- Но ведь ты же не убил своего деда?
- Нет. Но я просчитался. Я был уверен на все сто, что бриллианты будут на месте. Но увы, ничего уже не было. Правда, мать не особо переживала по этому поводу. Она была рада, что у нас наконец-то большая квартира в центре города. Единственное, что ее беспокоило, - это то, как мы будем за эти хоромы платить. Но вопрос решился сам собой. Я более-менее встал на ноги, и теперь для нас это уже не проблема. Однако я не прекращал поиски того, кому же он мог доверить свое богатство. Главным подозреваемым лицом в этом загадочном деле была твоя бабка, но она умерла следом за дедом. И новой подозреваемой стала ты.
- Но ведь моя бабушка умерла пять лет назад! Почему ты пришел сегодня? Почему не через двадцать пять лет?
- Я за тобой следил, наблюдал за твоим образом жизни и ждал, когда же ты наконец откроешься и начнешь богатеть.
- Пока мне не с чего богатеть.
- Время шло, но ты действительно не богатела, а у меня не было доказательств, что все сокровища унесла твоя бабка.
- Ты хочешь сказать, что теперь у тебя есть доказательства?
- Есть.
- Надо же. Какие?! - Я посмотрела на Влада удивленно и почувствовала, как задрожали мои губы.
Влад вновь полез в карман пиджака и достал оттуда сложенный вчетверо листок бумаги.
- Читай, - возбужденно произнес Влад и посмотрел на меня очень недобро.
- Что это?
- Читай, я сказал! Читай!
Я развернула листок и быстро пробежала по нему глазами.
«Дорогая доченька и Влад. Простите, ради бога, если сможете, а если не сможете, то и не нужно. Это ваше право, и у вас есть все основания, чтобы ненавидеть меня до конца жизни. Я как никто это заслужил. Если бы кто-нибудь сказал мне, что со мной может произойти нечто подобное, я бы ни за что не поверил. Я не поверил бы в то, что моя дочь так рано лишится своей матери и будет расти практически без отца. Я не поверил бы и в то, что отрекусь от внука своего и буду жить так, как будто его не существует на свете вовсе. Все началось с того момента, когда моя единственная дочь, которая всегда меня слушалась, вышла замуж за неугодного мне человека. Это действительно вывело меня из себя. Уж слишком он был хитер, да еще и с плохой наследственностью. Дочь, это был твой выбор, и переубедить тебя было невозможно. Я не хотел жить с твоим мужем под одной крышей. Я не захотел принять своего внука потому, что его создал человек, вызывавший у меня отвращение и ненависть. Но самое главное, я познакомился с одной женщиной, ее звали Мария. Люди говорили, что она ведьма, и я ощутил, что это действительно так. С самого первого дня нашего знакомства в моей жизни начался какой-то кошмар. Я просто сгорал от любви и ничего не мог с этим поделать. Я старался побороть свои чувства, но эта женщина будто отняла мою волю и полностью подчинила меня себе. Я любил, а она пользовалась моей любовью и одним взглядом могла заставить исполнить любое ее желание. Я не знал, что бывает такая любовь, когда бездействует разум, а все твои мысли только об одном человеке. Когда Мария приходила ко мне домой, она обязательно приносила с собой карты. Раскладывала их на столе и напоминала о том, что она единственная любовь в моей жизни и без нее моя жизнь попросту оборвется. Она стала для меня всем: матерью, женой, любовницей, дочерью и даже светом в окне. Общение с ней опустошало, забирало все мои силы. Разве я мог подумать, что я полюблю колдунью? Но это случилось, и эта любовь переросла в какую-то странную зависимость и даже пагубную привычку. Все годы, которые я провел в любви к Марии, я даже не жил, а только существовал и делал вид, что мне комфортно в том измерении, в котором я нахожусь. Я понимаю, что уже слишком поздно. Поздно просить прощение и каяться. Прошла целая неудавшаяся жизнь, состоявшая из угнетающего чувства одиночества и несчастной любви. Глупо просить у вас прощение за то, что я отдал все свои чувства чужой женщине, а не вам, что я жил не для вас, а для нее, что я думал только о ней и не вспоминал о том, что есть родные мне люди, которые ждут, когда я прозрею и пойму, что все это было наваждением. Мне никогда не было с ней легко, потому что от нее ничего нельзя было скрыть. Она считывала все мои мысли, знала все, что со мной было, что будет и даже то, что я умру в марте, а она в мае. Вы представляете, она даже знала такие вещи. Правда, она никогда не говорила мне о том, в каком году это произойдет, но я почему-то стал бояться каждого марта. Как только март проходил, я облегченно вздыхал и радовался, что у меня еще есть год жизни, а может, и несколько лет. Самое главное - это пережить год. Люди боятся подобных женщин и обходят их стороной, но я попал в этот омут и понимал, что мне из него никогда не выбраться. Мы могли не встречаться несколько дней, но она всегда знала все - что я делал и где находился. Она видела все по картам. Один раз я плохо себя почувствовал и присел в парке на лавочку, пытаясь хоть немного прийти в себя. Вижу - идет. Садится рядом. Гладит меня по плечу, и я чувствую, как мне становится легче. Я даже не стал спрашивать, откуда она узнала, что я здесь. От нее ничего невозможно было утаить. Она почувствовала, что мне плохо, и пошла в парк, чтобы помочь. Конечно, я неоднократно предлагал ей жить вместе, но она не хотела меня слушать, а потом и вовсе запретила про это говорить. Она считала, что ей нельзя иметь семью, то, чем она занимается, и семья просто несовместимы.
Дорогие мои, я не ищу себе оправдания, потому что такие вещи, наверное, простить невозможно. Я оставляю вам несколько бриллиантов. Все остальное, что я показывал тебе, дочка, у меня забрала Мария. Просто пришла и сказала, что начался март и что это последний март в моей жизни, а так как у меня никого нет, кроме нее самой, а ей еще жить аж до мая, она все отдаст любимой внучке. Мария не ошибается, мне осталось совсем немного. Всего несколько дней. Я люблю вас, мои родные. Если бы вы только знали, как сильно я вас люблю. Я ненавижу себя за то, что я слишком поздно это понял. Возможно, Мария решила перед смертью дать мне это почувствовать и вернула разум хотя бы на несколько дней, на такое короткое время. Я безумно хочу обнять свою дочь. Я хочу увидеть Влада. Любимые мои, это ваш дом, что в нем есть - ваше. Возвращайтесь домой.
Простите. Прощайте. С любовью. Макар».
То, что я узнала, никак не укладывалось в моей голове. Я молча протянула письмо Владу.
- Теперь тебе все ясно?
- Чертовщина какая-то, - только и смогла произнести я.
- Мой дед умер ровно пять лет назад в марте месяце, а твоя бабка тоже пять лет назад, в мае. Это письмо написал человек, который знал, когда умрет. И сказала ему об этом твоя бабка. Даже страшно подумать, какой могущественной силой она обладала. Старая дрянь. Сейчас в моей квартире, вернее в бывшей дедовой квартире, вовсю идет ремонт. Решили поменять полы, и, сняв одну из половиц, мы нашли и это письмо, и бриллианты. Странно, что твоя старуха не взяла ни того, ни другого, ведь она же у тебя ясновидящая. Знала наверняка, что не все забрала. Скорее всего, ей лень было половицы вскрывать. Не бабское это дело.
- Это письмо не соответствует действительности, - вырвалось у меня. - Бабушка никогда не говорила мне о сокровищах. Мы никогда не жили на широкую ногу. Мне страшно подумать, что все это может оказаться правдой.
- Ты пойми, мне нет смысла тебя обманывать.
Влад схватил меня за шиворот и, рванув с пола, поставил лицом к стене.
Достав из кармана брюк пистолет, он поднес его к моему затылку и сказал голосом, не предвещавшим ничего хорошего:
- Ладно, Тома, пошутили, и будет. Где драгоценности? Если ты сейчас не прекратишь валять дурочку и не ответишь на мой вопрос, я прострелю тебе голову. Мне терять нечего.
Я вжалась в стену.
- Клянусь, что слышу обо всем этом в первый раз...
- И последний, - жестко процедил Влад и снял пистолет с предохранителя.
Глава 6
Мне казалось, что вот так, с приставленным к затылку пистолетом, я простояла целую вечность. Я понимала, что пистолет в любую минуту может выстрелить и я бессильна что-либо сделать. Мне стало страшно. Я не могла шевелиться.
В голове пролетели мысли о том, что я не зря появилась на свет, и жизнь предоставила мне великую возможность любить и быть любимой. Я встретила своего принца. Именно Жан показал мне, что настоящая любовь есть, что это не сказка.
По моим щекам текли слезы. Я вспомнила Тунис. Мы стоим с Жаном держась за руки на берегу моря. А оно шепчет нам о любви. Я подставляю лицо свежему морскому ветру и улыбаюсь, потому что я счастлива и чувствую тепло и нежность, которые исходят от стоящего рядом со мной человека. Я счастлива оттого, что я есть. И Я ЕСТЬ ЖЕНЩИНА. Хочется петь, кричать от радости, когда в глазах любимого человека видишь восхищение и благодарность за то, что ты есть и ты рядом. Все это было. Жан писал мне стихи и носил на руках по берегу моря... Все это было на самом деле.
- Где Жан? - задыхаясь, произнесла я и потеряла сознание.
...С трудом разлепив веки я попыталась вспомнить, где я и что происходит. Первым, кого я увидела, был Влад.
- Ну, очухалась?
- Что со мной было?
- Не знаю. Мне даже показалось, что ты ласты отбросила. Не думал, что ты такая слабая. Пистолета, что ли, испугалась?
- Голова болит.
- Еще бы. Так шарахнуться!
- А где Жан? - всхлипнула я и посмотрела на Влада умоляющим взглядом.
- Да не бойся ты за своего француза. Жив он, здоров. Что с ним сделается?
- Он в гостинице?
- Почти, - уклонился Влад от ответа.
- Что значит почти?
- Он в надежном месте.
- С ним по-плохому нельзя. Он ни в чем не виноват. Он тоже не имеет к этим драгоценностям никакого отношения. Он приехал ко мне посмотреть Казань.
- Насмотрится он еще на Казань, если будет вести себя хорошо и делать то, что ему велено.
- А что он должен делать?
- Он знает.
- Как это знает? Что он вообще должен знать?
- Я же сказал, что он знает. Это тебя не касается. Ты лучше о себе побеспокойся.
Голова кружилась, встать не было сил, и я решила пока остаться в горизонтальном положении.
- Да вы что тут, с ума посходили, что ли?! Человек приехал ко мне, и, значит, я несу за него ответственность. И это не просто человек. Это мой любимый, близкий и дорогой человек.
- И давно ты по иностранцам шерстишь? - усмехнулся сидящий на стуле Влад.
Но я никак не отреагировала на его оскорбление.
- Влад, уходи. Я тебе ничего не должна. У меня ничего нет. Я не виновата в том, что твой дед бросил тебя вместе с матерью на произвол судьбы. Мне чужого не нужно. Если бы я знала, где драгоценности, то обязательно бы их тебе отдала. Но, увы, вынуждена тебя разочаровать. У меня их нет. Я живу на те деньги, которые получаю в своей фирме. Я тебя не знаю и никогда не вспомню о том, что ты сюда приходил. Уйди, пожалуйста, из моей квартиры и из моей жизни. Я тебе ничего не должна. Верни мне Жана. Он приехал в Казань в первый раз, и мне хочется, чтобы об этом городе у него остались самые хорошие и светлые впечатления.
- Мне наплевать, какие у него будут впечатления, - тут же перебил меня Влад, - глубоко наплевать.
Не успела я ему возразить, как услышала громкий стук и тут же подняла голову.
- Что это?
- Все нормально. Просто мои ребята ищут сокровища.
- Их здесь нет.
- Откуда тебе знать?!
- Да я уверена!
- Ты же утверждаешь, что тебе о них вообще ничего не известно. Допустим, я тебе верю. Я сказал, допустим. Возможно, твоя полоумная бабка соорудила себе тайник и переложила все драгоценности туда. Куда-то же она должна была их положить!
Я с трудом села и с ужасом стала наблюдать, как люди Влада громят мою квартиру. Они двигали мебель, выкидывали все из шкафов, заглядывали везде, куда только можно заглянуть, и даже стучали по стенам.
- Тут ничего нет, - глухо произнесла я и перевела взгляд на Влада.
- Да ты успокойся. Не переживай так сильно. Сейчас мы проверим, есть тут что или нет.
Не прошло и минуты, как к Владу подошел один из мужиков, демонстративно постучал по паркету.
- Влад, внешний обыск ничего не дал. В принципе этого и следовало ожидать. Не дура же она - сокровища в шкафу держать. Нужно снимать паркет, смотреть стены. У нее в ванной и на кухне пластиковый потолок. Его бы тоже не мешало снять. Одним словом, нужно ломать все, что ломается, и отдирать все, что отдирается.
- Да вы что! - схватилась я за голову. - А кто мне потом ремонт будет делать?! Это же кучу денег стоит!
Влад усмехнулся:
- Дорогая, ты должна думать не о ремонте, а молить бога о том, чтобы нашлись эти драгоценности. Потому что, если в квартире не найдется тайника, я буду спрашивать их с тебя. А если ты по-прежнему будешь водить меня за нос, то тебе уже никакой ремонт не потребуется. На том свете ремонт не нужен. Собирайся.
- Куда?
- Поживешь пока в другом месте.
- Я никуда не пойду из своей квартиры, - замотала я головой.
- Я два раза повторять не буду, - в голосе Влада появилась угроза. - Мои ребята не смогут эту квартиру за одну ночь проверить. Бабка твоя слишком хитрая была, и уж если она тайник замуровала, то наверняка его так просто не отыщешь. Возьми все самое необходимое. Уже поздно. Закроешь квартиру и поживешь пока в другом месте. А с завтрашнего дня мои ребята приступят к поискам.
- Как же так, - окончательно растерялась я, - они начнут стучать, все ломать. Соседи, когда поймут, что в квартире чужие люди, сразу вызовут милицию. Может, лучше не надо?
- Никто никакую милицию не вызовет, - тут же рассеял мои опасения Влад. - Ребята наденут строительные комбинезоны и сойдут за рабочих.
В случае чего отговорка будет одна: ты заказала бригаду и делаешь капитальный ремонт. Да не смотри ты на меня так!
- Я не смотрю, - отвела я глаза в сторону.
- Милицией хочет меня напугать! Да не боюсь я милиции! Понятно?! Не боюсь. Не в том возрасте. Это в детстве, когда я плохо себя вел, мать постоянно говорила мне, что сейчас придет дядя милиционер и меня заберет. Тогда мне и правда было страшно. А сейчас мне уже не страшно, а смешно. Меня ни чертом лысым, ни милицией, ни даже твоей бабкой-колдуньей не напугаешь! Собирайся, я сказал!
Я вздрогнула и направилась к шкафу.
- А надолго я уезжаю? - осторожно спросила я.
- Не знаю, как получится. Я же сказал, чтобы ты взяла самое необходимое.
Немного помолчав, Влад закурил сигарету и усмехнулся:
- Может быть, на всю жизнь.
- Это не смешно. Что значит - на всю жизнь? У меня на работе отпуск всего на неделю.
- На черта тебе вообще работать. С такими-то драгоценностями. - Влад замолчал и внимательно посмотрел на меня.
- Я не понимаю, о чем ты.
Взяв пакет, я попыталась найти среди вываленных из шкафов вещей самое необходимое. Хотя и не понимала, что именно мне нужно. Хочется упасть на пол и забиться в истерике.
- Ты что так долго копаешься?! - послышалось за моей спиной. - Ты хочешь к своему французу или нет?!
- Что? - Я резко повернулась, отчего сразу же закружилась голова.
- Давай быстрее. Там тебя твой француз ждет, - издевательски произнес Влад и гадко оскалился. - Если, конечно, он еще не умер от разрыва сердца. Когда мои ребята его из квартиры выводили, он чуть было в штаны не наложил. Смотрел, как тупой баран, и повторял: «Где Тома? Где Тома?» Как будто Тома придет и его спасет. Ну мы его немного по черепушке погладили, чтобы он про Тому забыл и быстрее нитками шевелил, а то у нас время поджимало.
- Ты что говоришь? Жан здесь совсем ни при чем! Разве можно так с иностранцами обращаться? Ты только представь, какое у него впечатление останется о стране и о нашем городе, когда он к себе домой вернется! Он же это всем рассказывать будет.
Влад хитро прищурился и посмотрел на меня:
- А с чего ты решила, что он к себе домой вернется?
- Как это? - Я вздрогнула и почувствовала, как сильно забилось сердце.
- Так это.
Ты что говоришь?! Ты думаешь, что ты говоришь?! - Я бросила пакет с вещами на пол и захлопала глазами: - С ним так нельзя. Он гражданин другой страны. У него там семья. Жена, ребенок и куча родственников. Они это так не оставят.
- Жена, ребенок, говоришь...
- Ну да.
- А что же ты с женатыми иностранцами таскаешься?!
- А я его люблю! - произнесла я голосом с вызовом.
- Вот и люби его на здоровье.
- Вот и люблю!
- Люби, кто тебе мешает.
- Ты!
- Ну, уж, дорогуша, извини. Как бы ты ни хотела, но я просто вынужден тебе помешать. Бабку свою благодари. Она моему деду всю жизнь кровь пила и мне все испортила. Кабы не ее алчность и жадность до чужих денежек, то не было бы у тебя никаких конфликтов и крайне неприятных ситуаций. Валялась бы сейчас со своим французом в койке и делала бы ему приятное, ублажала, из кожи вон лезла, чтобы доставить ему удовольствие.
Я хмыкнула:
- Это уже мое личное дело, с кем валяться и чем заниматься.
- А я и не спорю. Я просто задаюсь вопросом: почему наши бабы такие шлюхи? Тебе что, местных мужиков не хватает? Неужели надо тащить мужиков черт-те откуда?! Поэтому и мнение о вас всех такое, таскаетесь с семейными иностранцами, а потом хотите, чтобы мы вас уважали. Он тебе хоть за секс платит?
- Что?! - не поверила я своим ушам.
- Я говорю, он тебе хоть бабок нормально отваливает? Не за так же ты с ним спишь? Дери с него побольше. Пусть знает наших!
Увидев мои обезумевшие глаза, Влад расплылся в довольной улыбке:
- Или ты ему на халяву даешь?! За просто так. По любви, так сказать? Халява сейчас как называется, любовью, что ли?! Хотя что тебе деньги-то с него брать, тебе вон сколько мой дед оставил.
Я с трудом сдержалась, чтобы не дать этому мерзавцу хорошую затрещину. Только непредсказуемые последствия тормозили меня. Правда, все же я не смогла удержаться и процедила сквозь зубы: