Я слегка подалась вперед и осторожно взяла Жана за руку.
- Жан, извини.
- За что? Ты же говоришь, что ты здесь ни при чем?
- Я и в самом деле тут ни при чем. Если бы я знала, что может произойти подобное, то не просила бы тебя приехать.
- Если бы я знал программу своего визита, то и сам никогда сюда не приехал бы.
Заглянув в глаза Жана, я прошептала:
- Я тебя люблю.
- Мне кажется, что сейчас не время и не место, - раздраженно бросил мне любимый.
- А я все равно тебя люблю.
И в каком-то безумном и неуправляемом порыве начала целовать его шею.
- Жан, господи, любимый, родной, я знаю, что если бог даст и мы останемся живы, то ты меня бросишь. Я знаю точно, что ты меня бросишь. Тогда я умру. Мне больше не для чего будет жить. Какая разница, когда умирать? Или сейчас от рук этих бандитов, или потом, без тебя.
На мгновение я забыла, где нахожусь. Мне хотелось, чтобы его пальцы коснулись моего тела, а губы с жадностью впились в мои. Но Жан быстренько вернул меня к реальности.
- Тома, ты спятила.
- Я тоже так думаю, и уже давно.
- Мне сейчас не до нежностей. Все, что мне сейчас хочется, так это выбраться отсюда как можно скорее.
Тут же уловив мысль Жана, я посмотрела на окно с массивной решеткой и перевела взгляд на закрытую дверь.
- Ты предлагаешь сбежать?
- Мне кажется, что стоит попробовать. По крайней мере, мы ничего не теряем.
Глава 8
Жан встал, размял затекшие ноги и подошел к окну, чтобы посмотреть на массивную решетку, находящуюся с внешней стороны окна, усмехнулся и покачал головой:
- Да уж, решетка что надо. Даже если бы у нас и был инструмент, я бы не смог распилить. Да и входная дверь закрыта с обратной стороны. Получается, что шансов у нас нет никаких.
- Как это нет?! - не согласилась я с Жаном. - А если я или ты захотим в туалет? Я сейчас постучу в дверь, и меня выведут в туалет. Заодно разведаю обстановку. Важно понять, где мы находимся и кто в доме.
- Тебя проведут по коридору, и ты ничего не увидишь. Я уже ходил.
- И что?
- Я же тебе говорю, что ничего особенного я не увидел.
- Может быть, я увижу.
- Ты хочешь сказать, что ты более зрячая, чем я?
- Я хочу сказать, что я действительно хочу в туалет.
Я подошла к двери и принялась громко по ней стучать. Через несколько минут за дверью послышались шаги, и до меня донесся хриплый мужской голос:
- Что надо?
- Я в туалет хочу.
Дверь открылась, и я увидела перед собой крайне нетрезвого мужчину, который шатался, держа в руке пистолет.
- Время первый час ночи. У вас что, часов нет?! - Голос пьяного типа был раздраженным и не предвещал ничего хорошего.
- Я понимаю, что уже поздно, - сказала я с наигранной вежливостью. - Но вы тоже нас поймите. Мы не виноваты, что попали в такие условия.
- Ложитесь спать! - мужчина указал пистолетом на старенькую кровать, стоящую у стены с выцветшими, обшарпанными обоями.
- Мы сейчас ляжем. Но перед сном я хотела бы умыться, почистить зубы и сходить в туалет.
- У тебя есть зубная щетка?
- Нет, - покачала я головой.
- Это твои проблемы. Тебе было велено собрать все необходимое.
- Ну а в туалет-то хоть можно сходить?
- Можно, но учтите оба, я до утра больше дверь не открою. Я тоже живой человек и спать хочу. У меня день был слишком тяжелым. Ведро вам поставлю, и ходите в него как хотите. Я тут швейцаром не нанимался.
- Ну а сейчас-то можно сходить?
- Пошли.
- Спасибо.
Мужчина что было сил хлопнул дверью и повернул в ней ключ.
Он был настолько пьян, что с трудом стоял на ногах и сильно шатался. Вытолкнув меня вперед, он что-то забормотал себе под нос и ткнул в мою спину дуло своего пистолета. Я пошла по длинному тусклому коридору, зыркая по сторонам и пытаясь хоть что-нибудь увидеть или услышать.
- Ты че головой вертишь, как будто она у тебя на шарнирах? - выругался мужчина и прибавил кое-что из ненормативной лексики.
Не став злить пьяного противника еще больше, я зашла в туалет и, убедившись, что в нем нет даже маленького окна, чуть было не заорала от безысходности и от того, что пропала последняя надежда выбраться из этого злосчастного дома.
- Эй, ты там спать, что ли, собралась? - Мужчине было трудновато стоять на ногах, и он хотел от меня отделаться как можно быстрее.
Подойдя к умывальнику, я набрала полные ладони воды и умыла лицо. Затем посмотрела на свое отражение в старенькое зеркало и подумала о том, что единственное, на что мне сейчас остается надеяться, так это на какую-нибудь случайность. Что-то должно произойти такое, что нарушит планы Влада и его дружков. Может, мне завтра стоит сказать Владу о том, что я знаю, где находится тайник, и, чтобы я смогла им его показать, меня должны привезти обратно в квартиру. Нужно это сделать в такое время, когда у дома будет гулять побольше людей, и по пути от машины к дому я закричу, а быть может, и смогу убежать. А Жан? Господи, как же Жан? Я ведь даже не знаю адреса, по которому его нужно искать. Очень трудно ориентироваться, когда тебе на глаза надевают черную повязку.
Я открыла кран посильнее и сунула под холодную струю голову. Затем тут же ее подняла и опять посмотрела в зеркало. Увидев разбитую губу, я еще раз промыла ее водой и поразилась тому, что я совершенно не чувствую никакой боли. Я тут же подумала о Жане. О его некогда красивом лице, которое теперь напоминало какое-то месиво. Если человеку в таком состоянии говорят о любви, он, наверное, ненавидит того, кто ему это говорит. «Бабушка, любимая бабушка, защити меня и помоги мне выбраться отсюда. Помоги мне и моему любимому. Я знаю, что ты все видишь и не бросишь нас в беде. Накажи наших обидчиков за унижения и боль, которые они нам причинили». Я не знала, что случится со мной завтра, послезавтра, через неделю, да и проживу ли я вообще эту неделю. Я могла только предполагать, что теперь будет со мной, с Жаном и с нашей дальнейшей жизнью...
- Эй, ты спишь, что ли?! Я сейчас дверь вышибу! - послышался разъяренный голос за дверью. - Считаю до трех. Раз... Два...
- Подождите. Все в порядке.
Открыв дверь, я окинула мужчину усталым взглядом и еле слышно произнесла:
- Не стоит так нервничать и кричать. Я очень плохо себя чувствую. Мне нужно принять холодный душ.
Мужчина посмотрел на мои мокрые волосы и рассмеялся.
- А может, тебе еще ванну с пенкой соорудить и спинку потереть? Может, у меня лучше получится, чем у француза?
- Я говорю вполне серьезно.
- Да и я не шучу.
- Мне действительно плохо. Я сейчас умру от удушья. Мне не хватает свежего воздуха. Выведите меня на улицу.
- Что?
- Я говорю, что меня нужно вывести на улицу. Я задыхаюсь.
- Ну, пойдем, подышим.
Мужчина схватил меня за руку и повел к выходу. Тишина в доме говорила о том, что, кроме нас, здесь никого нет. По крайней мере мне очень хотелось в это верить. Я думала, что меня выведут на крыльцо, но вместо этого мужчина толкнул меня в ближайшую комнату и открыл окно с массивной решеткой.
- Садись на подоконник и дыши, - скомандовал он.
Из этого окна был точно такой же вид, как и из окна комнаты, в которой держали меня с Жаном. Лес. Высокий каменный забор, и больше ничего. За этим забором ничего не было видно. С одной стороны это было похоже на деревню, а с другой - ничего не говорило о том, что вокруг есть другие дома. Где мы?
- Ты что не дышишь-то? - Мужчина подошел к журнальному столику и, не выпуская пистолета из рук, налил себе полную рюмку джина. - Выпить хочешь?
- Нет.
- А я бы на твоем месте выпил для храбрости. Глядишь, выпьешь и меня перестанешь бояться.
Посмотрев на бутылку джина, я вдруг подумала о том, что бокал джина с тоником действительно поможет мне снять нервное напряжение, и в знак согласия кивнула головой.
- Ну что, согласна, что ли?
- Наливай, но только разбавь его тоником.
- Вот это другой разговор, - мужчина расплылся в улыбке, не скрывая радость. Это натолкнуло меня на мысль, что он в доме один, и именно поэтому ему так необходим собутыльник, с которым он бы мог посидеть, выпить и поговорить. - А ты говорила, что тебе воздух нужен. Да не воздух тебе нужен, а рюмку шлепнуть. Тогда и чувствовать будешь себя полегче. Зачем тебе тоник? Так приложись!
- Я так не могу. Мне нужна не рюмка, а бокал с тоником.
- Как знаешь. Я хотел, чтобы тебя больше вставило.
На столике лежали наручники. Мужчина почесал нос и ткнул в них пистолетом.
- Сейчас с собой возьму. Пристегну твоего француза к батарее.
- Зачем? - испуганно спросила я.
- Чтобы не сбежал никуда.
- Да куда там сбежишь? На окне решетка, на двери засов. Человек так избит, что кровью истекает. Его не приковать нужно, а оказать медицинскую помощь.
- Я сам знаю, что ему нужно. Или наручники, или на цепь. Уж больно глаза у него хитрые, - грубо заметил пьяный мужчина и погремел цепью.
- Чтобы не сбежал никуда.
- Да куда там сбежишь? На окне решетка, на двери засов. Человек так избит, что кровью истекает. Его не приковать нужно, а оказать медицинскую помощь.
- Я сам знаю, что ему нужно. Или наручники, или на цепь. Уж больно глаза у него хитрые, - грубо заметил пьяный мужчина и погремел цепью.
- Послушай, как тебя зовут? - обратилась я на «ты» к малоприятному типу.
- Леня.
- Леня, будь благоразумным. Нельзя еле живого человека нацепь сажать. Не по-людски это. Пусть хоть на кровати лежит. Он же от боли стонет.
- Ни хрена с ним не будет, - стоял на своем Леня. - Он же не французская барышня. Пусть и не наш мужик, а импортный, но все же мужик. В" меня когда две пули всадили, я несколько часов по полю полз. И ничего, выжил. И даже когда мне одну пулю без всякого наркоза мой братан доставал, я вытерпел. Ни обезболивающего тебе, ни наркоза. Только спирта дали выпить. Вот тебе и весь наркоз. Ежели он мужик, так пусть терпит. Ведь он же из-за любви пострадал. Из-за нашей женщины. Пусть знает, что с нашими женщинами лучше в отношения не вступать, а то потом проблем не оберешься. Пусть со своими француженками занимается французской любовью. А наших баб мять не надо. Мы наших баб сами помнем. Ладно, давай лучше выпьем.
- За что? - Я посмотрела на свой бокал. Хотелось выпить «за свободу», но произнесла банальное «за удачу».
Мой тост приглянулся чересчур пьяному Леониду, и он понимающе закивал головой:
- Да, точно. Удача в нашем деле просто необходима.
Выпив бокал джина с тоником до дна, я ощутила приятное жжение и вновь посмотрела в окно, делая вид, что я усиленно дышу свежим воздухом.
- А тебя Томой зовут?
- Тома.
- Не повезло тебе, Тома.
- Почему?
- В крайне неприятную ситуацию вляпалась ты.
- И как мне из нее выйти? - прикинулась я дурочкой.
- Бабки отдать, - совершенно спокойно ответил он.
- Какие бабки?
- Драгоценности.
- Ах, драгоценности...
- Конечно, тебе нужно отдать драгоценности, а француз пусть выплатит требуемые с него баксы, и вы свободны, как голуби в полете. Он в крупной компании работает, занимает хороший пост. Так что живет не на пособие, а получает вполне приличные деньги. Человеческая жизнь дороже. Зато останется жив, а эти деньги со временем отбатрачит.
- А где гарантии?
- Какие гарантии?
- Гарантии того, что он останется жив.
- Да сейчас государство не дает никаких гарантий, а ты хочешь, чтобы гарантии давали казанские братаны.
- Теперь хотя бы понятно, у кого мы в гостях. У казанских бандитов.
Мужчина сразу понял, что сказал лишнее.
- Да, это я так. Никакие мы не бандиты, а очень даже простые и хорошие ребята. Бандиты - те, кто грабит, убивает, чинит беспредел и мешает жить мирным людям.
- А вы, значит, мирным людям жить не мешаете?
- Нет. Если только эти люди живут по понятиям и никаких законов не нарушают.
- А я и Жан какой закон нарушили? Можно поинтересоваться?
- Да что тебе говорить?! Ты и сама все знаешь.
- А вот и не знаю.
- Твоя бабка деда Влада нагрела. Говорят, эта старуха гипнозом обладала. Вот она под гипнозом эту баночку-то и утащила.
- И ты считаешь, что я должна отвечать за ее поступки? Ты считаешь, что это нормально?
- Вполне. А больше за ее грехи ответить-то некому. Когда наши старики умирают, их наследством пользуются дети и внуки. Поэтому денежки с них спрашивать надо. Тем более что это наследство приобретено самым что ни на есть хамским способом. Бабка твоя не колдунья, а мошенница была и воровка.
- А Жан в чем провинился?
Я уже тебе, по-моему, внятно сказал. Он наших телок топчет и никому не отстегивает. Иным языком, налоги в казну не платит. Вот сейчас он отвалит в казну и пусть хоть каждый день с тобой кувыркается. Мы с него не выкуп за похищение требуем, а хотим только одного, чтобы он уплатил налоги. Как говорят у нас в народе, уплати налоги и спи спокойно с кем хочешь. - Мужик заржал, довольный своей шуткой, а я почувствовала себя так, как будто меня только что втоптали в грязь огромными вонючими сапогами.
- Какие налоги?! Ты о чем говоришь?!
- О том, что он работает на нашей территории, а платить никому не хочет.
- На какой территории?! Еще скажи, что я проститутка, а ты моя «крыша»?! Ты хоть сам думаешь, о чем говоришь?! Я свободный, ни от кого не зависящий человек и люблю кого хочу и сколько хочу. Мы любим друг друга, и наши отношения никого не касаются, кроме нас двоих. Ты понимаешь, что двое могут друг друга любить? Про то, чувствовал ли ты это когда-нибудь, я уж молчу. Я только спрашиваю, слышал ли ты про это? Я понимаю, что в твоем лексиконе нет слова «любовь», так хотя бы скажи мне о том, слышал ли ты его когда-нибудь или нет?
Мужчина раздул ноздри и посмотрел на меня раздраженно:
- Ты мне тут по ушам не езди и сказки про любовь не рассказывай. Знаю я такую любовь, когда наши бабы с иностранцами крутят и капусту нормально стригут. Он женат, и у него есть семья.
- И что?
- Как это что?!
У нас есть закон, запрещающий любить женатого человека? Я же сказала, что мои отношения с Жаном касаются только меня и его. Я не хочу тебе ничего доказывать, потому что ты все равно ничего не поймешь. Лучше налей мне еще джина с тоником.
- Запросто. А сказки свои про любовь ты мне не рассказывай. Мне их в детстве читали.
Выпив джин с тоником без всякого тоста, я возбужденно произнесла:
- Леня, а ты хорошо зарабатываешь?
- В смысле? - не понял меня мужчина и, поспешив последовать моему примеру, опрокинул добротную порцию чистого джина.
- В смысле того, что мы могли бы договориться. - Я сверкнула в его сторону хитрыми глазами и выдавила из себя улыбку, которая тут же отозвалась во мне острой болью, потому что разбитая губа не могла не среагировать на мою мимику.
Глава 9
Мужчина был пьян, и я надеялась на то, что его сознание задурманено достаточно и он вряд ли сможет объективно оценить данную ситуацию.
- Ты о чем? - не сразу понял меня мой противник.
- О драгоценностях, - на свой страх и риск произнесла я.
- О каких драгоценностях? - никак не мог понять он.
- О тех, которые моя бабушка унесла у чужого дедушки, - осторожничала я.
- Что ты хочешь сказать?
- То, что мы можем поделить эти драгоценности между собой.
- Не понимаю, к чему ты клонишь?!
- К тому, что отдавать их Владу вовсе не обязательно. Он заберет их все себе, а тебе ничего не достанется.
Мужчина словно только понял, что именно я имею в виду, и побледнел.
- Ты хочешь кинуть Влада побоку?
- Я просто делаю тебе деловое предложение. Я не знаю, сколько ты имеешь от той деятельности, которой сейчас занимаешься, но все ж склоняюсь к мнению, что больших денег у тебя нет. Я же предлагаю тебе большие и реальные деньги. Целая банка бриллиантов! Пятая часть из них моя, а все четыре части твои. Ты только вдумайся, какие это деньжищи! Ты сможешь лечь на дно и лежать там до конца своей жизни.
- А ты знаешь, что такое «лечь на дно»?
- Догадываюсь. Ты сможешь купить себе новый паспорт, новое гражданство, новую страну, в общем, новую жизнь. Тебе не надо будет ни на кого ишачить... Ты будешь жить той жизнью, о которой мечтают многие. У тебя будет клевая жизнь и не будет необходимости думать о завтрашнем дне. Да и не только тебе, но и твоим детям и внукам и даже правнукам.
- Ты думаешь, что говоришь?! Ты меня крысой хочешь выставить?! - неожиданно мужчина наставил на меня пистолет.
- Я думаю, что никто и никогда не сделает тебе такого предложения. Жизнь дает тебе шанс круто ее изменить. Ты никогда больше не получишь подобного предложения.
- Да ты в своем уме?! Ты хочешь, чтобы я своих пацанов предал?!
- Я хочу, чтобы ты подумал о себе. Это же несложно, взять и подумать о себе. Ты все время думал о других, а теперь первый раз в жизни решил позаботиться о своей судьбе. Если ты не сделаешь этого сейчас, то судьба о тебе вряд ли сама позаботиться. Пока другие будут есть ананасы и запивать их шампанским, ты будешь до конца жизни сидеть в этом ветхом, обшарпанном доме, пить в одиночку и стеречь попавших сюда пленников.
Я специально сказала «пить в одиночку». Либо в дупель пьяный Леня возразит и скажет, что он в этом доме не один, мои шансы на бегство уменьшатся, либо он пропустит мое замечание мимо ушей, и тогда, если фортуна мне улыбнется, я обязательно буду у цели, то есть на свободе.
- Послушай, ты тут поосторожнее со словами, если не хочешь меня окончательно вывести из себя. Откуда тебе знать, часто я тут кого охраняю или нет?! Я сюда охранником не нанимался. Понятно?! Если не знаешь, чем я занимаюсь, то лучше не говори. Ты мне предлагаешь моих пацанов предать?!
- Нет.
- Ты только что мне это предложила! - Мужчина дернулся и злобно оскалился.
- Я тебе не предлагала кого-то предать. Я обратилась к тебе с деловым предложением.