Тайный набег на соседское домовладение позволил экспериментаторам разжиться пучком свежей зелени, не поступающей в свободную продажу на городских рынках. Первые побеги анаши, любовно взрощенные Жорой и Вовой Сальниковыми в парничке за сараем, были аккуратно подсушены на сковородке, тщательно измельчены и таким образом подготовлены к употреблению по методу, о вреде которого без устали предупреждает Минздрав. Однако курить дурь самостоятельно умненькие Петя и Витя даже не думали. Они собирались тестировать исключительно скотов, в роли каковых предполагалось использовать козу Зинку, барана Бяшку и теленка Борьку — на радость юным экспериментаторам, домашнее подворье семейства Воробьевых от отсутствия полезных копытных не страдало. Зинку, Бяшку и Борьку вывели в огород, стреножили и рядком привязали к ограде.
— Витек, а, Витек? А они курить-то будут? — заволновался самый младший научный сотрудник, оглядев равнодушные морды подопытных животных.
— Сами — вряд ли, но мы им поможем, — успокоил его старший брат. — Есть у меня одно ноу-хау…
Революцию в пассивном курении должны были совершить лейка пасечника и три полиэтиленовых пакета. Первый из них уже был наполнен наркотическим дымом из окуривателя и как раз совмещался с дыхательными органами барана, когда на улице послышалось завывание сирены. Занятые делом, Петя и Витя не обратили на этот звук особого внимания.
— Вдох! Раз, два, три, четыре, пять, шесть! — считал Витек, удерживая наполненный дымом пакет на морде несчастного Бяшки.
На счете «десять» взгляд барана сделался таким изумленным, что старую как мир аксиому о необходимости присутствия для этого в поле его зрения новых ворот можно было считать блестяще опровергнутой. Однако этот косвенный результат экспериментаторов не удовлетворил.
— Теперь коза! — скомандовал Витек, отпуская накуренного Бяшку. — Петька, лейку!
Ассистент заработал окуривателем.
— Вижу дым! — встревоженно сообщил своим товарищам зоркий парень из пожарной команды, ловко подтянувшись на забор.
— А ну, взяли! — решительно скомандовал старший расчета и первым схватился за бревно, образующее бортик скромной клумбы.
Дощатая калитка слетела с петель после первого же удара.
— Где горит?! — бешено гаркнул на Витю первый штурмовик.
Испуганный Петька, зашвырнув в сторону дымящий окуриватель, спрятался за брата.
— Бе-е-е! — вращая глазами, с вызовом проблеял неадекватный баран.
— Всем стоять!!! — в четыре глотки с легким сдвигом по фазе рявкнули капитаны Кулебякин и Барабанов и их коллеги из патруля.
Возмутитель спокойствия Бяшка издевательски бекнул и вызывающе повалился на передние ноги.
— Ну, кого тут спасать?! — взмахнув разводным ключом, бодро гаркнул детина в форме сотрудника МЧС.
— Спасите нас! — взмолился Петя, сильно испуганный боевым кличем милицейского племени.
— Вижу очаг возгорания! — крикнул востроглазый пожарник, нацеливаясь на копну прошлогоднего сена, наполовину разворошенную и курящуюся дымом, как просыпающийся вулкан. — Тяните рукав!
— У меня майка, — растерянно сообщил Витя.
— Бе-е-е! — издевательски заржал кайфующий баран.
— Ну, и чё тут у кого прорвало? — добродушно поинтересовался водопроводчик Горводоканала, небрежно помахивая чемоданчиком с инструментами.
Прорвало пакет, забытый экспериментаторами на козьей морде. Располосовав тонкий полиэтилен о сучок, благонравная дотоле дойная коза Зинаида посмотрела на ближайшего к ней милиционера налитыми кровью глазами и хамски поддала ему под форменные портки рогами.
— Убью скотину! — немедленно взъярился честный мент и цапнул кобуру.
— Не стреляйте в Зинку, она хорошая! — заблажил Петя Воробьев.
Хорошая Зина демонически хохотнула и сплясала джигу на пожарном рукаве. Из продырявленного брезента хлынула вода.
— А вот и протечка! — удовлетворенно молвил добродушный водопроводчик, по-прежнему несуетно помахивавший чемоданчиком.
— К черту Зинку, где Инка?! — заглушая прочие звуки, истошно проорал капитан Кулебякин.
— Такой козы у нас нет! — честно ответил Витя Воробьев.
Коза Зина заржала как лошадь и аморально прилегла бок о бок с бараном Бяшей.
— А что с животными? — поинтересовался добродушный дядя-водопроводчик.
— Что-что! — кривя губы и тщетно стараясь не разреветься, ответил ему Витя. — Накурились, как скоты, вот что!
Лежа в бурьяне, я с замиранием сердца ждала развития событий, не смея всерьез надеяться, что вызванные спецслужбы прибудут раньше, чем случится что-нибудь ужасное. Внутренний голос настоятельно рекомендовал зарыться поглубже в растительность и не высовываться, пока не завоют сирены, а вот совесть требовала решительных действий. Воображение, склоняя чашу весов на сторону совести, рисовало пугающую картину, где мелкая доходяга Трошкина и не очень мелкая, но тоже доходяга Маруся бились, как два пойманных зайчика, в лапах злодея Мурата.
— Парни! — не выдержав, сказала я лежащим рядом собакам. — Вы как хотите, а я пошла! Надо выручать девчонок, пока не поздно!
— Гау! — мужественно бухнул Барклай и потрусил за мной в дом.
Бестолковый штатский бульдог заволновался и вместо того, чтобы пойти с нами третьим, удрал за угол. Я не стала его возвращать: в боевых действиях толку от Фунтика было мало. Команд глупое животное не слушалось, значит, науськать его на врага вряд ли удастся. А для доброй психической атаки Мавританский Памперсоносный бульдог не годился по причине комичности экстерьера.
«Разве что злодей при виде него умрет от смеха!» — поддакнул внутренний голос.
На крылечке я разулась, чтобы не цокать каблуками, и бесшумно двинулась по коридорчику на кухню. Издали увидела открытый люк, услышала доносящиеся снизу голоса, потом колокольный звук удара и сразу за ним — совершенно неожиданные бурные аплодисменты.
— Спасибо, спасибо! — польщенно сказала Трошкина.
— Алка! Ты что там делаешь? — спросила я, становясь на четвереньки, чтобы заглянуть в люк.
— Спасаю принцессу от дракона! — хихикнула подружка, отсалютовав мне грозным, но непонятным инструментом, отдаленно напоминающим экспонаты из богатой коллекции Оружейной палаты.
— А где дракон? — спросила я и тут же увидела на ровном, как расправленный платочек, квадрате света внизу неподвижные ноги в ботинках с разъехавшимися в разные стороны носами. — Что это с ним?
— Накрылся медным тазом! — ответила Трошкина и заржала как пони.
Невидимая Маруся вторила ей звонким подголоском.
— С вами все в порядке? — с сомнением спросила я. — Вылезайте оттуда!
— Как? — поинтересовалась Алка. — Лестницы тут нет, а подтягиваться на руках я не умею. Найди какую-нибудь веревку!
Ни веревки, ни лестницы я не нашла, но их с успехом заменила крепкая кухонная табуретка. Я уронила ее в подпол, Алка встала на нее, как на постамент, подняла руки, и я вытянула ее наверх. Потом мы помогли выбраться Марусе. Доставать из подвала гадского Мурата никто не собирался. Наоборот, мы плотно закрыли люк в полу и для пущей герметичности (ключа у нас не было) уронили на него посудный шкаф.
Уже во дворе я спохватилась, что разгуливаю босиком, в брючках и бюстгальтере — почти как восточная танцовщица. Майка моя, изрезанная стеклами, превратилась черт знает во что, но я соорудила прелестный топ из розового шарфа Маруси, а Трошкина проявила резвость и нашла мои босоножки так быстро, что Фунтик не успел их толком пожевать — только понадкусывал.
— Не красавицы, конечно, но с учетом пережитых испытаний очень даже ничего! — оглядев нас с Марусей, постановила Алка, которая и сама-то выглядела не лучшим образом — вся в пыли, в паутине и оригинальной присыпке из личинок моли.
Потом подружке, видимо, показалось, что она переборщила с комплиментами, и она уравновесила ситуацию язвительным вопросом:
— Ну, и где же твоя милиция, Кузнецова?
Я виновато развела руками, но потом мы вышли на улицу и там сразу же увидели мою милицию.
Мой дорогой капитан Денис Кулебякин стоял посреди пыльного шляха и нещадно тряс пару пацанов, держа их за шиворот на весу, как котят. Это было так похоже на мое недавнее видение, в котором в качестве пойманных зверьков выступали Алка и Маруся, а в роли добычливого охотника — гадский Мурат Русланович, что у меня на мгновение помутился разум. Поскольку Алка неожиданно сноровисто обезвредила преступника в одиночку, я не растратила запасы праведного гнева, и весь он обрушился на голову Дениса.
— А ну, отпусти их, немедленно! — завопила я.
— Кузнецова, ты спятила! — ахнула Трошкина. — Ты на кого орешь? На милицию?!
— А мне плевать, милиция это или не милиция, на кого хочу, на того и ору! — бесновалась я.
— А ну, отпусти их, немедленно! — завопила я.
— Кузнецова, ты спятила! — ахнула Трошкина. — Ты на кого орешь? На милицию?!
— А мне плевать, милиция это или не милиция, на кого хочу, на того и ору! — бесновалась я.
— А ну-ка, документики ваши предъявите, гражданочка! — с обидой сказал мне словесно оплеванный незнакомый милиционер.
— Инка! — Капитан Кулебякин уронил в дорожную пыль малолетних пленных, отстранил любознательного коллегу и порывисто шагнул ко мне. — Ты жива? Ты цела? Почему у тебя руки в порезах?! Почему ты раздета?!
Я враждебно молчала, дожидаясь, пока он спросит что-то по-настоящему важное. И дождалась. Прооравшись, Денис притиснул меня к своей широкой груди, как компресс, и поверх моей головы с рычанием озвучил в пространство главный вопрос:
— Где этот мер-р-рзавец?!
— Он под полом на кухне лежит, шкафом придавленный, — объяснила Трошкина так буднично, словно речь шла о прихлопнутом тапкой таракане. — Я его тазиком прибила. Надеюсь, не насмерть.
Милиционеры переглянулись и гуськом потянулись во двор. С ними пошел капитан Барабанов, и я сразу же перестала беспокоиться о судьбе преступного Марусиного жениха — в смысле, у меня не осталось сомнений, что судьба Мурата Руслановича отныне будет непростой и где-то даже трагической.
— А где горит? — уважительно спросил похвально информированную Трошкину пожарный со шлангом.
— А где течет? — спросил ее же водопроводчик с чемоданчиком.
— А кого спасать? — поинтересовался парень в комбинезоне с эмблемой МЧС.
— Да вы знаете, мы уже сами со всеми делами справились, — махнув лапкой, с великолепной небрежностью ответила моя подружка. — Всем спасибо, все свободны!
— А вас, Штирлиц, я попрошу остаться! — веско сказала я бригаде «Скорой». — Вот, девушку забирайте! Она жертва преступления против личности, неделю взаперти в подвале просидела. Остро нуждается в реабилитации.
— Я думал, это тебя похитили! — признался Денис, когда мы уже ехали домой. — Алка так сумбурно говорила про украденную невесту, что я ничего толком не понял…
— Я? Сумбурно? — фыркнула Трошкина. — Да я была само хладнокровие! Я преступника нейтрализовала одним ударом! Ну, двумя… Это просто в подвале связь пропадала, поэтому ты меня плохо слышал.
Чувствовалось, моя героическая подружка недалека от того, чтобы возгордиться и зазнаться, но я не стала ее одергивать. За меня это сделал сердитый мент Кулебякин, который всю дорогу до дома ругательски ругал нас с Алкой за непоседливость, любознательность, сообразительность и предприимчивость — короче, за те самые качества, которые обычно удостаиваются всяческих наград. Я даже хотела обидеться на неласкового милого, но потом передумала: не время было терять контакт с более-менее лояльным представителем милиции.
— А теперь рассказывай толком, как ты догадалась, что Маруся жива и находится в плену на улице Украинской, дом два? — спросила Трошкина после того, как мы приехали домой, разбежались по хаткам, приняли душ, переоделись и вновь воссоединились за накрытым столом на нашей кухне. — Я, пока все подробности не узнаю, от вас не уйду!
С этими словами проголодавшаяся Алка энергично ввинтилась попой в сиденье мягкого стула и решительно придвинула к себе блюдо с куриными рулетиками. Я заподозрила, что она от нас не уйдет, пока всё не съест.
— Знаешь, это было совсем не трудно, — похвалилась я, торопливо перегрузив на свою тарелку половину мясных вкусняшек с общего блюда. — Если бы наша доблестная милиция искала пропавших людей, а не повод для отказа от заявлений, Денискины коллеги тоже не затруднились бы найти Марусю. Достаточно было бы потрясти как следует ее бывшего женишка!
— Но наша доблестная милиция закрыла это дело чужим трупом и на том успокоилась, — немного коряво, но по существу заметила Трошкина. — А вот ты не оплошала! Тебя на мякине не проведешь!
— Это точно, — согласилась я и своевременно отгребла половину гарнира, не позволив провести себя на салате. — Вообще-то мне этот Мурат Русланович с самого начала не понравился. Помнишь, как он дернулся, когда Эндрю брякнул: «Мы тут красавицу ищем. Где вы ее прячете?».
— Гениальная получилась фразочка! — хмыкнула подружка. — Твой коллега хотел увидеть нарисованную голышку, а преступный женишок о своем подумал — как говорится, на воре шапка горит!
— Вот-вот, — согласилась я. — Правда, в тот момент я никакого второго смысла в Андрюхиных словах не углядела. Зато потом… Тот же Эндрю напомнил, как мы в офисе обсуждали сюжет о случаях похищения невест. Даже шутили, что Маруся наша, как «дочь горного племени», тоже входит в группу риска.
— Я помню этот сюжет, — кивнула Алка. — Его по центральному телеканалу показывали. Не удивлюсь, если и Мурат его смотрел.
— Ага, и придумал хитрый план: похитить любимую девушку, чтобы принудить выйти за него замуж. По-хорошему Маруся никак не соглашалась, вот он и решил попытаться по-плохому.
— Насколько я понимаю, успеху этого преступного плана могла весьма поспособствовать «гибель» Маруси, — заметила Алка. — Ведь как только ушлый Муратик опознал в посторонней жертве ДТП свою невесту, всякие поиски пропавшей Мареты Жане прекратились. Даже родственники девушки впредь не ожидали бы встречи с ней в подлунном мире.
— Поэтично излагаешь, — похвалила я, звучно хрумкая капустой. — Иди к нашей мамуле в подмастерья!
— Не издевайся, — обиделась подружка. — Это же правда, Марусины близкие с ней уже попрощались!
— Все, кроме бронебабушки! — Я со значением воздела палец. — Эта поистине бесценная старушка сумела без знания языка, одними жестами и танковым лязгом, объяснить соседям, что ее внучка, которую все похоронили, звонила домой!
— Маруся успела рассказать мне, как это было! — оживилась Алка. — Ее в первые дни не в подвале держали, а в доме, хоть и в глухом чуланчике. Как-то утром пленнице повезло: тюремщик принес завтрак, а дверь запереть забыл. Убежать она не смогла, но до телефона добраться сумела и прежде, чем ее снова заперли, успела сделать несколько звонков.
— Как минимум три! — уточнила я. — Один домой — но там была только ограниченно коммуникабельная бабушка, второй в «МБС», но в ранний час наша контора еще пустовала, а третий — мне на мобильный, но я его проспала. Зато узнав, что звонили мне с домашнего телефона Жоры Сальникова, лучшего друга отвергнутого жениха Маруси и крайне сомнительного типа, алкаша и тунеядца…
— Ты логически вычислила всю аферу, — закончила за меня Алка. — Молодец!
Это было первое из великого множества хвалебных слов, которыми меня в тот день засыпали коллеги по рекламному агентству и не верящие своему счастью родственники Маруси. Проведав ее в больнице, семья Жане приехала к нам и устроила настоящее индийское кино — на радостях они удивительно быстро пошли на поправку. Марусин папа царапал мне коленки букетом роз, набивался папуле в кровные братья и растроганно взрыдывал: «Твоя семья — моя семья! Твоя дочь — моя дочь!», каковым заявлением заметно смутил душевный покой моего ревнивого родителя. Марусина мама бурно плакала на груди моей собственной мамули, которая так этой душевной сценой впечатлилась, что всерьез задумалась — а не поменять ли ей жанр, изменив ужастику ради сентиментального романа? Неисправимый ловелас Зяма чутко уловил момент и начал активно брататься с красавицей Дахамиль, но она ловко выскользнула из его паучих объятий и полезла с поцелуями ко мне. Это не было проявлением безнравственности — Даша просто не знала, как ей просить у меня прощения за несправедливое обвинение в причастности к трагедии, случившейся с Марусей.
Как, собственно, все случилось, рассказала мне именно Дахамиль, а ей поведала историю своего похищения сама Маруся. Оказывается, мы с Трошкиной зря насмехались, разработанный Муратом план и в самом деле был весьма хитроумным.
Порвав с надоевшим кавалером, Маруся какое-то время с ним не виделась, а вот он, похоже, за ней внимательно приглядывал — лично или глазами своих друзей Сальниковых. Наличие автомобиля и свободного времени при отсутствии денег и совести делало этих братцев идеальными партнерами для темных дел.
В один не столь прекрасный момент кто-то из соглядатаев увидел, как Маруся купила билет на скандальный спектакль в ТЮЗе, и сразу же взял билет на соседнее место.
Я вспомнила, что в последний вечер марта, когда я торопилась в парикмахерскую, чтобы резко похорошеть для похода на торжественное заклание Руслана Барабанова, Маруся тоже куда-то собиралась.
— Да на спектакль же! — обиженно подтвердила Даша. — Главное, дома никому ничего не сказала, чтобы я с ней не просилась. Видите ли, шоу из серии «детям до шестнадцати»! Это в ТЮЗе-то!
Если бы юная зрительница Даша пошла в театр с сестрой, ничего плохого с Марусей не случилось бы. А так ей вдруг прямо посреди спектакля сделалось дурно. Пришлось девушке воспользоваться любезно предложенной помощью соседа и покинуть зал. Усадив Марусю в такси, добрый человек пошел смотреть представление дальше, а она назвала водителю свой адрес и… в полуобморочном состоянии приехала на угол улиц Украинской и Белорусской.