Слепящий белый луч прожектора вертолета проехался по крышам домов и верхушкам деревьев в соседнем квартале. Уилл выскочил из своего укрытия и перебежал через улицу. Он открыл дверь, и послышался звон старинного колокольчика.
Из дальней комнаты вышел широкоплечий невысокий латиноамериканец с козлиной бородкой. Его руки и шею украшали замысловатые татуировки: колючая проволока, отороченная оперенными крыльями, наконечник копья. На форменной рубашке поло с коротким рукавом было вышито имя: «НАНДО».
– Славно звенит наш колокольчик, – сказал Нандо. – Не то, что всякие там электронные.
Уилл отлепился от стены и подошел к стойке, дружелюбно улыбаясь, стараясь пустить в ход все свое обаяние.
– Уж это точно, – сказал он. – Привет.
Нандо смерил его взглядом с головы до ног.
– Как делишки?
– Высший класс. А сколько будет стоить доехать до аэропорта?
– До Лос-Анджелеса – сорок долларов. До Санта-Барбары двадцать. Тебе какой нужен?
Уилл покачал мобильником.
– Мне сейчас перезвонят и скажут. А нельзя по дороге сказать, в какой аэропорт ехать?
– Нет, приятель. Так не пойдет.
– Это почему?
Нандо скрестил руки на груди и указал направо и налево.
– Потому что ехать в разные стороны.
– Но я же узнаю, в какой аэропорт мне надо, еще до поворота.
– Если ехать в Лос-Анджелес, я тебе только что назвал цену, если пассажиров четверо. Но мы не едем, пока не набьем полный салон.
– А еще кто-нибудь в Лос-Анджелес едет?
– Прямо сейчас – нет.
Нандо стоял на месте. Равнодушный и невозмутимый, как каменная голова с острова Пасхи. Он даже был внешне похож на эту голову. Сирены зазвучали ближе.
– А если один пассажир за четверых заплатит, тогда сколько?
– Считать умеешь? Сколько будет четыре разочка по сорок, брателло?
– Я вас понял. Могу дать шестьдесят пять.
Это была почти половина тех денег, которые имел при себе Уилл.
– Да этого даже за бензин маловато будет, дружище.
– Понимаете, тут такое дело… Я только что узнал, что отец в аварию попал, и мне обязательно надо сегодня вылететь. Вот-вот мама должна перезвонить и сказать, из какого аэропорта мне лететь.
Нандо с сомнением воззрился на него.
– Ну и где же он сейчас? Папаша твой?
– В реанимации. В Сан-Франциско. Это там случилось.
Нандо нахмурился.
– Жалко, парнишка. Хреновые дела.
Мимо с воем и сверканием проблескового маячка промчалась полицейская машина. Уилл отвернулся от окна и прикрыл лицо рукавом – якобы пролил слезу. Зазвонил айфон. Он посмотрел на экран. ОТЕЦ.
– Мамаша звонит? – осведомился Нандо.
– Нет, это кто-то номером ошибся.
Уилл убрал мобильник в карман и прижал к нему ладонь.
– Я тут просто работаю, понимаешь, да? Босс мой сегодня в Палм-Спрингсе.
– И?
– И гори она огнем, политика компании. Доставим тебя в аэропорт. С ветерком.
Нандо взял ключи с полки внутри стойки и первым зашагал к двери. Уилл вышел следом за ним и быстро посмотрел направо и налево – нет ли рядом его преследователей. Нандо нажал на кнопку на брелоке, и дверца минивэна скользнула в сторону. Уилл запрыгнул в салон и уселся на ближайшее сиденье. Нандо сел за руль и завел мотор.
– Тебя звать как? – спросил Нандо.
– Уилл. Уилл Вест.
– Уилл. Славный ты парень, Уилл. Хочешь помочь своему папашке, когда он валяется в отрубе хрен знает в каком городе? Уважуха тебе.
– Спасибо, Нандо.
– Я своего старикана тоже люблю, брателло. И ежели бы мне сказали, что его подстрелили или подрезали на какой-то там разборке, я бы из кожи вон вылез, чтоб до него добраться – прям как ты, приятель.
Нандо отъехал от тротуара. Когда они выехали на шоссе и направились к западу от города, мимо, завывая сиренами, проехали еще две патрульные машины.
– Слушай, и с чего это копы всполошились на ночь глядя в нашей тихой дыре? Мы сюда своих девчонок увезли из Окснарда, чтоб от этого воя подальше быть – понимаешь, про что я говорю, брателло?
Уилл увидел на приборной доске фотографию полной молодой женщины с двумя пухлыми младенцами. Фотография была вставлена в блестящую рамку. К зеркальцу заднего вида были подвешены на цепочках пластиковая фигурка гавайской танцовщицы и пара игральных костей.
– Понимаю, – отозвался Уилл.
– У меня по матери чумашская кровь есть. Ну, знаешь, племя такое, индейское. Тут ведь наши родные края когда-то были, так что понятно, почему нас сюда тянет, уяснил? Я этот город шибко люблю, брателло. Это ж рай. Тут ведь даже кино снимали, давно это было, потому как говорили, что сильно смахивает на это место… как же его… еще одна древняя группа пела песню… про старого байкера и его чувиху.
– «Шангри-Ла», – подсказал Уилл.
Нандо щелкнул пальцами.
– Шангри-Ла! Точно! «Вернулся мой дружок, теперь жди беды»…
– Хей-на, хей-на, – подпел Уилл.
– А в киношке Шангри-Ла – эта самая загадочная долина, и в этой долине живет племя счастливых древних чуваков, и им всем с виду тридцать пять. А на самом-то деле им лет по пятьсот, а все потому что – никаких тебе стрессов, вот как.
– Это из книги, которая называется «Потерянный горизонт»[5], – сказал Уилл. – Мне отец про нее рассказал, когда мы сюда переехали. И фильм так же называется.
– Надо поглядеть. Думаешь, он на DVD выходил?
Зазвонил мобильник Уилла. Он посмотрел на экран. Звонок был от доктора Роббинс.
– Мамаша звонит? – спросил Нандо.
– Да, – сказал Уилл и ответил на звонок. – Алло?
– В восемь сорок пять есть рейс из Санта-Барбары в Денвер, – сказала Роббинс. – Для тебя это единственный вариант на сегодня. Успеешь?
– Да.
– На стойке регистрации тебя будет ждать билет на твое имя.
– Вот спасибо… Просто отлично.
– Самолет прибывает в одиннадцать. Мы пока не взяли тебе билет на ночной рейс от Денвера до Чикаго, но когда ты доберешься до аэропорта, я этот вопрос успею решить. В Чикаго тебя утром встретит водитель с машиной, он будет ждать тебя у зоны выдачи багажа. И еще, Уилл…
– Да?
– Мы с директором хотим это обсудить подробно, как только ты приедешь.
– Конечно. До встречи.
– Хорошего полета, – сказала Роббинс и закончила разговор.
А Уилл – для Нандо – добавил:
– Я люблю тебя, мам. Очень сильно.
– Так куда мы поехали? – осведомился Нандо.
– В Санта-Барбару. Рейс в восемь сорок пять.
– Доставим, брателло. И за старика своего не переживай. Он враз очухается, как только узнает, что ты к нему торопишься.
Уилл откинулся на спинку сиденья и сделал несколько глубоких вдохов. Он был голоден и дрожал от усталости и стресса. Они выехали из города. Уилл обернулся и увидел, как тают вдали огни Оджаи, и подумал о том, увидит ли их когда-нибудь снова.
Что бы ответил на этот вопрос Мистический Восьмой Шар? «Прогноз не слишком благоприятный», скорее всего.
Звякнул айфон. Поступило новое голосовое сообщение. Уилл надел наушники и нажал клавишу «PLAY». Зазвучал голос отца. Негромкий и сдержанный.
– Мы очень волнуемся за тебя, сынок. Это не похоже на тебя – вот так убежать из дома. Но я хочу, чтобы ты знал: мы на тебя не сердимся. Если это связано с новой школой, знай, что мы никогда бы не заставили тебя сделать это. Твой дядя Билл уехал учиться далеко от дома, и это стало для него шагом к большому успеху, но решение за тобой. Просто дай нам знать, что с тобой все в порядке. Только это для нас важно. Прежде чем что-то сделать и куда-то отправиться, пожалуйста, сначала поговори с нами.
Сообщение закончилось. У Уилла не было никакого дяди Билла. У него словно гора с плеч упала: отец остался отцом. И он сказал ему: «Тут небезопасно. Беги».
– Уилл, радио включить, дружище?
– Как хочешь, Нандо. Со мной все в норме.
– Лопать хочешь? У меня вода есть и сухофрукты с орешками.
– Здорово, давайте.
Нандо передал ему пакет орешков с сухофруктами и холодную бутылку воды. Уилл мгновенно сжевал сушеные ягоды с орешками и хлопьями засушенного йогурта и запил водой. И тут впереди зажглись чьи-то тормозные огни. Нандо тоже сбавил скорость.
– Йо, Уилл. Дорожный патруль зафигарил пункт проверки перед поворотом на Санта-Барбару. Это я тебе говорю – мало ли чего.
Уилл перегнулся через спинку сиденья и вгляделся в темноту. Все машины остановились. Уилл насчитал десять автомобилей впереди такси, а после них дорогу, ведущую на юг, перегородили три машины окружной дорожной полиции.
– Что же нам делать? – спросил Уилл.
– Чтоб ты успел на свой самолет, нам тут торчать никак нельзя. Ну-ка глянь – между сиденьями, на полу позади тебя черная полоска есть. Видишь?
– Вижу.
– Потяни ее на себя. Да посильнее.
Уилл отстегнул ремень безопасности и приподнял крышку люка. Под ней оказалось пространство, достаточное для того, чтобы туда убралось два чемодана. Или человек скромных габаритов.
– Прыгай туда, – распорядился Нандо.
– Вижу.
– Потяни ее на себя. Да посильнее.
Уилл отстегнул ремень безопасности и приподнял крышку люка. Под ней оказалось пространство, достаточное для того, чтобы туда убралось два чемодана. Или человек скромных габаритов.
– Прыгай туда, – распорядился Нандо.
– Что?
Нандо повернулся и посмотрел на Уилла.
– Ежели я чокнулся, и копы ищут не тебя, сиди, где сидишь. Мне-то по барабану – что так, что этак.
Уилл смотрел в спокойные глаза Нандо и думал: «Можно ли тебе доверять?»
– Да, – сказал Нандо.
– Что – «да»?
– Да, ты там поместишься. И баул твой тоже войдет. Номер мобильника твоего скажи.
Уилл сказал. Потом он опустил свою дорожную сумку в багажный люк, спустился туда сам и свернулся калачиком вокруг сумки. Было тесно, но все же он поместился.
– Теперь потяни крышку на себя, – распорядился Нандо, – и держи покрепче изнутри. Мобильник свой заглуши, надень наушники. Я тебе звякну.
Уилл закрыл крышку люка и исчез в темноте. Он включил подсветку экрана своего айфона, и люк наполнился тусклым светом. Со всех сторон Уилла окружали металлические стенки. Он услышал, как минивэн тронулся вперед. Шины хрустели по асфальту совсем рядом с ним. Тихо зажужжал мобильник. Уилл ответил и услышал голос Нандо.
– Четыре тачки осталось. Не боись, проскочим. Я на громкую связь переключаюсь.
Уилл услышал, как Нандо положил свой мобильник на подставку и включил радиоканал, по которому шла трансляция игры с участием «Lakers». Каждые двадцать секунд машина продвигалась на несколько футов вперед. Уилл заставил себя дышать медленно, закрыл глаза и сосредоточился на звуках, которые до него доносились: скользнуло вниз стекло в окошке, стал слышен шум машин, ехавших на север, к Оджаи. Такси еще немного проехало вперед и остановилось. Шаги, властный голос:
– Куда направляетесь?
– Человека надо забрать в ЛА, офицер.
– Будьте добры, стекла в задних дверцах опустите.
– Конечно, сэр.
Уилл услышал шелест опускаемых стекол и поскрипывание ботинок патрульного офицера. Он подошел к минивэну сзади.
– Впереди дороги закрыты, или как? – осведомился Нандо.
– Нет, – ответил патрульный.
До Уилла снова донеслись шаги. Что-то прокатилось под днищем минивэна. Уилл представил себе специальное устройство на колесиках, снабженное стоящими под разным углом зеркалами. Устройство остановилось прямо под люком, в котором лежал Уилл.
– Запаска при себе имеется?
– Всегда, сэр, – ответил Нандо.
– Мне нужно, чтобы вы вышли из машины.
Уилл скрючился внутри люка. Он ждал, что по крышке забарабанит кулак, и ему велят вылезать. Но тишину нарушил звук, от которого у Уилла часто забилось сердце – рокочущий рев восьмицилиндрового двигателя приближался со стороны Оджаи. Со страшной скоростью гоночный автомобиль пронесся мимо. Возникла испуганная пауза, потом послышался оглушительный грохот и шум удаляющегося могучего мотора. Значит, «Праулер» протаранил патрульные машины и смылся.
– Ни фига себе, – вырвалось у Нандо.
Офицер дорожного патруля выдернул из-под днища минивэна зеркальное устройство и вместе с напарником побежал прочь. Они что-то кричали в микрофоны раций. Через несколько мгновений патрульные машины развернулись и, завывая сиренами, отправились следом за нарушителем к югу.
– Сиди тихо, – послышался в наушниках голос Нандо. – Мы поехали. – Минивэн тронулся с места и постепенно набрал скорость. – Ты бы видел, брателло. Это было что-то.
– Парень на родстере разогнался под девяносто и перескочил через блокпост?
– Слушай, да он прям как Ивел Нивел[6] выступил! В воздух взлетел, мама родная! Через три машины перелетел, на крышу четвертой брякнулся, прокатился по ней и понесся дальше прям как ракета, а я гляжу и думаю: я это вижу, или мне мерещится?
Уилл услышал звук индикатора поворота. Машина повернула направо – значит, они направились к Санта-Барбаре.
– Вылезай, Уилл. Все чисто.
Уилл откинул крышку люка, выбрался оттуда, потянулся и вернулся на свое сиденье. Теперь они остались на темной дороге одни.
– Так ты, стало быть, уже видел этот «Праулер»? – спросил Нандо, глянув на Уилла в зеркальце заднего вида.
– Сегодня утром. В городе.
В наушниках послышался сигнал. Уилл посмотрел на экран айфона. Там возникли слова:
«СМАТЫВАЙСЯ БЫСТРЕЙ. Я ТЕБЯ НАЙДУ».
Не текстовое сообщение. Просто большие заглавные буквы, сами по себе. От парня, которому принадлежал «Праулер»?
– А кто этот малый?
– Понятия не имею, – сказал Уилл. – Как думаете, меня будут искать в аэропорту?
– Пока что они будут гоняться за этим «Праулером». А этот сорвиголова уже, поди, в Окснарде прохлаждается. В автосервис заехал.
Они немного посмеялись. Как только слова на экране айфона погасли, Уилла осенило: «Хозяин «Праулера» – австралиец. Вот какой у него акцент, а я все никак не мог догадаться». Но тут же возник еще один вопрос: «А я хочу, чтобы он меня разыскал?»
– Ты сейчас мобилу свою выруби, – сказал Нандо.
– Почему?
– Тут GPS работает, парень. Позвонишь кому-то, или тебе кто-то эсэмэску кинет, так с ближайшей же вышки твой IP-адресок засекут. Выследят в момент.
– Я этого не знал.
– А этого никто знать не должен. Большой Брат все видит, и всякое такое. Любой разговор могут прослушать, любую эсэмэску прочесть, и выследить тебя в любое время – без проблем. Фоткай камерой, если хочешь, календарь смотри и всякое такое – только в сеть не выходи. Короче, ты не звони, и тебе чтоб не звонили.
Уилл отключил телефон и сразу почувствовал себя намного более уязвимым.
– Ты еще кому-то сказал, куда нынче едешь?
– Нет, – ответил Уилл. – Как думаешь, мы в порядке?
– По-моему, мы четко смылись, – сказал Нандо.
На предельной скорости они, совершая крутые повороты, промчались между холмами вокруг озера Каситас. Уилл с трудом поборол желание закрыть глаза, но он вспомнил:
№ 41: СПИ, КОГДА ХОЧЕТСЯ СПАТЬ. КОШКИ СПЯТ ПОНЕМНОГУ, ЧТОБЫ В ЛЮБОЙ МОМЕНТ БЫТЬ В БОЕВОЙ ГОТОВНОСТИ.
Уилл проснулся тридцать минут спустя – в полной готовности и на удивление бодрый. Они ехали по хайвею на север, вдоль побережья океана, и были уже недалеко от Санта-Барбары. Уилл увидел слева озаренный луной океан, барашки на гребнях волн и далекие огни на нефтяных платформах, похожих на рождественские елки.
– Ты когда в аэропорт войдешь, – сказал Нандо, – купи там самый простой черный чемодан и запихни в него свою сумку. На ней номер твоей школы есть. Командный свой свитшот тоже сними, купи что-нибудь туристическое в сувенирной лавке, и кепку не забудь. Надвинь козырек на глаза, чтобы камеры наблюдения твою физиономию не засекли.
– Ладно.
– Чтоб на самолет попасть, все равно фотку твою смотреть будут. Фальшивую уже не замутить, но если только твое имя и фамилия еще не попали в систему продажи билетов, ты проскочишь. Если попали – ну, как говорят, вот тут резина встречается с дорогой.
Они свернули с фривея и поехали к аэропорту согласно указателям. Нандо взял с приборной доски простенький мобильник «Nokia» и зарядное устройство и протянул Уиллу.
– Возьми. Будешь пока с него звонить.
– Правда? Мне неловко брать у вас телефон.
– Не парься. Он не то чтобы мой – понял меня? У него камера имеется, и эсэмэски можно клавишами набирать.
Как только они въехали на территорию аэропорта, Уилл достал бумажник.
– Убери, – сказал Нандо. – Не нужны мне твои бабки.
– Но я должен вам заплатить, Нандо. Что вы скажете своему боссу?
– А откуда он узнает? Главное, я тебя довез. А сейчас я найду себе пассажиров на обратный путь и сдеру с них двойной тариф.
Они снова рассмеялись. Нандо подъехал к тротуару около терминала, выстроенного в псевдоиспанском стиле, за несколько минут до восьми. Открылась боковая дверца.
Уилл растерялся.
– Почему ты мне помог, Нандо? – спросил он. – Ведь ты не обязан был ничего этого делать.
Нандо повернулся к нему лицом. Его карие глаза стали большими и серьезными.
– Хорошо, что ты меня спросил, – сказал он. – Когда вертолет пролетал, я вдруг услыхал голос прямо у себя в голове. Я как будто в кайфе был, и голос этот смешался с грохотом вертушки. Голос мне сказал, что сейчас ко мне придет шибко важный человек, прямо для всего человечества важный. И что нужна моя помощь, и чтобы уж я постарался. А не то придет конец света.
Уилл выдохнул:
– Правда?
– Да нет, конечно. Я тебе голову морочу, малый! – воскликнул Нандо. – Ты думаешь, ты кто? Леброн Джеймс[7] или еще кто в таком духе? Слыхал про такого? Вот он – избранный. Но ты – славный парень.
– Понял.
Нандо мгновенно перестал улыбаться.
– Я серьезно говорю: я слыхал голос.
– Слушайте, вы шутите или нет?
– Только я бы этого голоса не послушался, если бы ты мне не приглянулся, дружище. У тебя лицо честное.