Стороны договорились о трехдневном перемирии. Ночью при потушенных огнях к рыцарям прибыл корабль с Крита, предназначенный для перевозок бочек с вином, но доставивший сотню веницианцев-добровольцев. Турки сочли это нарушением перемирия и предприняли очередной штурм, который был отбит.
Великий магистр выслушал мнение Габриеля Мартинегро. Тот заявил: пороховой завод у бухты больше не может производить достаточного количества пороха. Способных сражаться защитников крепости хватит только для обороны нескольких секторов стены. Если генеральный штурм продлится непрерывно более двенадцати часов, крепость падет, поскольку обороняющимся не хватит пороха. Правда, еще ни один турецкий штурм столько не продолжался.
Выслушав отчет инженера и зная настроения своих воинов и горожан, магистр решил, что надо принять турецкие условия. В турецкий лагерь направили гонца. Султан подтвердил прежние условия. Рыцари и жители могли покинуть Родос вместе с тем имуществом, которое они могут унести и погрузить на корабли, в том числе и со всеми накопленными орденом сокровищами. Тем, кто решил остаться, гарантировалось сохранение их домов и имущества, религиозная свобода и освобождение от уплаты налогов в течение пяти лет.
После горячих дебатов большинство созванного магистром совета согласилось, что «для Бога было бы угодно просить о мире и сохранить жизни простых людей, женщин и детей». Великий магистр призывал сражаться до конца, утверждая, что вот-вот подоспеет помощь. Но гарнизон больше не мог сражаться и угрожал бунтом. Рыцари и наемные воины не желали больше терпеть лишений.
20 декабря был произведен обмен пленными; турки покинули захваченный в городе плацдарм и отвели войска на полтора километра от стен.
Капитуляция иоаннитов была подписана на Рождество после 145-дневной осады. Султан подтвердил свои обещания, да еще и предоставил свои корабли для эвакуации. Сулейман еще раз разъяснил, что церкви не будут превращены в мечети и никто не будет насильно обращать родосцев в ислам или отбирать у них детей. Те, кто захочет оставить остров, сохранят свое оружие и имущество.
Султан честно соблюдал выдвинутые им условия, которые были нарушены лишь однажды без его ведома. Отряд янычар вышел из повиновения и совершил несколько убийств и грабежей, прежде чем порядок был восстановлен.
А когда невооруженные янычары, возмущенные запретом на грабежи, устроили у ворот беспорядки, Великий магистр под дождем в сопровождении одного спутника отправился в резиденцию султана просить его защитить родосцев от бесчинств.
Сулейман послал янычар из своей личной охраны прекратить беспорядки. Он также распорядился восстановить некоторые здания, разрушенные в ходе боев. Затем султан нанес ответный визит магистру. Сулейман полагался лишь на слово Великого магистра, гарантировавшего безопасность султана, и пришел без охраны.
Правда, для гарантий безопасности был произведен обмен заложниками, и посланный султаном отряд янычар вошел в крепость.
1 января 1523 года Великий магистр Филипп Виллье де Лиль Адам вышел из ворот крепости с оставшимися в живых рыцарями и солдатами. Они несли развевающиеся знамена. У Крита корабли рыцарей попали в жестокий шторм, и один корабль погиб. Но Великий магистр с большинством изгнанников все же добрались до Крита, потом до Сицилии и в конце концов прибыли в Рим. Целых пять лет у рыцарей не было пристанища, пока римский папа не разрешил им поселиться на Мальте, где они на средства, вывезенные с Родоса, возвели еще более мощную крепость.
Когда рыцари благополучно добрались до Крита, они обнаружили, что венецианский флот и не думал выходить в море. Венеция собиралась действовать лишь в случае, если со стороны турок возникнет угроза Кипру. В Риме собралось две тысячи добровольцев, готовых идти на помощь Родосу, но им не дали судов.
По утверждениям самих рыцарей, турки потеряли во время осады Родосской крепости свыше 60 тысяч человек убитыми и умершими. Турецких данных по поводу потерь вообще нет. Основные потери были от болезней, а не от пуль, стрел и ядер обороняющихся. Осада Родоса знаменательна тем, что здесь впервые были использованы при бомбардировках разрывные бомбы, что, впрочем, никак не способствовало взятию крепости, которая пала от голода и истощения боеприпасов, а не от приступов.
Султан вознаградил несколько гречанок, опытных пловчих, за оказание помощи туркам в передаче во время осады посланий в город и из него. Большинство греков осталось на острове после ухода рыцарей. В этом не было ничего удивительного. Правление рыцарей им отнюдь не казалось раем. Турки же на пять лет освободили греков от налогов, и только после этого они обязаны были платить годовой налог за владение домом в размере десяти серебряных монет. При этом от жителей Родоса, в отличие от других христианских подданных султана, не требовали никаких выплат за содержание скота или виноградников.
Родос пал потому, что Испания, Венеция и другие европейские морские державы не оказали необходимой помощи ордену присылкой снабжения и подкреплений. Теперь же турецкий флот мог претендовать на господство в Восточном Средиземноморье. Сулейман вслед за своим отцом сознавал, что турецкое господство в Средиземноморском регионе не будет прочным без побед на море. Он стал первым турецким султаном, при котором флот Османской империи нанес ряд серьезных поражений европейским флотам.
После родосского похода Сулейман отстранил от должности великого визиря Пири-пашу, но не казнил его, а назначил огромную пенсию. Новым же великим визирем был назначен Ибрагим-паша, которого историки считают самым способным из приближенных Сулеймана Великолепного. Некоторые исследователи полагают, что своими военными победами султан в первую очередь обязан Ибрагиму-паше.
Единственный союзник
Среди европейских государей Сулейман Великолепный имел одного союзника – французского короля Франциска I, который главным своим противником считал не Османскую империю, а империю Габсбургов. Правда, в начале своего правления Франциск был горячим проповедником великого крестового похода против турок, но вскоре борьба против императора Карла V, разгромившего и взявшего его в плен в битве при Павии, заставила французского короля искать поддержки у султана. Однако Франциск старался ее не слишком афишировать, чтобы не подвергнуться осуждению европейского общественного мнения за союз с мусульманами против христиан.
В конце 1524 года французский король Франциск I обратился к султану за военной помощью на Средиземном море и с просьбой выступить против Венгрии, чтобы остановить продвижение войск императора Карла V, наступавших на Франциска в Италии. 24 февраля 1525 года французский король в битве при Павии был взят в плен императором Священной Римской империи Карлом V Габсбургом. Император заставил короля в январе 1526 года подписать унизительный для Франции мир, который Франциск аннулировал, когда вышел на свободу, и возобновил войну. Но еще из своего заключения в Мадриде французский король сумел отправить султану письмо, спрятанное в подошву сапога гонца. Он предложил Сулейману союз против императора.
Сулейман ответил так: «Я, султан Сулейман, сын султана Селима, сообщаю тебе, Франциску, королю Франции: ты направил в столицу моей империи письмо со своим верной слугой Франжипани. Он сообщил мне, что враг захватил твою страну и ты сейчас в плену. Ты просишь помощи для своего освобождения. Все, о чем ты просил, было изложено у подножия моего трона, убежища мира, и встретило мое полное султанское понимание.
Нет ничего хорошего, когда государям наносят поражение и берут их в плен. В этих обстоятельствах храни мужество и не теряй присутствия духа. Наши славные предшественники и знаменитые предки – да хранит Аллах их гробницы! – никогда не прекращали войн против своих врагов для завоевания их земель. Мы следуем их путем.
В свое время мы завоевали провинции и крепости, сильно укрепленные и труднодоступные. День и ночь мы находимся в седле, опоясанные саблей.
Пусть Всевышний установит справедливость! Пусть его воля, что бы она ни предвещала, будет исполнена. О подробностях расспроси своего гонца, и узнаешь все. Знай, что все будет так, как сказано».
В дальнейшем Сулейман в нескольких случаях субсидировал французского короля, в частности, послав ему в 1533 году сумму в сто тысяч золотых, чтобы помочь создать коалицию против Карла V. Двумя годами позже Франциск потребовал еще большую субсидию в миллион дукатов, но получил отказ. Сулейман решил, что запрашиваемая сумма слишком велика и вряд ли она пойдет на борьбу с Габсбургами. Венецианскому послу тогда Франциск говорил, что видит в Османской империи единственную силу, гарантирующую существование европейских государств в противовес императору – Габсбургу. Сулейман же действовал по принципу «враги наших врагов – наши друзья». Объективно Франциск действовал в османских интересах, поскольку отвлекал на себя значительные силы императора Карла, которые в противном случае могли быть использованы для борьбы с турками в Венгрии и на Средиземном море.
Когда Карл обвинил Франциска в промусульманских симпатиях, тот открыто пообещал присоединиться к крестовому походу, а затем пытался оправдаться через своего посланника в Стамбуле, намекая, что ничего серьезного за этими словами не стоит. Султан отлично понимал потребность французов в турках в качестве союзников. Его потребность во Франции в качестве союзника была значительно меньше, хотя бы потому, что в отличие от Франциска он в своей жизни не потерпел ни одного тяжелого поражения и тем более не попадал в плен.
Сулейман стремился с помощью имперских завоеваний достичь на Западе того же, чего его отцу, Селиму, удалось добиться на Востоке. Подобно Александру Македонскому, Сулейман хотел объединить земли и народы Востока и Запада. А для этого надо было победить императора Карла.
Одним из последних достижений великого визиря Ибрагима-паши стало проведение переговоров и подписание в 1535 году договора с его «добрым другом» Франциском I. Сулейман заключил с Францией в лице Франциска I союз против Священной Римской империи. Договор позволил французам торговать на территории всей Османской империи, уплачивая султану такие же пошлины, какие уплачивали сами турки. Турки, со своей стороны, могли пользоваться взаимными привилегиями во Франции. Договор признавал в качестве действующей в империи юрисдикции французских консульских судов с обязательством для турок исполнять предписания консульств, в случае необходимости даже силой.
Договор также предоставлял французам в Османской империи полную религиозную свободу с правом держать охрану в святых местах. Французы получили право покровительствовать католикам Леванта. Франко-турецкий договор положил конец торговому доминированию Венеции в Средиземноморье. Теперь все корабли христиан, за исключением кораблей венецианцев, должны были нести французский флаг в качестве гарантии защиты от турецкого нападения.
Франко-турецким договором было положено начало системы привилегий иностранным державам, известной как системы капитуляций.
Договор позволил Франции на долгое время превратиться в наиболее влиятельную иностранную державу в Османской империи. А режим капитуляций создал прецедент, которым позднее воспользовались и другие державы, в том числе Венеция уже после заключения договора 1540 года. В результате внешняя торговля Османской империи оказалась под контролем иностранных государств.
Вторая война с Венгрией. Битва при Мохаче. Войны с Габсбургами
После взятия Родоса Сулейман впервые с тех пор, как стал султаном, посетил Эдирне (Адрианополь), где предался охотничьим забавам.
Вскоре ему пришлось отправить войска в Египет для подавления восстания турецкого губернатора Ахмеда-паши, отказавшегося подчиняться султану. Командовать этой армией Сулейман назначил своего великого визиря и друга Ибрагима-пашу.
Ибрагим-паша Паргалы занимал пост великого визиря с 1523 по 1536 год. Он был сыном моряка из Парги, в Ионическом море, и родился в один год с Сулейманом и даже, как утверждал Ибрагим, в один и тот же месяц. Еще ребенком его захватили турецкие пираты и продали в рабство вдове в Маниссе, где впоследствии был наместником Сулейман. Вдова относилась к принявшему ислам Ибрагиму как к сыну, дала ему хорошее образование и научила игре на струнном музыкальном инструменте баглама. Через несколько лет Ибрагим встретил Сулеймана. Наследнику престола понравился смышленый мальчик, и он сделал Ибрагима своим личным пажом. Очень скоро Ибрагим стал наиболее доверенным лицом будущего султана. Тот определил его в специальную дворцовую школу, из которой вышли многие турецкие сановники. Она располагалась в третьем дворике султанского дворцового комплекса в Стамбуле. Здание школы было окружено каменной стеной. В ней училось около шестисот подростков в возрасте от восьми до восемнадцати лет.
Школа была основана еще Мехмедом Завоевателем по византийским образцам. Большинство учеников не были турками по происхождению. Это были дети иноземцев, преимущественно христиан: албанцев, сербов, славян, грузин, черкесов, греков и даже хорватов и немцев.
В школу при султанском дворце поступали дети, тщательно отобранные специальными уполномоченными по своим умственным и физическим данным. Ведь из выпускников школы должны были выйти первые сановники Османской империи и выдающиеся полководцы. Подросток, зачисленный в школу, рвал связи с семьей и получал новое имя. Он должен был быть предан только султану и только из рук султана получать все милости и награды.
Когда Сулейман вступил на престол, он сделал своего фаворита старшим сокольничим, а затем Ибрагим занял ряд других придворных должностей, в том числе бейлербея Румелии, европейской части империи. В этой должности он также командовал Европейской армией империи. Лицу, занимавшему эту должность, полагалось двенадцать гребцов для личной барки и пять конских хвостов в штандарте, который перед ним несли. Ибрагим с султаном были большими друзьями. Он жил и спал с султаном в одной палатке во время всех военных походов. А в мирное время Ибрагим ночевал в апартаментах Сулеймана, обедал с ним за одним столом. Они вместе отдыхали, обменивались друг с другом записками через немых слуг. Сулейману, замкнутому, молчаливому и меланхоличному, нужен был именно такой друг-наперсник.
Султан отдал в жены Ибрагиму свою сестру Хатидже Султан, на которой Ибрагим женился в 1524 году. Тот опасался, что столь стремительный взлет может обернуться крахом, и просил Сулеймана не назначать его на слишком высокий пост, поскольку с него будет больно падать. Султан в ответ похвалил фаворита за скромность и пообещал, что не будет казнить Ибрагима, пока остается султаном, в чем бы великого визиря ни обвинили. Но Сулейман, как говорится, оказался хозяином своего слова: когда потребовалось – захотел и взял свое обещание обратно.
Вскоре после свадьбы Ибрагиму в качестве великого визиря пришлось ехать в Египет разбираться с тамошними делами. 5 октября 1522 года умер мамлюкский полководец, король Египта Сайф ад-Дин Хайр-бек. 27 октября новым наместником страны был назначен великий визирь Мустафа-паша, который стал проводить реформы управления, чтобы полностью распространить на Египет систему управления империей. Египет стал османским вилайетом во главе с бейлербеем, которому подчинялись все местные феодалы, бедуинские шейхи и командиры местных гарнизонов. Мамлюкская гвардия была распущена, и ее воины включены в состав семи корпусов османской армии Египта. Внутренний распорядок и жалованье мамлюков были уменьшены до уровня оплаты янычар. Египет должен был платить Стамбулу ежегодную дань в размере 100 тысяч динаров и направлять свои войска в распоряжение султана. Мамлюкским кяшифам (правителям египетских провинций) и бедуинским шейхам давались теперь права и обязанности османских санджак-беев. Соответствующий декрет был опубликован 18 июля 1523 года.
Фактическая ликвидация вассального мамлюкского королевства вызвала возмущение среди мамлюков и бедуинов. Восстание возглавил Джаним ас-Сайфи, но оно было быстро подавлено местными османскими войсками, которые обошлись без присылки подкреплений. Джаним ас-Сайфи погиб в бою.
После подавления восстания наместником Египта султан назначил Ахмеда-пашу, грузина по национальности, одного из победителей родосских рыцарей. Тот надеялся, что за заслуги его назначат на пост великого визиря, но Сулейман Великолепный предпочел ему своего фаворита Ибрагима-пашу, а Ахмеда-пашу отправил в Египет. Тот воспринял это назначение как почетную ссылку. В декабре 1523 года Ахмед-паша прибыл в Каир, где быстро нашел общий язык с бедуинскими шейхами и мамлюками. Узнав об этом, Сулейман Великолепный отправил в Египет гонца с секретным приказанием убить Ахмеда-пашу. Но гонец был перехвачен мамлюками, и Ахмед-паша, решив, что ему терять больше нечего, поднял мятеж. На его сторону встали большинство мамлюков и бедуинов.
В январе 1524 года в Каир вошли ополчения бедуинских эмиров Ахмеда ибн Бакра из Шаркии и Ибн Омара из Саида (Верхний Египет). Опираясь на их поддержку, Ахмед-паша объявил себя султаном Египта, заявил об отделении от Оттоманской империи и восстановлении мамлюкского государства в Египте и Сирии.
Он сместил всех османских чиновников, казнил янычарских офицеров и начал формирование мамлюкской армии. Однако 23 февраля 1524 года жители Каира, в свою очередь, взбунтовались и свергли Ахмеда-пашу. Тот в момент восстания находился в бане, откуда сумел бежать, но вскоре был схвачен и 6 марта казнен.
Узнав о мятеже Ахмеда-паши, Сулейман Великолепный отправил в Каир Ибрагима-пашу. Тот прибыл в Египет 24 марта 1524 года. Ибрагим казнил мятежных бедуинских шейхов и окончательно расформировал войско мамлюков.