— Что это за поющая машинка? — спросил он, очутившись наконец на земле.
Молли посмотрела на воришку. У него были такие же зеленые глаза, как у нее; они задорно блестели на смуглом лице. Нос — красивый и прямой, в отличие от ее картошки. На плечах болталась драная, вся в пятнах краски рубаха, сквозь которую виднелись тощая грудь и торчащие ребра. «Что довело его до такой жизни? — подумала девочка. — Почему он начал воровать?».
— Это называется «диктофон», — объяснил Лес, протягивая ему устройство. — Самая обычная вещь в двадцать первом веке.
Мальчишка оглядел футболку Молли и джинсы Рокки.
— Так вы, значит, из будущего? — Он снова нахмурился и смерил их подозрительным взглядом. Полицейский икнул. — В этом я сильно сомневаюсь. — Воришка помолчал. — Но в том, что вы гипнотизеры, вы меня убедили.
— Прикажи полицейскому, чтобы он считал тебя воспитанным и честным, — посоветовала Молли.
— Ясно. — Мальчик вскинул брови. Потом быстро заговорил на хинди: — С этого момента ты станешь считать меня богом и скажешь всем остальным полицейским, что я самый лучший ребенок в Дели. И каждый раз при встрече со мной будешь давать мне несколько рупий. Теперь можешь идти.
Полицейский кивнул и низко поклонился. Выпрямившись, полез в карман и, достав горсть монет, высыпал их мальчишке на ладонь. Тот уставился на деньги.
— Ты и вправду гипнотизерша! — И, словно монеты были главным доказательством, добавил: — Так вы в самом деле из будущего?
— Ага, — подтвердила Молли.
Полицейский ушел.
— И вы возьмете меня с собой в будущее? — Мальчик не до конца верил своим новым знакомым, но уже видел, что дружба с ними будет ему полезна.
— Я отвезу тебя на экскурсию, а потом верну сюда. Но я не смогу сделать это без кристаллов. — Молли протянула руку. — Ты не задумывался, каким станет мир через сто лет?
Мальчик колебался еще несколько мгновений. Потом взял у Леса диктофон и одновременно протянул Молли камни. Красный она сунула в карман, а прозрачный повесила на шею.
— Не волнуйся. Я не нарушаю обещаний.
Закья зарычал, глядя на серебряный механизм. Он видел, что тот правильно указывает время, в которое перескочила Молли. Но почему-то получалось, что она находится одновременно и слева, и справа от него.
— Дурацкая игрушка двадцать пятого века, — фыркнул он, запихивая механизм в карман. — Я до вас доберусь, мисс Мун. Вы от меня никуда не денетесь. Я обыщу каждый колодец, каждую корзину с коброй. Глаз не сомкну, пока вас не найду!
Глава шестнадцатая
Мальчишка покрутил настройку на диктофоне и улыбнулся. Потом глянул на кроссовки ребят.
— Уродская у вас в будущем обувь! — засмеялся он.
— Вообще-то, это кроссовки, — заметила Молли. — Но наверное, для тебя они действительно выглядят странно.
— А тебе не больно ходить босиком? — поинтересовался Рокки у воришки.
— Нет, у меня подошвы жесткие, как коровьи копыта!
Так началась их дружба.
— Пойдемте, — сказал мальчик. — Вы, наверное, хотите пить после всей этой беготни. Я отведу вас в чайную к одной своей знакомой. — Тут его взгляд задержался на их необычной одежде.
Молли кивнула.
— Да, неплохо бы переодеться, но мы очень спешим. Нас преследуют.
Мальчик вскинул брови.
— Вам очень повезло, что я украл ваши драгоценные камни, так вы познакомились со мной.
И я вам помогу. — Он хитро улыбнулся. — Мои услуги стоят недорого. Но сначала выпьем чая. По пути расскажете, кто за вами гонится.
Они шли по узким путаным улочкам, залитым серым от пыли солнечным светом, углубляясь в Старый город. Петулька постепенно приходила в себя. Любопытство победило страх, и она взволнованно носилась туда-сюда, ловя новые запахи — удивительные и ни на что не похожие. Все вокруг было такое яркое, пестрое и несло столько новой информации!
Мальчика звали Оджас, что на хинди значит «сияние» или «сверкание». Он попытался величать Рокки и Леса «саибами», а Молли «мем-сааб», объяснив, что так положено обращаться к господам. Но друзья категорически отказались от этой чести и потребовали, чтобы он звал их по именам. Между делом Оджас рассказал им кое-что о кастовой системе.
— Вы что, ничего об этом не знаете? — Мальчик рассмеялся. — Все индусы с древнейших времен разделены на касты. Каждый человек с момента своего рождения принадлежит к какой-то касте. И он не может перейти из одной касты в другую. Самая высшая и главная — это брахманы или жрецы. Чуть ниже — каста правителей и воинов. Затем идут торговцы, потом — крестьяне. Низшая, к которой принадлежу я, — это слуги и работники. Внутри каждой касты существует еще множество подразделений. Низшее подразделение в низшей касте делает самую грязную работу, например убирает мусор. Не очень приятно! — Оджас поморщился. — А еще есть неприкасаемые. Это люди, не имеющие касты или утратившие ее за какое-то ужасное преступление. — Мальчик свернул налево, провел мимо горы пустых коробок. — Люди из высших каст боятся даже наступить на тень неприкасаемого, чтобы не осквернить себя.
Молли вспомнила слова Вакта о том, что Закья был неприкасаемым.
— В будущем кастовая система станет менее жесткой, — сообщил Лес, обходя очередную священную корову.
— Это хорошо, — обрадовался юный проводник. — Не отставайте, мы сейчас пойдем напрямик через это здание. Так короче.
Родителей у Оджаса не было. Когда-то он жил с отцом, который работал махутом, или погонщиком слонов, в Красном Форте.
— Отец умер от ядовитой опухоли в желудке.
— Не повезло, — посочувствовал Лес.
Они шли вслед за мальчиком по темному коридору, завешанному сохнущим бельем.
— Да уж.
Все умолкли.
— Это отец научил тебя английскому? — нарушила молчание Молли.
— Да. Прежний махараджа Красного Форта был добрым человеком. Он обучал своих слуг грамоте. И они изучали английский язык независимо от своей касты. А отец научил меня. Пока отец не умер, мне жилось хорошо. А потом все пошло кувырком. Добрый махараджа сошел с ума, и трон занял его брат, который почему-то зовет себя махараджей Вактом. «Вакт» на хинди означает «время». Он долго путешествовал по Китаю, потом вернулся.
— Махараджа Времени! — воскликнул Рокки. — Ну и имечко! Высоко же он себя ценит.
— Вы его знаете?
— За нами гонится его помощник, — ответила Молли. — А Вакт украл у меня кое-что… — Она замялась, сомневаясь, стоит ли объяснять Оджасу, что махараджа похитил у нее ее саму, но решила, что мальчик ей просто не поверит. — Поэтому мы преследуем Вакта.
— А мы его преследуем? — Лес удивленно почесал в затылке.
— Да. Во всяком случае, я точно. Мне надо каким-то образом украсть все его кристаллы, а его самого куда-нибудь запереть.
— Это тебе не кролика поймать, — заметил Рокки.
— У нынешнего махараджи ужасный характер, — предупредил Оджас. — Вы уверены, что хотите его догнать? Может, лучше дождаться выздоровления настоящего махараджи? Возможно, он вспомнит нас с отцом и согласится помочь вам.
— Прежний махараджа вовсе не сошел с ума, — сказал Рокки. — Его загипнотизировали и держат в крепости. Мы его видели.
— Загипнотизировали?
— Да, это сделал Вакт.
— Вот так новость!
Обогнув кучу кирпичей, Оджас нырнул в дыру в стене и выбрался на очередную улочку.
Прямо перед ними была чайная. Она походила на раскрытый шкаф, в который встроена маленькая плита. На огне кипел железный чайник. На верхней полке выстроились жестяные банки. Рядом с пузатой сахарницей пристроилась керамическая миска, а на ней — чайное ситечко. На других полках громоздились глиняные тарелки, чашки и чайнички. На земле возле шкафа маленький мальчик играл с разбитой чашкой и мелкими камушками. Заметив Петульку, он пришел в восторг. Его мать в желтом сари была рядом. На запястьях и на щиколотках у нее позвякивали золотые браслеты, в ушах и в носу красовались золотые сережки, а на лбу виднелась нарисованная красная точка — бинди. Женщина рукой придерживала на бедре смуглого младенца с браслетиком на запастье. При виде Оджаса она заулыбалась. Мальчик поклонился, прижав сложенные ладони ко лбу, и спросил о чем-то на хинди. Женщина покачала головой и рассмеялась, а потом принялась заваривать чай.
— У нас нет денег, — сказала Молли. — Может быть, ты нам одолжишь немного?
— Не волнуйтесь, — ответил Оджас. — В прошлом месяце я спас ее сына. Он перебегал через дорогу и чуть не попал под колеса английского экипажа. Так что теперь эта женщина всегда поит меня чаем бесплатно.
— А что, в Индии сейчас есть англичане?
— Конечно. Они здесь уже давно… более двух веков. А до того, еще раньше, Индию захватили Великие Моголы. Всем хочется владеть Индией! Великие Моголы правили целых пятьсот лет! Они мусульмане и понастроили множество очень красивых мечетей. Но большинство индийцев исповедуют индуизм, а не ислам. А теперь у нас правят англичане. Только они мрут как мухи от жары и всяких болезней. Еще были португальцы, французы и голландцы, но англичане всех вытеснили. Это потому, что в Индии очень много разных товаров, которыми выгодно торговать. Англичане зарабатывают на нас кучу денег. Индия — большая страна. Здесь выращивают зерно, хлопок, чай, кофе. Добывают драгоценные камни, и мрамор, и ценные сорта дерева. А у вас есть только толстая королева Виктория. У нее на портретах всегда такое недовольное лицо. Надо ей приехать в Индию — может, повеселеет.
Индианка налила всем чая с сахаром и пряностями: корицей, имбирем, гвоздикой и кардамоном. Оджас сделал глоток и продолжил лекцию:
— У королевы Виктории много чиновников и военных. Они и управляют Индией. Понастроили здесь кучу домов. Есть и довольно красивые, но все равно хуже, чем наши дворцы и храмы. Зато железная дорога — тоже дело рук англичан — просто потрясающая!
— Но если правят англичане, то что же делают махараджи? — спросила Молли.
— Повелевают своими княжествами. Индия — очень, очень большая страна, так что найдется место для всех желающих поуправлять.
Женщина в желтом сари принесла всем лепешки и по стакану сладкого напитка, а потом поставила на землю плошку с водой для Петульки.
— Ах, сок сахарного тростника, — вздохнул Лес. — Лет сто не пил. Кстати, Оджас, дружище, могу тебя порадовать. В двадцатом веке в Индии появится крутой чувак, который очень любит мир, по имени Ганди. Он поможет выгнать англичан, и в тысяча девятьсот сорок седьмом году Индия станет независимым государством.
— Ну, это случится еще через семьдесят семь лет, — протянул Оджас, быстро подсчитав в уме. — К тому времени я уже состарюсь. Или умру.
— Да, ты в пролете, чел, — согласился Лес.
Оджас не понял и лишь покачал головой, так же как и индианка, а Молли и Рокки рассмеялись.
— Эта женщина такая добрая, — сказал Рокки. — Мне бы хотелось подарить ей что-нибудь. — Он полез в карман и вытащил оттуда шариковую ручку. — Может, она продаст это какому-нибудь богатому человеку. В тысяча восемьсот семидесятом году ручка должна казаться удивительной вещью. — Он показал Оджасу и женщине, что это такое, нарисовав каракули на своей, уже изрисованной, руке.
Индианка, хихикая, провела ручкой черту по ладони Оджаса, и в этот момент у Молли всплыло новое воспоминание. Это случилось так внезапно, что она невольно затрясла головой, как будто у нее вода попала в ухо.
— Что с тобой? — спросил Рокки.
Молли открыла глаза.
— Вспомнила вдруг, как сажусь на поезд. Роскошный вагон в королевском поезде или что-то в этом роде. На руках у меня младенец.
— А Вакт тоже там?
— Да. У него очень глупый вид. Он такой высокий, что едва помещается в купе. Как жираф. Поезд трогается. Шумно и клубы дыма.
— Значит, мы с Вактом и младшими Молли в одном времени?
— Да. Я переместила нас точно в то же время.
— Но они уезжают! Что же теперь делать? Нужно срочно на вокзал!
Молли и Рокки одновременно повернулись к Оджасу.
— Нам надо на поезд, — сказала Молли. — Но мы не говорим по-индийски. Поможешь?
— Откуда ты знаешь, что махараджа Вакт сел на поезд? — поинтересовался Оджас. — Ты что, колдунья?
— Потом объясню. Я не колдунья, и мы очень спешим. Ну так как?
Склонив голову набок, Оджас прикрыл один глаз.
— Раз уж вы ради меня загипнотизировали того полицейского, я помогу вам сесть на поезд. Надеюсь, вы еще не забыли про обещанную поездку в будущее? По пути на станцию вы расскажете мне, что именно украл у вас Вакт и откуда вы знаете, где он находится. Если я посчитаю, что смогу быть вам полезен, то назову свою цену. Вы наймете меня в качестве проводника.
— Придумано неплохо, — согласилась Молли. — Не считая того, что у нас нет денег, чтобы расплатиться с тобой.
Оджас отряхнул руки от крошек.
— Уверен, что с твоими талантами деньги достать будет несложно.
Закья со стражниками находились в пятнадцати улицах от чайной. Неожиданно они наткнулись на полицейского, который, сидя на ступеньках, пересчитывал свои пальцы. Голова у него то и дело падала на грудь, а зрачки бешено вращались. Закья сразу узнал признаки недавно наложенного и снятого гипноза и приступил к допросу.
Глава семнадцатая
Оджас стремительно вел друзей по улочкам. Девочка на ходу объясняла, зачем Вакту понадобилось красть младших Молли. Оджас недоверчиво слушал, все больше склоняясь к мысли, что имеет дело с сумасшедшими.
— Так вы хотите тайно преследовать Вакта? — переспросил он, поняв, что, по крайней мере, эта часть истории правдива.
— Да.
— В этой одежде? — Мальчишка недоверчиво фыркнул.
Молли посмотрела на свою футболку с танцующей мышью. Надо было срочно что-то придумать…
— Скажи, Оджас, а не знаешь ли ты какого-нибудь мерзкого-премерзкого продавца одежды?
— Одного знаю, но не беспокойся, симпатичных людей тут гораздо больше.
— А почему этот мерзкий продавец такой мерзкий? — попыталась уточнить Молли.
— Ты такие странные вопросы задаешь! Но я отвечу. Это чрезвычайно богатый и очень жестокий человек, который владеет магазином возле базара. Он страшно вспыльчив и часто бьет жену и детей. Я его терпеть не могу, потому что как-то он оттаскал меня за уши только за то, что я присел у порога его магазина, чтобы вынуть из ноги занозу.
— А он говорит по-английски?
— Да, но он нехороший человек. Ты не понимаешь…
— Класс! То, что надо. Ты отведешь нас к нему?
— Ну, так уж и быть, сделаю одолжение… Но имей в виду, что после этого цена на дополнительные услуги сильно вырастет.
— Договорились. Только пошли быстрей.
Вскоре они очутились в большом магазине, среди полок с одеждой. Лес задернул шелковую занавеску, прикрывающую вход. Петулька понюхала ковер.
— Эй, здесь есть кто-нибудь? — позвала Молли.
За прилавком появился низенький пузатый человечек с сонным, помятым лицом. Буркнув что-то вместо приветствия, он громко откашлялся.
— Добрый день, — сказала Молли. — Мы хотим купить у вас одежду.
Продавец окинул взглядом ее футболку с мышью, джинсы и осклабился. Он лениво выплыл из-за прилавка и тут увидел Оджаса. Человечек дернулся было вперед, но, сообразив, что может отпугнуть покупателей, не стал вышвыривать мальчишку на улицу.
Молли взяла его под контроль, прежде чем он успел что-либо понять. Она постучала пальцем по его груди и заглянула в припухшие глазки. Нос продавца недовольно сморщился от такой фамильярности, но уже в следующее мгновение гипнотический взгляд насквозь пронзил его мозг и превратил торговца в кивающего болванчика.
— Теперь вы полностью в моей власти, — произнесла девочка. — Нам всем нужна новая одежда. И, кроме того, деньги. Много денег.
Оджас закивал. Он уже раздумывал, какую сумму запросить с Молли за помощь.
Загипнотизированный человечек шагнул вперед. Он прекрасно понял, что ему сказали, и начал выбирать одежду с разных полок. Оджас с изумлением наблюдал, как продавец достал для Рокки длинную бордовую рубаху со стоячим воротничком и такого же цвета штаны, широкие на бедрах и узкие в голени.
— Вот эти курта и чуридары подойдут вам, господин.
Оджасу торговец протянул такое же одеяние, только серое. Мальчик сунул его в сумку.
— Поберегу для торжественного случая, — пояснил он.
Лес выбрал себе белый костюм, а Молли было предложено серо-голубое сари.
— Ну нет, — отказалась она, глядя на метры ткани. — Мне в это без посторонней помощи никогда не замотаться.
— Что вы делаете, господин продавец! — воскликнул Оджас. — Индийские девочки не носят сари! Это женская одежда!
Тогда загипнотизированный купец предложил Молли платье, широкие шаровары с завязками внизу и длинный легкий шарф.
— Шальвар камиз и дупатта для госпожи?
Наконец все переоделись. Девочка набросила на голову полупрозрачное полотно, а Рокки и Лес нацепили по чалме. На ноги все надели индийские туфли — кроме Оджаса, который предпочитал ходить босиком. Продавец дал Молли сумочку, полную денег, а еще она прихватила крепкую тряпичную торбу, чтобы засунуть туда Петульку, если понадобится срочно переместиться во времени.
Перед тем как уйти, Молли посмотрела на торговца. В суматохе она даже не успела придумать, что ему сказать на прощание. Пришлось сочинять на ходу:
— Отныне вы никому не скажете ни одного дурного слова и будете вести себя как святой…
— Здесь нет святых в христианском понимании… — перебил ее Лес.
— Как ангел?
— Ангелов тоже нет. Как насчет джайна?
— Что это?
— Джайнизм — разновидность индуизма. Джайны исповедуют мир и любовь ко всему живому. Они вообще не едят мяса, стараются ходить так, чтобы даже случайно не наступить на насекомое, и носят марлевые повязки — боятся невзначай проглотить какую-нибудь мошку.
Продавец терпеливо ждал.
— Значит, ведите себя как джайн. И будьте особенно добры к жене и детям, чтобы они простили вас за прежнее поведение. И еще вы станете много петь и научитесь играть на каком-нибудь музыкальном инструменте, например…
— На шенаи, — подсказал Лес. — Это такой крутой инструмент типа гобоя, в который надо дуть.
— На шенаи, — договорила Молли. Затем она, никого не предупредив, сосредоточилась на прозрачном кристалле, остановила время и произнесла: — А кодовой фразой, которой я «запру» это внушение, будет «играющий на тамбурине».