Инкуб, недолго думая, просто закрыл девушке рот своей ладонью. Человек начала возмущенно что-то мычать, но это мелочь. Сейчас Версалирион сосредоточился на воспоминаниях. Когда он успел купить эту душу?
— Конечно, не продавала, — согласился инкуб с девушкой, шепча ей слова на ухо, стараясь не отвлекать Высшего. — Продажа души уже лет триста, как из моды вышла. Мы нашли более эффективные способы пополнять свои силы.
И то, правда. Прогресс в Хаосе не стоял на месте. Раньше, по молодости, демоны отправлялись на Землю, соблазняли людские умы, чтобы получить разрешение забрать их душу себе. Ведь что есть душа? В первую очередь — чистейшая энергия, заставляющая физическую оболочку жить. А без оболочки, эта энергия остается бесхозной. Почти всегда души возвращаются в Нижний Мир, куда их забирают Жнецы. Иногда, души достаются демонам по контракту. Тогда их яркий свет поглощают. Новый хозяин разрушает оболочку, делая частью себя, становясь при этом сильнее. В отдельных ситуациях, можно забрать эту энергию себе без спроса, например, используя ритуалы с жертвоприношением. Если все сделать правильно и быстро, оболочка души разрушится до смерти физического тела. Тогда жнецам забирать уже нечего, а высвободившуюся энергию удается использовать.
В памяти Верса начали проявляться моменты давно ушедших лет. Сколько уже прошло времени с тех пор? Лет триста-четыреста? Не меньше.
— Ммм, теперь я вспомнил, — протянул довольно демон. — Дочь священника. Родная кровь…
— У меня папа автомеханик. И он точно не мог продать мою душу, — Алек не усмотрел за своей спутницей, опустив руку с ее рта. Видимо, решил, что она успокоилась, и не будет больше говорить. Ошибся. Версалирион по его глазам понял, насколько инкуб растерялся. Снова тянет ладонь к девушке, чтобы ее заткнуть. Но в этот раз Верс подал знак, чтобы инкуб остановился, решив снизойти до разговора с девушкой.
— Нет, не твой отец, кто-то старше. Я заключал эту сделку давно. Священник обещал отдать мне душу первой крови женского пола, что появится в его роду. Хитрый был. Попросил у меня силы в обмен на твою душу, и использовал ее, чтобы у него в роду девочки не рождались. Какая напрасная трата моего дара. Вместо того чтобы что-то полезное сотворить, почти на четыреста лет испортил здоровье всему роду. И ради чего? Можно же было самому себя в руках держать, и единственному ребенку не дать потомства завести. Для этого и магия не нужна, а он на грех пошел. Глупые люди….
— И что вы теперь будите со мной делать? — в воздухе запахло отчаянием и страхом. Наконец-то Версалирион дождался адекватной реакции от человека. Ему захотелось еще попугать девочку, чтобы она знала, с кем разговаривает. Да и интерес разыгрался не на шутку, что там, на Земле, про демонов думают?
— А что, по-твоему, делают демоны со своей собственностью?
— Любят? — неуверенно произнесла Кенна, тщательно перебрав в голове всякие варианты, которые ей попадались в последнее время в книжках. А вариантов-то нашлось не так много. В отечественной литературе бытовало только две точки зрения по поводу поведения демонов. Тут или пытки с издевательствами, или гарем, а затем большая и светлая любовь. Но не озвучивать же вслух версию про адские муки? «Вдруг еще идей подкину», — здраво рассудила девушка. А вот умудренный жизнью Верс поперхнуться от неожиданности.
— Прости, что ты сказала?
— Ну, я имею в виду, вы же именно женщину себе для сделки просили… А вы, очевидно, мужчина, вроде…. И значит будите меня, то есть со мной…
Слова так и застряли у девушки в горле. Темнокожий демон расхохотался.
«Ничего в человеческом мире не меняется, все так же мнят себя центром вселенной» — с грустью подумал Версалирион. Все-таки он ничуть не жалел, что не покидал Хаос последние полтора века.
— Девочка, мне больше шести сотен лет, я высший демон с практически безграничными возможностями. А ты простой человек, пусть и приятной наружности, но, тем не менее, всего лишь человек. Со стандартным набором, кхм, отверстий, и скудным количеством конечностей. У тебя нет ни должного опыта, ни выносливости, ни фантазии, чтобы суметь удовлетворить мои потребности, как мужчины. Я не какой-нибудь инкуб, прости Алек, или мальчик, чтобы тратить свое время на таких как ты.
«Пусть знает свое место», — строго решил Версалирион, не собираясь и дальше продолжать беседу с девочкой. Лучше узнать, чего хотел Алексалион своим «подарком». А человеческая женщина со своей глупостью не вызывала в демоне ничего, кроме жалости о ее безграничной наивности. Это низшим демонам простительно связываться с подобным отребьем. Им питаться чем-то надо, опыт нарабатывать. Хотя все равно есть гораздо более совершенные расы, наделенные хотя бы даром, не говоря уже о культуре. «А люди? Фу…. Тупой, тщеславный скот» — Верс с отвращение поморщился, не понимая, что инкуб нашел в этих убогих. Сам себе демон не позволял даже по молодости вступать в подобные связи.
— То есть любви не будет? — с неким облегчением спросила Кенна.
— Любви? Вы, люди, даже не знаете, что такое любовь. Ваше тело слишком слабо, чтобы суметь осознать и ощутить всю полноту этих эмоций. Для вас любовь — набор химических реакций в организме. Добавил гормон — есть чувство, убрал — нету. Мы стоим на другой ступени эволюции, и умеем любить. Один раз и на всю жизнь. Мы тратим сотни лет, чтобы найти свои половинки, и остаемся им верны до конца жизни. Для вас, людей, секс и любовь почти не имеют разницы. Так что не стоит говорить о том, чего не знаешь.
— Но, раз я вам не нужна, может отпустите меня? Вы сами сказали, что душами больше не подпитываетесь, а как женщина я вас тоже не устраиваю. Может, расторгнем сделку?
«Какой наглый человек» — еще раз недовольно отметил про себя Верс. Раздражение в груди только больше разгоралось. Беседа ему не нравилась с самого начала. И необходимость и дальше тратить свое время на Это…
— Почему не нужна? Душа все равно несет силу, которую я могу поглотить, — прошипел он, сквозь плотно сжатые зубы. Радуясь, что человечка все-таки начала чувствовать себя некомфортно, а в малом зале, наконец, разносился аромат страха, которого достоин по отношению к себе Высший демон.
— Версалирион, отдай ее мне, — попросил Алек, перебивая высшего демона. — Из-за твоей печати на нее не действуют мои чары. По своей воле она не согласна. На время? Все равно, пока она жива, ты не заберешь ее душу. А я через неделю-другую наиграюсь и верну?
— Вы в своем уме? — возмутилась девушка, вырываясь из объятий инкуба, и делая несколько шагов в сторону, пока Алек не остановил ее своим хвостом. Видимо, для человека этого оказалось достаточно, чтобы переступить грань между обычным испугом и панической истерикой. Но откуда высший демон мог это знать? Человеческая психика такая хрупкая и неустойчивая. — Я не вещь, чтобы меня дарить или одалживать. Я живой человек! — сказала она, будто этот факт носил какую-то ценность для обитателей Хаоса. — Один древний старик свою постельную беспомощность скрывает историями про истинную любовь. Еще и меня с грязью смешал. Второй похоть никак унять не может. Версали…. Тьфу, язык сломаешь, пока выговоришь. Верс! Если я для вас просто вещь со стандартным набором отверстий, что ж вот этот рогатый, от меня никак не отлипнет? Читала я про демонов, вам бы только человеческую девушку и трахнуть! Так что нечего про меня тут наговаривать, что я в постели бревно, если у самого ни на что сил нет!
— Ты что, бессмертная, что ли? — гневно прорычал Версалирион, ушам не веря, что эта женщина сейчас осмелилась не просто подумать о детях Хаоса, но и высказать вслух. Инстинкт самосохранения у этой идиотки определенно отсутствовал. Судя по тягучему аромату отчаяния, девушка успешно переступила грань нервного истощения. Но это не повод высшего демона оскорблять, или тем более повышать голос на него голос. В Хаосе и за меньшее убивают.
— Вообще-то да! — воскликнула Кенна, гордо скрещивая руки на груди. Подозрительно, но место страха моментально заняло ощущение спокойствия и удовлетворения.
Версалирион перевел взгляд на инкуба, вопросительно поднимая брови вверх.
— Это правда. Я сам пытался один раз убить, — инкуб бросил короткий взгляд на свою спутницу, и добавил, — случайно. А она жива.
Человек продолжала что-то возмущенно тараторить, все больше вызывая гнев высшего демона.
— Не умеешь, не берись, — бросил Верс инкубу, делая шаг к девушке и одним движением сворачивая ей шею. Тишина. Наконец-то в малый зал вернулась полная тишина.
Интерлюдия II
Она стоит на самом краю утеса, ее теплая кожа лишь едва прикрыта тонкой тканью простыней. Черная скала служит надежной опорой ее хрупкому телу, которое вздрагивает от каждого порыва ветра. Моя…
Она вглядывается в пропасть под своими ногами. И я знаю, что она в ней видит. Там, далеко внизу стелется река, течение ее медленное, плавное, а воды жизни искрятся и сияют нежным голубым светом. Конца и края реки не видно, бесконечной змеей русло извивается по серым пустынным землям. На небе горят миллиарды звезд, открывая вид на неизвестную ей галактику. Три луны покрывают обнаженные плечи девушки мягким свечением, заставляя ее загорелую кожу казаться бледнее.
Она вглядывается в пропасть под своими ногами. И я знаю, что она в ней видит. Там, далеко внизу стелется река, течение ее медленное, плавное, а воды жизни искрятся и сияют нежным голубым светом. Конца и края реки не видно, бесконечной змеей русло извивается по серым пустынным землям. На небе горят миллиарды звезд, открывая вид на неизвестную ей галактику. Три луны покрывают обнаженные плечи девушки мягким свечением, заставляя ее загорелую кожу казаться бледнее.
Где-то вдалеке, у самого горизонта она сможет заметить кромку океана. Если захочет. За все наши встречи, мой хрупкий ангел впервые набралась отваги покинуть пределы моей обители. Да и времени никогда не хватало. Раньше она успевала только разглядеть небо.
— Тебе здесь нравится? — не желаю прерывать ее раздумий, но тишина вокруг нас давно затянулась, а я сгорал от нетерпения вновь услышать ее голос. Оборачиваться она не стала. Открывшийся ей вид затягивает, лишая желания оторваться даже на секунду.
— Здесь очень красиво, — кивает она. Мои руки ложатся на ее плечи, слегка сжимая.
— Скоро тебе не нужно будет отсюда уходить, — с грустью признался я. И мне не остается ничего, кроме как в очередной раз стереть воспоминания о нашей короткой встрече.
— Где мы? — задает она вопрос, собираясь обернуться, но я не позволяю, мягко удерживая ее на месте. Чувствую, как она прижались ко мне спиной, и опускаю свои руки на ее талию, касаясь губами мочки уха. Еще чуть-чуть, и я вновь стану для нее незнакомцем, о котором она и не вспомнит на утро.
— Совсем скоро ты вернешься домой, — обещаю я ей. Осталось недолго ждать. Ее время на исходе, так что мне приходится начать медленно обволакивать ее своим туманом.
— Это все сон? — неуверенно спрашивает она. Каждый раз один и тот же вопрос. Руками только крепче прижимаю ее к себе.
— Сон. И скоро ты проснешься. И опять ничего не вспомнишь, — вновь с невыносимой тоской отвечаю я. — Тебя уже ждут. Скажи им, чтобы отпустили тебя. Твою душу.
Я не мог видеть ее лица, но чувствовал, как она слегка улыбнулась. Этот разговор для нас повторяется уже не первый раз. Для меня, во всяком случае. И до этого раза мой ангел всегда печально улыбался, и я мог это видеть.
— Говорила уже, но меня не слушали….
— Моя дорогая Эрешкигаль… Они услышат тебя. Как только придет время. Я заставлю их услышать.
— Но…
— Ступай, — мой туман укрыл ее почти полностью. Больше медлить нельзя. Ей пора проснуться. — Скоро мы будем снова вместе. Навсегда.
Глава 5
КеннаЯ открыла глаза. Тело неприятно затекло, и сейчас покалывания растекались по ногам и рукам. Яркий свет из окна слепил. Прошлый день не помню напрочь, а вот проснулась я, по обыкновению, в своей постели, в стандартном комплекте одежды «вчера меня убили».
— Я же говорил, что не сработает, — услышала я Алека где-то за своей спиной.
— Странно. Это не моих рук дело, — вторил ему приятный незнакомый баритон. Такого раньше не было.
Горло пересохло, очень хотелось пить. Шея болела. Но пришлось повернуться на кровати, на всякий случай, натягивая одеяло почти до самых ушей.
В спальне стояли двое. Один — мой навязчивый красавчик-инкуб, подозрительно веселый. Зато хоть на этот раз одетый. А вот второго я видела впервые. Крупный мужчина, высокий, метра два, не меньше, накаченный. Не так, чтобы слишком, как это бывает у спортсменов-бодибилдеров, у этого все было в самый раз. Мощные сильные руки, широкие плечи. Сквозь футболку я видеть не могла, но наверняка на прессе имелись кубики. Руки были покрыты татуировками-рукавами. Лицо гладко выбрито, брови густые, глаза серые, стальные. Волосы темно-русые, коротко стрижены. И взгляд тяжелый, неприятный. Заставляет съеживаться на месте, да и ощущение такое, что этот медведь готов броситься на меня в любую секунду. Нет, такого бы мужчину я точно запомнила бы. Хорош, что тут скажешь?
— А это кто? — спросила я недовольно. Интересно, у меня каждый раз после сна в комнате будет нарисовываться на одного мужчину больше, чем до этого? Не спальня, а проходной двор, честное слово. А ведь я порядочная девушка, из хорошей семьи…
— Я Версалирион. Мы вчера уже общались.
— Да? — в памяти ничего не всплывало, следовательно, кто-то, и вероятно, один из этих двоих, меня опять убил. А я говорила уже, что сверхспособности ни к чему хорошему не приводят.
— Какие же вы оба уроды, — оставалось возмутиться, садясь на кровати, поправляя на себе одеяло. Пусть хоть мягкий кокон меня защитит от одного сурового и одного похотливого взглядов незваных визитеров.
— Вот, кстати, когда ты вчера начала ему хамить, Версалирион вспылил, после чего… — решил дать совет инкуб, делясь событиями прошедшего дня.
— Поняла, молчу, — пообещала я. Да, я бываю вспыльчива в стрессовых ситуациях. А осознание того, что в любом случае на утро проснусь в своей кроватке, ничего не помня, напрочь сносит все рамки приличия. Увы, нахамить, действительно могу. — Выйдите, мне надо одеться.
К моему удивлению, мужчины послушались, направившись в гостиную и оставляя меня в пустой комнате. Этот Верса… как его там, видимо, был главным в их паре. Я-то успела заметить, как он кивнул Алеку на выход. Наспех натянула на себя джинсы, белую майку оставила, но надела под нее лифчик, и вышла в гостиную с абсолютно несостоятельной надеждой, что квартира окажется без непрошеных гостей. Ну да, как же. Вон, расположились на моих барных стульях, за стойкой моей кухни.
— Покорми нас, женщина, — приказал тот, что с невероятно длинным именем. И я надеюсь, он имел в виду человеческую пищу, а не то, чем обычно питается инкуб.
— Уважаемый, я вас сюда вообще не приглашала, и готовить не собираюсь. Давайте разойдемся, и больше вы в моей жизни появляться не будите?
У новенького кулаки сжались так, что аж костяшки побелели. Алек положил ему руку на плечо, в попытке немного успокоить. Вроде взрослый дядя, а нервишки-то шалят. А между прочим, из всех здесь присутствующих, волноваться следует только мне. С Алеком я уже проверяла — ему я особого вреда нанести не смогу. А этот новый, судя по всему, не менее крепкий. Так что оценивающие взгляды в сторону коридора с пистолетом даже и не бросаю. Мне хватит и двух смертей на одной неделе.
— Говоришь, она ничего не помнит после смерти? — обратился новенький к инкубу. Алек кивнул. Мужчина глубоко вздохнул, и повернулся ко мне, тяжело вздыхая. — Нет, я все заново повторять не собираюсь.
Мужчина встал и направился в мою сторону. Стало очень не по себе. Но я же, черт возьми, гордая! И, судя по всему, глупая. Вместо того, чтобы рвануть с места к выходу из квартиры, или хотя бы в своей комнате попробовать запереться, осталась стоять на месте. Спинку выпрямила, подбородок вздернула. В конце концов, ну еще раз убьет, что с того-то? А бегать тут, салочки с демоном по квартире устраивать — ну уж нет. Еще мебель попортят. Я-то оживу, а вот такого бирюзового дивана больше не найти.
Мужчина остановился передо мной, нависая, словно скала. Мне пришлось сильно задрать голову, чтобы и дальше продолжать смотреть в его злобные глаза. На его фоне я смотрюсь как букашка. Демон обхватил мою несчастную голову своими огромными лапами, большими пальцами ощутимо надавливая на виски. Я даже дернуться не успела. От его пальцев я почувствовала легкое тепло, которые словно заползало внутрь. Ощущение оказалось неприятным. Сначала. А на фоне того, что произошло дальше — просто несущественной мелочью.
Волны воспоминаний начали просыпаться в моей памяти, я постаралась вывернуться из цепкой хватки демона, но было уже поздно. Мое тело вспомнило вчерашний день. Хаос, нолы, демоны, души и истинная любовь… я должна молчать, пока они разговаривают, что-то про мои конечности, Алек просит меня, потом неприятный хруст… Леденящий ужас прошел по позвоночнику, голова сама дернулась в бок, повторяя вчерашнее движение, прежде чем меня убили. Мышцы шеи свело, я закричала, падая на пол и хватаясь руками за голову. Нет, зачем он так? За что? Я не хочу этого помнить, чувствовать.
Демон, закончив свое мерзкое дело, направился обратно на кухню, пока я, отталкиваясь ногами от ненавистного нового ковра, старалась спрятаться ото всех между креслом и стеной в углу гостиной. Зубы стиснуты с такой силой, что кажется, вот-вот раскрошатся.
— Зачем ты с ней так? — укоризненно спросил инкуб, оказываясь рядом со мной. Его ладони на моем лице, я чувствую их тепло. Страх отступает, вместе с болью. Смотрю в глаза Алека, а в душе наступает удивительное спокойствие. Нереальное, волшебное. Но его чары ведь не действуют на меня? Алек помогает мне подняться на ноги. Сейчас чувствую себя намного лучше.
— Кенна, сделай нам кофе, пожалуйста, — «пожалуйста» свое Алек произнес с таким нажимом, что отказывать было, судя по всему, себе дороже.