– Вот оно в чем дело. И Шалва знал об этом, но не сказал ни слова?
– Не стриги мне усы на ходу, – проворчал осуждающе Тектуманидзе, хотел по привычке погладить усы, но наткнулся на гладкую черную поверхность костюма.
– Но это еще не все, – продолжал Вернигора. – До исчезновения груза, вернее, до того как с Земли нам передали, что груз к нам ушел, мы заметили «зеркала» не совсем простые, но об этом я рассказывать не буду, пощупайте их сами. Ну а вслед за открытием произошел срыв транспорта с грузом.
– В таком случае нам надо проверить ретрансляционные станции, а у вас нам делать нечего.
– Кто знает… – загадочно сказал Вернигора. – Именно после появления «зеркальных перевертышей» и случилась эта история с грузом. Так что вполне вероятно, что они каким-то образом связаны.
– Погоди, ты же сначала говорил о «зеркалах». А «перевертыши» что такое?
– Это одно и то же.
– О «зеркалах» мы узнали уже от вас, – сказал Тектуманидзе. – С Земли на спейсер пришла ТФ-депеша об исчезновении груза на Шемали, и вот мы здесь. Кстати, какого характера груз должен был к вам прийти?
– В основном оборудование терраформистов: комбайны для грунтовых и горных проходок, плазменные резаки, аппаратура объемного взрыва и так далее.
– Весьма любопытно.
Вернигора помолчал несколько секунд, собираясь с мыслями.
– Мы разбили лагерь на Шемали два месяца назад. Сейчас, конечно, здесь почти никого нет, исследователи разбрелись по всем материкам планеты, строители и терраформисты успели построить себе стационарный поселок, и база, по существу, превратилась в пункт обслуживания отрядов, тем более что лифт от орбитального метро тоже опущен сюда. И все было бы хорошо, если бы не инцидент с грузом. Ну, и «зеркальные перевертыши» – тоже интересная штучка. – Начальник экспедиции подождал вопросов, не дождался, кхекнул и продолжал: – Представьте, что на скале, возле которой проходили раньше десятки раз, вдруг начинает отражать свет одна из плоских граней! Как самое настоящее зеркало. Это тем более впечатляет, что цвет скал здесь, сами видели, черный или темно-коричневый. Естественно, мы заинтересовались явлением, обнаружили еще несколько «зеркал» в разных местах; стали изучать и… давайте я вас провожу к одному из них. Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Самое интересное, что «зеркала» способны перемещаться. То есть видеть их в момент перемещения никто не видел, но стоит группе сменить место базирования или работы, как на новом месте вскоре обязательно возникает «перевертыш». А на старом исчезает.
– Не очень-то это впечатляет, – проговорил Томах. – Похоже, вы открыли новое физическое явление – и только. С чем и поздравляем. Разве разведчики не предупреждали вас о подобных явлениях?
– В том-то и дело!
– Это не аргумент. Я все равно не вижу причины, из-за которой нас погнали за тридевять земель.
– Слава, ты просто плохо информирован, – вмешался Богданов. – Дело в том, что и на Истории, вращающейся вокруг Садальмелека, обнаружены какие-то «зеркала». И у меня смутное предчувствие, что я нечто подобное… – Он замолчал.
Томах подождал продолжения.
– Вот как? Зачем же тогда мы не высадили десант на Садальмелеке, а сразу двинули сюда?
– Те «зеркала» на Истории с исчезновением транспорта никто не связывал, – сказал Тектуманидзе. – Когда пришел приказ двигаться к Шемали, еще не было известно о здешних «зеркалах». Но теперь понятно, что «зеркала» и пропажи действительно взаимосвязаны, и нам придется заняться ими вплотную. Физические параметры «зеркал», я надеюсь, зафиксированы?
Вернигора встрепенулся.
– Конечно. Одно из них совсем рядом с базой, на Вепре – это скала такая. Не удивляйтесь, скалы на Шемали – одно из чудес света! Формы их столь разнообразны и удивительны, что ребята уже не раз докладывали мне о находках «развалин городов». Пойдемте, покажу вам «зеркало». Захватите антигравы, а то пешком ходить по местным буеракам не слишком приятно.
Спасатели вышли из помещения, окунувшись в мрачное «подземелье» шемалианского ландшафта, такие же угрюмо-черные в своих костюмах, как и окружающие долину скалы, словно они искони принадлежали этому миру и могли в нем растворяться без следа.
И тут Филипп понял причину своего недовольства: костюмы рождают мрачные ассоциации. Недаром крупные видеописатели современности обращали внимание на моральную сторону космической экспансии человечества, и в связи с этим Филипп даже вспомнил тему одной из видеоповестей: «Всегда ли человек несет с собой добро?» Факт – должен! Но вот несет ли? Слишком часто в поисках новых сырьевых и энергетических ресурсов он не заботится о побочных явлениях своего вмешательства в природу и в результате приходится восстанавливать экологическое равновесие чуть ли не в масштабах планеты, как это было век назад с Землей. Других примеров Филипп не знал и решил при случае расспросить об этом Томаха, не ведая, что своими расспросами даcт толчок к решению завязавшейся глобальной проблемы, первые признаки которой – исчезновение грузов и появление «зеркал» – они только начали изучать.
Он оглянулся назад, по-новому всматриваясь в расположение базового лагеря экспедиции, и вдруг заметил над входом в соседнее здание огромную лучистую звезду, «играющую» цветовую гамму, от голубого до багрового, по три вспышки на каждой частоте. Филипп живо припомнил найденную им «звезду» на пульте управления ретранслятором.
– Что остановился? – окликнул его Богданов. – Не зевай, эксперт.
Один за другим люди поднялись в воздух, и Томах, стартовавший последним, весело прокричал:
Лагерь остался позади, приблизилась цепь скал, и в самом деле напоминавших руины. Вернигора резко спикировал к одной из них и стал на толстый ковер мха коричнево-красного цвета. Остальные опустились рядом, с любопытством оглядываясь по сторонам.
Скала с «зеркалом» напоминала очертаниями диковинного зверя, сходство с вепрем она имела весьма отдаленное, но ощущение мрачной мощи, реальной угрозы от этого не уменьшалось.
«Зеркало» представляло собой трехметровую плоскость, отполированную до такой степени, что она отражала свет не хуже настоящего металлического зеркала. Фигуры людей в нем искажались самым причудливым образом, хотя поверхность «зеркала» на глаз казалась абсолютно ровной. Филипп поймал себя на мысли, что это «зеркало» весьма напоминает ему недавний розыгрыш с «динго» в рабочем кабинете института, розыгрыш, так и оставшийся неразгаданным.
– Вот такие пироги, – сказал Вернигора, разводя могучими руками; его двойник в «зеркале» тоже развел руками, но вывернутыми в локтях. – Из физических параметров, отличающих это место от других, следует отметить слабую магнитную аномалию да еще, пожалуй, микроволновый фон. Все материалы я вам выдам в лагере. Ну, посмотрели?
– А ведь отсюда открывается отличный вид на весь лагерь! – заявил вдруг Томах со странной интонацией. Он был единственным, кто не подошел сразу к «зеркалу», а сначала обошел площадку кругом.
– Может быть, – пожал плечами начальник экспедиции. – Никогда об этом не задумывался.
Он подошел к Станиславу, приставил руку козырьком ко лбу.
– Гм, действительно… ну и что?
Томах оглянулся на Богданова.
– Не знаю… ничего определенного, просто показалось странным. Филипп, я помогу тебе с контрольными замерами. Какая нам понадобится аппаратура?
– Вся, что есть, – резонно заметил Филипп, толком еще не зная, что именно придется замерять.
– Снабдим, – заверил спутник Вернигоры. – Хотя мы сами тут обнюхали все до камешка.
– Кстати. – Вернигора поднял с площадки угловатый черный обломок камня. – Это знаменитая шемалианская горная порода псевдоникс. Смотрите.
Он с размаху ударил камнем о выступ скалы, и камень рассыпался фонтаном осколков. Начальник экспедиции поднял несколько кусков и подал спасателям. В местах сколов обломки отливали фиолетовым и красным цветами, и каждый из них напоминал недоработанную скульптуру – удивительные фигурки людей, зверей, птиц, изделий рук человеческих.
– Что это? – спросил скептически Тектуманидзе, вертя в руках одну из фигур. – Как ты это делаешь? Фокус?
– Отнюдь. Это так называемая спонтанная асимметрия кристаллизации породы. Явление сверхредкое, если не единственное в своем роде. Но псевдоникс не последняя достопримечательность планеты, здесь много работы и для ксенобиологов, и ботаников, и зооморфологов. Нам повезло, что мы тут первые. Планета, как мне кажется, подпадает под статью эстетических ресурсов человечества, как зона отдыха, но я еще не все показал. Ждите.
Вернигора повернулся к «зеркалу» и с ходу вошел в него, как в открытую дверь.
Вернигора повернулся к «зеркалу» и с ходу вошел в него, как в открытую дверь.
Филипп ожидал стеклянного удара и фейерверка осколков, но поверхность «зеркала» чуть помутнела, а потом восстановила зеркальный блеск, отражая мир перед собой. Вернигора исчез!
Потрясенные гости переглянулись. Филипп открыл рот, собираясь рассказать Томаху о своей встрече с подобным зеркалом в своем институте, но передумал.
– И что дальше? – спросил Тектуманидзе спустя минуту.
– Подождем, – сказал один из старожилов. – Он появится минут через десять-пятнадцать. Максимальная задержка выхода из «перевертыша» тридцать три минуты, минимальная – восемь, мы замеряли. Чем объясняется разброс, неизвестно.
– А что там происходит с входящим?
– Да ничегошеньки. Не успеваешь сообразить, как уже выходишь! То есть для входящего проходит буквально мгновение, а выходит он через полчаса, причем не задом, а так, будто его незаметно повернули на сто восемьдесят градусов.
Спокойная гладь «зеркала» вдруг пошла рябью, затуманилась, из нее вынырнули нога и рука идущего человека, потом весь Вернигора.
– Ну как?
– Потрясающе! – сказал Тектуманидзе. – Дверь в параллельное измерение, не иначе. Я даже не уверен, что оттуда вышел именно ты. Вдруг вы обменялись?
– С кем? – опешил начальник шемалианской экспедиции.
– Со своим двойником из зеркального мира. Представляешь последствия? Придется тебя подвергнуть изучению и обследованию, как и само «зеркало».
Вернигора рассмеялся.
– Шутишь.
– Ничуть, – жестко сказал Тектуманидзе. – Вероятность существования «зеркальных миров» после работ Баташова – Каэдо – Сайкса доказана наукой, так что смеяться рано. Ты мог бы и сам скумекать, где можно рисковать, а где нет. Я, конечно, не верю в подобный обмен, но я безопасник и обязан проверить любую возможность.
Вернигора посерьезнел.
– Пожалуй, ты прав, я не учел всех последствий. Но ведь и мы не лыком шиты и прежде, чем уходить в «другие измерения», проверили все дистанционно. Что ж, будем исследовать феномен со всех сторон, в том числе и со стороны медицины и биологии. Я готов.
Через полчаса, побродив по скалам, спасатели вернулись в лагерь, нагруженные ворохом впечатлений от «зеркальных перевертышей» и диковинных ландшафтов Шемали, размышляющие о ее поразительных особенностях. Филипп прикидывал, сообщить ли Томаху о встрече с «зеркалом» на Земле, но решил повременить, сначала изучив феномен «перевертыша», хотя его и поразила полная идентичность явлений. Он не придал значения серьезности того, о чем предупредил Тектуманидзе, такая мера ответственности была ему пока не по плечу.
Филипп продиктовал дежурному бортинженеру «Тиртханкара» список необходимой аппаратуры, которой не оказалось у гостеприимных хозяев, и в ожидании ее прибытия решил еще немного побродить в окрестностях лагеря. Томах с Богдановым на антригравах отбыли на корабль, так что новоиспеченный эксперт остался в одиночестве, предоставленный самому себе.
У лагеря он, к своему удивлению, встретил Аларику. Разговора не получилось: она явно хотела остаться одна, а Филипп так остро чувствовал это ее желание, что вовремя остановил язык, готовый завести куда угодно. Во взгляде Аларики мелькнула благодарность, она оценила его сдержанность. Они разошлись в разные стороны, хотя Филиппу как никогда ранее хотелось многое поведать и многое услышать в ответ. Дразнящая женственная красота Аларики, которую не портил даже черный костюм, превративший ее в лукавую ведьму из старинных сказаний, разбередила душу, и, чтобы восстановить утраченное душевное равновесие, Филипп заставил тело работать физически – взобрался на вал древней морены, превращенный выветриванием в стену бастиона с башнями и бойницами. И обнаружил здесь еще одно «зеркало». Воровато оглянувшись, сунул руку в гладкую плоскость. Рука исчезла. Ни тепло, ни холодно. Филипп попытался выдернуть ее обратно – не тут-то было! Впечатление такое, что рука вмурована в монолит! Вперед – пожалуйста, а назад – легче отрезать. Потоптавшись у «зеркала», понимая, что выглядит со стороны смешно, он вынужден был пройти «перевертыш» и вышел обратно без всяких вторичных эффектов – кроме задержки во времени (на двадцать две минуты, как он узнал потом).
Вспомнив замечание Станислава, Филипп посмотрел на лагерь, и странное подозрение зародилось в мозгу – с этой точки лагерь также просматривался великолепно!
Эксперт оперся рукой о камень и невидяще уставился на какое-то тщедушное существо, уползавшее под защиту каменного козырька. Черт возьми! Развивая мысль Славы, «зеркала» можно представить как своеобразные следящие устройства! С туннельным пространственным эффектом. Но кому это нужно – следить за лагерем! Аборигенам? Чушь! Планета признана необитаемой… Тогда кому?
Филипп поморщился, а подозрение уже крепло, превращалось в уверенность: не чушь, не чушь! Недаром и Шалва связал события – грузы и «зеркальные перевертыши». И Земля тоже, случаи-то уже не единичные! Сначала на Истории, теперь на Шемали, да и дома, на Земле, хотя непонятно, за кем там следить? За ним, Филиппом? Невелика шишка… А может быть, совпадения? С чего это у него вдруг заиграло воображение? Как там говорил Слава: эксперт должен быть выдержанным и многозначительно немногословным… если нечего сказать.
Он усмехнулся, сделал шаг и… шарахнулся в сторону: ползущее лохматое существо, похожее на шапку-ушанку, вдруг подпрыгнуло, плюнуло в его сторону чем-то желтым и издало такой дикий вопль, что с минуту со всех сторон доносилось каркающее эхо.
Существо как ни в чем не бывало опустилось на камни и поползло прочь, не сводя с замершего человека несколько пар глаз-бусинок.
– Однако! – пробормотал оглохший Филипп и вежливо приподнял несуществующую шляпу. – Простите, сэр, я вас, кажется, напугал? Но и вы в долгу не остались, так что дуэли не будет.
Засмеявшись, он повернул назад, прыгая с камня на камень, спустился к подножию «крепостной стены», еще раз посмотрелся в «зеркало», невозмутимо отражающее желтый пламень неба, и припустил к таким же чистым и желтым куполам лагеря.
Три дня провел Филипп возле таинственных «зеркальных перевертышей». Ему помогали инженеры «Тиртханкара», неразговорчивые парни, понимающие друг друга с полуслова, и Томах.
На исходе вторых суток при погружении в «зеркало» универсального всеволнового измерителя внезапно сработал один из малых ТФ-трассеров, несмотря на «малость», весивший на Шемали вместе с гравитационной антенной около трех тонн. ТФ-трассеры применялись на космолетах для определения координат выхода корабля из ТФ-канала, Филипп настоял взять два аппарата скорее из упрямства, чем по необходимости, все-таки тайм-фаговая аппаратура была его слабостью, и вот один из взятых с собой трассеров выкинул красный сигнал.
Филипп сначала даже не поверил глазам, узрев сигнал, но раздавшийся вслед за этим гудок заставил его подскочить к пирамиде трассера.
– Эхо! – растерянно сказал он, заметив вопросительный взгляд Томаха. – Трассер обнаружил волновое эхо в пространстве! Кто-то где-то рядом только что провел сеанс ТФ-связи!
– Точно, – подтвердил один из инженеров, подходя к трассеру и наклоняясь над плечом Филиппа. – Трассер обнаружил тайм-фаговый «след», еще тепленький.
– Ну и что? – сказал Томах. – «Тиртханкар» передал на Землю ТФ-депешу… или Вернигора разговаривал с Землей.
Филипп отрицательно мотнул головой.
– Частоты наших каналов ТФ-связи лежат далеко в стороне от принятого «эха». Да и мощность невелика… Кстати, почему-то не сработал второй трассер, странно…
– Ничего странного, – сказал инженер. – Диапазон частот второго на порядок меньше, вы же видите класс. Мы используем его только для определения фона и грубой ориентации в евклидовом пространстве.
Филипп вспомнил свои странные предположения, и сердце снова сжала холодная лапа тревоги. Он бегло просмотрел данные, полученные с помощью многочисленных датчиков, измерителей полей и другой аппаратуры, высвеченные на терминале компьютер-координатора исследовательского комплекса, и решил поговорить с Томахом. Но Станислав сам подошел к нему, удивительным образом уловив его смятение: лица людей скрывались под масками и мимику лица Филиппа он видеть не мог.
– Что-нибудь случилось? Ты какой-то растерянный.
Филипп невольно посмотрел на блистающее «зеркало».
– Отойдем, – решил Томах и отвел его в сторону. – Рассказывай. Что, встречал «зеркальные перевертыши» раньше? Я видел, как ты реагировал на эффектный вход Вернигоры в «зеркало».
– Мне кажется, точно такое же сначала появилось на Земле. – Филипп рассказал о своей встрече с «зеркалом», которое он принял за видеопризрак «динго».
– М-да. – Станислав по-новому взглянул на друга. – Интересный крен получается. Сначала Никите на Земле повстречалось «зеркало», теперь, оказывается, и тебе тоже…