— А мне и не все равно. Ты мне нравишься. Очень… нравишься. Но сейчас идет большая игра с императором, Невилика. Ставки высоки. Посмертие, вечность в кабале…
— А разве сейчас твое существование иное? — тихо спросила я, пристально глядя в его глаза. — Ведь цель Алина — контроль над тобой?
— Этот ошейник я одел сам, Нэви, — скривил губы Ильсор, отводя взгляд. — И простому рабству я предпочитаю добровольное заточение, на моих условиях и во имя высоких целей.
— Чем ты так важен?!
— А это уже тебе знать не обязательно, — он резко подался вперед, почти касаясь моего носа своим. — Знакомо понятие «закрытая информация»?
— Ты крайне загадочное создание, — прошептала я и не подумав отшатнуться.
Близко… так близко, что становится холодно.
Так близко, что меня пробирает нервная дрожь. Да полно, нервная ли?..
Ужаснувшись своих мыслей, я отодвинулась, с грустью поняв, что любопытство не только болезнь со смертельным исходом, но еще и ловушка для глупых мавок. Упругие сети интереса, которые невозможно порвать. Они лишь теснее сжимаются от судорожных рывков и попыток освободиться.
— Я вообще невиданно хорош и очешуительно потрясающ, — совершенно серьезно выдал Ильсор, перебрав руками и вновь нависая надо мной.
— Э — м-м… — я слегка испуганно смотрела в такие близкие сейчас янтарно — желтые глаза духа. — Ильс… я, конечно, рада за твою самооценку, но не мог бы ты отодвинуться, а?
— Нервирую? — как‑то совершенно неприлично подмигнул призрак, и не подумав выполнить мою просьбу.
— Еще как, — кивнула в ответ, стараясь не обращать внимания на двусмысленности.
Кажется, зря. Судя по последовавшей фразе, мне стоило заорать, психануть, свалиться в бездну на худой конец!
— Возбуждаю? — совсем обнаглел Ильсор, и судя по крайне самодовольной морде, ни капли не сомневался в том, что он прав.
— О, да! — злобно сощурила я глазки и дунула на Ильса, то ли чтобы заставить его отшатнуться, то ли просто вымещая эмоции. — Так волнуешь, что я прямо сейчас скончаюсь от разрыва сердца! Что тогда делать станешь, прекрасный и ужасный?
— Голодать? — печально спросил мужчина, но все же отодвинулся.
Я украдкой перевела дух. А потом высказала все, что думала! Нет, в крайне вежливых выражениях, но откровенно и без прикрас.
— Ильсор, меня, и правда, напрягает твое излишнее внимание. А еще пугает, — нервно схватив покрывало, снова натянула его на плечи. От близости Главы Ассамблеи я изрядно продрогла, и теперь очень хотелось согреться. Странно, но от этой придуманной ткани в непонятно каком пространстве на грани реальности и времени, мне и правда стало теплее.
— Ты не выглядела охваченной ужасом, — хмыкнул Ильсор, вновь растягиваясь на постели и рассеянно крутя в пальцах одну из своих косичек. То скользя подушечками почти до корней волос, то спускаясь к кончикам, периодически задерживаясь на крупных серебряных бусинах.
— Знаешь… если я чему и научилась за последнее время, это не показывать своих истинных эмоций. Во всяком случае, я честно стараюсь это делать. Не гарантия, что получается… но ведь нет предела совершенству, верно?
К сожалению, попытка аккуратно обмануть Ильсора не увенчалась успехом.
— Мавка! — он искренне рассмеялся и, покосившись на меня, закончил. — Невилика, не хочу ставить крест на твоих актерских и лицемерных способностях, но пока ты решительно проваливаешься!
Ну, спасибо!
Я хлопнула ладонью по покрывалу и иронично спросила:
— С чего это такая уверенность?
— А то я не ощущаю отголоски твоих эмоций. Тут, на Изнанке, все кристально понятно. Тебе и правда боязно, а еще очень — очень любопытно. А еще… — выражение лица этого поганца стало довольным — предовольным. Просто‑таки до зубовного скрежета! — Еще, моя прелесть, тебя все это и правда интригует. Молодые девушки чрезвычайно падки на загадки. О, даже стихами заговорил! Ты поистине одухотворяюще на меня влияешь, болотная леди.
Я мрачно смотрела на Ильсора и с трудом сдерживала чрезвычайно глупое желание наговорить ему гадостей.
Да куда ему дальше одухотворяться‑то!
— Конечно, ты меня волнуешь, и да, вся эта ситуация, разумеется, возбуждает. Только, боюсь, не в том смысле, в котором тебе бы хотелось. Понятие «нервная возбудимость» знакома вашей светлости?
— Разумеется, — легко согласился Ильс. — Но мне приятнее считать иначе.
И вот, пришел тот светлый миг, когда я со всей четкостью и ясностью осознала, что он меня окончательно достал! И я не желаю больше быть девочкой — десертом, или жабкой для опытов!
А стало быть…
— Глава Ассамблеи привидений Академии Триединства, вынуждена сообщить, что считаю ваше поведение возмутительным и даже хамским, — я поджала губы, и села с каменным выражением лица, стараясь говорить как можно более сухо и официально. — К сожалению, вы не реагируете на тактичные попытки вас одернуть, что вынуждает меня к более решительным действиям.
Ильсор резко повернулся ко мне и порывисто сел, глядя на меня со странным выражением янтарных глаз. Подался вперед, наклонив голову набок и, мимолетно коснувшись рукой длинного носа, улыбнулся и тягуче проговорил:
— Меня почтила вниманием княжна — мавка Невиая? Леди вспомнила о роде и достоинстве, и посчитала, что не дело какому‑то духу разговаривать с ней настолько вольно? — снова рывок вперед и наши лица оказываются недопустимо близко. Низкий голос с вибрирующими шипящими нотками пропел почти на ухо: — О — о-о… вы простите мою дерзость, болотная ле — е-еди? Я просто‑таки униженно молю о милости у ваш — ш-ших ног.
Лицо опалило холодом, я прерывисто выдохнула, и изо рта вырвалось облачко пара, которое тут же развеялось.
Страшно. В животе поселился колючий клубок мороза, и меня начало потряхивать от нервного напряжения.
Но хуже всего то, что я не знала, чего было в этом больше.
Все же, девушки, это такие девушки. И его призрачное загадошство несомненно знал подход к слабому полу.
Нет, я не ощущала к нему физического влечения, как к Алину. Но есть путы не менее крепкие…
— П — п-прощу, — я все же не смогла сдержать дрожь. — Если вы перестанете так себя вести.
— А если я не хочу? Что ты будешь делать тогда, смелая девочка?
Если честно, то конкретно сейчас хотелось зажмуриться и потрясти головой, в надежде, что все это не более чем необычный сон. Слишком все… ирреально.
Я мимолетно представила, как мы с ним выглядим со стороны, и поняла, что это должно быть красиво.
Бесконечная чернильная мгла, в которой то зажигались, то гасли далекие звезды, вспыхивали ленты сил, которые пропадали прежде чем я успевала заострить на них внимание и как следует рассмотреть.
Ложе, висящее в пустоте, и на нем странная пара, между которой разве что воздух не искрит от напряжения. Я, наверное, как и всегда на изнанке, была яркая и красивая, окутанная золотистым свечением. Ильсор напоминал выцветшую картину, но тем не менее казался живее всех живых. Бледный, с рассыпавшимися по плечам косами, кривой усмешкой на резком лице. Красивый. Чарующий.
Я сильно ущипнула себя за руку, пытаясь сбросить наваждение.
И это получилось.
Я посмотрела на розу, которую все еще сжимала в своей руке, как на ядовитую гадюку, и порывисто развернувшись швырнула ее в бездну Изнанки.
— Выпусти меня отсюда!
Кажется, такая яркая эмоциональная вспышка удивила духа.
— Мавка…
— Невиая Водный Блик, — ледяным тоном поправила я, а после вскочила, и не оглядываясь шагнула следом за выброшенным цветком. — Мне это надоело. До встречи. За медальоном лучше пришли кого‑нибудь из своих прихвостней.
В следующий миг меня подхватил теплый ветер, и я ощутила все прелести свободного падения. И это оказалось… необычновенно!
Но наслаждаться не было времени, а потому я закрыла глаза и постаралась как можно более четко представить свою палату.
Я очень хочу вернуться!
Изнанка и правда подчинялась тому, кто в нее верит. Пронзительная вспышка, и я очутилась в своей комнате. Правда, на расстоянии полутора метров от пола. Надо заметить, что падение даже с такой высоты — вещь крайне неприятная. Стоило загадывать еще и кровать!!!
Я лежала, глядя в потолок, и медленно осознавала случившееся.
Глава 8
Ну, Ильсор! Вот же извращ — щ-щенец! А я‑то, я! Повелась, как молоденькая человечка, а не мавка, у которой обольщение в крови, и стало быть она не должна так просто поддаваться!
Теперь понятно, как этот жуть какой прекрасный и мертвый девиц очаровывал!
Да ему в школе обольщения преподавать надо! И главное, ничего нарочитого не делает, но эффект потрясающий!
Тварь! Потусторонняя, сильная, самоуверенная тварь!
Да ему в школе обольщения преподавать надо! И главное, ничего нарочитого не делает, но эффект потрясающий!
Тварь! Потусторонняя, сильная, самоуверенная тварь!
Еще поразмышлять на тему, какой же Ильс мерзавец, я не смогла по чисто техническим причинам.
— Невилика, ты и дальше собираешься валяться на коврике в вольной позе, или все же перебазируешься на постель? — поистине морозным тоном прозвучал голос Алинро Нар — Харза.
Сразу после этого в комнате начал разгораться ослепительно белый светлячок, и когда глаза привыкли к новому освещению, я получила сомнительное удовольствие лицезреть хвостатого и изрядно злого мужчину.
— А что ты тут желаешь?!
— У меня к тебе очень похожий вопрос, — мрачно ответил Алин. — Где ты была, и что там делала?!
Надо заметить, что вопрос был сложный. И что печально — отвечать я как‑то на него не планировала.
Значит, что мы делаем?
Я огляделась с нарочито удивленным видом, который медленно превращался в вид испуганный.
— Как я оказалась на полу?!
Злобный Алин превратился в Алина озадаченного.
— А ты не помнишь? — последовал осторожный вопрос.
Я подтянула колени к груди, зябко обхватила их руками и тихо — тихо ответила:
— Нет…
— Это плохо.
— Я начала ходить во сне? А вдруг я в следующий раз споткнусь, и со мной что‑то случится?!
— Хм — м-м… — лис текуче поднялся и двинулся ко мне.
И только увидев, как был одет Нар — Харз, я поняла, что дело, однако, принимает серьезный оборот.
Алин оказался в просторных штанах, расстегнутой рубашке и босиком.
— Так как ты тут оказался? — немного нервно поинтересовалась я, принимая протянутую руку помощи и поднимаясь с ковра.
— Да так, — нарочито спокойно начал Алинро. — Дай, думаю, зайду к своей девушке в гости. Проведаю, как ее здоровье, узнаю, не хочется ли чего. Да и просто соскучился, мавка моя.
Это все не оправдывает его более чем домашний вид.
— А — а-а… — протянула я в ответ, не зная, что сказать.
— Да — да, дорогая. И представляешь, не обнаружил тебя в комнате! Я имел глупость посчитать, что ты, чудо болотное, как истинное создание воды просто уснула в ванной, и решил тебя подождать. Даже сам задремал. Но вот, открываю я глаза от того, что моя красавица с руганью падает на ковер, а после имеет смелость заявлять, что ходила во сне.
— Всякое случается… — промямлила я.
— Ну, конечно! Ладно, Невилика… если тебе нравится строить из себя дурочку, а меня держать за идиота, то пожалуйста. Развлекайся, пока позволяю, — лис подхватил меня на руки и, решительно развернувшись, пошел… к постели.
— Ты что творишь? — прошептала я, судорожно сжимая похолодевшие от волнения пальцы на плечах кицунэ.
— А варианты? — как‑то слишком ласково спросил Алин, застывая возле кровати и внимательно глядя мне в глаза.
Я краснела и взгляд отводила, ибо варианты у меня почему‑то были все сплошь неприличные. И так как озвучивать их было нельзя, по вполне понятной причине, выбрала нейтральный ответ:
— Не знаю.
Вот так. Вот совсем я не знаю, что могут делать мужчина и женщина ночью в постели, и все тут! И мне совсем не подсказывают воспоминания о том, что уже в этой самой постели было. И не только в постели, если быть откровенной.
Щеки вспыхнули, стоило коварной памяти вытащить из своих закоулков весьма провокационные картинки. Лис и я. Я и лис. Лис, я и хвосты.
Ы — ы-ы — ы-ы!
— Ты моя наивная мавка, — на узком, породистом лице Нар — Харза расцвела совершенно пакостная улыбка, которая не позволила усомниться в том, что он не обманулся. — Вот совсем — совсем не знаешь?
Сущность где‑то глубоко в душе сонно потянулась и, чуть оживившись, намекнула, что если я торможу, то она‑то, истинная мавочка, прекрасно знает, чем сейчас можно заняться с нашим вкусным лисом!
Общественно — полезным делом, вот! Она голодная, как‑никак!
Я наморщила лобик и честно выдала спешно придуманные приличные варианты развития событий.
— Ну, можно поиграть в города…
— Неинтересно, — решительно отмел 'бред номер раз' Алин и сел, по — прежнему не спуская меня с рук. — Чем еще порадуешь?
Воспользовавшись тем, что наши лица оказались на расстоянии ладони, лис подался вперед, явно собираясь меня поцеловать. Отлично понимая, что после этого у нас конструктивного диалога уже не получится, я прижала пальчики к его губам и торопливо внесла новое предложение:
— Позаниматься!
— Давай! — как‑то слишком воодушевленно согласился с бредом номер два господин Нар — Харз, и проказливо улыбнувшись, неожиданно чуть прикусил мой безымянный палец. — Но игру предлагаю я, идет? И Правила тоже мои, красота болотная…
Мавка внутри с энтузиазмом воскликнула 'да', а я не менее воодушевленно помотала головой.
— Почему нет? — почти промурлыкал коварный лис, переходя к мизинцу и обвивая мою талию хвостом. — Игра интересная, Нэ — э-эви — и-и… тебе понравится.
Последняя фраза прозвучала настолько многообещающе, что стало жарко.
— Я говорила про занятие!
— Чем заняться, я тоже могу придумать, — руки мужчины медленно смелели, лаская мою спину и плечи, неторопливо поглаживая шею, от чего у меня перехватывало дыхание и разбегались все связные мысли.
— Например, по программе интриганов! — я сделала попытку вернуть разговор в нужное русло.
Про второй лисий хвост я забыла совершенно зря. Что‑то пушистое невесомо прошлось по моим пяткам, и Алин рассмеялся, когда я, взвизгнув дернула ногами. Когда поняла, что опасаться нечего, немного расслабилась и теперь, наклонившись, с любопытством смотрела, как белоснежное пушистое великолепие неторопливо оборачивается вокруг моих изрядно озябших ступней. Сразу стало теплее.
Душу затопило сладко — щемящее чувство благодарности. Он побеспокоился о том, что мне может быть холодно. Даже когда, по сути, не должен был думать ни о чем, кроме прелести желанной девушки, которая сейчас так близко.
— Программа… — задумчиво пробормотал Нар — Харз, медленно скользя рукой по спине вниз и обводя ладонью округлость бедер. Притом все так… естественно, и даже без какого‑то флера безумной страсти. Буднично. Словно он имеет на это право и даже не задумывается о том, допустимы такие вольности или нет.
— Именно, — я, не выдержав, передвинула руку кицунэ с бедра на талию.
Он ответил мне ласковой улыбкой, словно прекрасно понял, какие мысли бродили в голове, и заговорил:
— Знаешь, мавочка, сейчас я вынужден признать свое педагогическое бессилие! В данный момент мне не приходит в голову ничего из того, чему обучают в нашем славном заведении, — он прижался виском к моему виску и уже почти неслышно закончил: — И знаешь… даже вспоминать не хочется. Я хочу быть с тобой честным и искренним, и желаю того же в ответ. Забавно, да, милая?
Я сидела донельзя смущенная и нервно мяла ткань своей сорочки, не зная, что ответить. Конечно, мне было безумно приятно слышать это от него. Еще бы, после всех самоуверенных гадостей, сказанных ранее, и неприличных предложений!
Сейчас во мне боролись две стороны. Романтичная и мечтательная, которой виделось белое манто в подарок в недалеком будущем и счастливая жизнь. И скептически настроенная, что нашептывала о том, что коварный кицунэ может пытаться добиться своего не мытьем, так катаньем. Ведь если я окончательно в него влюблюсь, то спустя какое‑то время, как и любая дурочка в такой ситуации, буду согласна почти на любое развитие событий, предложенное белохвостым интриганом.
Печально все это.
Я грустно вздохнула.
Лис хмыкнул и тихо спросил:
— Не веришь?
Я только неопределенно пожала плечами. Верить хочется, очень хочется. Но вариант с з а мками, свадьбами, манто и маленькими лисятами очень уж фантастический. Нет, это, разумеется, все очень утрированно. Особенно лисята…
Я молода и пока не нагулялась, не закончила образование и не нашла свое место в этом мире. Даже не определилась, чем желаю заниматься по жизни!
Но точно знаю, что размениваться на кратковременные связи личного характера я не хочу. Тем более если сама воспринимаю этого мужчину вовсе не как эпизод.
Разочарование будет слишком болезненным. А кто из нас сознательно желает себе плохого? Вот и я не тороплюсь становиться на скользкий путь 'Алин, я на все согласна'. Лишь Водяной — Под — Корягой знает, чем это все закончится.
— Вредная ты, — вдруг сказал лис, легонько дунув мне на ухо.
— Почему? — я вздрогнула от того, что стало немного щекотно, и не сдержала улыбки.
— Потому что я к тебе со всей душой, а ты…
— Я осторожная, а не вредная. И вообще, нет никакой гарантии, что ты находишься в здравом уме и твердой памяти. Вдруг это остаточное действие приворотного укуса?