— Бера, у меня тут для тебя тайна запертой комнаты, — сообщил я голограмме. — Ладно, может, Гарнер заинтересуется. Мне нужно опознать тип старого скафандра. Нам тут кажется, что скафандр изготовлен на Земле. Я не смогу прислать тебе скафандр; от него шпарит радиация, как в аду.
Я переслал ему видео, снятое в кратере Дель Рей: погибшую, следы и остальное.
Это привлечет их внимание.
Гекати все еще говорила по телефону. Пользуясь свободной минуткой, я позвонил Таффи в Ховестрайд-Сити.
— Привет, милая, это Лу…
— Я на операции и не могу ответить на ваш звонок, — сообщил мне автоответчик. — Соседи скажут, что я спятила, но я сегодня воскрешаю мертвых. Если хотите, чтобы пациент вам перезвонил и сказал «ха-ха-ха», черкните на стенке свой номер.
Хлоп!
— Милая, луняне сцапали меня, когда во время посадки я снимал на камеру всякое интересное в их окнах. Извини за вчерашнее. К сожалению, не могу сказать, когда перезвоню, и оставить номер тоже. Тут всюду чудовища, и мне нужно приниматься за работу.
Не прерывая разговора, Гекати взглянула на меня. Наконец она дала отбой и улыбнулась.
— Вы получите обзорные снимки Дель Рей. К сожалению, спутник заказать не удалось, но я договорилась со старателем из Зоны за скидку в оплате парковки. Он пролетит над Дель Рей на малой высоте. Через сорок минут.
— Отлично.
— И я услышала, что сюда прибудет еще команда. За «Моделью 29». С кем это вы общались?
— С вышестоящими.
— Я так понимаю, что нижестоящих у вас нет?
Я решил свернуть тему.
— У нас дефицит кадров.
— Ах вот как. Что дальше?
— Я отправил пленку со скафандром в АРМ. Если повезет, мы привлечем внимание Люка Гарнера. Он немолод и может опознать скафандр. У вас господин на экране сейчас с ума сойдет.
Гекати приняла вызов. Голова и плечи какого-то парня завели с ней жаркий разговор, потом исчезли.
— «Шриви девелопмент» хотят поговорить со мной. Ответить?
— Если это те самые ребята, что одолжили нам…
— Думаю, это босс Йонни.
Гекати набрала номер и переговорила с лунным компьютерным конструктом, который пропустил ее дальше.
Ей ответил тощий лунянин, молодой, но уже лысеющий, с венчиком темных волос, уложенных в тугой валик.
— Шериф Бауэр-Стенсон? Я Гектор Санчес. Насколько я знаю, в вашем распоряжении в данный момент находится собственность «Шриви девелопмент»?
— Да. Мы получили напрокат генератор через мисс Котани, вашего начальника службы безопасности, но я уверена, что она…
— Да, конечно. Она сообщила в наш офис, все как положено, и в любом случае, будь я на месте, я бы пошел мисс Котани навстречу, но мистер Шриви очень расстроен. Мы хотим немедленно получить генератор обратно.
Дело начало принимать странный оборот. Гекати помолчала, оглянулась на меня.
Я включил конференц-связь и спросил:
— Нам следует сначала провести обеззараживание генератора?
Глядя на лица на экране, я ощутил беспокойство.
— Обеззараживание? Для чего?
— Я не в курсе… Кстати, я Гил Гамильтон, офицер АРМ. Случайно оказался поблизости. Я не знаю подробности, но скажем так — в деле фигурирует космический корабль, гражданка Земли, и…
Я начал заикаться.
— Я… без генератора мы бы оказались в безвыходном положении. В безвыходном. Но р-р-радиоактивные материалы… н-н-немного… п-п-попало за щит. Ш-ш-шриви-щит, вы так его называете?
— Да, именно.
— Что посоветуете, мистер Санчес? Мы обдули вездеход от пыли из кислородного баллона, но хватит ли этого? Возможно, нам следует пройти цикл обеззараживания на станции «Гелиос-Энергия Один»? Или вернуть генератор как есть? В этом случае следует ли нам выключить генератор? Возможно, там под щитом остались нейтроны, которые разлетятся во все стороны?
Санчес помолчал несколько секунд, собираясь с мыслями. О чем-то напряженно думая. Мистер Шриви — чего он хочет? Подозревает, что результатами его экспериментов воспользуются для расследования крушения корабля, приведшего к гибели известных плоскостников? А прежде это замалчивали? Свидетели могут вспомнить странную двухколесную штуковину, спокойно проехавшую по радиоактивной пустыне. В то время как у землян во рту пересохло от страха перед этой «Моделью 29».
Ясно, что «Шриви девелопмент» не стремились замять дело. Единственное, чего им, возможно, хотелось, это чтобы никто не совал нос в их компактный генератор поля и не срисовывал его конструкцию.
— Выключите генератор, — сказал Гектор Санчес. — Опасности нет. Мы сами проведем обеззараживание.
— Мы можем подвезти его на полицейском лемми.
— Я… думаю, мы пришлем что-нибудь. Где вы находитесь?
Гекати подала голос.
— Мы привезли генератор на «Гелиос-Энергия Один». Сейчас мы немного заняты, нам нужен час, чтобы все подготовить.
Она дала отбой и оглянулась на меня.
— Значит, можно выключить генератор?
— Прикинемся тупыми.
— Убедительно. Выговор тоже помог. Гил, что вы задумали?
— Стандартная практика. Козыри оставим напоследок. Подозреваемый сам должен обнаружить свое чувство вины.
— Ага, понятно. Но на Луне такие приемы могут не пройти. Людей на Луне не так уж много, и связь тут вещь святая. Ты можешь погибнуть по тысяче причин, потому что кто-то не захотел разговаривать, или не захотел слушать, или не смог. Но все же: что у вас на уме? Что вы задумали? Что это, очередной талант?
— Не-а, Гекати. Происходит что-то странное. И, похоже, Санчес не в курсе, что именно. Ему тревожно. Но за Санчесом, его словами и поступками стоит сам мистер Шриви, изобретатель того самого шриви-щита. Что ему нужно?
— Считается, что он уже на пенсии, Гил. Но стоит только где-то случиться радиоактивному выбросу…
— И я о том же. Где-то радиация, и срочно нужна «Модель 29», сию же минуту. Он готов приехать за ним на «Гелиос Один». А быть может, причина в том, где именно ему нужна «Модель 29», а где нет.
Гекати обдумала услышанное.
— Предположим, этот Санчес сюда явится, но «Модели 29» тут не будет?
Мне понравился такой вариант.
— Наверняка кто-то очень расстроится.
— Это я улажу. Что еще?
Я потянулся.
— Возможно, результат мы получим нескоро. А не пойти ли нам поискать здесь продуктовый склад?
— Вы идите, возьмите поесть, — сказала она. — А я пока припрячу их штуковину, а потом осмотрю тело.
Я не нашел ни продуктового склада, ни ресторана. В комнате отдыха имелся платный автомат. Заглянул в оранжерею — темно: полночь.
Я купил в автомате перекусить, и мы отправились в оранжерею.
Над головами сияла неестественная Земля в полной фазе. Звезды не подсвечены, но что-то в них не так… ах вот что. Звезды имели цветовой код. Насыщенно-красный Марс, ярко-красный Альдебаран, фиолетовый Сириус…
Луняне пытались превратить свои оранжереи в сады, и всюду отыскивались следы индивидуального творчества. Можно было собирать фрукты и овощи, наблюдая за тем, как спускающиеся с холмов сумерки собираются в тень в форме сидящего будды.
Гекати доложила обстановку.
— Тело в пути. Джон Линь достал нам два тягача-манитулятора. Второй следит за первым. Таким образом, тело постоянно находится в поле обзора камеры.
Она замолчала и выплюнула вишневую косточку.
— Он толковый парень, спасибо ему. Еще Нуналли Стерн сказал, что приготовил одну из смотровых комнат для аутопсии. Мы проведем вскрытие через просвинцованное стекло при помощи манипуляторов тягачей.
Я резал ножом грушу величиной с дыню, частично на ощупь.
— И что, вы думаете, мы найдем?
— А что следует искать?
— Радиацию, само собой, ну и, может быть, утечку. Вряд ли пулевое отверстие, колотую рану или след от удара… я бы это обнаружил.
— Психоэнергия поразительная сила, где уж нам тягаться, — проговорила она.
Я не обиделся, потому что, конечно же, она была права.
— Я верю в свои способности, — ответил я, — они не раз спасали мне жизнь. Конечно, они не беспредельны.
— Ничего страшного. Но я с интересом послушаю.
Я рассказал ей эту историю, пока мы поедали груши и снедь из своих пакетов. Потом мы посидели в тишине.
Наша с Таффи связь не была совсем уж узаконенной. Но мы с Таффи, а также Гарри Маккавити, ее лунный хирург, и Лора Друри, мой лунный коп, поддерживали официальные отношения, и в один прекрасный день мы с Таффи собирались зачать. Обычно я предпочитал сложные любовные связи, но в последнее время это начинало меня утомлять. Когда долгое сидение в темноте и тишине начало казаться странным, я сказал просто, чтобы не молчать:
— Ее могли и отравить.
Гекати рассмеялась.
— Ничего странного — ее могли убить, потом высушить путем быстрого замораживания, потом перебросить тело на три километра при лунной гравитации. В Дель Рей ее вряд ли нашли бы, но вы ее все-таки обнаружили…
— Перебросить как — при помощи переносного телепорта на краю утеса?
— Черт.
— Вы же не нашли на ней синяков?
— Вроде нет.
— От нее тянулись следы?
Черт возьми, да.
— Нам нужны технические характеристики телепортов, чтобы точно оценить их способности. Возможно, следы в этом месте уже были, и убийце просто оставалось запустить тело в точку, где заканчивались следы. Ну и, кроме того, переносных телепортов не существует.
Гекати снова рассмеялась.
— Хорошо, кто же тогда оставил эти следы?
— Ваша очередь.
— Она пришла туда сама, пешком, — сказала Гекати. — А следы, которые вели внутрь от края кратера, потом стерли. Вопрос как.
— Сдули из кислородного баллона?
— В лемми не так много кислорода. Возможно, в более крупном летательном аппарате кислорода больше. Можно было просто сдуть пыль с части дна кратера выхлопом из дюз, но… Гил, корабль мог просто сесть посреди кратера, где ее выбросили наружу, а потом улететь. Вы сами так говорили.
Я кивнул.
— Создается именно такое впечатление. К тому же для чего кому-то разгуливать по кратеру Дель Рей?
— Что если убийца ее обманул, сказал, что на ней скафандр с радиационной защитой?
Верно. Вариантов полно.
— Быть может там было спрятано что-то ценное? Награбленное из банка? Мини-диск с секретным оружием АРМ?
— Тайная карта подземных пещер под Ликом Марса.
— И они решили сесть там в лемми, чтобы это забрать. А взлетел лемми без второго пилота.
— Сколько лет назад? Пятьдесят-сорок лет назад у лемми не было защитных шриви-щитов. Только самоубийцы решились бы на такое.
Это немного сужает область поиска. Гм…
— Я никогда не была помолвлена, — сказала Гекати Бауэр-Стенсон.
— Вчетвером это гораздо проще. Все постоянно в разъездах, поэтому собраться всем вместе — это что-то вроде хобби.
— Вчетвером?
Я поднялся.
— Гекати, мне снова нужно в рециклер.
— А я к телефону, по-моему, нас вызывают.
Сигналы мигали, приглашая нас обоих снять трубку. Гекати ответила на вызов, пока я находился в рециклере. Когда я вышел, она отчаянно махала мне рукой. Я подошел и встал у нее за плечом.
— Это шериф Бауэр-Стенсон, — представилась она.
— Максим Шриви сейчас ответит, — проговорил конструкт.
Максим Шриви сидел в терапевтическом кресле-каталке с высокой подставкой для шеи, приспособленной к его большому росту. «Очень старый и очень больной, — подумал я, — и все еще жив, хотя и не только благодаря сильной воле».
— Шериф Бауэр-Стенсон, «Модель 29» нужна нам сию же минуту. Мой помощник сообщил мне, что вездеход пока еще не доставлен на «Гелиос-Энергия Один».
— Разве они… Прошу вас, подождите минутку, я выясню.
Гекати нажала удержание вызова и взволнованно взглянула на меня.
— «Модель 29» стоит зачехленный, но его еще не чистили. Мы не можем снять чехол, потому что Гектор Санчес посадил грузовоз прямо рядом с 29-м. Что мне теперь говорить?
— Скажите, что 29-й еще не погрузили. Ваш человек на лемми ищет улики и осматривает кратер. Скажите им это, но только никаких аварий, все в порядке.
Гекати секунду думала, потом снова соединилась со Шриви.
Старик уже стоял перед экраном, темный и тощий как скелет: Барон Суботта. Было ли ему нужно кресло-каталка, неизвестно, но при лунной тяжести он вполне мог передвигаться. Появившись на экране, он уже кипел.
— Шериф Бауэр-Стенсон, «Шриви девелопмент» никогда не нарушали закон. Мы законопослушные граждане, одни из лучших, и один из главных источников дохода Луна-Сити! Мисс Котани пошла вам навстречу, когда ваш офис обратился к нам за помощью. Насколько я могу судить, помощь вам больше не требуется. Можем ли мы скорейшим образом получить «Модель 29» обратно?
Я знал, что могут, но объяснять в эфире, как именно, не было возможности.
— Сэр, вездеход пока не погружен на борт. Мой человек еще на месте происшествия, занимается сбором улик, а полицейская машина слишком велика, чтобы посадить ее… — Гекати позволила себе легкую импровизацию, — на площадке. Сэр, от вашего вездехода могут зависеть жизни. Для вас это тоже вопрос жизни и смерти?
Похоже, Шриви немного успокоился. И снова уселся в кресло.
— Шериф, это устройство еще не прошло стадию эксперимента. Мы никогда не проводим испытания генераторов поля Шриви без надлежащего оснащения пилотов медицинскими датчиками, а сейчас у нас еще не пройдена стадия морских свинок! Что если щит отключится, когда ваш человек будет находиться под его защитой? Она лунянка? У нее есть медицинские порты?
— Я вас поняла. Я дам необходимые объяснения шерифу Сервантес.
— Шериф, подождите. Все работает?
Гекати нахмурилась.
— Щит функционировал нормально? Все в порядке? Радиации не было?
— Э-э-э, пользователь занес немного радиоактивного материала на ботинках внутрь щита, но это, естественно, не означает дефект шриви-щита. Щит действует отлично, насколько мы можем судить.
Макс Шриви прикрыл глаза, болезненные морщины на его лице разгладились. Казалось, в этот миг вся его жизнь получила оправдание. Потом он вспомнил о нас.
— Я хотел бы, чтобы вы вкратце рассказали мне об обстоятельствах использования щита, — быстро проговорил он. — Мы бы хотели сохранить записи в журнале, в особенности если наше устройство послужило правому делу.
Еще бы — скажите спасибо, что никто не изжарился!
— Мы вернем вам вездеход через час и, само собой, очень вам благодарны, — ответила Гекати. — Надеюсь, что смогу полностью рассказать вам историю расследования, но не раньше чем через неделю. Однако даже после этого, а тем более сейчас, я попрошу соблюдать конфиденциальность.
— Хорошо, я понимаю. До свидания, шериф… э-э-э… Бауэр-Стетсон.
Экран погас.
Гекати смотрела в пустой экран.
— Что теперь?
— Передайте вашим людям, пускай пилот идет в кабину.
— Пилоты. Санчес и еще кто-то, есть новичок. Лучше вы сами все им объясните, о Принц из Заморских Стран.
— Хорошо.
— У них в машине установлены наружные камеры, — сказала она.
— Гм… здорово. Гекати, сколько у вас сотрудников?
— Всего в участке шестеро. Они сейчас заняты осмотром тела. Двое из персонала «Гелиоса». Они ни слова не сказали, когда мы спрятали «Модель 29», и будут молчать, когда мы вытащим его наружу. Два полицейских лемми…
— Стет. Вот что мы теперь сделаем. Один лемми пусть влетит, так чтобы его не было видно. Другой пусть держится в воздухе, пока первый не сядет. Нам нужно облако пыли и суета с полицейскими лемми, пока ваши люди не выкатят «Модель 29».
— Что ж, надеюсь, это будет стоить суеты.
Гекати встала и потянулась к моему телефону, чтобы переговорить со своими лунными копами снаружи.
— Вилли, обер-лейтенант Гамильтон из АРМ хочет пообщаться с твоими гостями. Потом я скажу тебе пару слов.
Я ждал ответа.
Наконец на экране появились Санчес и женщина с короткими светлыми волосами ежиком — они прижимались друг к другу, чтобы попасть в камеру. Шлемы-пузыри отражали свет и скрывали линии скул.
— Гамильтон, мы отправляемся за «Моделью 29», — сказал Санчес.
Женщина оттеснила его в сторону.
— Гамильтон? Я сержант Рэндал. Нам сказали, что мы сможем забрать шриви-щит здесь, на месте. Надеюсь, он не потерялся.
Рэндал привыкла командовать, это было заметно.
— Нет, щит на месте, не волнуйтесь, но у нас появились проблемы. Идите на место и ждите, хорошо?
— Ясно, вас понял, — улыбнулась Рэндал.
Она собирается оставить Санчеса сторожить этот чертов багажник.
— Если можно, отправляйтесь в кабину вдвоем, — продолжил я. — А можете просто сидеть там. Не знаю, кто из руководства сюда прибыл. Может быть, кто-то такой, кого никто из нас видеть не желает.
Она нахмурилась и кивнула.
Я дал отбой. Гекати делала мне знаки. На моем аппарате горел вызов, но я повременил с ответом. Гекати вздохнула, откинулась в кресле и отвела волосы с глаз.
— Проверка на нормальность, — сказал я. — Когда вы сообщили детали, Шриви успокоился, верно?
Она обдумала вопрос.
— Да. Похоже, что так.
— Ага. Но вы не сообщили ему ничего радостного. Прибор не погружен на борт, и возвращать его никто не собирается? Прибор до сих пор находится на месте преступления? Дожидается прилета больших кораблей с шишками-нелунянами? И тогда шриви-щитом снова воспользуются. Кто и в каких целях?
— Возможно, терапевтическое кресло впрыснуло ему успокоительное, чтобы старика не хватил удар. Хотя нет, черт возьми, он не был обдолбан. А кто такая, к чертям, Джеральдин Рэндал?
— Бауэр-Стенсон? Гамильтон? Это Джеральдин Рэндал.
Мы встали. Я почувствовал, как мои ноги оторвались от пола. Рэндал протянула руку вниз, чтобы пожать руку Гекати, и вверх — чтобы пожать руку мне.