— И теперь я боюсь выходить на улицу, — говорил Женя, — вернее, за меня боятся мама и бабушка.
Квитковский вздохнул и решительно сказал мальчику:
— Пойдем со мной, сначала отведем Кирилла к родителям Жанны, они живут вон в том доме, и отправимся решать твою проблему.
— Но я не тороплю вас. — Парню стало ужасно неловко, такой быстрой реакции он не ожидал.
— Ты меня не торопишь, однако такие проблемы не терпят отлагательства, — пояснил Борис. — В противном случае ты до старости из квартиры не выйдешь. Впрочем, и это не выход из положения. Новые друзья твоей бывшей подруги могут подстеречь тебя где угодно, даже после школы. Думаю, у матери сейчас нет денег на телохранителя.
— Вы отведите сына, а я подожду вас на этой скамейке, — предложил Женя.
— Нет уж, дорогой, — мужчина взял его за руку, — здесь небезопасное место. Для твоих обкуренных и подвыпивших обидчиков преград не существует.
Ксения сидела во дворе и лузгала семечки, периодически бросая взгляды на Женин балкон. Ее беспокоило, что парень весь день не показывался. Обычно он робко выглядывал из-за двери и ретировался в комнаты, а она праздновала победу. Он не выдержит. Никто не выдержит столько времени взаперти, правильно сказала Анна Матвеевна. Праздник на их улице не за горами.
Девчонка вытягивала свою тощую шею, стараясь разглядеть испуганное лицо парня в каком-нибудь окне, но с изумлением увидела Евгения, входящего во двор с каким-то здоровенным мужиком и направляющегося прямо к ней.
— Это она? — спросил мужик, бесцеремонно показывая на Ксению пальцем.
Женя кивнул.
Мужик подошел к девчонке:
— Надо поговорить, мадемуазель. Нельзя ли пройти к вам?
— Надо — так говорите здесь. — Ксения осмотрела его презрительным взглядом.
— Ах, какие мы невежливые. — Дядя Боря изобразил на лице отчаяние. — Мало того, что тупые. Ладно, поговорим здесь. — Он тяжело опустился на скамью рядом с девчонкой. — Вот этот парень, — мужчина указал на Женю, — популярно объяснил тебе: он не хочет иметь с тобой дел. Ты не поняла и решила заставить его силой. Это нехорошо.
— А ты кто такой? — Поистине испугать собеседницу было нелегко.
— Я его дядя. Меня, естественно, интересует судьба племянника. — Квитковский встал с лавочки, издавшей жалобный скрип. — И все же я настаиваю, чтобы ты пригласила нас в гости. Прабабушка дома?
— А если я этого не сделаю? — высокомерно спросила несостоявшаяся невеста.
— Я тебе помогу. — Мужчина больно взял ее за локоть своей огромной ладонью. — Евгений, где живет наша красавица?
Ксюшка упиралась изо всех сил, пыталась закричать, но если кто и видел происходящее, на помощь ей не спешил. Они оказались у ее двери.
— Открывай! — Дядя Боря угрожающе посмотрел на девчонку. — Или я дверь вышибу ногой!
Поняв, что этот человек как сказал, так и сделает, лучше с ним не связываться, Ксения достала ключи. Квитковский втолкнул ее в квартиру, пропустил Женю, вошел сам и плотно затворил за собой дверь.
— Я хочу, — начал он, обращаясь к девчонке, — чтобы с этого дня ты не подходила к нему ближе чем на километр.
Ксения приняла вызывающий вид:
— Я буду делать так, как хочу.
Мужчина заломил ей руку. Это было очень больно, и девчонка закричала.
— Ты станешь делать так, как хочу я. — Другой рукой он схватил ее за волосы. — И поклянешься в этом своим здоровьем, потому что я намереваюсь регулярно встречаться с этим парнем и, если увижу на его теле хоть маленькую царапину, разорву тебя пополам.
— Я заявлю на вас в милицию. — Она искала последние способы спасения.
— А вот это тебе никто не помешает сделать, — рассмеялся Борис. — Женя тоже уповал на милицию. Судя по твоему виду, ничего страшного там нет. Да и в милиции меня знают. Так что вперед. А вот подходить к Евгению, трогать его и даже говорить с ним запрещается. В противном случае наказание будет страшным. Впрочем, если до тебя никак не доходит и тебе не дорога жизнь, можем начать прямо сейчас, уж больно ты его достала, да и у меня не вызываешь ни малейшей симпатии. — Он с такой силой толкнул ее, что она перелетела через всю комнату и ударилась о спинку кресла. Борис, сделав страшные глаза, медленно пошел на нее.
— А-а-а! — заорала Ксюшка, извиваясь по полу. — Не трогайте меня, я клянусь здоровьем, что не подойду к нему. Я не хотела! — С ней началась настоящая истерика. — Это все Анна Матвеевна. Она предложила помочь моей прабабушке поженить нас. Помнишь, я приглашала тебя посмотреть хомяка? Тогда я должна была разыграть сцену изнасилования. А она бы пошла в свидетельницы.
Спесь слетела с девчонки в считаные секунды. Она ползала возле ног дяди Бори, пытаясь поцеловать их, клялась и жизнью, и здоровьем, искренне раскаиваясь в своем поведении.
Квитковский решил: сегодня с нее хватит. Надо было повидаться со старушкой матроной Анной Матвеевной и объяснить ей, как вредно нежеланное содействие в сватовстве.
Глава 36
Старуха открыла дверь с быстротою восемнадцатилетней девушки. Дядя Боря не без основания предположил, что она подслушивала. Увидев рядом с Женей огромного амбала, Анна Матвеевна попыталась ретироваться, однако Квитковский помешал ей.
— Вы кто? — Старуха испуганно посмотрела на Квитковского.
— Родственник вот этого парня. — Борис вошел в комнату. — Я слышал, вы вздумали его женить? Без меня это никак невозможно.
— Кто вам сказал, что я хотела его женить? На ком? — Старая доносчица попыталась изобразить удивление.
— Ваша молодая соседка любезно раскрыла нам эту тайну, — рассмеялся мужчина. — Дело вот в чем: мне невеста не нравится. Свадьба отменяется. Ваша протеже только что поклялась своим здоровьем не подходить к нему ближе. Я жду от вас такой же клятвы.
Анна Матвеевна оказалась покрепче.
— Убирайтесь к черту! — закричала она. — Или я вызову милицию.
Квитковский медленно подошел к телефону и выдернул шнур из розетки.
— Пока мы не поговорим — никакой милиции. — Он погрозил старухе пальцем. — А потом вызывайте, если сможете.
— Что вы имеете в виду? — Анна Матвеевна похолодела.
— Если я не услышу тех слов, за которыми пришел, вы умрете естественной смертью… — Борис сделал паузу. — Прямо сегодня. К вашему сожалению, я знаю много точек: нажал — и нет человека. На вашем месте я бы подумал. Неужели интрига стоит вашей жизни?
Анна Матвеевна посмотрела в глаза этому незнакомому мужчине, называющему себя дядей Евгения, и ей впервые в жизни стало страшно. Столько лет, особенно при другой власти, она держала в руках нити человеческих судеб, решая, казнить или миловать, и порой решение зависело от ее симпатии или антипатии. Теперь какой-то мужик сам схватил ее за горло, и Анна Матвеевна чувствовала: на этот раз она проиграла.
— Хорошо, — вымолвила она. — Клянусь. Здоровьем, жизнью, своей дочерью. Вы довольны?
— Более чем. — Борис вежливо поклонился. — Надо ли говорить: если с головы этого парня упадет хоть один волосок…
— Я все поняла. — Старуха пошла к двери и открыла ее. — А теперь, пожалуйста, уйдите. Мне плохо.
Глава 37
Они стояли в скверике, и Женя долго тряс руку дяди Бори.
— Я ваш должник. — Мальчик преданно заглядывал ему в глаза. — Как мне отблагодарить вас?
— Слово-то какое откопал, — усмехнулся Квитковский. — Я тут подумал: дело мы до конца не довели. Конечно, во дворе гуляй смело, дамы тебя не тронут, а бомжи забыли об этой драке в тот же день: их и вовсе не бойся. Но, к сожалению, наша жизнь полна других опасностей, и это может быть не единичный случай в твоей биографии. Надо, чтобы ты умел постоять за себя.
— Мне бы очень хотелось уметь хорошо драться, — выпалил Женя.
— Приходи в спортзал. — Борис достал из кармана визитку и протянул мальчику. — Здесь мои телефоны и адрес. Если сможешь, появляйся уже завтра к восьми часам вечера. И передай матери: денег я с вас не возьму.
Так Евгений попал в самый крутой спортзал в городе. Дядя Боря обучал его приемам рукопашного боя, и мальчику казалось: теперь он не боится ничего и никого. Иногда Квитковский оставлял Женю после тренировок и занимался с ним дополнительно.
— На улице может возникнуть разная ситуация, — говорил он. — Ты должен быть готов к любой.
Через несколько лет Евгений действительно стал готов. За это время в его жизни произошли разные события, как плохие, так и хорошие. Умерла бабушка Надя, и они с матерью остались одни. Анна Матвеевна и Ксения переехали в другой район: хозяин огромного хозяйственного магазина облюбовал первый этаж под строительство и забрал их квартиры, предоставив более шикарное жилье. Наталья от души радовалась, а Жене было все равно. За это время ни Ксения, ни старуха не подошли к нему близко. Наоборот, при виде его обе старались скрыться в спасительной тишине своих квартир. Впрочем, парень уже ничего не боялся. Благодаря тренировкам с дядей Борей он мог за себя постоять.
Мальчик закончил школу и попытался, как хотела мама, поступить в университет на один из престижных факультетов. Наталья была уверена: сыну Героя всегда найдется место в высшем учебном заведении. Однако жизнь показала обратное. Все решали связи и деньги. А их не было. Провал сына на экзаменах подкосил женщину. В ноябре ему должно было исполниться восемнадцать, и она хорошо понимала: от армии ее мальчику не отвертеться. Наталья обивала пороги многих учреждений, просила знакомых помочь. Нашлись такие, которые пообещали и даже взяли жалкие крохи, припрятанные матерью на Женину учебу. Однако в положенное время парня вызвали в военкомат. Мать снова кинулась по инстанциям, надеясь на этот раз выбить хорошее место. Ей снова обещали, снова взяли деньги. Когда она услышала о месте службы сына, то чуть не потеряла сознание. Его будущая часть располагалась на границе с Чечней.
Этот удар Наталья переживала болезненнее всего. Ожидая сына, писавшего веселые письма, она перезнакомилась со всеми матерями его сослуживцев, старалась следить за всеми событиями, происходящими там, где служит ее мальчик, и по возможности держалась, веря в его возвращение. Каждый день, посещая церковь и ставя свечу Божьей Матери, она неистово молилась, и молитва была услышана.
Отслужив два года в так называемой горячей точке, юноша вернулся домой без единой царапины. Вернулся — и обомлел, увидев мать. Наталье только исполнилось сорок, однако страдания наложили на ее лицо такую печать, что женщине можно было спокойно дать и семьдесят. Перенеся в отсутствие сына инсульт, о котором, конечно, не писала, мать превратилась в высохшую старушку, еле передвигавшуюся на ногах, но продолжавшую работать (ее пенсии за мужа едва хватало на житье, а так хотелось побаловать сыночка!).
Евгений с ужасом гнал от себя мысль, непрестанно вертевшуюся в мозгу: что, если он потеряет единственного близкого человека? Этого никак не должно было случиться. Практически сразу по возвращении он устроился на работу, пообещав матери исполнить ее мечту — получить высшее образование при первой же возможности. Парень не мог заставить Наталью бросить работу, но решил каждое утро сам отвозить ее. В гараже стояла старенькая вишневая «копейка»: его дедушка, дослужившийся до полковника, увольняясь, купил машину, чтобы, уйдя в отставку и имея уйму свободного времени, радовать домочадцев посещением леса и речки. Придя в гараж и проведя рукой по пыльному капоту машины, Евгений тяжело вздохнул. Он всегда считал, что беды посыпались после смерти деда. А какая хорошая и дружная была семья! Как все любили друг друга! Деда он помнил плохо, но детская память запечатлела, как высокий седой мужчина подбрасывает в воздух маленького трехлетнего мальчика, отвечая на охи и вздохи бабушки и мамы:
— Он не должен бояться! Он тоже станет офицером!
В госпитале, куда лег дед перед увольнением, обнаружили рак желудка, который до этого никак его не беспокоил и который почему-то было поздно оперировать. Здоровый мужчина, в жизни ничем не болевший, сгорел за полгода и, по рассказам бабушки Нади, очень просил, чтобы Евгений научился водить: машину он завещал внуку. Бабушка не раз ездила с мальчиком в гараж, мыла автомобиль, но он не вызывал у ребенка интереса. Теперь время пришло. Женя записался на ускоренные курсы вождения. Права он получил не с первого раза, а лишь умаслив представителей известной организации, но для него это ничего не значило. Теперь вишневая «жуля», как он ее называл, возила маму на работу в детский сад.
В перерывах между мыслями о матери парень думал и о себе. В реальной жизни все оказалось сложнее, чем в Чечне. Там, по крайней мере, было все ясно, как в кино: этот друг, этот — враг, врагов надо уничтожать, защищая клочок земли, и ни о чем не надо беспокоиться, кроме того, чтобы не подставить свой лоб под пули. А здесь… За два года Евгений отвык от подлости и хитрости: там этого не было. Ребята держались друг за друга. Законы реальной жизни разительно отличались от армейских, чтобы привыкнуть к ним, требовалось время. Вот почему юноша не смог найти друзей. Те, которые тянулись к нему, казались слишком хитрыми, эгоистичными, подлыми и не вызывали никакого желания общаться. Евгений иногда посещал дискотеки и бары, однако вид размалеванных девиц, каких-то ненатурально-кукольных, раздражал его. Но он не комплексовал по этому поводу.
Куда больше парня беспокоило здоровье матери, и, как выяснилось, не случайно. Наталья умерла во сне. Умерла неожиданно для сына. Еще вечером они вместе смотрели телевизор, женщина смеялась и шутила, а потом пожаловалась на головную боль и ушла спать, пообещав разбудить сына, если ей станет хуже. Своего мальчика Наталья не потревожила.
Он вспоминал похороны матери, на которые собралось много народу: Наталью любили и уважали в Приреченске. Вспоминал одинокую жизнь в первые месяцы после ее смерти. Возвращаясь с работы, юноша неизменно звал ее. Как ему не хватало ее присутствия! Как много порой он хотел рассказать ей, попросить совета, поделиться своими мечтами и мыслями! Желание завести хорошего друга или девушку исчезло начисто. Парню нужна была его мама. Понимая, что ее не воскресишь, он ночами зарывался в подушку и тихо плакал, желая увидеть Наталью во сне.
Так прошло три года. Время притупило боль, возбудив у него новое желание: ему страстно захотелось иметь рядом человека, который бы его понимал и о котором он, Евгений, мог бы заботиться. Девушку с искалеченными лицом и душой ему, как он считал, послала сама судьба. И он принял подарок с благодарностью.
Глава 38
Оперативники пили чай в кабинете Павла, сетуя на то, что прошло уже три дня, а еще ни одно дело не сдвинулось с мертвой точки.
— И не сдвинется, — заявила Лариса, — потому что вы зациклились на Кошелеве. По мне, так надо искать другого.
— Вот отыщем Никитушку, поговорим и приступим к поискам, если потребуется, — пообещал Скворцов.
— Мы давно не рассуждали серьезно, — Лариса отставила чашку. — Почему никто из нас не поднял вопрос: как мог оказаться Якушев со своим автомобилем на дачной дороге, если из гаража до шоссе ведет прекрасная асфальтированная? Нет, он едет по неасфальтированной, чтобы попасть на место, где его убили. Зачем?
— Кошелев вызвал? — Прохоров сам покраснел от заданного вопроса.
— Тогда напрашивается другое: откуда Якушев знал Кошелева? У Никиты, как нам известно, машины не было, Семен и Марина, а также якушевское окружение в глаза его не видели, — не унималась женщина.
— Ты прекрасно знаешь: это еще ничего не значит, — подал голос Константин.
— Что кто-то вызвал Александра на эту пустынную дорогу — тут я с вами согласна: на мобильном телефоне зафиксирован неизвестный номер. Звонок был сделан как раз после выезда Александра из гаража. Проверка показала: данный номер не обслуживается, а телефона не существует: то есть кто-то, позвонив механику, уничтожил следы. — Лариса чертила на бумаге геометрические фигуры. — Только ничто не доказывает, что это был Кошелев.
— Как ничто не доказывает обратное, — не унимался Константин.
— Я бы поговорил еще раз со Старовойтовым, — задумчиво произнес Павел. — Вдруг мы упустили нечто важное, не подумав.
— Совершенно с тобой согласна. — Женщина встала и одернула юбку. — Вызывай его на завтрашнее утро. Я сама с ним пообщаюсь, а вы можете поприсутствовать.
— Благодарим вас, госпожа. — Мужчины отвесили ей низкий поклон.
* * *Семен Старовойтов, выпущенный под подписку о невыезде, однако все равно счастливый (состоявшийся разговор с женой не развел, а еще больше укрепил эту пару; Аллу умилило, сколько муж делал ради нее и как переживал, и женщина спешно стала собирать деньги, чтобы расплатиться с долгами и выкупить свою любимую дачу — с машиной можно было подождать), явился в управление без опоздания.
— Я же вроде все рассказал, — он удивленно посмотрел на оперативников.