– Я хочу привыкнуть к твоим поцелуям, к твоим объятиям. Мы должны воспитать большую семью, если мы хотим заселить целую планету.
– Полностью с тобой согласен. Но что заставило тебя передумать?
– Он, это существо. Нельзя допустить, чтобы ему это сошло с рук.
– Ты чертовски права! Месть! Вырастим детей, научим их летать, построим бомбы, найдем этих инопланетных мерзавцев и превратим их в пыль. Докажем его правоту. Мы обязательно отомстим за Землю!
– Я очень на это надеюсь. Не может он убить моего Роберта и остаться безнаказанным.
– Роберта? Так вот почему ты это делаешь! А как же остальные? Миллиарды людей, целая планета?
– В Миннеаполисе других знакомых у меня не было.
– Если бы Гораций знал насчет Роберта, готов спорить, он бы дважды подумал, прежде чем взрывать мир.
– Что ж, он не подумал и допустил ошибку. Так полетели?
– Барана возьмем?
Гвенн посмотрела на барана, подумала, покачала головой.
– Нет. Он тут очень хорошо смотрится. Создает ощущение дома. Будет куда возвращаться.
– Хорошо. Вперед, к мщению. Набрасываем планы, создаем бомбы, воспитываем детей. Все ради мести. Уничтожения.
– Как-то неприятно это звучит.
Френк потер подбородок:
– Раз уж ты упомянула об этом, не могу с тобой не согласиться. Но выбора у нас нет.
– Неужели? Да, этот отвратительный зеленый человечек уничтожил наш мир, но это не означает, что мы точно так же должны поступить и с его.
– Разумеется, не означает. Но есть же справедливость! Око за око, сама знаешь.
– Знаю. Не раз читала Ветхий Завет. Так делалось, нас учили так делать, но где уверенность, что путь этот правильный и единственный?
– Мысль твоя достаточно понятна. Ты хочешь сказать, что прежнего мира уже нет. И мы не можем вернуть его, взорвав еще одну планету. Если маленькие зеленые человечки такие мирные, как говорил Гораций, уничтожать их – преступление. В конце концов… они не уничтожали наш мир.
– Тут есть о чем подумать.
– Есть… к сожалению. Как было бы просто – взорвать их планету, потому что они взорвали нашу.
– Я знаю. Но это дурная привычка.
– Ты права. Начни взрывать планеты, и кто знает, чем все закончится. Так что у нас есть шанс отказаться от старого принципа око за око, зуб за зуб. Если мы построим наш мир, ты, я, наши дети, мы заложим в фундамент не месть, а что-то другое. Это трудная, но благородная задача.
Гвенн плюхнулась на качели.
– Твои рассуждения меня немного пугают. Взять на себя ответственность за создание целого мира – тяжеленная ноша, а ты еще хочешь создавать его на основе новой системы моральных ценностей. Не убий, не мсти…
– Мир и любовь для всех живущих на Земле. Что-то такое говорила церковь, благословляя войска. На этот раз наши слова не будут расходиться с делом. Действительно, будем подставлять другую щеку. Забудем о том, что они уничтожили наш мир. Докажем, что Гораций крепко ошибся. И потом, когда мы-таки встретимся с ними, им придется извиняться за него.
– Мы извиняемся прямо сейчас, – на край мира взобрался второй зеленый человек.
Гвенн вскрикнула.
– Гораций, ты не умер! – сорвалось с ее губ.
Зеленый человек покачал головой.
– Извините, индивидуум, которого вы называете Горацием, умер. Но после того что я услышал несколько секунд тому назад, я склонен думать, что он заслужил свою смерть. Он уничтожил целую планету и понес за это наказание.
– Гораций сказал, что он один. – Руки Френка вновь сжались в кулаки.
– Он солгал. Нас было двое. Он вызвался встретиться с вами, единственными, кто выжил, и все объяснить. Информацию о случившемся я доставлю на нашу планету. Уничтожение вашего мира выльется в продолжительный траур.
– Спасибо вам, – в голосе Френка, однако, благодарности не слышалось. – У меня сразу полегчало на душе. Вы помогали ему взорвать ваш мир?
Зеленый человек задумался, потом с неохотой кивнул.
– Помогал – сильно сказано. Вначале я не соглашался с его ситуационным анализом. В конце все-таки согласился…
– Вы ему помогали. А теперь отправитесь домой и расскажете всем, что произошло, расскажете, что выжившие строят новый мир, и, возможно, ваше руководство придет к выводу, что и нас лучше взорвать, на случай, что наши потомки окажутся не столь великодушными, как мы. И следующая ваша экспедиция расправится с нами, для профилактики.
– Да нет же, быть такого не может. Я решительно выступлю против…
– Но существует вероятность того, что вас не послушают?
– Надеюсь, что этого не произойдет. Но, разумеется, всегда существует вероятность того…
– Еще один зеленый сукин сын, – с этими словами Гвенн достала из кармана маленький пистолет и застрелила инопланетянина.
– Деваться, похоже, некуда, – вздохнул Френк, глядя на покойника. – Теперь придется найти их корабль и убить всех, кто там находится.
– А потом взять корабль и взорвать их планету, – добавила Гвенн.
– Выбора нет. Как говорил Гораций, такая уж у нас репутация. Придется ее оправдывать.
– У меня будет неспокойно на душе, если мы этого не сделаем. Я буду волноваться о наших детях и детях наших детей. Лучше сразу с этим покончить.
– Ты, разумеется, права. А вот взорвав их, мы начнем учить наших детей подставлять другую щеку и всему остальному. Тогда это будет уместно. Так в путь?
– Пожалуй. – Гвенн оглядела крошечный клочок их когда-то необъятного мира. – Лететь, возможно, придется долго, не будем терять времени. Барана возьмем?
– Нет. Я отключу воздух, и он прекрасно сохранится. Он так хорошо смотрится на травке. Создает ощущение близости домашнего очага. Нам будет куда вернуться.