Странно, я больше не ощущала на себе чужих рук, только свои горячие пальцы на заветном месте. Видимо, нервы окончательно сдают, раз уже такое мерещится. Продолжила задумчиво поглаживать себя. В конце концов, не своей же шизофрении мне стесняться? А возбуждение, распаленное в моем теле умелыми ласками инкуба, никуда пропадать не собиралось.
Выбросила из второй руки мочалку, желая помочь себе доставить наслаждение. Тело было влажным, ладонь левой руки легко скользила по растертой гелем коже. Коснулась своей груди, делая несколько круговых движений, затем чуть сжала, надавливая большим пальцем на затвердевший сосок.
Спиной опираюсь на стену, чтобы не потерять равновесия, и медленно съезжаю на пол. Глаза закрыты, пытаюсь представить себе что-нибудь возбуждающее. Но в голову только черные пейзажи из сна, с невероятным небом. И прикосновения белоснежных рук.
Продолжаю массировать поочередно то одну грудь, то другую, не открывая глаз. Пусть мне и дальше кажется, что это не мои руки.
Моя правая ладонь игриво теребит клитор, сменяя круговые движения уверенными нажимами. Никогда так с собой не играла. Сейчас не думала ни о чем, действовала по наитию. Обхватила свой бутон большим и указательным пальцем, и чуть оттянула. По телу прошел разряд, заставляя выгнуть спину и раздвинуть ноги чуть шире.
Я могу сколько угодно говорить про свои принципы или комплексы в отношениях, но сейчас, сидя на полу в ванной и стимулируя себя, я была просто женщиной, которая хотела мужчину. Еще раз потянула себя за клитор, на этот раз чуть покручивая его, и ноги сами собой раздвинулись еще шире. Мое тело хотело впустить в себя мужской член, жаждало ощутить горячее прикосновения изнутри.
Я начала массировать себя активнее, стремясь скорее достигнуть пика, но наслаждение будто ускользало от меня раз за разом. Сладкая истома сводила с ума. Мне нужно было что-то сильнее, чем простые движения пальцами.
"Возьми душ", — возникла в голове мысль. Или снова чей-то шепот? Не знаю. Протянула руку к лейке душа, которая уже давно свалилась на пол. Хорошо, не уверена, что могла бы сейчас встать. Вывернула кран на максимум, чтобы напор был сильнее, воду сделала чуть теплой.
Оставляя свою грудь в покое, я пальчиками раздвинула свои половые губы, чтобы направить сильные струи точнее, прямо на клитор. Вода хлесткими ударами массировала меня, принося удовольствие. Температура чуть прыгала, вода становилась то теплее, то холоднее. Невозможно было предугадать, что произойдет в следующий момент. Мое тело напряглось, чувствуя скорую разрядку.
Вода ласкала мой клитор, мои губы, я помогала себе пальчиками, слегка надавливая на разгоряченную плоть у самого входа во влагалище. Рука, направляющая лейку душа, неспешными круговыми движениями то приближала, то удаляла душ от меня, будто сексуального партнера. Мои бедра начали движения навстречу, в такт, воображение рисовало, как в меня входит мой загадочный любовник. Пальцы на распылителе перекрыли половину отверстий, делая напор еще сильнее, до обжигающе резкого.
Я еле сумела сдержать крик удовольствия, когда, наконец, достигла пика. Будто взрыв, все тело пронзило молнией, я распадалась на миллион кусочков, растекалась вместе с водой по полу. Как же это было великолепно!
— Умница, — тихий шепот у самого уха, едва слышный из-за моего громкого дыхания. Видимо, моя фантазия еще не угомонилась. С грустью посмотрела на лейку душа, подавляя в себе желание повторить занимательную водную процедуру еще раз.
Поиграли, и хватит.
Поднялась на ноги, коленки все еще подгибались после оргазма, но нужно было домыться, и вылезать. И так, похоже, вечность провела в этой ванной. Зато, какую приятную….
Быстро помыла голову, тщательно смыла с тела остатки геля, и выползла из душа. Вытерлась насухо, оделась и вышла.
Инкуб по-прежнему сидел на диване, поразительно довольный и расслабленный.
— Какое преступное расточительство энергии, — проворчал Алек, расплываясь в улыбке. Его длинный хвост похлопывал диван, неспеша, как это делают коты, когда спят. На голове выступили рога. Демон перестал контролировать свой внешний вид. Плохой знак. — Но за завтрак спасибо.
Что-то я не слишком врубилась, о чем он.
— Я инкуб, Кенна. Я чувствую такие вещи на расстоянии. И чтобы поесть, не обязательно участвовать в процессе. Хотя, я бы с удовольствием присоединился в следующий раз.
Я с ног до головы залилась краской, вероятно, становясь красной, как томат. А еще думала, что напрочь лишена чувства стыда. Как видно, нет. Быстрым шагом направилась в свою комнату, чтобы запереться там и спрятаться под одеялом.
Версалирион— Что-то случилось, Салир? Ты сам не свой.
— Это все из-за девчонки.
— Девчонки? Я должна начать волноваться за нас? — изящная демонесса приподнялась на кровати, подпирая голову рукой.
— Найт, мне сейчас не до шуток, прости, — настроения у демона действительно не было, как бы хорошо его жена сейчас не смотрелась. Обнаженная, ее гибкое тело прикрывала только шелковая простыня, выгодно открывая самые соблазнительные части тела.
— И что же тебя гложет, любимый?
— Объявилась девушка. Человек. Ее предок продал ее мне, давно. Лет четыреста прошло.
— Приятно, когда долги возвращают, Салир. Ты должен радоваться, — демон не любил, что его жена зовет его Салиром. Но смирился. Маленькая уступка, которая делает его Истинную чуть счастливее.
— Приятно, — согласился Верс, опускаясь на край кровати. Найт поднялась, чтобы сесть за его спиной, обхватывая своего мужа стройными ногами и кладя руки ему на плечи, слегка массируя. — Но не в этот раз. С девочкой что-то не то, у меня не получается забрать ее душу.
— И в чем проблема? Отпусти ее. Одна душа — капля в море, с твоей-то силой. Нашел о чем переживать. Лучше раздевайся и иди ко мне.
— Тут все не так просто. Она не умирает. Алексалион пытался, я тоже. Человечка просто оживает, воскресая в собственной постели ничего не помня.
— Необычно, конечно, — недовольно пожала плечами Найт. Демонесса встала с кровати, устраиваясь поудобнее верхом на своем мужчине. Теперь они оказались лицом друг к другу, и Найтаниэль запустила свою ладонь к Мудрейшему Версалириону в штаны, желая проверить, действительно ли он настолько погряз в своих заботах, что не готов уделить времени собственной супруге, когда она об этом просит. Как она и подозревала, ее пальцы наткнулись на уверенную твердость возбужденного мужчины. — И что с того?
— Кто-то помогает ей, — Версалирион старался оставаться сосредоточенным, пока Найтаниэль скользила своей ладонью по его горячему стволу, а ее губы жадно врезались в его кожу. Демонесса умела быть нежной, но не любила этого. Ей нравилось трахаться. Грубо, жестко. Нравилось доводить свои ласки до крайностей, впиваясь в твердую кожу Верса клыками, расцарапывая его спину длинными когтями до самой крови. И сейчас, даже ее сильные поцелуи доставляли демону мучительное наслаждение. — Кто-то настолько сильный, что я не смог снять его блок с памяти, — хрипло произнес Верс.
— Ты действительно собираешься продолжать об этом поговорить? — взбесилась Найт, словно фурия. Свои ласки она остановила, злобно уставившись в глаза своему мужу. Но Верс уже не хотел останавливаться. В эти игры могут играть двое.
Версалирион одной рукой прижал демонессу к своему торсу, не давая ей выскользнуть, а второй высвободил член из плена собственных штанов, решительно и грубо вторгаясь во влажное лоно жены. Найт довольно застонала, но несколько жестких толчков, и демон замирает, не позволяя своей супруге продолжить получать удовольствие.
— Когда я говорю, ты слушаешь, — сухо произнес Верс, напоминая жене, кто из них главный. Его руки опустились ей на бедра, чтобы контролировать каждое движение демоницы.
— Салир, — охнула Найтаниэль, когда демон сделал в ней еще несколько глубоких толчков и вновь замер.
— Будешь умолять меня? — ехидно поинтересовался Верс.
— Никогда, — пообещала Найт в ответ, напрягая мышцы внизу живота, плотно сжимая член супруга в себе. Демон сдался. Как сдавался каждый раз на милость жены, которая словно ведьма сводила его с ума своими ласками. Поднимаясь на ноги, Верс опрокинул женщину на кровать, неистово погружаясь в нее еще сильнее, раз за разом желая оказаться еще глубже, слиться воедино и никогда не отпускать.
На некоторое время разговоры в спальне прекратились, сменившись горячими стонами обоих супругов. Когда они, наконец, насладились друг другом, обессилено раскинувшись на кровати, Найтаниэль была готова слушать своего мужа дальше.
— Так почему тебя так сильно беспокоит эта девчонка?
— Она обратилась ко мне, требуя снять печать. Произнеся истинное имя отца.
В глазах Найт загорелся огонек тревоги, она нахмурила брови, так что над переносицей образовались две складочки кожи.
— Так почему тебя так сильно беспокоит эта девчонка?
— Она обратилась ко мне, требуя снять печать. Произнеся истинное имя отца.
В глазах Найт загорелся огонек тревоги, она нахмурила брови, так что над переносицей образовались две складочки кожи.
— Ты не думаешь, что это все просто чей-то глупый розыгрыш?
— Откуда, по-твоему, человек может знать истинное имя отца? Его не каждый Высший знает и помнит. За ней кто-то стоит. Кто-то древний и сильный. И не понятно, зачем ему потребовался простой человек.
— Ты должен сообщить старейшинам. Совет Верхних может знать, кто за твоей спиной играет с твоей собственностью.
— Я уже договорился о встрече. Меня примут вечером, когда все соберутся.
— А что девчонка?
— На Земле. Алексалион следит за ней.
— Ты доверяешь этому инкубу? Разумно ли?
— У него свой интерес. Человечка зацепила его, он пока ей не овладеет, не успокоится. А подавить ее волю чарами ему не позволит моя печать.
— Какая-то человеческая девчонка отказывает инкубу? Забавно.
Найтаниэль потянулась на шелковых простынях, разминая уставшие мышцы.
— Поступай, как знаешь. Но если еще раз мысли о девчонке встанут между нами и нашим сексом, я клянусь тебе, что притащу ее в Хаос, и устрою с ней такие забавы, что ты будешь краснеть от смущения все последующие столетие.
Глава 7
АлекМожет, стоит пойти и проверить, все ли хорошо с девочкой? Как-то подозрительно она притихла. А с другой стороны, что с ней может случиться? Не хочу ее сейчас видеть.
Вот чем я ее не устраиваю? Я же не урод. И внешне, и морально, прошу заметить. Не предлагаю ей ничего такого, чего бы она сама не стала пробовать с человеческим мужчиной. Я же не извращенец какой-нибудь. И главное, не за даром же. И ей приятно будет, и мне. И денег предлагал. А она ни в какую!
Так и хочется сказать "стерва фригидная", дык нет же. Меня не обманешь, я почувствовал, как она возбудилась. И стоило мне только решить, что лед тронулся, вот уже сейчас получу свой кусочек счастья, а она берет и сбегает в душ. И все бы ничего. Обидно, обломала, это пережить можно. Попался крепкий орешек, бывает. Но вот то, ради чего она сбежала в ванную… Это же, как плевок в душу. У нее тут на диване инкуб лежит, молодой, симпатичный, готовый на все. Бери и пользуйся. А она там сама с собой.
Люди… дикие варвары, никого не уважающие. Девица, видимо, и не подумала, что я уловлю этот выплеск энергии. Сладкий, сводящий с ума аромат женского вожделения… Она не подумала, а бедному инкубу сиди и мучайся. Честное слово, если бы не запрет Версалириона, уже послал бы все в Бездну, отправился к ней в ванную, и взял силой. Не так уж она и против, если заводится с пол-оборота. О, и ванной я бы точно не ограничился. Вообще, я на самом деле добрый, насилием не занимаюсь, но Кенна меня уже довела до точки кипения. Один плюс, хоть позавтракал. Скромно, зато вкусно.
Только вспомнил, хвост опять из-под контроля вышел. Чего гляди, сейчас снесет что-нибудь. Надо подумать о чем-нибудь нейтральном, асексуальном. Дверь в комнату Кенны со скрипом открылась, как же не вовремя она умеет появляться.
— Фу-фу-фу, — воскликнул я, увидав ее. Вот теперь сразу легче стало, хвост сам собой угомонился, даже удалось его сделать невидимым. Кенна стояла на пороге. На ней были одеты безразмерные джинсы, толстый длинный балахон, закрывающий ее тело почти до колен. Волосы небрежно собраны в хвост и торчат петухами со всех сторон. На лице ни следа косметики, кожа бледная, с мешками под глазами. И очки. Огромные очки, в широкой черной оправе, с толстыми линзами. — И еще раз — фу! Что это за внешний вид? Где же…. всё?
— У меня выходной. И мне надоело, что все вокруг пристают и пытаются облапать. Так что сегодня потерпишь меня в таком виде.
— М-да…. умеешь ты отбить желание. Мы куда-то идем?
— Я еду завтракать. Ты можешь присоединиться, но только если будешь держать все свои инкубские конечности при себе.
— Как будто ты сможешь от меня отделаться…
Кенна— Ты уверена, что хочешь есть здесь? — инкуб брезгливо осмотрел окружение кафе. — Давай я отведу нас в место поприличнее. Я за все заплачу. Даже без задней мысли.
— А ты и так за все заплатишь, — с уверенностью сказала я, передавая свой заказ официантке. Да, кафешка хоть и была простой, таких в сети по всему городу наберется пару десятков, зато у них потрясающе вкусные бранчи. А у меня сейчас стресс, мне нужны углеводы. Много-много вкусных углеводов.
— Мы здесь не отравимся?
— Как будто с тобой что-то случится. Я тебе руку сломала пару дней назад и оба колена прострелила. А ты даже не хромаешь. И вообще, разве ты нуждаешься в человеческой пище?
— Могу употребить иной раз. Толку от нее, правда, мало, но удовольствие от вкусно приготовленного стейка с холодным чешским пивом получать умею.
— Тогда советую заказать сэндвичи. Их тут отлично готовят.
Инкуб многозначительно закатил глаза к потолку.
— Сэндвичи это не еда, женщина, — вздохнул Алек. — Вот ты — еда. Она, — парень показал на прошедшую мимо официантку, — еда. Мясо это еда. А сэндвичи — не еда. Мне только пиво, пожалуйста, — резко изменившись в лице, инкуб очень вежливо улыбнулся официантке, отдавая ей свое меню.
Девушка, кажется, и не заметила, о чем только что рассуждал молодой человек.
— Спасибо, что определил всех нас в один гастрономический ряд.
— Куколка, — фу, аж передернуло от такого слащавого обращения. — Какие обиды? Ты не понимаешь. Мясо — это нормальная пища для любого хищника, для мужчины тем более. Но даже самый сочный и нежный кусок говядины станет, словно глоток песка по сравнению с тобой. Вот эта, — Алек кивнул в сторону прошедшей мимо блондинки. — для меня окажется не приятнее вчерашнего куска хлеба. А ты… Ты богиня! Ты чистейшее озеро прохладной воды для умирающего от жажды в пустыне. Ты самое изысканное и редкое вино для сомелье, ты…
Как гладко заливает-то. Я прямо тут же растаяла, ноги раздвинула… Ага. Сейчас. Приятно, конечно. Было бы, если бы я не знала, что все мысли у него сейчас ниже пояса концентрируются. Еще ванильных цитат из Вконтаке добавить забыл. Как говорил Станиславский — «Не верю!».
Но от ответа вслух меня спасло то, что официант подал мою брускетту. Так что, предпочитая промолчать, я начала разрезать хрустящий хлеб на небольшие кусочки, поочередно отправляя их в рот.
— Кенна, — протянул Алек, отпивая пиво, принесенное ему в заледеневшем бокале. — Может, ты все-таки хоть ненадолго начнешь себя вести как нормальный человек, и начнешь задавать мне вопросы? Перед тобой сидит настоящий, живой представитель иноземной расы, сошедший со страниц ваших людских сказок. А ты сидишь и ешь.
«Когда я ем, я глух и нем», — почему-то вспомнилась вечная мамина поговорка. Да и мой язык в последние сутки ни к чему хорошему меня не приводил. А с другой стороны, инкуб тоже прав. Надо же что-нибудь узнать про себя и мои воскрешения.
— Хорошо. Сколько тебе лет? — решила я начать издалека.
— Я мужчина! Хоть куда! В полном рассвете сил.
— Да-а? А в каком возрасте бывает этот расцвет сил? — продолжила я цитату из мультика.
— Ну, знаешь, не будем об этом говорить, — закончил Алек, довольно продолжая потягивать пиво, откинувшись на спинку стула.
— Тебе не кажется странным, что инкуб цитирует Карлсона?
— Почему странно? Я в России уже лет двадцать живу. У вас тут хорошо. Женщины красивые, любовью обделенные. Еда вкусная, народ вообще без тормозов.
— Ладно, проехали. А куда так быстро слинял твой дружок?
— Верс? Не знаю, думаю, он вернется и все расскажет сам. Ты лучше поведай мне пока, как и с кем ты умудрилась связаться? У вас, детишек, тут в порядке вещей неизвестным оккультизмом баловаться?
Ага, все-таки инкуб не просто так разговор предлагал начать. Решил сам из меня информацию выудить. А какой предлог выбрал благородный! Поделиться знаниями о неизвестных мирах.
— Оккультизмом? О чем ты вообще? — мой бедный мозг еще не оказался готов к допросам.
— Так ты сама не в курсе?
— Похоже, чтобы я была в курсе? — официантка водрузила на стол объемный чайник, белый и пузатый, из носика валил приятно пахнущий пар. Очень вовремя, надо чуть успокоиться, а травяной чай — одно из лучших средств. Если не считать инкуба.
— Алек, скажи. А там в квартире. Это ведь ты на меня воздействовал, что я так быстро и сильно успокоилась?
— Да, — кивнул инкуб. Не смотря на его недавнее заявление по поводу сэндвичей, на мою брускетту он смотрел голодным взглядом, видимо, обдумывая, не стоит ли ему все-таки что-то себе заказать.
— Но ты же говорил, что на меня твои чары не действую!
— Не все. Я не могу подавлять твою волю в сексуальном плане. Раньше, когда сделки с душами только приобрели популярность, демоны любили разнообразить свою половую жизнь людьми. И естественно, что никто ни с кем делиться не хотел. Особенно с такими, как я. Так что печать хозяина на твоей душе не дает воздействовать на твое возбуждение. Остальные чувства я могу в тебе корректировать.