговорить на эксперимент? Нет, ЛИРу можно смело закрывать, считал я тогда, проблема «болванки» неразрешима.
Куратор ее решил за пять минут. Он сразу вызвал Теоретика. Явился Айзек недовольным — не любил он, когда его отрывали от размышлений, да еще ради низких практических проблем, — но на поставленную задачу отреагировал мгновенно.
— Человек не может быть носителем сверхразума — либидо слабовато. Ищите не человека, — изрек Айзек, и не успел он еще удалиться, а глаза моего шефа засверкали.
— Не человека? — задумался он на миг, после чего воскликнул: — Айзек, ты гений! — и принялся что-то доказывать Куратору. А через минуту тот уже куда-то звонил, причем изъяснялся исключительно на французском языке.
— «Болванка» будет, и у нас есть еще два дня, чтобы перенастроить Пирамиду к эксперименту, — объявил шеф, когда Куратор закончил разговор.
Пирамидой Иван Иванович тут же и занялся, а Куратор неожиданно повернулся ко мне и попросил соорудить чайку для нас двоих. Обычно я чаевничаю с девчонками-лаборантками, развлекаю их добытыми в Сети анекдотами, но тут куда деваться — пригласил к своему столу. Скажу без хвастовства, я знаю, как надо себя вести не только с девчонками, но и с начальством. Молчи. Не умничай. Ничего не проси. Внимательно слушай. Вопросы задавай по делу и, желательно, приятные.
— Как вы догадались вызвать Айзека? — спросил я, наливая чашки.
Ответил Куратор охотно:
— Разведчик, Петя, — это психолог в погонах. Я не решаю проблемы, я нахожу людей, способных их решать, и помогаю им. Поняли?
Мне казалось, я ситуацию рублю полностью: Куратору просто приятно поболтать с нормальным человеком, которому ничего не нужно ни от Бога, ни от черта, ни от генерала ФСБ. Увы. Мне бы удивиться тогда: человек, перед которым суетятся полковники, так запросто пьет со мной чай — к чему бы это? Но откуда я мог тогда знать, что значит попить чаю с разведчиком?
Перед уходом Куратор обратил внимание на темный платок, торчащий из кармана моей потертой кожаной куртки.
— Петя, вы носите бандану? Впрочем, это, может быть, и хорошо.
Что он хотел сказать, я тогда не понял. В то время я многого не понимал.
Два дня мы с девчонками гадали, что за «не человек» появится в ЛИРе. Кого найдут на роль «болванки»? И почему Куратор говорил о нем по-французски? Не человек, сверхсексуален, из Франции. Затейливый однако получался портрет.
Ну а ровно через два дня в ЛИРе появился Суперс.
Прозвище свое он получил сразу же, в первую секунду, не успели еще клетку с «болванкой» вкатить в назначенный угол.
— Суперс… — только и выдохнула уже и не помню кто из девчонок, роняя пробирку на кафель.
А что тут еще скажешь, когда к тебе сквозь прутья тянутся черные волосатые лапищи громадной гориллы, здоровущего самца, самого большого из тех, которого только можно сыскать в джунглях Мадагаскара.
Оказалось, Теоретик доказал, что главное для сверхразума — это не размер головного мозга, а качество нейронных связей. Теперь мы в России сможем любую обезьяну превратить в сверхчеловека. По крайней мере, так гласит теория. Ну а гориллу выбрали в «болванки» за ее богатырское здоровье. Вы бы видели Суперса, такой самец любое либидо понесет по жизни играючи.
С Лубянки торопили, поэтому эксперимент назначили на завтра. Эйфории первой попытки не было и в помине — напротив, все в лаборатории ждали неприятного сюрприза. Так что нам оставалось только работать и надеяться. Впрочем, слово «лаборатория» и переводится как «работай и молись».
Утром в ЛИРе вновь появились автоматчики. На этот раз к ним добавили человека с ружьем, и всех вместе спрятали в соседнюю с Пирамидой комнату, вход в которую прикрыли ширмой. Половину зала вместе с Пирамидой отгородили крепкой решеткой. Забрали в железо и окна. В отдельной клетке на случай благополучного исхода приготовили трех самок гориллы.
Дали сигнал. Пирамида втянула в себя «саркофаг» с черной тушей Суперса и загудела во всю мощь. Возле «приборчика» суетился Иван Иванович. Я бы на его место тоже нервничал: в институте знают, когда «лирики» начинают экспериментировать — держись! Так ведь все новое, рискованное. Хватит ли расчетной сексуальности для того, чтобы горилла не наложила на себя лапы? Не подведут ли хваленые американские процессоры? Поместится ли суперинтеллект в куцые мозги Суперса? Беда могла подкрасться с любой стороны.