– Где состоится чаепитие? – поинтересовался Бушмин. – Что-нибудь прихватить с собой?
– Да, захватите свои «произведения». И кого-нибудь для сопровождения, человек пять-шесть. В модуль пройдете через «шлюз», я там вас буду ждать.
Приятели, озадаченные, переглянулись.
– Понял, Рейндж, до чего мы с тобой докатились? Уже на территорию родной базы не можем без охраны выйти!
Разведотдел, обслуживающий нужды Оперативного управления штаба ОГФС в Моздоке, состоит как бы из нескольких сегментов. Одной из составных частей, самой закрытой и секретной, является «подотдел специальных операций». Даже вход здесь отдельный – чтобы попасть туда, нужно еще пройти процедуру идентификации личности. Небольшое помещение, в которое попадаешь, миновав входную дверь, сотрудники назвали «шлюзом». Впрочем, предбанник этот – тут всегда находится охранник и имеется кое-какая следящая аппаратура – и в самом деле является шлюзовой камерой: ты как бы из одного мира попадаешь в другой, с иной атмосферой. Как, к примеру, космонавты или аквалангисты, работающие на больших глубинах.
Из прошлого негативного опыта, когда «теряли» целые спецподразделения, в том числе и приписанные к ГРУ, все же были извлечены уроки и сделаны надлежащие выводы. Благодаря таким спецам, как Шувалов. Именно он разработал особый механизм взаимодействия различных разведгрупп и штабных инстанций. Благодаря этому методу удается не только добывать разведданные, осуществлять диверсии в тылу противника и вести агентурную работу, но и тщательно секретить количественный состав и местонахождение спецгрупп, а также личности ключевых сотрудников.
К данному подотделу приписаны шесть операторов, работающих в три смены, и все они – сотрудники Главного разведуправления. Именно с этими людьми и приходилось общаться командиру РДГ «Терек» – с другими «разведотдельцами» Бушмину контачить практически не доводилось.
Шестеро бойцов ГРУ, сопроводивших своих командиров до самых дверей «шлюза», отправились обратно в казарму, а Бушмин с приятелем, пройдя процедуру «опознания», прошли к Шувалову – у Михалыча здесь имелся служебный кабинет.
Полковник сидел за столом и при свете настольной лампы напрягал по какому-то поводу свой «ноутбук». Может, решив малость передохнуть, взялся расписать на пару с компьютером «пульку» в преферанс. Но скорее всего вслед за своими подчиненными сочинял в адрес высших сфер докладную записку.
Захлопнув крышку компьютера – как показалось, с треском, – Шувалов кивком указал на стулья.
– Накропали? Покажите, что получилось.
Бушмин передал начальнику тонкую папку, куда друзья сложили свои докладные записки. Шувалов почему-то не стал раскрывать папку – сунул ее в сейф, стоявший по левую руку от него.
Помассировав пальцами виски, Шувалов пробормотал:
– Прелюбопытнейшую историю вы раскопали, друзья мои…
Мокрушин, конечно, тут же покосился на приятеля:
– Я ж говорил – не надо «копать»! Теперь, вместо того чтобы под елочкой на Новый год сидеть, будем волками по чеченским горам бегать и выть на луну!
Для убедительности он опять постучал себя пальцем по лбу.
– Ну да, конечно, Бушмин во всем виноват. Это я один такой вредный, что палки в колеса здесь всем вставляю.
Андрей подумал, что Рейндж, в сущности, прав. Ведь это он приволок в Моздок «Горца» и Славянина, вместо того чтобы «замочить» их на месте. Белицкий – тоже его рук дело. Ему и впрямь везет на разные приключения…
Но, с другой стороны, в чем он виноват? Что значит – «не надо думать»? А если мысли сами в башку лезут? Всякие и разные. Вот сейчас, к примеру, про Ленку опять подумал. Как она там? На словах вроде все нормально, беременность пока протекает благополучно. Пишет: «Скучаю, Андрюшенька, жду тебя и люблю…» Надо позвонить домой, сказать, что задержится еще чуток по делам службы, но к Новому году, а то и раньше, непременно заключит родную женушку в свои объятия…
Хорошо еще, что додумался через знакомого оператора отослать Ленке видеоролик – все ж это лучше, чем звонок или письмо.
– С вами хочет переговорить один человек, – сказал Шувалов. – Представитель группы «Мерлон». Но вначале вы прослушаете кассету, которую мы отобрали у Белицкого.
Заметив вопросительный взгляд Мокрушина, он усмехнулся:
– Андрей в курсе, он тебе сам расскажет, откуда взялась эта запись.
Шувалов извлек из сейфа кассету и несколько листов машинописного текста.
– Я уже прослушал ее и даже, как видите, оформил в виде стенографического отчета. Материал существует в единственном экземпляре. Учтите: рот держать на замке! Мне даже пришлось запрашивать санкцию у… Не важно, у кого. Важно другое: вы теперь в деле, а потому не расслабляйтесь.
Включив магнитофон на воспроизведение, он вышел из кабинета, плотно прикрыв за собой дверь.
Глава 8
Бушмин ввел приятеля в курс дела. Рейндж мигом врубился в ситуацию. Слава Аллаху, Вова Мокрушин не относится к племени тугодумов, он из тех, кто способен схватывать все на лету.
Какое-то время, не слишком продолжительное, из динамиков доносились невнятные звуки: вот, кажется, кто-то кашлянул, потом почудились звуки заунывной мелодии, что-то восточное, и откуда-то издалека доносились обрывки фраз… В «стенограмме», составленной Шуваловым – в качестве переводчика скорее всего выступал Дангулов, – так и написано: «Говорят по-вайнахски. Неразборчиво…»
«– За-аходи, дорогой, – прозвучала в динамике чья-то реплика. – Проходи… Бушлат не снимай, у нас холодно. Как добрались? Я распоряжусь, чтобы принесли чай и что-нибудь перекусить… Водку будешь?
– Спасибо, Руслан, ничего не надо. У меня в запасе часа два, максимум три. Где-то после полуночи надо выбираться назад…»
Слышимость была не идеальной – порой мешали какие-то трески и шумы, напоминавшие атмосферные помехи в эфире, – но в целом все было понятно.
Бушмин попытался мысленно перенестись в бункер Исмаилова, на который впоследствии, примерно через три часа после данного эпизода, устроили налет бойцы ГРУ, сокрушившие там все и вся, но самого кровавого ублюдка, к сожалению, к тому времени на месте не оказалось.
В подвале, где стены по традиции увешаны коврами, заодно предохраняющими от сырости, находятся два персонажа: коренастый крепко сбитый чечен лет тридцати с небольшим, с лицом, заросшим шерстью до самых глаз и с бритым черепом, а также некий тип, которого Бушмин смог представить себе лишь в образе черного расплывчатого силуэта… Что еще? Наверняка в помещении имеется спутниковый телефонный терминал… На стене красуется стяг «независимой Ичкерии», бойцы сняли его и прихватили с собой в качестве трофея… К одной из стен пришпилена подробная топографическая карта Джохара и городских окраин, с пометками на ней, сделанными рукой самого «генерала», – карту эту, само собой, бойцы ГРУ также сняли со стены и увезли с собой.
Голос человека, пожаловавшего с визитом к Исмаилову, показался Бушмину знакомым. Очевидно, Шувалову, который уже успел как следует поработать с данной записью, идентифицировать личность визитера не удалось – персонаж обозначен при расшифровке переговоров символом «X», то бишь «Икс», – неизвестная величина.
Бушмин понял, что ему не удастся добиться полного эффекта присутствия, – он ведь не колдун и не экстрасенс, – и решил не напрягать вхолостую мозги, поскольку в будущем они ему еще пригодятся.
Он придвинулся вплотную к Мокрушину, прошитую стопку листов положил посередке, чтобы обоим было удобно читать текст и сличать звучавшие из динамиков реплики с шуваловскими записями, оформленными в виде стенограммы.
«X. – Руслан, ты уже в курсе, что я привез в Джохар Тимура? Он сам меня, кстати, об этом попросил.
И. – Да, мне доложили… Вас по дороге никто не останавливал?
X. – Нет, все нормально. Добрались благополучно.
И. – Я отвел своих людей за границы «коридора». Оставил бойцов по минимуму, но запретил останавливать, а тем более досматривать транспорт…
X. – И правильно сделал, потому что огласка вам не нужна.
И. – Боишься, что ваши могут прознать? Ты же говорил. (неразборч.)…
X. – Что значит – почти официально? Думаешь, все так просто? У нас, конечно, есть прикрытие, но наглеть все равно не следует! Мы вам грузы исправно шлем, строго по заявке, но смотри, Руслан, чтобы кто-то из ваших не прокололся и не стал болтать лишку…
И. – Обижаешь, да-арагой генерал…»
Рейндж в этом месте даже присвистнул от удивления. Гэрэушники обменялись многозначительными взглядами, затем потянулись за сигаретами. Мало того что человек, прибывший на рандеву с Исмаиловым с позиций, занятых федералами, оперировал такими терминами и понятиями, как «заявка», «поставки», «транспорт» и «коридор», оговаривая при этом, что, хотя существует прикрытие и все делается почти официально, не нужно болтать лишку, – так вдобавок еще и выясняется, что он сам в генеральском чине.
Но уже спустя несколько секунд, когда разговор в бункере возобновился, они поняли, что их скороспелые выводы ошибочны.
«X. – Мне, конечно, лестно, Руслан, что ты постоянно величаешь меня генералом, может, я даже когда-нибудь действительно стану… Можешь меня хоть фюрером называть, главное, чтобы там (неразборч.)… объемы поставок.
И. – У нас с этим строго! Не то что без языка, можно и без головы остаться! Никого не интересует, откуда приходят грузы, кто и как их доставляет. Разгрузили транспорты – все! Какие вопросы? И потом… Люди, конечно, что-то об этом всем думают… Но ты учти, что мы и сами кое-что в Джохар завозим, по другим каналам. И от «кантемировцев» получаем «посылки», наши люди там активно (неразборч.)… работают. Подробные карты минных полей в направлении Алхан-Калы, ваши укрепрайоны, местонахождение «блоков», система огневого поражения, промежуточные, запасные и отсечные позиции. Да… Нас такие сведения оч-чень интересуют! Можете сделать?
X. – Это дорогого стоит, Руслан.
И. – Как там говорится? Да… Мы за ценой не постоим!
X. – Я не понял… Вы собираетесь выходить из Джохара?
И. – Нет, да-арагой, конечно, нет. На крайний случай, да? Можете собрать для нас такие сведения?
X. – Вот когда они вам точно и наверняка понадобятся, тогда и поговорим более конкретно.
И. – Договорились, кунак… Но ты имей в виду нашу просьбу, ладно? А что Тимур? Где он потерялся?
X. – Встретил кого-то из знакомых. Сказал, что подойдет через пару-тройку минут.
И. – Нет, я о другом. Я так понял, что его в горах прихватили? Так? А потом в Моздок привезли?
X. – Джип, в котором возвращался Тимур, наткнулся на разведгруппу. Почти сто процентов – это были гэрэушники. Один из особистов прозвонил в нашу инстанцию: не ваш ли, часом, у нас сидит чечен, а с ним еще двое? Я как узнал, о ком речь, прислал в Моздок своих людей, чтобы забрали Умарова из фээсбэшного изолятора. Что касается подробностей, то он сам тебе все расскажет… Кстати, хотел тебя спросить. В горах гэрэушники, насколько я понял, отловили еще одного парня. В тот же день, когда и Тимура вместе с его телохраном.
И. – Что-нибудь с ним не так?
X. – Не знаю… Их держали в разных камерах. Когда Тимура выдернули из изолятора, он настоял, чтобы за компанию и парня освободили. Потом я у него спрашивал: кто такой? зачем он тебе? Тимур сказал, что хотя они незнакомы, но об этом мужике кое-что слышал… Он мне нужен, говорит, отдай его мне. А тут, значит, такое дело… Когда мои сотрудники вместе с особистами взялись «почистить» бумаги, касающиеся этих троих, и стали разбираться с их вещичками, то выяснилось: среди вещдоков имеется снайперский винтарь австрийского производства. Да… Забрали, короче, из Моздока задержанных, вещи им вернули, «хвосты почистили»… Я вот думаю: может, он снайпер? На черта тогда он Тимуру сдался?
И. – Какой он из себя?
X. – Славянской наружности, рослый, лет тридцати с небольшим. У него при себе был «вездеход» и документы гражданина Грузии.
И. – А вот и Руслан… Ну, здравствуй, брат!»
Шувалов ненадолго заглянул в кабинет, взял из сейфа какие-то документы – папку с докладными тоже прихватил, – затем вновь оставил офицеров наедине с трофейной записью.
– Надо было не отдавать винтарь, – подал реплику Мокрушин. – Знаешь, сколько он по бабкам стоит? Я это не к тому, что надо было присвоить ствол, чтобы потом продать его налево… Просто и нам бы иметь такой не повредило.
– Да на черта он нам нужен, этот винтарь? И откуда знать, где тот ствол засвечен? Кого из него в расход пустили? Возьмешь его в собственность, так можешь запросто схлопотать неприятности! Это ж тебе не «сайга» или «тигр», на охоту с ним не пойдешь…
– Да, ты прав… Но ты знаешь, я люблю хороший «инструмент». Меня жаба душит, когда вижу в чужих руках какой-нибудь классный «эксклюзив». Хорошо, что хоть «Лейку» оставил, за нее и слова никто не скажет. Тоже, между прочим, вещичка не из дешевых, если навскидку, где-то под пять тысяч баксов тянет…
– А вот тебя, Рейндж, явно не в ту степь повело, – усмехнулся Бушмин. – Все, перекурили, теперь давай слушать дальше.
Он включил аппаратуру на воспроизведение.
Затем пробежал глазами «стенограмму», забегая несколько вперед – так поступают некоторые читатели детективных романов, которым не терпится вызнать, в каком направлении будет развиваться дальше сюжет.
Случайно или намеренно, но чечены и в дальнейшем обращались к визитеру в обезличенной форме. Ни разу не прокололись, назвав гостя по имени-отчеству или употребив в разговоре какое-нибудь прозвище. «Дорогой», «кунак», «командир»…
Где он мог слышать этот голос? Мерещится ему или действительно его пути-дорожки с этим «кунаком» где-то и когда-то уже пересекались?
Какое-то время троица обсуждала какие-то вопросы. Насколько Бушмин понял, речь шла о поставках героина и других наркотиков в центральные регионы страны. Чувствовалось, что на Умарова пытаются давить – чтобы он обеспечил реализацию «товара» через какие-то свои каналы. Хотя Тимур пожаловался, что рынок затарен и героин уже скатился ниже отметки сорок баксов за десять граммов. Его все же уломали: какие-то бабки решили прокрутить через наркоту, а само зелье – реализовывать в Москве и соседних областях.
Возможно, сыграло свою роль то обстоятельство, что Икс время от времени напоминал Умарову: «Тимур, ты мне малость обязан…»
Дальше пошел фрагмент записи, очень заинтересовавший приятелей.
«И. – Есть еще одна просьба к нашему уважаемому гостю… Тут к нам в тыл повадились ваши ходить. Диверсии у нас на коммуникациях устраивают, людей воруют. Скорее всего спецназ ГРУ… Работали под позывными «Эльбрус» и «Джейран», мы дважды засекали их переговоры. Оч-чень вредный народ. Боюсь, как бы они на «коридор» не наткнулись, когда по нему транспорт идет… Могут рассекретить наши дела, и вообще… Короче, нам нужна информация. На данную спецгруппу. Пятьдесят тысяч баксов – только за информацию! За голову командира… сто тысяч не жалко! И в два раза больше, если подскажете, где и когда состоится следующий рейд гэрэушников!
У. – Согласен! Надо их давить! Меня чуть не повесили! Представляете? Да, хотели вздернуть! И кого – меня?! И мою просьбу уважь, дорогой…
X. – Я подумаю, посмотрю, что можно здесь сделать.
У. – Помнишь, что я тебе говорил? Среди них есть верзила за два метра ростом! Я тебе за один только его домашний адрес «шестисотый» готов презентовать! А за командира ихнего… Не забыл, какую сумму я тебе за него пообещал?!
X. – У меня хорошая память. Попробуем выполнить и эту вашу заявку, но наперед ничего не гарантирую.
И. – Нюх мне подсказывает, что надо с гэрэушниками разобраться! Хотя бы с этими, о которых мы только что говорили. Их контора пытается сломать наш бизнес! Так что для вас, для вашего ближнего круга, они тоже представляют угрозу… Ну все, кажется? Шамиль пока еще не вернулся, так что переговоришь с ним в следующий раз. Пойдем, Тимур, проводим дорогого гостя…
У. – Мне тоже надо до утра отсюда выбраться.
И. – У меня будет к тебе еще разговор. Потом, когда надумаешь ехать обратно, я дам тебе сопровождение».
Мокрушин усмехнулся:
– М-да… Дешево эти уроды мою голову ценят. Всего-то сто тысяч?! Интересно, во сколько твой башкарик оценили? Почем нынче такие птички, как Кондор, на чеченском рынке?
– Лучше пусть их вонючие деньги так и останутся при них, – поморщился Бушмин. – А наши головы – на плечах.
Эта история могла бы показаться забавной, если бы речь не шла о драгоценных жизнях двоих сотрудников ГРУ. Еще забавней было то, что очень скоро оба приятеля сами наведались в гости к Исмаилову. Вместе с «верзилой» и другими «вредными» мужичками. Устроили небольшой дебош на Минутке, расфигачили исмаиловский штаб, отобрали у супостата своих ребят, живых и мертвых, после чего убрались восвояси.
«Горец», Славянин, Икс…
«Судьба расставила свои таинственные знаки…»
Обостренная интуиция подсказывала Бушмину, что с этими персонажами ему еще придется столкнуться.
Глава 9
Шувалов вновь наведался в свой служебный кабинет, но на этот раз он уже был не один.
Бушмин не сразу признал визитера, поэтому поднялся со стула с небольшим опозданием. Как и Рейндж, которого, видимо, тоже смутил нынешний облик «Мерлона».
– Ну вот, повскакивали, – пряча усмешку, сказал гость из столицы. – Зачем? Что я, генерал вам какой-то, чтобы передо мной по стойке «смирно» стоять?!
– Вы круче любого генерала, Игорь Борисович, – сказал Бушмин, обмениваясь с ним рукопожатием. – Рад вас приветствовать.
– Генералов у нас много, а вы один. – Мокрушин тоже пожал руку гостю. – Думаю, Эйнштейн вам и в подметки не годится.
Это был Мануилов собственной персоной. Игорь Борисович Мануилов, он же И.Б.М, «АйБиЭм», «человек-компьютер», один из лучших системных аналитиков страны, ведущий специалист Информационно-аналитического управления Совета безопасности Российской Федерации, умница, каких поискать.