Дары архиерея. Месяца января 19 было пир у архиепископа Феофила; великому князю даров: 1000 золотых угорских и венецианских, да 100 кораблеников, да ковш золотой с жемчугами три гривенки, да два рога турьих, окованных золотом, да миска серебряная 12 гривенок, да 18 поставов сукна разных цветов, да 10 сороков соболей. А на проводы челом ударил архиепископ великому князю три бочки вина белого, да две бочки вина красного, да две бочки меду старого.
Того ж месяца января 20 великому князю челом ударили Фома, степенной посадник, да тысяцкий Василий Есипов сын от всего Великого Новгорода, 1000 рублей явили подарка. Эти посадники и тысяцкие не успевали пиров чинить про великого князя, те все с дарами приходили бить челом великому князю, чтоб было им на пирах дарить чем великого князя; а также и купцы и зажиточные люди лучшие все, никакого не осталось, который бы не пришел с дарами; а и молодые люди с подарками многие у него с челобитьем были. А князь великий всех посадников, и бояр, и тысяцких, и посадничьих детей, и купцов, и зажиточных людей жаловал от себя, всем жалованье свое из дорогих портов, и из камки одежду, и кубки, и ковши серебряные, и по сорок соболей давал, и коней, каждому по достоинству.
Возвращение великого князя. Князь великий в Москве. Месяца января 26-го во вторник выехал князь великий из Новгорода к Москве утром рано, и был ему первой стан у Николы святого на Волочке. И владыка приехал за ним на тот стан челом ударить, а с ним князь Василий Шуйский, да посадник Василий Казимир с братом Яковом, да Захарий Овин Григорьев с братом Кузьмою, да Лука с Яковом Федоровы, и иные посадники, и бояре многие, и зажиточные. А явил владыка, ударив челом великому князю, две бочки вина, белого да красного; а князь Василий, и посадники, и все, которые с ним приехали, по меху вина. И князь великий звал их есть к себе, и ели и пили у него, и одарил владыку, и князя Василия и прочих. Месяца января в 28 в четверток въехал князь великий на Москву перед обеднею, а ел хлеба у матери.
Затмение солнца. Затмение луны. Того же месяца 30-го в неделю Сырную, на исходе первого часа дня, небо облаками закрылось и солнце не сияло, начало темнеть, и настолько было темно, как в пасмурную погоду во второй час ночи; и мало так быв, начали быть светлыми облака с полуденной стороны, и потом было светло, как и прежде. На той же неделе многие в ночи свет блистающий видели и круги на небе. Месяца марта в 10 день в ночи с воскресенья на понедельник в 3 час начал гибнуть месяц, и погиб весь, и не видеть его было до полуночи, и потом явился.
Толстой. Того же месяца 31 в воскресенье на ночь пришел на Москву архиепископ Великого Новгорода Феофил бить челом великому князю от всего Великого Новгорода за пойманных бояр их, которые сидят на Коломне и в Муроме, а с ним посадники Яков Короб, Казимиров брат, да Яков же Федоров, да Акинф Толстой и многие иные от зажиточных людей бить челом великому князю о тех посадниках, которых взял князь великий в Новгороде и послал в заточение, трех на Коломну, Ивана Афанасова с сыном Алферием да Богдана, а трех в Муром, Федора Исаакова, да Василия Ананьина, да Ивана Лошинского. И дары многие привез владыка великому князю, также и посадники. А обедал архиепископ у великого князя апреля 5 в понедельник со всеми своими; а в 7 день того же месяца в неделю Вербную был пир отпускной на архиепископа у великого князя. А тех пойманных посадников князь великий не отпустил ни одного. И поехал владыка с Москвы в понедельник Страстной недели.
Знамение. Месяца того же в 11 день в четверток Великий было знамение в солнце в первый час дня. Когда взошло оно, было весьма ясно, на наш взгляд, что видели его из града Москвы, как был жернов взошло; был же около солнца круг весьма великий, как дуга, по краям червлено и зелено, багряно и желто. Далеко же от него лучи сияли по сторонам два: один мы видеть как за Ильею святым, который под Сосенками, а другой как за Никитою святым, который за Яузою; третий луч высоко над солнцем, а в том же круге стоял, как меж рогов; ибо было от него словно два рога, один направо, а другой налево, белые видом. Повыше же того луча, который меж рогов тех, дуга была, верхом к кругу, который около солнца, а концы ее простерлись посреди неба, цвета же ее, как в дождь дуга бывает. Видно же сие было до исхода второго часа.
Родилась Елена. Житовы. Бокеев. Посол татарский. В тот же год месяца мая 19 в воскресенье после заутрени родилась великому князю дочь Елена. Того же месяца в 30 день приехали к великому князю Иоанну Васильевичу со Твери служить многие бояре и дети боярские: Григорий Никитич, Иван Жито, Василий Данилов, Василий Бокеев, три Карповича, Дмитрий Киндырев и иные многие. Того же лета июля 18 пришел к великому князю посол из Большой орды от царя Ахмата, Бочук именем, зовя великого князя к царю в Орду; а с ним татар 50 человек, а гостей с ним с конями и с товаром всяким больше ста.
Месяца августа 31-го в 1 час ночи был гром страшный и молния великая, словно попалить желающая, и дождь сильный весьма. Гром же тот в монастыре на Симонове сразил верх с каменной церкви по шейные окна и, по церкви ходя, много помостов сорвало, и стены у передних дверей пробило насквозь.
В тот же год хан Ахмат ордынский послал сына своего со многою силою и взял Крым и всю орду Ази-Гирееву, а сына Ази-Гиреева, которого турки посадили, Минди-Гирея согнал; но турки снова посадили его. В тот же год пришел из Цареграда в Литовскую землю митрополит Спиридон, родом тверитянин, поставлен за мзду повелением турецкого султана. Князь же великий, слышав, что хочет в Москву прийти, послал к нему, да не ходит, так как поставлен есть без воли его; и не пошел к Москве.
6985 (1477). Затмение луны. Бестужев. Месяца сентября 3-го в ночи померк месяц полной луны августовской. Того же месяца 6 отпустил князь великий посла татарского Бочука, а с ним своего посла Матвея Бестужева. Сия осень суха была и студена, реки стали ноября в 12 день, а во Введения дне дождь был, а после того морозов великих несколько, а снегу не бывало. Месяца января 9-го с четвертка на пяток снег пошел, да и на следующий день немного, а на пядь не бывало его во всю зиму ту.
Новгородцы к Москве на суд. Февраля 23 на Сбор пришел из Новгорода Великого к великому князю посадник Захарий Овинов за приставом великого князя со многими новгородцами иным отвечать, которых обидел, а на иных просить. А того не бывало от начала, как земля их стала и как великие князи начали быть, от Рюрика на Киеве и на Владимире до сего великого князя Иоанна Васильевича, но приводили их к сему многие за их непослушность и неверность к великим князям. После сего же в то говенье иные, Василий Никифоров, Иван Кузьмин и иные многие бояре, и зажиточные новгородцы, и поселяне пришли, и чернецы, и вдовы о тех же обидах искать, и все преобиженные, великое их множество.
Месяца марта в 20 день в среду на пятой неделе поста после стояния в 7 час ночи загорелся двор князя Андрея младшего, и сгорели дворы обеих князей Андреев; а которые дворы малые около их попов архангельских, и те разметали. Был же там сам князь великий, и сын его, и многие дети боярские, поскольку не успел лечь еще князь великий после всенощного бдения.
Того же года в месяце марте архиепископ новгородский Феофил и весь Великий Новгород прислали к великому князю Иоанну Васильевичу и к сыну его, великому князю Иоанну Иоанновичу, послов своих Назара Подвойского да Захария дьяка вечевого бить челом и называть себе их господарем (владельцем); а наперед того, как и земля их стала, того не бывало: ни которого великого князя господарем не называли, но господином. Той же весною послал князь великий в Новгород послов своих месяца апреля в 24 день в четверток, Федора Давыдовича, Ивана Борисовича, а с ними дьяка Василия Далматова к владыке и ко всему Великому Новгороду подкрепить того: какого хотят (государства) господаря вотчина их Великий Новгород. Они же того заперлись, говоря: «С тем мы не посылали», и назвали то ложью.
В тот же месяц, еще послом великого князя быв в Новгороде, в одиннадцатый час дня преставился преподобный игумен Пафнутий честной обители Рождества пречистой Богородицы на реке Поротве близ града Боровска, только за две версты, которую сам оставил, придя из монастыря Высокого из Боровска, ибо прежде там игуменил при князе тамошнего отчича князя Василия Ярославича.
Месяца мая в 31 день с пятницы на субботу, в канун Всех святых, мороз великий весьма был, что и лужи померзли, и всяк овощ побило огородный и садовый и все обилие.
Смятение новгородцев снова. Кн. Михаил Микулинский. Умер Геннадий, еп. тверской. В тот же месяц, когда послы великого князя еще были в Новгороде, был мятеж в новгородцах: сотворили вече, и, придя, взяли Василия Никифорова, и привели его на вече, и вскричали: «Наушник, был ты у великого князя и целовал ему крест на нас». Он же сказал им: «Целовал я крест великому князю в том, что мне служит ему правдою и добра мне хотеть ему, а не на господаря своего Великого Новгорода, ни на вас, своих господ и братию». Они же без милости, по оговору Захарии Овина, убили его, а потом и того Овина убили и с братом Кузьмою у владыки на дворе. А от того часа взбесились, как пьяные, всяк свое говорил, и к королю снова восхотели. Князь же великий, слышав от своих послов и от тамошних посадников, которые склонны к нему были, что разбежались все, что таковое злое волнение поднялось в них после первого их преступления, как пред шелоньским отступлением, сожалел весьма о них. Призвал же к себе митрополита Геронтия, возвещая ему про новгородское преступление крестного целования: «И с чем присылали сами, чего не хотел я у них, государства, и они от того отперлись, а на нас ложь положили». То же возвестил и матери своей, и братии своей, и боярам, и воеводам своим, и возвел от того времени на Новгород гнев свой. По благословению же преосвященного митрополита Геронтия всея Руси и, после него, священного собора, архиепископов и епископов и всего священного чина, а также и советом матери своей и молитвою, и советом братии своей, и бояр своих, и князей, и воевод вооружился на свою вотчину, на отступников и крестного целования преступников новгородцев. Положив же о сем упование на Господа Бога, и на пречистую матерь его, и на силу честного и животворящего креста Господня, которого целовав, изменили ему, и молебны совершив во всех храмах Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа и пречистой матери его, и в крестных, и апостольских, и мученических, и у гробов русских чудотворцев преосвященных митрополитов Петра, Алексия и Ионы и прочих святителей, и по окружным монастырям близ града Москвы, и у живоначальной Троицы у гроба Сергия чудотворца, и по всей своей вотчине великом княжении разослал милостыни по соборным церквам, и монастырям, и по всем церквам. Посылал же и во Тверь к шурину своему князю Михаилу Борисовичу, прося у него помощи на Новгород. Он же, нисколь не ослушавшись, послал князя Михаила Федоровича Микулинского со многими воинами своими. После сего же послал и к братьям своим, тогда бывшим уже в своих вотчинах, веля идти каждому от себя к Новгороду. Прослышали же сие новгородцы и послали к великому князю бить челом о заступничестве Федора Калягина, старосту с Даниславской улицы, чтобы смилостивился великий князь, велел к себе быть богомольцу своему владыке и послам новгородским бить челом. И князь великий того просителя повелел держать до своего прихода в Торжке наместнику своему Василию Ивановичу Китаю. В тот же год преставился Геннадий, епископ тверской.
6986 (1478). Кн. Андрей Микулинский. Месяца сентября 30-го послал князь великий к Новгороду складную с Родионом, именем Богомоловым, с подьячим. Месяца октября в 9 день вышел князь великий с Москвы к Новгороду за их преступление войною казнить их; а сына своего великого князя Иоанна Иоанновича оставил на Москве. А вместе с великим князем вышел брат его князь Андрей младший, а Даньяру царевичу, Касимову сыну, велел идти на Клин наперед себя за четыре дня, к Твери да к Торжку. А сам князь великий шел на Волок, и братья его с ним, князь Андрей младший. Октября в 14 день слушал князь великий обедню на Волочке и ел у брата своего князя Бориса Васильевича. Еще же князь великий на Волоке был, прислал навстречу к нему князь тверской своего сына боярского Хидырщика отдавать кормы по вотчине своей. А шел князь великий от Волока на Микулин к Торжку, а брат его князь Андрей младший на городок Старицу к Торжку. А на первом стану от Волока в Лотошине встретил великого князя от тверского князя звать великого князя хлеба есть князь Андрей Борисович Микулинский. Октября в 16 день в четверток прислал к великому князю наместник Василий Китай, что приехал в Торжок другой проситель о заступничестве от владыки и от всего Новгорода, Иван Иванов Марков, зажиточный. И князь великий и того велел в Торжке удержать до своего прихода. Месяца октября в 19 день в воскресенье въехал князь великий в Торжок. Тогда же в Торжок приехали к великому князю бояре новгородские Лука Климентьев да брат его Иван и били челом великому князю в службу. Октября в 21 день во вторник отпустил князь великий из Торжка князя Василия Васильевича Шуйского воеводою и наместником на Псков, а Пскову князем, по их челобитью, за чем и присылали Василия да Никифора Печатникова.
Октября в 23 день выехал князь великий из Торжка и пошел ратью на Новгород, а шел от Торжка на Волочек, а оттуда меж Яжолбицкой дорогой и Мстой. А царевичу Даньяру велел идти от Торжка по-за Мстой, а с ним воевода великого князя Василий Образец Борисович. А по своей стороне Мсты велел идти князю Даниил Холмскому, а с ним дети боярские великого князя, двора его, многие да владимирцы, переславцы, костромичи; тою же дорогою велел идти боярам своим и тверичам Григорию да Ивану Никитичам с дмитровцами и кашинцами, которые служат великому князю. По правую же сторону велел идти между своей дорогой и Мстой князю Семену Ивановичу Ряполовскому, а с ним суздальцы и юрьевцы. А по левой стороне от себя из Торжка на Демон велел идти брату своему князю Андрею младшему, а с ним воевода великого князя Василий Сабуров с ростовцами, и ярославцами, и угличанами, и бежичанами, которые служат великому князю; и воеводе матери своей Семену Федоровичу Пешку с двором ее с ними же велел идти. А между Демонской дорогой и Яжолбицкой велел идти князю Александру Васильевичу да князю Борису Михайловичу Оболенским; а с князем Александром калужане, алексинцы, серпуховичи, хотунцы, москвичи, радонежцы, новоторжцы, берновцы и глуховцы; а с князем Борисом можайцы, волочане, и звенигородцы, и ружане, которые служат великому князю. А по Яжолбицкой дороге велел идти Федору Давыдовичу, а с ним дети боярские из двора великого князя да и коломничи все; да по той же дороге велел идти князю Ивану Васильевичу Оболенскому, а с ним братья его, все Оболенские князи, и многие великого князя двора дети боярские. А просителей новгородских обоих, Федора Калитина да Ивана Маркова, велел князь великий с Торжка вести за собою.
Октября 26 на Волочке встретил великого князя посадник новгородский Григорий Михайлович Тучин и бил челом в службу. Октября 28-го на Березке приехал к великому князю новгородец зажиточный Андреян Савельев служить. Месяца ноября во 2 день в Турны приехал к великому князю от Пскова с грамотою Харитон Качалов, а в грамоте псковской написано такое: «Господину государю великому князю Иоанну Васильевичу царю всея Руси посадник псковский степенный, и старые посадники, и сыновья посадниковы, и бояре, и купцы, и зажиточные люди, и весь Псков, вотчина ваша, своим государям великим князям русским царям челом бьем. По вашему, государей наших, веленью мы во второй раз посылали к Великому Новгороду, и наши взметчики (посланцы мирные) в Великом Новгороде взметную положили да и во Псков приехали. И нынче за наши грехи весь город Псков выгорел. И мы вам, государям своим, со слезами являем свою беду, а полагаем упование на Господа да на вас, своих государей, а вам, своим государям великим князям русским царям, вотчина ваша добровольные люди, весь Псков, челом бьем». И князь великий велел тому ехать с собою. Ноября в 4 день на стану пришел к великому князю от великого князя Михаила тверского воевода его князь Михаил Федорович Микулинский с полками тверскими в помощь великому князю на новгородцев же. И князь великий, почтив его, велел ему за собою же идти по своей дороге.
Ноября в 8 день в Яглине у Спаса князь великий велел быть у себя просителям новгородским Федору Калитину да Ивану Маркову. И придя пред него, начали бить челом от владыки новгородского Феофила и от Великого Новгорода о заступничестве и назвали великого князя государем: «Чтобы, государь, пожаловал, заступничество дал владыке и посадникам новгородским приехать к тебе бить челом и отъехать добровольно». И князь великий пожаловал, заступничество дал и покровительственную свою грамоту. Ноября в 10 день в Иваничах встретил великого князя третий проситель Григорий Михайлов Совкин, а в 11 день у Николы в Локотске велел ему князь великий прийти к себе. И он бил челом от владыки и от Новгорода, государем же называя великого князя, прося заступничества. И князь великий велел отвечать дьяку своему Василию Далматову, так сказал тот великого князя словом: «Что ты нам бил челом от нашего богомольца и от нашей вотчины, то я пожаловал, заступничество дал первым просителям Ивану Маркову да Федору Калитину, и владыка и послы новгородские по той покровительственной приедут и отъедут от нас добровольно». И Григорий Совкин бил челом, чтобы пожаловал князь великий, дал пристава, с кем пройти им воинство его. Князь великий пожаловал, пристава дал Михаила Погожего и отпустил их из Локотска вместе. Ноября в 13 день на Полинах встретил великого князя Иван сын Василия Никифорова да с ним Лука Климентьев. На том же стану на Палинах князь великий полкам назначил, которому где быть. Брату своему князю Андрею младшему в передовом полку, да у него своим воеводам велел князю Даниил Холмскому с костромичами, Федору Давыдовичу с коломничами, князю Ивану Васильевичу Оболенскому с владимирцами. А на правой руке велел князь великий быть у себя брату своему князю Андрею старшему, а с ним велел быть тверскому воеводе князю Михаилу Федоровичу Микулинскому со тверичами, да своим воеводам Григорию Жысту да Ивану Никитичу, а с ними дмитровцы да кашинцы. А на левой руке велел быть у себя брату своему князю Борису, а у него князь Василий Михайлович верейский да матери его великой княгини Марии воевода Семен Пешек. А у себя в полку велел быть воеводе князь Ивану Юрьевичу, да Василию Образцу с боровичами, да князю Семену Ряполовскому с суздальцами да с юрьевцами, да князю Александру Васильевичу с калужанами и с алексинцами, да серпуховичами, и с хотунцами, да с москвичами, и с радонежцами, и с новоторжцами, да князю Борису Михайловичу Оболенскому с можайцами, и волочанами, и звенигородцами, и с ружанами, да Василию Сабуру с галичанами, с ярославцами и ростовцами, с угличанами и с бежичанами. Да у себя же в полку велел быть переславцам и муромцам всем. С того ж стану с Палина отпустил князь великий воевод своих под Новгород Городища и монастыри отнимать, чтобы не пожгли. А велел пойти к Броничу князю Даниилу Холмскому с переславцами да с костромичами, да князю Ивану Стриге с владимирцами, да Федору Давыдовичу с коломничанами, да Григорию и Ивану Никитичам с дмитровцами и кашинцами, да князю Семену Ряполовскому с суздальцами и с юрьевцами. А велел им стоять на Бронницах и ждать вести от себя, а иным своим воеводам у озера Ильменя на Взвадне и на Ужине, также вести ожидая. Ноября 21-го стоял князь великий у Николы в Тухоле, а послал оттуда во Псков посла своего Петюлю Паюсова, а с ним отпустил псковитянина Харитона и велел наместнику своему князю Василию Шуйскому с псковичами пойти на свою службу на Новгород ратью с пушками, и пищалями, и самострелами, со всею приправою, с чем к городу приступать: «И когда придешь на устье Шелони, и ты пришли ко мне тотчас, и я тогда укажу тебе, как и где тебе будет с псковичами».
Конференция: 1. О примирении. 2. О прежних изменниках. 3. О езде государю. 4. О суде его. 5. К Москве не звать. 6. Наместничий суд. 7. Чтоб наместнику судить в городе. Ноября в 23 день в воскресенье пришел к великому князю в Сытине владыка новгородский Феофил, а с ним посадники новгородские Яков Короб, Феофилакт Захарьин, Лука да Яков Федоровы, Лука Исааков Полинарьина; а от зажиточных Александр Климентов, Евфимий Медведнов, Григорий Кипреянов Арзубьева, Филипп Кислой, Яков Царищев купец. И начал бить челом великому князю владыка, говоря такое: «Господин государь князь великий Иоанн Васильевич всея Руси, я, господин, богомолец твой, и архимандриты, и игумены, и все священники, все семь соборов Великого Новгорода, тебе, своему государю великому князю, челом бьем. А что ты, господин государь великий князь, положил гнев свой на вотчину свою Великий Новгород, и меч твой, как молния, ходит по Новгородской земле, и кровь христианская льется, просим, чтобы ты, господин государь, смиловался над своею вотчиною, меч бы свой унял и огонь угасил, и кровь христианская не лилась. Умилостивись, государь, я о сем, богомолец твой, с архимандритами, и игуменами, и со всеми священниками тебе, своему государю великому князю, со слезами челом бьем. Еще, господин государь, вспылился ты на бояр новгородских и на Москву свел ты их из Новгорода своим первым приездом, и ты, великий государь, пожалуй, смилуйся и тех бояр отпусти в свою вотчину Великий Новгород. О сем я, богомолец твой, со всеми вышесказанными священниками тебе, государю своему, челом бьем». Потом сказали посадники и зажиточные люди так: «Господин государь великий князь Иоанн Васильевич всея Руси, бил челом богомолец твой, господин, архиепископ Феофил и теперь пред тобою стоит и тебе, своему государю, челом бьет; а с ним посадники, господин, степенный Фома Андреевич и старые посадники, и тысяцкие, степенный Василий Максимов и старые тысяцкие, и бояре, и зажиточные, и купцы, и черные люди, весь Великий Новгород, вотчина твоя, мужи вольные, тебе, своему государю великому князю, челом бьют, чтобы ты, господин государь великий князь, пожаловал, смиловался над своею вотчиною, и меч бы свой унял, и огонь угасил, и крови христианской проливаться не попустил. О сем вотчина твоя, Великий Новгород, тебе, государю своему и великому князю, челом бьем». После сего же и о пойманных новгородцах били челом так же, как и владыко. После же сих били челом, а говорил посадник Лука Федоров: «Господин государь князь великий Иоанн Васильевич всея Руси, бил челом тебе, государю своему, богомолец твой владыка, да и посадники и зажиточные от всего Новгорода, то, господин государь, челом бьем пред тобою. Да чтобы ты, государь, пожаловать велел, поговорил со своими боярами, а богомолец твой и владыка, и весь Новгород, вотчина твоя, тебе, своему государю, челом бьем». Князь же великий в тот день позвал их есть к себе; и ели у него в тот день. А на следующее утро был владыка со всеми вышесказанными у брата великого князя, у князя Андрея младшего, с подарками, а били челом, чтобы тот помог, печаловал великому князю. После сего в то же утро пришли к великому князю ударить челом на жалование, да о том били челом, чтобы пожаловал, велел с боярами поговорить. И князь великий послал к ним на разговор боярина своего князя Ивана Юрьевича да с ним Василия да Ивана Борисовичей, и был владыка, и посадники, и зажиточные. А говорил посадник Яков Короб так: «Чтобы государь наш князь великий свою вотчину Великий Новгород, вольных людей, пожалел, нелюбовь отдал, а меч бы свой унял». После сего Феофан посадник так сказал: «Чтобы государь князь великий пожалел новгородских бояр, которые у него, выпустил бы их, а владычнее челобитье и всего Великого Новгорода принял». А Лука посадник Федоров так сказал: «Чтобы князь великий пожалел вотчину свою ездил бы на четвертый год в Великий Новгород, а брал бы 1000 рублей; а велел бы суд судить наместнику да посаднику в городе, а чего не возмогут управить наместник да и посадник, тогда бы тому государь князь великий сам управу учинил, а приезжал на четвертый год; да пожаловал бы государь князь великий, вызовы на суд отложил, чтобы вызовов на Москву не было». А Яков говорил Федоров: «Чтобы пожалел князь великий, не велел своим наместникам владычных судов судить да посадничьих». А зажиточные говорили и о том, что князя великого мукобряне позывают на новгородцев, а от наместников и от посадников в городе, ищут на новгородцах в городе пред наместником да пред посадником. А чего на них новгородцы взыщут, и они в городе не отвечают, а отвечают на Городище. И государь бы князь великий пожаловал, велел их судить наместнику своему с посадником в городе. Под конец же всех сих речей Яков Короб говорил: «Что, господин, бил челом государю великому князю богомолец его владыка, и посадники, и зажиточные от Великого Новгорода, да то челобитье пред государем нашим великим князем. А затем челом бьет вотчина его, чтобы государь пожаловал, указал своей вотчине, как ему Бог положит на сердце вотчину свою жаловать. И вотчина его своему государю челом бьет, в чем им возможно быть». Князь великий, слышав то и уразумев коварство их, в тот же день, в понедельник, послал к Новгороду воевод своих Городище да и монастыри отнимать. От Бронниц прямо велел пойти к городу воеводам своим князю Даниилу Дмитриевичу, да Федору Давыдовичу, да князю Ивану Васильевичу Стриге, да Григорию и Ивану Никитичем с полками своими. А на другую сторону города, к Юрьеву монастырю, к Аркажему монастырю велел идти воеводам Семену Ряполовскому, князю Александру Оболенскому, князю Борису Оболенскому, Василию Сабурову с полками, да Семену Сабурову с людьми матери своей великой княгини Марьи, да брата своего князя Андрея младшего, да Елизару Гусеву с князем его полком. И те все воеводы шли с полками своими чрез Ильмень озеро по льду, а пришли все воеводы и с той и с другой стороны в одну ночь с понедельника на вторник, и отняли Городище и монастыри все под городом.