— Я не думала, что ревность может управлять эмоциями до такой нездоровой степени, — сказала Алиса.
— Потому что ты ни разу не сталкивалась с ее причиной, — возразила Юля. — Только представь, если бы вдруг ты узнала, что твой Марков кувыркается в постели с какой-нибудь длинноногой…
— Стоп! — прикрикнула на подругу Алиса. — Попрошу моего Маркова не трогать и не говорить о нем такие грязные вещи. Володька не способен… А вдруг способен? — сердито сдвинула она брови. — Да я же его тогда…
— Посмотри-ка на себя в зеркало, Скуратова, — посоветовала Юлька. — Кто только что удивлялся, каким образом ревность может управлять эмоциями? Ты же вот-вот вспыхнешь, как солома! Неужели не понимаешь: я пошутила. Твой Марков так сильно тебя любит, что других баб вообще вокруг себя не видит.
— И нечего ему их видеть, — проворчала Алиса.
— Кстати, Князева в самом деле подала на развод? — спросила Юля, желая отвлечь подругу от негативных мыслей.
— Пока еще нет, но говорит, что сделает это обязательно, — ответила Алиса. — И настроена она весьма решительно.
— Блеф чистой воды, — усмехнулась Юлька. — Как же, держи карман шире!
— Почему ты так думаешь?
— А что тут думать-то? И так все понятно. Она же не полная идиотка, прекрасно понимает: если она разведется с Дмитрием, тогда получит от его доли в компании только кукиш с маслом, вернее, даже без оного. Я более чем уверена, что ее заявление по поводу развода — стопроцентная игра на публику. Она у нас подозреваемая номер один, если Рита действительно разведется, в чем я лично очень сомневаюсь, я буду приятно удивлена.
— Юля, у нее двухлетний сын, она мать, — напомнила Алиса. — И очень любящая мать, в этом я сама убедилась.
— И что?
— Несмотря на это, ты продолжаешь считать, что это все она подстроила?
— Я не могу утверждать, что абсолютно уверена в этом, но подозрения у меня имеются, и это вполне естественно. Под подобное же подозрение попадают все, кто заинтересован в этом деле материально, и она — в первых рядах, так что все закономерно. Ты согласна?
— В какой-то степени да, но, прежде чем вина не будет доказана, мы не имеем права…
— Ну, начинается, — простонала Юлька, перебив подругу. — Скуратова, ты — зануда, каких поискать! Еще расскажи мне о презумпции невиновности, о неопровержимых уликах и алиби… и я пойду поищу веревку, чтобы повеситься.
— Я не зануда, я законник и не имею права нарушать правила, как бы тебе этого ни хотелось. Представь себе, если я…
— Алиса, расскажи-ка лучше, как прошла встреча с Дмитрием в тюрьме. — Юля перебила подругу на полуслове.
— Встреча прошла нормально, почти что в теплой и дружеской обстановке, — сказала Алиса. — Как мы и обещали, я привезла ему передачу. Правда, меня с ней не хотели пускать, не положено, и все, еле-еле уговорила. Только пилочку для ногтей забрали.
— Побоялись, что ты ее Князеву отдашь, а он решетку ею перепилит?
— Наверное.
— До какого же абсурда иной раз у нас доходят законы, с ума можно сойти! Настроение-то у Дмитрия хоть как, нормальное или вновь депрессуха навалилась?
— Да нет, ничего вроде бы, даже улыбается. Правда, пришлось долго убеждать его в том, что следует отказаться от прежних показаний, и в первую очередь — от пресловутого чистосердечного признания. Не знаю, послушает он меня или нет, но очень надеюсь на положительный результат. Пришлось все ему рассказать: и о моем визите к Маргарите, и о смерти Катиной матери, в общем, обо всем, что произошло за это время. После нашего первого посещения его даже ни разу на допрос не вызывали, поэтому я посоветовала ему потребовать, чтобы его пригласили к следователю. Научила, как это сделать: мол, у него есть важное заявление. Если и после этого его не вызовут, мне придется подключаться к процессу и для этого нужно будет познакомиться с Коровиным.
— Неприятный тип этот Коровин, — заметила Юля. — Не люблю, когда у людей глаза бегают, это говорит об их нечистой совести.
— Ладно, поживем — увидим. Время покажет, у кого совесть чистая, а у кого нет.
* * *— Здорово, Чугункин, — поприветствовала Юлька Данилу, входя в офис агентства.
— Катастрофа, где тебя носит? — возопил он не своим голосом. — Ты у меня на сколько отпросилась?
— На часок.
— А сколько таких часочков уже прошло?
— Не всегда мы управляем временем, зачастую оно управляет нами, — Юля беспечно пожала плечами. — Я не виновата, что так получилось.
— Да мне плевать, что там у тебя получилось! Разве ты не в курсе, что сегодня реклама на радио идет? Телефон трещит, как ненормальный, без перерывов!
Словно в подтверждение его слов аппарат снова затрезвонил, и сыщик одарил его таким ненавидящим взглядом, что, если бы им можно было убивать, телефон скончался бы, не приходя в сознание. Данила машинально схватил трубку:
— Детектив Чугункин слушает, говорите!.. Что? — ошарашенно переспросил он, выслушав слова абонента. — А при чем здесь я? Вы, гражданин, наверное, ошиблись номером, это детективное агентство, а не милиция. Вам нужно набрать «ноль-два» или позвонить в службу спасения. — Бросив трубку, Данила проворчал: — И вот так — целый день!
— Что-то случилось, Данечка? — ехидно поинтересовалась Юлька.
— Совсем очумели, мать их налево! Знаешь, что мне сказал этот мужик?
— Понятия не имею. Хотя смутно догадываюсь.
— Приезжайте, говорит, немедленно, моя соседка — шпионка! Еще утром к ней пришли какие-то подозрительные люди, а только что в ее комнате стреляли. Это наверняка ее прикончили — то есть он уверен, что сию минуту явятся и его убивать. Караул, помогите!.. Что ты ржешь, ну, что ты ржешь-то? — закричал Данила, увидев, что Юлька согнулась пополам. — Очень весело, да?
— Ага, — подтвердила Смехова. — Еще как! Может, теперь ты будешь больше ценить мою работу? Может, поймешь наконец, каково мне целыми днями отвечать на такие дебильные звонки? Нужно будет еще и Кирилла хоть разок заставить их послушать, когда наша реклама идет в эфире.
— Действительно, дурдом на выезде, — проворчал Данила. — Надеюсь, что на сегодня твои неотложные дела закончились и ты подменишь меня? Кирилл уже рвет и мечет, обещал оторвать тебе конечности, как только ты попадешься ему на глаза.
— Руки коротки, так и передай, — усмехнулась Юлька. — Уже почти пять, можешь сваливать. Пару часов, до семи, так уж и быть, я посижу, потому что завтра мне снова нужен отгул, — спокойно сообщила она.
— Какой еще отгул? — Данила подпрыгнул от возмущения. — Ты что, Катастрофа, последнего ума лишилась? Ни о каком отгуле не может быть и речи, даже не мечтай.
— Тогда — расчет! По собственному желанию.
— Смехова, ты специально издеваешься надо мной, да?
— Даже и не думала, просто мне нужен отгул, вот и все, — упрямо проговорила Юлька. — Не дашь — уволюсь.
— Ладно, завтра будет день, будет и пища, — тяжело вздохнул сыщик, прекрасно зная, что спорить с Юлькой совершенно бесполезно. Если уж ей что-то понадобилось, она все равно сделает по-своему, хоть застрелись у нее на глазах. — Вот журнал, сюда я занес потенциальных клиентов, тех, кто действительно обращался по делу. Я поехал, вечером созвонимся.
— Счастливо, — ехидно улыбнулась Юлька. — Дань, не грусти, вы же секретаршу в любой момент сможете найти. Не такая уж и сложная работа, сам сегодня в этом убедился.
— Ты таки доиграешься! Смехова, ты меня знаешь, я терпеливый лишь до поры до времени.
— Ладно, не бушуй, я пошутила, — миролюбиво проговорила Юля, поняв, что перегибает палку. — Куда же я от вас денусь?
— Так-то лучше, — проворчал Данила и пошел к двери.
— Только отгул мне завтра все равно нужен! — выкрикнула вслед ему Юлька и спряталась за стол, увидев, что в ее сторону летит кепка, которую сыщик сдернул с вешалки. Данила уже открыл было рот, чтобы сказать все, что он думает, но тут снова зазвонил телефон, и он поспешно скрылся за дверью.
За звонками и разговорами с абонентами два часа пролетели как одна минута, и Юля уже начала собираться домой, когда запиликал ее мобильник.
— Юля, привет, это я, — услышала она голос Екатерины.
— Привет, Катюша, вроде виделись сегодня? Как у тебя дела?
— И не спрашивай, — ответила Катя каким-то странным голосом.
— Катя, что с тобой? — забеспокоилась Юля. — Что-то случилось?
— Юля, я позвонила в больницу, куда Наташу увезли… она умерла! — всхлипнула Катя. — Я не знаю, что происходит! Несчастье за несчастьем сыпятся, словно специально! Разве в жизни такое может быть, Юля? — в голос зарыдала она.
— Катюша, не плачь, держись, все скоро закончится, — начала успокаивать ее Юля. — А знаешь что, я, пожалуй, приеду к тебе. Ты хочешь, чтобы я приехала, Катя?
— Это было бы замечательно… А ты сможешь?
— Да, какие могут быть проблемы? — ответила Юля. — Ты где, еще на работе или уже дома?
— Дома, недавно приехала.
— Вот и замечательно, ставь чайник и жди меня, через полчаса буду. По дороге заеду в магазин, тортик куплю, говорят, сладкое отлично помогает при стрессах.
— Хорошо, я тебя жду.
Юлька нажала на «сброс» и набрала номер Алисы.
— Скуратова, лови еще одну новость: Наташа, которую забрали сегодня по «Скорой», умерла!
— Да ты что? — ахнула Алиса.
— Что я тебе говорила? Убийца работает в компании, нужно как можно быстрее его найти, иначе могут быть еще жертвы! Ты же видишь — он шагает по трупам, как по паркету, и нет никакой гарантии, что следующими…
— Не окажемся мы с тобой? — Алиса закончила ее мысль.
— Вот именно! А в мои планы как-то не входит умирать во цвете лет.
— В мои, между прочим, тоже, — отметила Алиса. — Я готовлюсь во второй раз стать мамой и не могу позволить какому-то преступнику помешать мне.
— Вот это я приветствую, это по-нашему, — подытожила Юля. — Я еду к Екатерине, оттуда сразу же позвоню. Завтра, как только будет готов анализ чая, нужно будет срочно что-то решать.
— Что именно ты собралась решать? — не поняла Алиса.
— Ну, я не знаю. Например, поехать к Коровину, пусть в конце концов принимает какие-то меры и остановит этого маньяка.
— Ты думаешь, результаты анализа его в чем-то убедят?
— Очень надеюсь.
— Ой, совсем забыла: мы же завтра в «Золотой глобус» собирались, — вспомнила Алиса.
— Так это вечером, а к Коровину можно утром съездить, как только получим результаты анализов.
— Но я не могу завтра утром никуда ехать, Вовка дома, их детский сад на карантине.
— Обойдемся и без тебя, неграмотные мы, что ли? Позвонишь своему Павлу Петровичу, чтобы он принял нас, как родных, и отдал результаты экспертизы. Оттуда мы с Катькой сразу же рванем к Коровину и покажем ему кузькину мать. Пусть поучится у нас, как нужно работать!
— Ладно, не будем опережать события, когда завтра увидим результаты экспертизы, тогда и решим, кому и что показывать, — остудила ее воинственное настроение Алиса.
— Ладно, как прикажешь, — сказала Юлька. — До завтра?
— Пока, созвонимся.
Глава 11
— Вот вам доказательство того, что моя мать не покончила жизнь самоубийством, — сердито проговорила Екатерина и грохнула банкой о стол следователя.
— Что это? — поинтересовался Коровин, недоумевающе рассматривая яркую емкость.
— Это банка из-под заварки, в которой был яд! Им отравлены два человека.
— Яд? Он и теперь там? — спросил майор, с опаской покосившись на банку.
— Кто же нам отдаст эту бомбу мгновенного поражения? — ввернула Юля. — Естественно, само вещество осталось в лаборатории, нам вернули только банку.
— Вы слышали мои слова? — спросила Катя. — Этим ядом отравили двух человек!
— Вот именно, — влезла Юля, воинственно прищурившись. — Сначала — Катину мать, а следом — совсем молодую девушку, Ната-шу Розину, секретаршу из компании «Вокруг Света».
— Умер уже второй человек — от этой африканской отравы, — заявила Катя.
— Вы и теперь будете продолжать утверждать, что Александра Юрьевна отравилась сама? — резко спросила Юля.
— Что вы собираетесь делать? — Екатерина нависла над столом Коровина. — Так и будете сидеть и ждать еще каких-нибудь неопровержимых улик?
— Или, наконец, займетесь настоящим расследованием? — ехидно добавила Юлька.
— Так-так, милые дамы, не нужно волноваться, — миролюбиво улыбнулся майор, переводя взгляд с одной девушки на другую. — Присядьте на стульчики и спокойно мне все расскажите. Что случилось? И о чем вы вообще говорите?
— О чем я говорю? Вы еще спрашиваете? — нахмурилась Юля. — О том, что убийца спокойно гуляет на свободе, а вы и в ус не дуете!
— Какой убийца?
— Который травит всех подряд, вот какой!
— А можно поконкретнее и желательно по порядку?
— Вот заключение экспертизы, — сказала Катя и положила на стол бланк с печатью. — А вот банка, в которой находилась заварка вперемешку с африканским ядом.
— Откуда она у вас?
— Как откуда? Это моя банка.
— И отравленная заварка в ней была тоже ваша?
— Естественно, моя, а чья же еще?
— Очень интересно, — пробормотал майор. — Ну-ну, рассказывайте дальше.
— Я случайно положила эту банку в свою сумочку и принесла домой. Я этого никогда не делаю, она у меня все время на работе стоит, — начала торопливо и сбивчиво рассказывать Екатерина. — Потом, когда я увидела ее в сумке, я очень удивилась и вытащила ее. Очень расстроена была из-за Дмитрия Анатольевича, мне как раз в свидании с ним отказали. А в тот день я у Кузнецова с работы отпросилась, чтобы вас, наконец, застать и поговорить. Вы же помните, когда я к вам приходила?
— Да, очень хорошо помню, — согласился майор. — И что дальше?
— Дальше началось самое страшное! Буквально через три дня после этого мама пришла утром домой после ночного дежурства и села поесть перед тем, как лечь спать. Она, видимо, машинально взяла мою банку, посмотрела, что там заварка, и заварила себе чай. Обычно она пьет зеленый чай, но он, как нарочно, закончился, и она заварила то, что нашла. А когда я на работу за деньгами поехала — я зарплату вовремя не получила, потому что отпрашивалась на несколько дней, — я эту банку снова в сумку сунула и на работу привезла. Наташа все время у всех что-нибудь таскает, конфеты или печенье. У меня она всегда заварку берет, потому что я в специализированном магазине ее покупаю. Там продают коллекционный чай, с разными ароматами, очень вкусный. Я всегда покупаю не листовой, а в гранулах, он мне почему-то больше нравится. Вот если бы листовой, в него эту отраву нельзя было бы подсыпать: заметили бы. А этот яд точно в таких же гранулах, как и чай, когда он растворяется в воде, нет ни вкуса, ни запаха.
— Откуда у вас такие познания в ядах? — удивленно вскинул брови майор.
— Что вы, это не у меня, — замахала Катя руками. — Об этом нам Павел Петрович разъяснил.
— Кто такой Павел Петрович?
— Как кто? Разве я вам не говорила? Доктор из лаборатории, он экспертизу заварки и остатков чая в бокале делал.
— Это ваш хороший знакомый?
— Нет, не мой, одной моей подруги.
— Надо же, как интересно, — отметил майор и встал. — Извините, девушки, я буквально на две минутки отлучусь, а потом вы мне все подробненько расскажете, — улыбнулся он мармеладной улыбкой и торопливо вышел за дверь.
Коровин пролетел расстояние по коридору за рекордное спринтерское время и ворвался в другой кабинет.
— Коля, немедленно беги к прокурору за санкцией на обыск, и затем — галопом в компанию «Вокруг Света»! — распорядился он.
— Что искать, товарищ майор? — удивленно спросил тот.
— Обыскать приемную генерального директора, в особенности обратите внимание на личные вещи секретарши, некоей Сафроновой Екатерины. Все проверьте: стол, за которым она сидит, шкафчик, где раздевается, в общем, не мне тебя учить, лейтенант, как обыск производить.
— Что ищем, вы мне так и не сказали?
— Все, что вызывает подозрение, но особое внимание обрати на яды.
— На что? — удивленно хлопнул глазами лейтенант.
— Коля, не нужно на меня смотреть такими глупыми очами, я не ошибся: именно яды!
— А как их искать? Пробовать, что ли? — проворчал Коля.
— Очень-то не умничай, — прикрикнул на молодого человека Коровин. — Осмотри любые емкости, коробочки разные, баночки, скляночки… Все, что вызовет подозрение, — сразу же в мой кабинет. Надеюсь, ты все понял, Николай? — строго спросил он.
— Так точно, — отрапортовал тот. — Разрешите выполнять?
— Быстрее, Коля, быстрее, — подтолкнул его к двери майор. — Как только обнаружишь что-нибудь подозрительное, сразу же отзвонись.
Майор вернулся в свой кабинет и, войдя в дверь, еще раз извинился.
— Простите, ради бога, служба, — развел руками он. — Столько дел приходится решать одновременно, буквально разрываюсь на части.
«Кай Юлий Цезарь! — фыркнула про себя Юлька. — Столько дел одновременно, видишь ли, он решает! Ты бы лучше одно дело делал, но не спустя рукава, а как положено. Засадил Князева, и даже совесть не мучает, судя по твоему цветущему виду!»
— Ну-ну, продолжайте, — обратился Коровин к Екатерине. — На чем вы остановились?
— Я говорила, что случайно сунула банку в сумку, мама чай заварила, выпила, и с ней случился приступ… после которого она умерла. А потом я эту банку с заваркой опять на работу привезла. На следующий день Наташу в больницу забрали, с таким же диагнозом, как у моей матери, — инсульт, — продолжила Екатерина, не замечая, с каким хищным выражением на нее смотрит майор. — Ну как с такой молодой девушкой, двадцати двух лет от роду, мог случиться инсульт?