Дженис тяжело опустилась на низкий диван — все же седьмой месяц — разлила кофе и, взяв печенье с блюдца, спросила:
— Так все же… Этот парень назвался Мартином. Повторил те слова, что сказал вам когда-то друг. И все? Это заставило вас поверить в души и их переселение?
Рой чуть заметно поморщился.
— Вы не верите, что у андроидов может быть душа?
Девушка куснула печенье и широко улыбнулась.
— Я не верю, что душа есть у людей. Я атеистка.
— И как же это совмещается с верой в чистоту? Насколько я слышал проповеди ваших пасторов, — осторожно заметил Батти, — они налегают именно на то, что Господь сотворил людей чистыми, а всякое изменение генного кода, данного Господом, — происки дьявола.
— Чертовы святоши. Не верю им ни на грош. Они только деньги у простаков горазды выманивать.
— Тогда почему вы кинулись на нас с ножом? — удивленно спросил Батти.
Выпрямившись, он рассматривал сидящую перед ним девушку, как диковинную зверушку.
Дженис нервно хмыкнула.
— Это личное. Так что там с душой?
Поколебавшись, сержант сказал:
— Я слышал, проводились такие эксперименты… Пытались создать телепатические ячейки, чтобы отделение андроидов действовало как единый организм. Но это ничего не объясняет.
— Почему?
— Потому что Си-двадцать пять не был в моем отделении. Потому что у него другая модификация. Потому что он — не Мартин.
Дженис некоторое время смотрела на угрюмое лицо андроида, а потом поставила чашку на поднос и негромко рассмеялась.
— Что? — встрепенулся Батти.
— Так вот почему вы за ним гоняетесь. Не потому, что вам приказали. Вас мучит совесть. И вы ищите виноватого. Какого-то психа, который оскверняет память вашего друга. Убитого вами.
На секунду Дженис показалось, что андроид ее ударит. Однако тот лишь аккуратно опустил чашку на стол, встал и негромко сказал:
— Мисс Корриган, мы держим вас под двадцатичетырехчасовым наблюдением. Я буду неподалеку. Если вам понадобится выйти в магазин или куда-то еще, дайте мне знать. Мой номер у вас есть.
* * *Когда сержант вошел в снятую ими квартиру — как раз напротив окон мисс Корриган, — маршал Мэттьюс сидел у монитора и с отсутствующим видом массировал висок. При этом он чуть слышно бормотал. Андроид разобрал лишь слово «ошибка».
Батти подошел и озабоченно нахмурился.
— Что с вами, сэр? У вас болит голова?
Маршал поднял на него налившиеся кровью глаза, и без лишних слов стало ясно, что да, голова болит. Правое веко Мэттьюса подергивалось.
— Я не слышал их двадцать лет, — тихо и, как показалось андроиду, жалобно произнес маршал. — Я думал, они заткнулись.
— Кто «они», сэр?
Человек тряхнул головой и снова повернулся к голографическому монитору. Там в голубоватом кубе, как в аквариуме, парило трехмерное изображение квартиры мисс Корриган. Сейчас девушка была в спальне — смотрела тиви, забравшись под одеяло.
— Вы говорили об ошибке, сэр?
— Они мешают мне думать, — вполголоса повторил маршал. — Но ошибка есть.
Андроид придвинул стул и уселся рядом. Слева монитор, справа широкий прямоугольник окна. На подоконнике стояла снайперская винтовка. Вместо свинцовых пуль она была заряжена ампулами снотворного с инжектором. Батти поймал себя на мысли, что лучше бы это были настоящие пули. Снег сыпался все гуще, размывая жиденький фонарный свет. Плохая видимость беспокоила андроида, несмотря на инфракрасный прицел винтовки. Ему очень не хотелось промазать.
— Я не вижу ошибки, сэр, — спокойно проговорил он. — Конечно, мисс Корриган подвергается риску, но мы знали об этом изначально. Вы утверждаете, что Мартин наблюдает за нами…
Может, тому виной был недавний разговор с девушкой, но андроид почувствовал, что ему неприятно называть Си-двадцать пять именем погибшего друга.
— И, несомненно, он предпочтет выбрать жертву, как-то связанную со мной. В этом есть логика. Мы тщательно наблюдаем за квартирой и домом. Он не сможет подобраться к Дженис незамеченным. Если у вас болит голова, вам следует принять обезболивающее — любое недомогание сейчас увеличивает риск.
Маршал Мэттьюс жутковато ухмыльнулся. Его и без того тощее лицо стало похоже на череп.
— Логика есть в том, что стотысячная орда монстров наваливается на город, и спасение зависит от одной маленькой девочки. Логика есть в том, что огромные белые медведи уничтожают поселок на Дальнем Севере, и людям помогают трое убийц, ни одного из которых нельзя назвать человеком. Логика есть в том, что всякое событие ложится на одну из нитей сети. Во всем есть логика, андро. Даже в Фермопилах.
Андроидам незнакомо такое чувство, как страх, — генетики достаточно постарались, чтобы добиться этого, — однако сейчас, глядя в блестящие, расширенные глаза маршала, сержант Батти ощутил непривычную внутреннюю дрожь.
— Вы плохо себя чувствуете, сэр?
Мэттьюс отвернулся, и сержанту осталось только пялиться в его русый с проседью затылок.
* * *Через три дня сержант Батти начал сомневаться в прогнозах маршала. Они сидели в съемной квартире, как приклеенные, наблюдая за жилищем мисс Корриган. Маршал утверждал, что беглец конечно же засечет ловушку, но это лишь усилит его желание поднять ставки в Игре. Мэттьюс вообще часто упоминал эту Игру, хотя никак не мог — или не желал — растолковать андроиду ее правила. Единственный вариант игры, знакомый сержанту, а именно военные учения, никак не походил ни на их терпеливое ожидание, ни на беспорядочные убийства, совершаемые Си-двадцать пять.
Иногда Батти выходил из дома и, по колени погружаясь в снег, направлялся в ближайший продуктовый магазин. Там он закупал еду по списку, продиктованному Дженис, складывал ее в бумажный пакет и относил девушке. Та поила его кофе, а однажды даже накормила незнакомым блюдом из мяса со сладким перцем, но больше ни о чем не расспрашивала. Только однажды вдруг охнула и прижала руку к животу. Батти, мгновенно напружинившись, спросил:
— Вызвать «скорую»? Вам плохо, мисс?
Девушка, покачав головой, широко и мечтательно улыбнулась.
— Нет. Она пошевелилась. Хотите потрогать?
Дженис взяла его ладонь двумя руками и приложила к своему большому животу. Там и правда как будто вздулся маленький бугорок, вздулся и тут же пропал.
— Вам больно? — серьезно спросил андроид, глядя на хозяйку дома снизу вверх.
— Нет. Это очень приятно.
Тут она вдруг перестала улыбаться и виновато захлопала ресницами.
— Извините, Рой. Я, наверное, не должна говорить вам такое.
— Почему?
— Потому что вы… Потому что…
— Потому что у меня не было матери, и я появился на свет взрослым, из инкубаторного чана? Это неважно. Вы можете говорить мне все.
Отчего-то щеки Дженис порозовели, хотя в комнате было совсем не жарко.
* * *Он появился на третий день. Все три дня снег валил стеной, но к концу третьего к нему прибавился ветер с озера. Завеса, медленно и степенно опускающаяся на город, превратилась в шквал, пожиравший машины, деревья и дома, словно куски праздничного пирога. Маршал с утра потирал висок, а андроида переполняло смутное чувство тревоги. Батти был опытным солдатом и привык доверять своим инстинктам. К пяти вечера, когда небо окончательно слилось с землей в белом неистовстве шторма, он развернулся к дежурившему у монитора Мэттьюсу и сказал:
— Я пойду к ней.
Мэттьюс криво усмехнулся:
— Хочешь посидеть под елочкой, попеть рождественские песни и угоститься сладкими пирожками? Или сразу угостишься хозяйкой? Вы, андро, все повернуты на беременных телках?
Сержанта Батти оскорбляли довольно часто, поэтому он просто пожал плечами и, накинув куртку, шагнул к двери.
— Стой! — повелительно прозвучало из-за спины.
Батти оглянулся. Мэттьюс был уже у окна. Отодвинув занавеску, он глядел вниз. Сержант мгновенно очутился рядом.
Из белой круговерти вынырнул тяжелый черный джип и, разбрасывая колесами снег, подрулил к дому Дженис. Машина остановилась как раз напротив ступенек, ведущих к входной двери. Маршал успел приоткрыть створку и сейчас припал к прицелу винтовки. Андроид сдернул с подоконника инфракрасный бинокль.
Водительское сиденье отсюда разглядеть было почти невозможно, но когда Батти переключился на обычный режим, ему показалось, что в окне машины мелькнул рукав красной лыжной куртки.
Сержант резко развернулся к монитору. Дженис сидела в кресле у камина и читала старую бумажную книгу. Облегченно выдохнув, андроид начал снова разворачиваться к окну, и тут маршал у его плеча приглушенно выругался.
Не веря своим глазам, андроид смотрел, как дверь дома открывается, и на порог выходит Дженис в своем бордовом пальтишке. Новых перчаток девушка так и не купила, поэтому комм держала в голой руке.
Не веря своим глазам, андроид смотрел, как дверь дома открывается, и на порог выходит Дженис в своем бордовом пальтишке. Новых перчаток девушка так и не купила, поэтому комм держала в голой руке.
Батти снова оглянулся на монитор. Та же картина — камин, кресло, мирно читающая девушка.
— Он хакнул наш видеолинк, — зло прошипел маршал. — Заменил трансляцию записью. И, похоже, не только. Какого хрена ты не сказал мне, что парень сечет в технике?
Дверца джипа распахнулась, и снова на мгновение показался рукав красной лыжной куртки, такой же, как у Батти. Девушка, прикрывая лицо от снега, сделала пару шагов к машине.
— Он хочет выдать себя за меня? — выдохнул сержант.
— Он уже это сделал, — откликнулся маршал. — Позвонил ей с твоего номера. Нацепил такую же куртку. Выманил наружу, не подставляясь нам. Сучий выродок.
Говоря это, Мэттьюс поспешно набирал полицейский участок. Когда на экране комма появилось заспанное лицо О'Брайана, маршал прокричал:
— Большой черный внедорожник «Тойота Ленд Крузер», номера 710-WRT. Наш псих взял заложницу.
О’Брайан на экране выпучил глаза и отвесил челюсть, но ответа его андроид уже не услышал, потому что пулей вылетел за дверь.
* * *Машина прорывалась сквозь снег, как батискаф сквозь морскую воду. Обдув стекла не помогал, и пришлось по старинке включить дворники. Красные огни светофоров выныривали из бело-серой заверти и скрывались за кормой. Маршал включил полицейскую частоту и внимательно слушал переговоры копов, ведущих погоню за черной «Тойотой».
— Заглушите его, — орали в одной из патрульных машин. — Седьмая, вы ближе всего, включайте стек. Вырубайте ему двигатель.
— Кретин, — отозвалась седьмая. — На дороге лед. Его занесет к чертям. Угробим заложницу.
По улице хлестнул свет галогеновых прожекторов — это прогудел наверху вертолет. Легко было представить, как штормовой ветер бьет ему в правый борт, снося к реке.
Перед бампером метнулся ошалелый пешеход. Андроид успел разглядеть его белое перекошенное лицо и апельсины, оранжевыми солнцами посыпавшиеся из пакета. Маршал резко выкрутил руль. «Форд» долбануло о столбик пожарного гидранта, и они понеслись дальше. Вслед летел свист метели и возмущенные вопли. Рождественские гирлянды слились в разноцветные полосы в окнах машины. Их то и дело стирал очередной снежный заряд.
«Ленд Крузер» скрылся далеко впереди. Маршал тихо и непрерывно ругался сквозь зубы. Андроид, как всегда дотошный, спросил, не обращая внимания на дикие рывки машины:
— Вы говорили об ошибке, сэр. Вы знали, что так будет?
Мэттьюс обернул к нему бешеное лицо:
— За кого ты меня принимаешь, дро? Если бы я знал, не подставил бы девчонку.
— Смотрите!
Они чуть не налетели на вынырнувшее из пурги ограждение. Машина уже выехала за город и мчалась по Ниагара Паркуэй. Слева опять была река. Впереди маячили задние габариты патрульной машины.
— Семерка, что у вас?
— Веду преследование. Лейтенант, уберите чертовы «Команчи», от них в такую метель никакого толка.
— Вижу цель, второй, повторяю, вижу цель…
По дороге снова ударил свет прожекторов, на мгновение вырвав из черно-белого месива силуэты двух полицейских машин. Похоже, они висели на хвосте у беглеца. Пронзительно завывали сирены, лаял громкоговоритель, но слов нельзя было разобрать. Батти хотел опустить боковое окно, но тут маршал резко ударил по тормозам, и андроид чуть не влетел головой в ветровое стекло.
— Ошибка, — сказал Мэттьюс, стеклянно глядя на белую кишку шоссе. — Ошибка.
Тут же радио разразилось проклятьями.
— Сэр, черт, он пробил ограждение. Машина падает в реку.
— В бога душу мать…
— Остановите преследование, повторяю, остановите преследование.
Хлопнула дверца — это маршал выскочил из «Форда» в снежную заметь. Батти последовал за ним с полусекундным опозданием. Мэттьюс стоял, вцепившись в ограждение и глядя на невысокий, но крутой склон, поросший деревьями. Внизу мчалась черная река в оторочке пены. Над ней кружил вертолет. Два прожекторных луча столбами света падали в бешеный поток. В двух сотнях футах впереди по шоссе выстроились несколько патрульных машин, толпились люди в черной полицейской униформе. Батти поспешно зашагал туда. В железной ленте ограждения виднелась большая уродливая дыра с загнутыми краями. Кустарник ниже по склону был смят, небольшое дерево выворочено с корнем. Внедорожник стоял, зарывшись капотом в воду. Соскользнуть в реку полностью ему не дал завал из стволов под передними колесами. Черные фигурки осторожно перелезали через ограждение, держа оружие наизготовку, но Батти, даже не подумав вытащить пистолет, первым спрыгнул вниз. Он покатился с обрыва, больно натыкаясь на искореженные кусты и загребая ботинками снег. Достигнув реки, затормозил, чуть не рухнув на тонкую кромку льда у берега, и двумя прыжками очутился у «Тойоты». Водительская дверца была распахнута, сиденье пустовало. Дверца с противоположной стороны тоже была открыта. Девушка лежала в трех шагах от машины. Кто-то отстегнул ее ремень безопасности или даже не потрудился пристегнуть. Она лежала лицом к небу, жадно вдыхая смесь морозного воздуха и колких снежинок. Бордовое пальтишко в пронзительном свете прожекторов казалось черным, как и кровь, медленно пропитывающая снег между ее раскинутыми ногами.
Глава 6 Красное на белом
Кроме дежурного персонала, по праздникам в городском госпитале трудились монашки ордена Святой Урсулы. Это было весьма кстати, потому что большинство медсестер и медбратьев предпочитали справлять Рождество не на работе, а в кругу домашних.
Вьюга прекратилась еще ночью. Бледное утреннее солнце озарило подернувшийся льдом залив, заиграло в каждой снежинке и сосульке и, наконец, желтыми, как масло, квадратами легло на линолеум больничного пола. В этом ликующем свете сестре Агнессе явился ангел. Ангел, принявший обличье молодой светловолосой женщины, легко шагал к родильному отделению. Впоследствии сестра Агнесса не могла припомнить ни лица ангела, ни его одежду. У нее осталось лишь впечатление переливчатого сияния, неземной красоты и грации — чудесное видение будто не шло, а скользило в больничном воздухе, пропитанном острым запахом дезинфекции.
Сестра Агнесса, забыв про свои обязанности, невольно повлеклась за ангелом. Возможно, ей хотелось воспеть хвалу Господу за столь неслыханный дар или пасть ниц и целовать следы ангела на линолеуме — если, конечно, небесное создание оставляло следы. Нянечка, дежурившая у реанимации, распахнула рот — она тоже сподобилась Явлению. Ангел беспрепятственно миновал ее пост и остановился у стекла, отгораживающего небольшой зал с барокамерами. В одной из барокамер лежал недоношенный младенец, девочка. Сестра Агнесса знала, что доктор Грант ночью принимал экстренные роды. На ум урсулинке пришла мысль, что ангел явился за невинной душой. В глубине сердца Агнесса всегда считала, что несправедливо обрекать некрещеных младенцев на адские муки, и вот теперь перед доброй монашенкой предстало доказательство ее правоты. Молитвенно сложив руки на груди, сестра Агнесса уже вознамерилась опуститься на колени и как следует возблагодарить Господа, когда райское видение открыло рот и пронзительно заорало:
— Если эта маленькая мерзавка думает, что я буду выхаживать ее нищенское отродье, то она крупно просчиталась! Крупно, крупно просчиталась! И не смейте предъявлять мне счет за барокамеру! Покрывайте из страховки! У нее ведь есть страховка?
Крошечная девочка под стеклом прижала кулачки к груди и жалобно скривилась, как будто услышала слова ангела. Сестра Агнесса совсем не благообразно отвесила челюсть. Проходивший мимо медбрат, иммигрант из Конго, сочувственно хмыкнул и вполголоса спросил:
— Что, сестричка, никогда раньше не видела Бессмертных?
* * *— Мама заберет ее.
В стерильном боксе палаты лицо Дженис отсвечивало мертвенной бледностью. Раскинувшиеся по подушке волосы, напротив, казались слишком темными. На скулах девушки залегли синие тени, но она улыбалась.
— Покричит и заберет. Они вызвали Александра. Сделали ДНК-тест и прогнали по базе. Когда мама увидит его, тут же пойдет на попятную. Не позволит, чтобы ее внучку растил какой-то грязный плебей.
Сержант Батти не понимал, как после всего случившегося Дженис может улыбаться. Вздохнув, андроид подошел к кровати и взял в руку ледяные пальцы девушки. Пальцы чуть дрогнули, но Дженис не отняла руки.
— Мне очень жаль.
Больная долго и пристально смотрела на него, а потом ответила:
— Верю. Тебе верю. Какая же я была дура… Думала, что люди чем-то лучше вас.