А с супругой у Эррхара вообще интересно вышло. Традиционно в драконьих семьях заправляют женщины. Матриархат в крайней стадии – как только драконица входит в пещеру мужа, все, что в ней есть, включая и само жилье, начинает принадлежать ей. И тот факт, что дракон пахал, как проклятый, собирая всю эту красоту и затаривая пещеру массой самому ему и не нужных даже вещей, никем и никогда не учитывается.
Вот только Эррхар, всю сознательную жизнь проживший среди людей, оказался изрядным космополитом. Насмотрелся, понимаешь, и как жена колотит мужа скалкой, и как муж вешает жену вместе с любовником просушиться за окно, причем необязательно за шею. И как душа в душу живут, тоже наблюдал, и еще тысячу и один нюанс, драконам попросту недоступные.
Побывал Эррхар на родине предков, когда ему стукнуло сорок. Для дракона как раз тот возраст, при котором ты еще чувствуешь в полной мере задор молодости и при этом не рискуешь нарваться на пренебрежительное обращение. Конечно, ты еще очень молод, и сопляком, особенно за глаза, назовут запросто, но в лицо хамить при этом все же не рискнут. В сорок дракон уже вполне совершеннолетний, и может и по шее обидчику накостылять, не боясь подвергнуться обструкции. Так что честно выждал – и полетел, чтобы вернуться спустя несколько месяцев разочарованным и без какого-либо желания повторить эксперимент.
Как оказалось, сородичи ему показались жуткими снобами, пытающимися свысока глядеть на «человеческого выкормыша» и поучать его брезгливо и сквозь зубы. За что, как оказалось, рискующие в эти самые зубы получить. Эррхар, в отличие от них, питался в молодости куда как лучше, двигался как хотел, а не по правилам, и в результате габаритами на четверть превосходил среднего дракона. Горы, в которых они жили, конечно, завораживающе красивы, но на том их достоинства и заканчивались. Холодно, еды не то чтобы совсем мало, но питание все же скудновато. К тому же исключительно мясная диета, которой драконы упорно придерживались, оказалась не столь хороша для организма, как приготовленная королевским поваром. Уважением к старшим (а оно для живущих по традиционному укладу драконов казалось само собой разумеющимся) Эррхар тоже не страдал. Недостаток воспитания, который его, кстати, не волновал ни капельки. В общем, повернулся и улетел, сделав на прощание неприличный жест хвостом.
Вот только был во всем этом один нюанс. Природа – она свое берет, и в некотором плане дракон-мужчина не слишком отличается от мужчины-человека. Снова же лететь к демонам на холку, да еще и терпеть потом сварливую жену всю оставшуюся жизнь, Эррхару не хотелось абсолютно. Однако тут помог случай – он все же оказался довольно везучий дракон.
Не все драконы проводили свою жизнь в горах. Были путешественники, желающие посмотреть мир (Эррхар по малолетству многого не помнил, но подозревал, что его погибшие во время жуткого по мощи торнадо родители были как раз из таких), были те, кто просто не мог выжить в горах… по разным причинам. Впрочем, они и вне гор не слишком-то выживали – человеческие маги научились с ними довольно неплохо справляться. А еще, случалось, с гор вылетали изгнанники.
Вот так и случилось, что выбралась из родных мест семья драконов. Папа, мама и трое детей, самый младший только-только поднявшийся на крыло. Из-за чего их выперли тяжелым сапогом под седалище, а может, они и сами сбежали, Эррхар не распространялся, да, может, и сам не знал. Во всяком случае, рассказывал крайне скупо и уклончиво. Но факт тот, что бежали они в спешке, бросив все, и дорогу особо не выбирали. Хорошо еще, что обычно драконы не забирались на территорию человеческих королевств, наученные горьким опытом общения с изобретательными двуногими, так что убралась семейка и устроилась на новом месте сравнительно легко. Вот только дальше начались сложности.
Поначалу взрослые драконы охотились, как привыкли у себя дома. Вот только не учли специфику, заросшие лесом холмы – не горы, дичь другая, и постоять за себя вполне может. В результате, когда глава семейства, охотясь за лосем, неудачно спикировал и запутался в густом, хотя и мелком ельнике, выяснилось, что считать себя в лесу самым крутым – занятие, вредное для здоровья. Взрослому, заматеревшему и, соответственно, тяжелому дракону, чтобы взлететь с ровного пространства, нужен хотя бы короткий разбег. А вот разбежаться здесь было негде, и, прежде, чем ящер сумел выбраться на открытое место, он успел повздорить с медведицей, как раз выгуливавшей в этих местах трех шаловливых отпрысков.
В лесу медведь, даже будучи куда мельче дракона, оказался сильнее и проворнее. Стреноженный гигант просто не успевал поворачиваться, а разъяренная мамаша, защищающая потомство, забыла чувство страха. В результате дракон даже не сбежал – уполз со сломанным крылом, наполовину перекушенной лапой и вырванным куском мяса из хвоста. Громадные раны на теле тоже присутствовали – медвежьи когти чешую вырывали запросто. Так что уже тот факт, что дракон сумел добраться до вырытой под холмом громадной берлоги, в которой с горем пополам разместились все пятеро, казался чудом.
И сразу же у драконов наступили темные времена. Мамаша была довольно паршивой охотницей даже в родных горах, здесь же она просто не справлялась. Трое детей требовали жрать. Муж лежал, и его тоже надо было кормить… Словом, влипла. И вот тогда на охоту попробовала слетать старшая дочь.
Что интересно, по незнанию и юношескому максимализму она вначале ухитрилась накормить семью, но при этом сделала то, что было смертельно опасно. Увидела стадо овец и в два счета поймала аж десяток. Вот только даже не подумала, что у овец есть хозяева и таким самоуправством они довольны не будут.
Крестьяне – они не трусы, скорее, инфантилы, и пока дело не затрагивает их, любимых, предпочитают держаться в стороне от любой драки. Это рыцарю невместно стерпеть оскорбление – а крестьянин будет кланяться, лишь бы его не трогали. Но когда окажется, что под угрозой его, маленького хозяйчика, достояние, из скромной, раболепно склонившейся фигурки вылезает вдруг чудовище, способное, к примеру, пустить обидчику стрелу в спину, ткнуть ножом спящего или подсыпать толченого стекла в кашу. Не бог весть какая честь, но гарантированно эффективно, а сейчас задеты были как раз крестьянские карманы.
Драконов местные не боялись. А чего бояться, если один такой пролетает над головами с завидной регулярностью, и урона от него никакого нет. Правда, и косо смотреть не рекомендуется – дракон под защитой короны, сам король к нему, по слухам, зайти не брезгует, но все равно, деталь пейзажа, и не более того. К тому же иной раз и вовсе прилетающая в гости, когда со жрецом, молодым, недавно из города переехавшим, поболтать охота. И даже выпить в компании, от чего трактиру неплохой прибыток. Словом, дело житейское. И тут появляется еще один дракон, мелковатый и наглый, и начинает пакостить. Неудивительно, что крестьяне взбеленились.
Будь Эррхар на месте, он бы, скорее всего, уладил вопрос. Возможно, крестьяне и сами примчались бы к нему за помощью. Но дракон как раз отправился в столицу – очень ему захотелось с друзьями пообщаться. На крыльях-то быстро, но одним днем все равно не отделаешься. Неделю… заседали.
В результате местные разобрались с проблемой самостоятельно. Логично рассудив, что напав на стадо один раз, дракон прилетит к нему вторично, они просто привязали к нескольким овцам сумки с ядом, а остальных на всякий случай отогнали в деревню. Дракон прилетел. Слопал одну овцу и почти сразу принялся загибаться от боли. Правда, для молодой драконицы полученная доза оказалась маловата, но ни летать, ни сопротивляться она уже не могла, и к вечеру, опутанная сетями, уже лежала на главной площади деревни. Ну а крестьяне решали, годится ли в пищу драконье мясо (годится, конечно, просто надо знать, как готовить) и что делать с такими ценными ингредиентами, как драконьи шкура, чешуя, когти, зубы, потроха, кровь… По слухам, столичные маги готовы были платить за них неплохие деньги.
Спасло Галаэн чудо. Если конкретно, то вернувшийся как раз в этот момент Эррхар. Когда он виляющим зигзагом (последняя бочка вина явно оказалась лишней, и даже полет не вытряс из его головы остатки хмеля) пролетал над деревней, то краем глаза увидел творящийся внизу беспорядок. И соответственно заинтересовался. Спикировал прямо туда и потом долго не мог понять, что за ком лежит в густо заляпанной листвой сети. Пока пленницу тащили, собрали грязи, травы и веток с листьями, наверное, с половины леса. Ну а когда разобрался, то даже не разозлился, просто лязгнул челюстями и потребовал объяснить, что, собственно, происходит.
Эррхару объяснили. Он подумал. Потом потребовал подождать и ничего не делать до его возвращения. И улетел. Крестьяне, конечно, поворчали, но спорить не стали – все же и дракон вроде как бы свой, и спорить с ним боязно. А Эррхар и впрямь очень скоро вернулся и приволок с собой увесистый мешок серебра. Имелась у него в пещере заначка на черный день. В результате крестьяне получили даже больше, чем планировалось, а дракон уволок трофей к себе в пещеру и вызвал Элтона.
Спасло Галаэн чудо. Если конкретно, то вернувшийся как раз в этот момент Эррхар. Когда он виляющим зигзагом (последняя бочка вина явно оказалась лишней, и даже полет не вытряс из его головы остатки хмеля) пролетал над деревней, то краем глаза увидел творящийся внизу беспорядок. И соответственно заинтересовался. Спикировал прямо туда и потом долго не мог понять, что за ком лежит в густо заляпанной листвой сети. Пока пленницу тащили, собрали грязи, травы и веток с листьями, наверное, с половины леса. Ну а когда разобрался, то даже не разозлился, просто лязгнул челюстями и потребовал объяснить, что, собственно, происходит.
Эррхару объяснили. Он подумал. Потом потребовал подождать и ничего не делать до его возвращения. И улетел. Крестьяне, конечно, поворчали, но спорить не стали – все же и дракон вроде как бы свой, и спорить с ним боязно. А Эррхар и впрямь очень скоро вернулся и приволок с собой увесистый мешок серебра. Имелась у него в пещере заначка на черный день. В результате крестьяне получили даже больше, чем планировалось, а дракон уволок трофей к себе в пещеру и вызвал Элтона.
В общем, оклемались и Галаэн, и ее отец. Придворный целитель, не упустив возможности попрактиковаться, сумел откачать обоих. Позже семья драконов переселилась – король выделил им место для проживания, жестко предупредив, что шутки кончились и за попытку еще раз стибрить что-то у крестьян отвечать придется по всей строгости. Так что или охотьтесь сами, или покупайте, как и на что – ваши проблемы. И помните, вы здесь лишь потому, что за вас попросили… Нельзя сказать, что такое положение вещей драконам нравилось, но и деваться им было некуда. В конце концов, три-четыре боевых мага с гарантией снимают с небес любого дракона, так что король был в силе и в своем праве.
Итак, драконы улетели, а Галаэн осталась. То ли понравился ей Эррхар, он, как ни посмотри, дракон был видный, то ли просто с рано прорезавшимся женским чутьем сообразила, что за ним она будет, как за каменной стеной. Чего уж в ее решении было больше, сказать трудно. Возможно, того и другого поровну. Вот только Эррхар к свалившемуся на него внезапно счастью отнесся, опять же, не как типичный дракон.
И вместо полновластной хозяйки получилась у них первая драконья патриархальная семья. В смысле, голос женщины исключительно совещательный, все решения принимает муж. Готовят то, что нравится мужчине. Все домашнее хозяйство на женщине. Ну и, до кучи, общаются на человеческом языке. Почему? Да просто Эррхар считал, что раз они живут среди людей, то и говорить должны на языке тех, чьим гостеприимством пользуются. Хотя, возможно, все свелось к тому, что за столько лет именно человеческий язык стал восприниматься им как родной, а драконий, напротив, благоприобретенным. В общем, на почве этого, свежеиспеченная драконья семья пребывала в странном перманентном раздрае.
Да еще, с легкой усмешкой сказала Торну мать, похоже, Галаэн ревновала Эррхара к королеве. И небезосновательно – как подозревала Селеста, молодой дракон был с детства влюблен в эльфийку и дико сожалел, что она не драконица. Весело получалось, в общем. И узнавшему столько нового о драконах Торну оставалось лишь головой в обалдении помотать да отправиться на боковую – драконы драконами, а вставать завтра надо было рано. Кира уже давно спала, а Торн некоторое время еще ворочался – избыток впечатлений мешал уснуть. Однако скоро сон, будто в вату закутав мысли, вступил в свои права, и оборотень не заметил даже, как окружающее перестало его волновать…
Глава шестая, в которой путешественников ждут дальняя дорога и новые впечатления
Проснулся Торн рано, еще даже не рассвело. Тишина была прямо убийственная, для города совсем несвойственная. Почти как дома…
Смешно, он уже начал считать домом свое лесное убежище, а здесь, хотя родился и вырос, чувствовал себя в гостях. Нет, правы те, кто говорят, что из-под родительского крыла все равно надо вылетать… На этой мысли он и проснулся окончательно.
Однако, когда Торн спустился вниз, то его уже ждал сюрприз. Как оказалось, спали только младшие, а мать, отец и Кира уже вовсю сидели за столом и о чем-то любезничали. Нашла, похоже, вампирша с родителями общий язык, к добру это или к худу, оставалось только гадать. Но щебетали женщины вполне доброжелательно.
– Только тебя ждем, – хмыкнул отец. Ждал он, как же, вон, кусок блина предательски торчал из уголка рта. Впрочем, обычно любящего поэстетствовать старшего оборотня это не смущало. – Иди, умывайся – и вперед!
Ну, вперед – так вперед. Умыться-побриться – это мы быстро, и вскоре Торн уже вкушал приготовленный матерью завтрак. Единственное, что портило настроение, это никогда раньше не мучавшая его мысль: не в последний раз ли такое счастье? Уходил он из дому много раз, но раньше все проходило куда спокойнее, можно сказать, будничнее. Может, вот так и начинается старость? Или всего лишь зрелость?
А вот уже перед отправлением мать слез все же не удержала. Раньше такого не было – или, может, Торн их просто не замечал? Обняла, поцеловала – и занялась порталом, упорно пряча мокрые глаза. Отец же просто хлопнул сына по плечу и пообещал, что если тот позволит себя убить, то он лично непутевому чаду голову оторвет. Весьма… многообещающее предупреждение. И оставалось лишь быстрее нырять в портал, чтобы не затягивать прощание. В первый раз в жизни Торн чувствовал, что еще немного – и уже не сможет уйти.
Мать высадила их посреди широкой дороги. Место, не отмеченное на стандартных картах телепортистов, – но у каждого профессионала таких, собственноручно выбранных точек не один десяток. На всякий случай, мало ли, как жизнь обернется.
Хорошее место – и ровное, и сухое, и, главное, на повороте, надежно скрывающем путешественников от излишне любопытных глаз. Правда, конь, которого Торн тащил в поводу, упорно не хотел идти в портал, но и оборотню сил было не занимать. Рванул, пообещал пустить на колбасу – и процесс живо стронулся с мертвой точки. Позади со своей кобылкой возилась Кира. У нее, правда, все получилось быстрее – лошадь была то ли умнее, то ли просто спокойнее. Миновали портал, повернулись – и Торн еще успел различить сквозь начавшее подергиваться рябью окно лицо матери и вскинутую в прощальном жесте руку отца. Затем портал окончательно закрылся, и теперь они вновь оказались один на один с огромным и враждебным миром, которому, надо сказать по здравому размышлению, стоило бы бояться такой необычной парочки.
Все привычно. Дорога – вот она, транспорт – вот он. Лошади, правда, не бог весть какие. Слишком хороший конь привлекает внимание, к тому же может в два счета найтись умник, который вообразит, что ему такой тоже нужен. И не только вообразит, но и попытается ценным имуществом завладеть. Вправляй тогда этому дурачку вначале мозги, а потом кости. Но и другая крайность тоже не хороша, откровенная кляча привлекает чужое внимание не меньше и, вдобавок, может в любой момент подвести. Так что лошади средненькие, может, даже чуть ниже среднего, но именно чуть. На таких, как заверила мать, до ближайшего города можно добраться часа за полтора. То, что надо, в общем.
Пожалуй, самым выделяющимся элементом в их маленькой группе теперь была сама Кира. Изящную фигуру не скроешь дорожной одеждой, да и оружие женщины с собой обычно не носят. Однако здесь пришлось жертвовать незаметностью ради удобства, к тому же совсем уж прятаться смысла не было – они, если вдуматься, и должны были вначале исчезнуть из поля зрения, но потом вновь начать привлекать внимание неизвестного преследователя. Так что оставалось подсадить девушку на лошадь – не то чтобы она в этом нуждалась, но вроде положено так – и тронуться в путь, попутно объясняя Кире некоторые хитрые нюансы.
Все дело в том, что находились они сейчас на территории совсем другого государства. Король четко сказал, и все с ним согласились, что совсем незачем устраивать безобразия у себя дома, когда можно подкинуть лишнего веселья соседям. Нравы здесь, честно говоря, были почти такими же, как на родине Торна, но отличия все же имелись. Для Киры, правда, особой разницы не было, ей и то, и другое было внове, но все же он предупредил, что страна относительно невелика, люди живут малость победнее и попроще. Мелочи, конечно, но на драку, к примеру, нарваться можно запросто – порядок здесь, подобно Аллену, поддерживать не умеют, а по бедности и не могут. Да и статус женщины в этой стране считался куда ниже, чем принято было в родной стране оборотня. Так что Торн рекомендовал спутнице держаться рядом с ним, ни во что не лезть и вообще поменьше открывать рот. Дешевле обойдется. Девушка послушно кивала, но чувствовалось, что ее мысли заняты другим. Тоже перехватила впечатлений, да и новизна приключения сбивала ее с толку. Это, конечно, плохо, и оставалось лишь надеяться, что за время пути до города она немного отойдет.