— Чем планируете заниматься завтра, Роман? — спросила она.
— Не знаю… Хотелось бы найти работу, устроиться и определиться в жизни, а то как маятник мотаюсь по стране туда-сюда. Пора бы и осесть где-нибудь.
— А кто вы по специальности, Роман, возможно, я что-нибудь смогу вам предложить.
— По специальности… — он задумался, — руки, ноги, голова имеются, остальное, как говорится, приложится. Есть диплом университета, физико-математический факультет. Многое, чего умею, но в это поверить сложно. Например, мы ехали сюда с вами в машине, а в ней полетел кислородный датчик. Внешне ничего не изменилось, двигатель работает без перебоев, но бензин жрет зверски, надо его менять. Похожу по городу, зайду в институты, в НИИ, возможно, предложат что-то существенное. А пока предлагаю выпить за вас, за очаровательную хозяйку дома.
Он заметил, что Элеонора обрадовалась такому тосту, отпила с удовольствием немного.
— А где ваша семья, родители, из какого вы города, Роман?
— Нет у меня никого… Учился в Питере, а потом колесил по стране. Год-два и в другой город. Не выношу тупоголовых начальников, но с ними бесполезно спорить — уезжаю в другой город. Пора остановиться, смириться и не лезть со своими советами. Не воспринимают многие профессора подсказок от студентов, если можно так выразиться, даже если они стоящие и правильные. Но я уже исправляюсь, почувствовал, что могу остановиться. Вам ведь тоже хотел подсказать, когда узнал, что вы хозяйка того ресторана, но не стану, а то прогоните меня из этого уютного гнездышка.
— Подсказать мне… интересно… с удовольствием бы послушала. Наверное, вы в чем-то правы. Вряд ли я бы восприняла серьезно подсказку от постороннего человека, но сейчас выслушаю ее с удовольствием. Вы меня заинтриговали, говорите, я не обижусь, даже если это окажется полным бредом, но и сумею понять, а не отбросить.
— Видимо, судьба у меня такая… Я бы изменил дизайн в ресторане, а то он смахивает больше на столовую. Конечно, все-таки это обеденное место для приезжих, но почему бы не привлечь других посетителей? Я бы разделил зал на две половины. Один для середнячков, а другой для богатеньких. Я сегодня в Эдельвейсе обедал, цены там прилично кусаются, но дизайн и обслуживание сглаживают высоту цен, я бы еще пришел — пусть дорого, но приятно. Конечно, все зависит от имеющихся средств…
Элеонора задумалась, ответила с улыбкой:
— Вы знаете, Роман, ваше предложение мне по душе. Даже не понимаю, как сама не додумалась до простой истины. Это вас на физмате научили?
— Нет, конечно. Я же говорил, что кое-что умею, но в это сложно поверить. Никто не желает слышать про ресторан, например, от математика или физика. Я абстрактно, без конкретики.
— Абстрактно, но в точку, — она улыбнулась, — теперь я хочу выпить за вас, ваше сиятельство.
— Ничего не поделать, если у меня такая фамилия. Приходится быть Графом. Да, я Роман Сергеевич Граф. Но и вы не из крестьянок, Элеонора Борисовна, Воронцовы, кажется, князьями были.
Она удивленно посмотрела на него.
— Вашу фамилию и отчество охранник назвал, когда записывал мои данные на КПП, на въезде в поселок, — пояснил он, — так и написал — жилец Воронцовой.
Она отпила глоток коньяка, откинулась в кресле, незаметно сдвинула халатик с одной ноги, чтобы виднелась ажурная окантовка чулка. Немного, но треть бутылки они успели выпить — вполне достаточно для начала интимных любезностей.
— Скажите, Элеонора, вы были замужем, есть дети? — спросил Граф.
Она как-то кисло усмехнулась. Видимо воспоминания не приносили ей радости.
— Я и сейчас замужем… официально. Муж хотел детей, но не получалось. Оставил мне часть бизнеса — гостиницу с рестораном, автосервис, этот коттедж и машину, а сам взял себе молоденькую девушку. У него еще один коттедж есть… не в этом, в другом поселке на берегу залива. Потом оказалось, что дело не во мне, а в нем самом. Обратно я его не приняла… тяжело было, страдала, но не приняла. Внутри что-то перевернулось и перегорело. Сосуществуем мирно. Он ту телку выгнал, взял другую… третью… так и живем, а время летит безвозвратно.
Она взяла бокал, выпила остатки коньяка без слов.
— Извините, Элеонора, не хотел вас расстраивать, — искренне произнес Роман, — извините.
— Ничего. Все в прошлом уже и быльем поросло. Потанцуем? — внезапно предложила она, включив медленную музыку.
— Конечно, — ответил Роман, вставая и беря ее за руку.
Он ощущал все ее движения… а негодный мальчишка начинал топорщиться в брюках…
Утром он проснулся первым, приподнялся на локте, осматривая лицо Элеоноры внимательно. Все-таки ей не сорок, а лет тридцать пять, решил он, отодвигая тихонько одеяло с груди. Ему нравились ее груди… не растисканные и естественные, если можно так выразиться, в ее возрасте это большая редкость.
Он поласкал язычком соски, замечая, как они стали набухать немного.
— Шалун, — не открывая глаз, произнесла она, прижимаясь всем телом к нему.
Через полчаса они принимали душ, каждый в своей кабине, иначе бы опять задержались. Элеонора приготовила легкий завтрак.
— Я обычно завтракаю на работе. Мне приносят в кабинет, он на первом этаже гостиницы. Хочу пригласить тебя к себе — ты говорил вчера о дизайне в ресторане. Поможешь? Это неплохая идея — за одну котлету брать разные цены в зависимости от зала.
— Без вопросов, Эля, конечно, помогу, — согласился Роман.
Воронцова сама не водила машину, хотя и умела. Ее новенький Лэнд Круизер смотрелся шикарно, а пожилой водитель явно не походил на охранника — просто водитель, который еще при муже работал. Так и ушел к ней вместе с машиной.
Сначала они заехали в автосервис. Электронщик быстро определил поломку, действительно полетел кислородный датчик. Он быстро заменил его на новый.
— Не перестаю удивляться тебе, Рома. Как ты мог определить поломку без прибора? Специалисты говорят, что это невозможно, можно только предположить, не более.
— Не знаю, — пожал он плечами, — какое-то внутреннее чутье. Электроника: это тоже один из разделов физики. Но, все-таки, чутье.
Они завтракали в кабинете, когда в него наглым образом зашли два бритоголовых бугая.
— Ты забыла, Эллочка, что вчера еще должна была вернуть нам должок. Сегодня он вырос на десять процентов. Надо бы наказать тебя, но мы джентльмены, бить не станем, но приплатить придется, — произнес один из вошедших.
— Можно натурой, — заржал другой.
— Это твоя крыша? — спросил Роман.
— Не встревай. Я сама разберусь, — недовольно ответила она, не ожидавшая прихода бойцов.
— Понятно, — ухмыльнулся Граф, — парни, теперь эта девушка под моей защитой и вам здесь не обломится. Хотите поговорить — забьем стрелку. Так и передайте своему шефу. А сейчас прошу очистить помещение, от вас козлятиной воняет.
— Чего? — одновременно озлобленно и удивленно произнесли они в один голос.
Ближний подошел и резко ударил в челюсть Роману. Видимо, тренированный гад, подумал он, уклоняясь от кулака и одновременно выворачивая руку на излом. Хруст в суставе и дикий вопль потряс гостиницу. Второй не решился на нападение.
— Забирай своего вонючего ублюдка, козел. Пусть ваш шеф позвонит и назначит стрелку, я подъеду. И еще скажи — за причиненное беспокойство с вас пятьдесят тонн зелени. На стрелку с собой прихватите. Пшел отсюда…
Бугаи, пятясь, вышли из кабинета. Воронцова взволнованно заходила туда-сюда.
— Ты что натворил, Рома, ты что натворил. Ты знаешь, кто эти люди?
— Крыша… И какая разница — бандит, он везде бандит, — ответил спокойно Граф.
— Бандиты… ты знаешь, под кем они ходят? — чуть ли не в истерике спрашивала она. — Что со мной теперь будет?.. Элементарно оттрахают и заберут весь бизнес. Рома… что ты натворил, Рома…
— Успокойся, ты под моей защитой.
— Под какой зашитой? — не удержавшись, закричала она, — они под местным начальником полиции ходят. Тебя даже не посадят, тебя просто грохнут. А что со мной будет, ты подумал?
— Успокойся, Эля, успокойся. Пусть они хоть под самим чертом ходят — я тебя в обиду не дам. — Он подошел, обнял ее. — Помнишь, я говорил тебе, что кое-что могу? В некоторых вопросах ты уже убедилась. Убедишься и в этом. Будем ждать звонка, я поеду на стрелку, а тебе надо спрятаться на время. Пока не пройдет встреча на высшем уровне, — он усмехнулся. — Пойдем, я отвезу тебя в одну квартиру. Там клоповник, конечно, но пару дней прожить можно, большего времени не потребуется.
— Как ты разберешься с начальником полиции? У них все отлажено — подкинут наркоту и посадят. Это в лучшем варианте…
— Верь мне, Эля, верь. Я разберусь. Пошли, я отведу тебя пешком, здесь недалеко. Не надо, чтобы даже водитель знал, где ты находишься. Сам вернусь сюда и стану ждать звонка.
Позвонили уже через три часа. Мужской голос без эмоций назначил стрелку в брошенном и развалившемся здании пилорамы на окраине города через час. Граф усмехнулся — повоюем, говнюки.
Через час в кабинет начальника Зеленоградского района полиции вошел мужчина.
— Можете не вставать, подполковник, поговорим без предисловий.
— Кто вы?
— Я полковник Арнаутов, центральный аппарат МВД, управление собственной безопасности, — он предъявил удостоверение.
Подполковник все же встал.
— Извините, товарищ полковник, я не знал…
— Пустое, но к делу. Я здесь случайно, можно сказать проездом, решил навестить свою старую знакомую, а ваши люди одного моего знакомого не ласково встретили, стрелку забили на пилораме за городом.
Он сразу заметил, как заволновался полицейский, побледнел и осунулся.
— Сейчас спецназ уже окружил ваших людей на пилораме, полагаю, что они дадут нужные показания, — продолжил пришедший, — но я уже говорил, что приехал по личным делам. С вас триста тонн зелени, подполковник, в течение двух часов, и я даю команду отбой. Я забываю вас, а вы моего друга и его знакомую. Так какую команду давать, подполковник?
— Я согласен, — трясущимися губами еле слышно ответил полицейский, — но мне не собрать такую сумму за два часа. Подождите хотя бы до вечера.
— Это твои проблемы, подполковник, я зайду через два часа. И еще — твои люди должны извиниться перед моим другом и знакомой. Пусть завтра прямо с утра и придут к ней с цветами.
Он набрал номер телефона, дал команду "отбой" и вышел. Подполковник нервно закурил, приходя в себя. Арнаутов, Арнаутов… не слышал о таком. Он набрал номер знакомого полицейского из Москвы, поинтересовался прибывшим полковником. Ответ озадачил его — серьезный мужик, вежливый, но цепкий. Если что не по его раскладу — башку враз оторвет и на парашу поставит. Значит, действительно есть такой полковник и его удостоверение не подделка. Тысяч двести я наберу, а где еще сто взять? А если деньги возьмет и посадит? Нет, может копать, гад, но этот вопрос закроет. Деньги, где взять деньги? Он усиленно думал. Зазвонил телефон — ребята сообщали с возмущением, что никто на стрелку не приехал.
— Так, — перебил он их, — заткнитесь и слушайте. Сейчас уезжаете оттуда на нашу базу, сидите там и не рыпайтесь. Я вечером буду.
Он сунул телефон в карман. "Есть деньги, есть, — он стукнул кулаком по столу, — но до вечера их не взять", — прошипел он с яростной злостью. Знакомый банкир, задолжавший ему, прилетал как раз через два часа.
Полковник появился ровно в указанное время.
— Извините, — стал оправдываться полицейский, — у меня только двести, — он протянул дипломат, — деньги есть, но я могу их взять только вечером. Готов понести любую неустойку.
— Хорошо, пусть твои бугаи принесут завтра вместе с цветами и извинениями сто пятьдесят тысяч Воронцовой. Я ждать не могу, еще кое-какие дела имеются с вашим генералом, а потом домой. Надеюсь, что ты все правильно понял, подполковник, моих друзей обижать не стоит.
Он повернулся и вышел из кабинета.
"Понял, я все понял, — усмехнулся полицейский, — но и ты у меня теперь на крючочке. Хоть и хлипкий он, но все же крючочек, с него не сорвешься, со мной вместе загремишь, если что. Завтра мои люди цветы, естественно, подарят, но и копию пленочки к нему приложат вместо денег. Игра — есть игра, полковник, ты и так меня поимел неплохо". Он усмехнулся довольно, включил запись магнитофона. Послышался голос Броневого, играющего в "Семнадцати мгновениях весны" Мюллера: "А вас, Штирлиц, я порошу подумать, прежде чем тягаться со мной. Сумма выросла до двухсот тысяч. Удачи".
"Сволочь, сволочь, — закричал в истерике подполковник, топча ногами портативный магнитофон. На крик прибежала секретарша…
— Дверь закрой, — заорал на нее он.
Пройдя квартал, Граф огляделся, проверился — за ним никто не следил. Он прошел в квартиру, где еще недавно разбирался с полицейскими, там он спрятал Элеонору.
— Все, Эля, все закончилось благополучно. Я уладил вопрос и нас больше никто не побеспокоит. Пойдем, покушаем у тебя в ресторане или дома?
Она прижалась к нему, зашептала, всхлипывая и не поднимая лица:
— Благополучно?.. Я не верю, такого быть не может… Пойдем, здесь ужасно, я села на диван, а ко мне пополз жирнющий клоп… Кошмар… Неужели есть еще клопы у кого-то? Кошмар.
Дома в постели он стал ласкать ее грудь. Она посмотрела с укором:
— Как ты можешь, Рома, не до любви сейчас. Я боюсь, что бандиты ворвутся в дом, тебя убьют, а надо мной надругаются. Ты ничего не знаешь — кто им противился, того уже нет, даже в тюрьме они не выживают. Рома… ты все испортил, Рома… Я так надеялась, что встретила мужчину своей мечты…
— Завтра ты сама убедишься в моей правоте и дашь слово, что никогда больше не станешь сомневаться в моих словах. Я мужчина, Эля, и просто так обещаниями не раскидываюсь.
Он отвернулся от нее на бок. А она еще долго глядела на его спину, шею и голову. Слезы бежали из ее глаз на подушку… Под утро сон все же сморил ее, но проснулась она сразу, как только Роман потряс ее за плечо.
Воронцова приняла душ, приготовила легкий завтрак Роману, сама есть ничего не стала, выпила лишь стакан чая. В офис ехали молча, без разговоров. Вошли в кабинет и у нее подкосились ноги. Роман схватил ее на руки, усадил в кресло, дал выпить стакан воды.
Ничего не понимающие бугаи стояли посередине кабинета с цветами. Один заговорил подобострастно:
— Элеонора Борисовна, извините нас, пожалуйста, мы были не правы. Это вам цветы от нас и небольшое возмещение морального ущерба.
Он положил букет и дипломат на стол, еще раз извинился и они вышли. Ничего не понимающая Воронцова спросила:
— Что это было, Рома, нас не убили?
Он подошел к ее креслу, обнял сзади за плечи.
— Парни поняли и осознали, что совершили плохой поступок, пришли извиниться и возместить моральный ущерб, — он вернулся к столу, открыл дипломат, пересчитал пачки, — здесь двести тысяч долларов. Я же говорил тебе, что вопрос уладил. Ты принимаешь их извинения, Эля?
Она ошарашено смотрела на него и все еще не могла осознать происходящего.
— Ты кто, Рома, волшебник?
— Нет, я только учусь, — ответил с улыбкой он.
Граф достал из шкафа бутылку коньяка, плеснул немного в бокал.
— Выпей, Эля, тебе станет легче.
Она опрокинула все содержимое в рот, почувствовала согревающее тепло на голодный желудок. Стала приходить в себя.
— Ты застрелил их всех на стрелке?
— Нет, Эля, как ты могла такое подумать?.. Я вообще не ездил на стрелку — там были шестерки, и они ничего не решали. Я пошел к начальнику полиции, объяснил ему все, и он разобрался, принял меры, больше никто тебя не побеспокоит, платить ежемесячно за крышу тоже не надо.
— К начальнику полиции… Он же их главарь, как такое возможно?
— Я сделал ему предложение, от которого он не смог отказаться.
— Ты вор в законе, Рома?
— О чем ты говоришь, Эля? Я только учусь на волшебника — сама же сказала, не помнишь?
— Значит, вор, — вздохнула она, — пусть так… но ты мой вор и я тебя никому не отдам. Разве нельзя полюбить вора в законе?
Она подошла ближе, заглядывая ему прямо в глаза.
— Как тебе объяснить, Эля? Не вор я, не вор… Не в законе и никакой. Помнишь, я говорил тебе, что умею многое, но в это сложно поверить? Теперь ты убедилась в этом сама.
— Правда?.. — она подходила все ближе, пока не уткнулась в его грудь, стала расстегивать рубашку, — мне все равно, кто ты… Я хочу тебя, Рома, прямо сейчас хочу.
Стресс выходил из нее непреодолимым желанием. Кто-то смеется без меры, кто-то прыгает от счастья, а ей захотелось секса, элементарного жесткого соития.
Она пришла в себя на столе, когда получила удовольствие. Мгновенно вскочила, натянула трусики, отряхнула юбку и глянула на дверь. Какой кошмар, подумала она, а если бы кто-то зашел, мы даже не заперли дверь. Покрасневшая, она стыдливо смотрела на Романа.
Он подошел к ней обнял за плечи, прижал к себе.
— Все хорошо, Эля, все хорошо и все позади.
— Ну, я и дура, ну и дура… Это же надо заняться сексом прямо на столе при незамкнутом кабинете… Как только могло прийти такое в голову?
— Нормально, мне понравилось, — с улыбкой ответил он.
— Издеваешься? — она покраснела еще больше, — как шлюха вела себя, как шлюха. Правда, что это наши деньги и больше крыши не будет?
— Правда, — ответил он, — ты хотела поговорить со мной о дизайне ресторана. Я готов, — решил он сменить тему.
— О дизайне? Даже соваться в этот вопрос не стану — приму любые твои предложения. Займешься этим вопросом сам?
— Займусь, но надо, чтобы ты дала указание своему персоналу.
— Зачем указания — я тебя назначу директором, сам и командуй, как пожелаешь.