– Я иногда жалею, что все вспомнила. Лучше бы так и продолжала жить, не зная даже своего имени, – тяжело вздохнула Анжелика. – Сейчас мне намного тяжелее, чем тогда.
– Слушай, Лен, а может, и не нужно Славке все рассказывать? Он же знает, что тебе все равно нужны документы, вот пусть и сделает, на любое имя.
– Зачем же на любое имя, если все родственники Лики погибли? Она теперь может заявить свои права на полном основании, она ведь является живым человеком, – раздался голос Вячеслава, и девушки, как по команде, завизжали от неожиданности.
– Слав, ты, ког… когда приехал? – заикаясь, пролепетала Марина, испуганно глядя на Вячеслава.
– Уже минут пятнадцать вашу беседу слушаю, – усмехнулся мужчина. – Я сразу понял, что ты, Анжелика, имеешь какое-то отношение ко всему, что начало с Гориными происходить. Только, честно скажу, я думал, что ты сама их… того. Слава богу, что ошибся. Плохие из вас конспираторы, девушки, вот что я вам скажу!
Лика смотрела на мужчину совершенно спокойными глазами, а у Марины они все больше и больше расширялись. Она повернулась к Лике и сказала:
– Что я тебе говорила? Мне давно показалось, что он что-то подозревает!
Мужчина сел рядом с девушками на диван и, очень серьезно посмотрев на Анжелику, сказал:
– Давай-ка, расскажи мне все по порядку, а там решим, что делать дальше.
– Мне нужны документы, чтобы уехать в Испанию.
– Это я уже слышал, сделаем, – махнул Вячеслав рукой. – Ты о другом мне расскажи. Что с тобой было и как все это случилось? Я знаю только то, что было написано в газетах, а как все произошло на самом деле, должна рассказать ты сама.
– Хорошо, – покорно кивнув головой, ответила девушка и начала свое повествование с того момента, когда она очнулась в каком-то загородном доме, в подвале.
– Я сначала не понимала, где я и что со мной. Только на третий день я увидела Кирилла с Игорем и все поняла. Там, в подвале, почти под потолком окошко было. Я пододвинула к стене топчан, который там стоял вместо кровати, и дотянулась до окна. Только выглянула, как сразу же увидела братьев. Они стояли с каким-то черным, и тот отсчитывал им деньги…
– Через неделю ее заберут, не волнуйтесь, – сказал тот человек на ломаном русском. – Ажан знает свое дело. Ажан собаку на этом съел. Девочка хорошая, вах, Ажан неплохо на ней заработает, – засмеялся он.
– Только чтобы подальше от Москвы, – сказал Игорь.
– Не волнуйтесь, братья, ее увезут далеко, дорогу домой не найдет, – ответил Ажан. – Да и не сможет, – захохотал он. – Героин крепко держит возле себя. Да и хорошо работать моим «девочкам» помогает. Так что не переживайте…
– Я поняла тогда, что мои кузены просто-напросто продали меня, чтобы потом этот человек отправил меня в бордель. Потом потянулись дни ожидания. Я, если честно, все ждала, когда придут меня насиловать или еще что-то делать, только почему-то ничего не происходило. Почему меня никуда не везли, не могу сказать, не знаю. Раз в день в подвал спускалась какая-то женщина, вся в черном, ставила миску с едой, кружку с водой и уходила. Я несколько раз пыталась с ней заговорить, но она молчала. Так прошло месяца три, наверное, а может, и больше, не могу сказать. А в один вечер я услышала стрельбу. Минут, наверное, через десять я услышала, как открывается дверь подвала, но никто не вошел. Я поднялась по ступенькам и только заметила, как за другой дверью мелькнула черная юбка. Естественно, я стала осторожно пробираться к выходу, а перестрелка тем временем не прекращалась. Очень смутно помню, как я выскочила во двор, как перелезла через забор, а потом… яркая вспышка – и все. Очнулась я рядом с каким-то лесом и никак не могла понять – где я, почему я здесь, и, самое страшное… я не могла вспомнить, кто я!
Вячеслав слушал внимательно, не перебивая, сурово сдвинув брови. Желваки на его скулах перекатывались, а кулаки то сжимались, то разжимались.
– Я пошла, сама не зная куда, просто шла, и все, – тем временем продолжала рассказывать Анжелика. – Даже на свалке некоторое время жила, там таких бездомных, как я, очень много. Только мне там очень не нравилось, и я ушла. То у одной старушки поживу, то у другой. А за то, что я им по хозяйству помогала, они кормили меня. А потом меня Мариша подобрала, и уже здесь я услышала ваш разговор. После обморока я все вспомнила, только не хотела об этом вам говорить, но Марго меня быстро раскусила, – улыбнулась Лика. – Глазастая она у нас!
– Это точно, – засмеялась Марина. – От меня что-то скрыть – утопиться легче.
– Когда я узнала, что стало с моими родителями, я прекрасно поняла, чьих это рук дело, и решила отомстить. А как только приступила… странным образом и начались эти убийства. Вячеслав, я вам клянусь, что это не моих рук дело! – прижимая руки к груди, поклялась девушка.
– Я могу подтвердить, – вклинилась Марина. – Хоть на Страшном суде поклянусь, – подняла она руку вверх, как это обычно делают в суде, прежде чем давать показания. – И ты, милый, можешь меня убить за то, что ничего не говорила тебе, но Лена тоже взяла с меня клятву, которую я не могла нарушить.
Повисла гнетущая тишина, в которой слышалось лишь равномерное тиканье настенных часов.
– А пойдемте-ка, девочки, чайку попьем, – вдруг сделал предложение Вячеслав веселым голосом и хлопнул себя ладонями по коленям. Девушки переглянулись и, видя веселый взгляд мужчины, поняли, что грозы не будет. Марина облегченно вздохнула и, схватив Лику за руку, потащила ее на кухню.
– Кстати, девушки, можете позвонить вашей протеже. Наташа, кажется, ее зовут? Пусть завтра или послезавтра приезжает ко мне в офис, я ее протестирую, – сказал Вячеслав. – Так и быть, если она действительно хороший программист – возьму. Но предупреждаю сразу: пока на испытательный срок, а это три месяца. Эти три месяца она будет получать четыреста долларов, а дальше будет видно.
– Спасибо тебе, Славочка, – поцеловав своего милого в щеку, сказала Марина. – Хорошая вроде девчонка, жалко ее, а сейчас и вовсе без работы осталась.
– Что это она без работы осталась? – удивился Вячеслав. – Вы же говорили, что она на рынке торгует. Или все покупатели кончились?
Марина только тут сообразила, что проговорилась, и виновато вытаращила глаза. Вячеслав увидел это и, покачав головой, вздохнул.
– Ну, девчонки, обалдеть от вас можно, что ни день, то новости! А ну, колитесь, что за девицу вы мне хотите подсунуть?
– Хорошая девушка и программист, между прочим, тоже отличный, здесь все по-честному, – тут же начала оправдываться Марина. – Неужели ты думаешь, что я тебе могу непорядочного человека подсунуть? Я что, тебе и себе враг?
– Откуда взялась эта хорошая девушка? – спросил Вячеслав, строго глянув на Марину.
– Откуда, откуда? Оттуда! – ответила та. – Слав, ты вроде чаю хотел?
– Ты мне зубы не заговаривай, отвечай, когда спрашивают. Откуда эта девица? – повторил он свой вопрос.
– Эта бывшая домработница Гориных, – ответила за Марину Лика. – Она действительно хорошая девушка. Осталась сейчас без работы. Кому ей теперь прислуживать, когда ее работодателей больше нет?
– Господи, еще чище! Откуда вы ее знаете?
Анжелика рассказала, как все случилось на самом деле и для чего они с Мариной разыграли весь этот спектакль.
– А когда с ключами все получилось, мне уже неудобно было обманывать девушку, тем более что она действительно мне понравилась, видно, что она неплохой человек, – закончила рассказывать она. – Слав, я вас очень прошу, помогите ей. Мне кажется, что вы никогда не пожалеете об этом.
– Ну, девчонки, ну, авантюристки! – закатив глаза под лоб, хмыкнул мужчина. – И что мне прикажете с вами делать?
– Ничего с нами не надо делать, мы хорошие и больше так не будем, – хитро улыбнулась Марина. – Слав, возьми девушку, не ставь нас в неловкое положении. Ты же сам всегда говоришь, что не любишь, когда тебя обманывают. А сам нас на что толкаешь?
– На что это я вас толкаю? – прищурился Вячеслав.
– Как это на что? Если ты не возьмешь Наташу к себе, получится, что мы ее обманули, – подбоченилась Марго. – Нехорошо, милый.
– Ладно уж, так и быть, возьму ее к себе. Но, как уже сказал, с испытательным сроком. И никаких поблажек, – нехотя согласился мужчина.
– Славка, я люблю тебе все больше и больше, – улыбнулась Марина и с нежностью посмотрела на своего мужчину.
– Нечего подлизываться. Ты правильно сказала: я терпеть не могу, когда меня обманывают. Скажи спасибо, что я такой добрый.
– Спасибо, родной! – засмеялась Марина.
– На здоровье, – буркнул мужчина в ответ, но, глядя на веселые глаза Марины, не выдержал и тоже улыбнулся.
* * *Андрей взял больничный на неделю, за что получил от своего начальника такой нагоняй, что мало ему не показалось.
– Ты что, Казаков, хочешь меня до инфаркта довести? – гремел его голос в телефонной трубке, так что майору даже пришлось ее держать на безопасном расстоянии от своих барабанных перепонок. – Ты соображаешь – болеть вздумал? Что ты себе думаешь? Кому я должен передавать дела Гориных?
– Ты что, Казаков, хочешь меня до инфаркта довести? – гремел его голос в телефонной трубке, так что майору даже пришлось ее держать на безопасном расстоянии от своих барабанных перепонок. – Ты соображаешь – болеть вздумал? Что ты себе думаешь? Кому я должен передавать дела Гориных?
– Ничего с этими делами не случится, Владимир Иванович. Родственников нет, которые бы над душой стояли. Месяцем раньше, месяцем позже, какое это теперь имеет значение? – пробовал уговорить разбушевавшегося генерала Андрей.
– Что значит – какое имеет значение? – еще сильнее взревел генерал. – Ты что, майор, совсем уже с головой дружить перестал? Что мне прикажешь высшему руководству докладывать? Что следователь решил немного отдохнуть от дел и положить его до лучших времен в архив? – продолжал бушевать Владимир Иванович.
Андрей лишь закатывал глаза под лоб, мысленно ругая себя за то, что решил перебить начальство и высказать свою точку зрения.
– И потом, у тебя разве только одно это дело в производстве? У тебя их еще четыре! Кто ими будет заниматься? У меня и так земля уже под ногами горит, только и знаю, что на совещаниях с высшим руководством выслушиваю, как мой отдел плохо работает!
– Работаем, между прочим, не хуже других, – буркнул Андрей, не выдержав несправедливой критики в свой адрес и адрес своих сослуживцев.
– Меня не устраивает «не хуже», мы должны работать лучше, – моментально парировал генерал. – Так, Казаков, вот тебе мой приказ. Через три дня чтобы был здоров!
– Через три дня не получится, Владимир Иванович, у меня же радикулит, люмбаго. Я до туалета не могу самостоятельно дойти, – почти натурально простонал Андрей.
– Ничего! До туалета не можешь, а до управления как-нибудь доковыляешь! – гаркнул напоследок генерал и бросил трубку.
Андрей посмотрел на пикающую трубку и, хмыкнув, положил ее на базу.
– Вообще уйду в отставку, будешь тогда знать, как орать на ценного работника! Мне нужна эта неделя, и хоть ты лопни там, в своем кабинете, а раньше, чем через неделю, ты меня не увидишь.
– С кем это ты там разговариваешь, Андрюша? – спросила Ирина Васильевна, заглянув к сыну в комнату.
– Да вот, мам, с начальством немного пришлось поспорить.
– Что-то серьезное, сынок? – обеспокоенно поинтересовалась женщина.
– Нет, мам, ничего серьезного, не волнуйся, – успокоил ее Андрей.
– С начальством не нужно спорить, Андрюша, нехорошо это, – покачала женщина головой.
– У нас, мам, сейчас демократия, так что спорить позволяется с кем угодно, даже с президентом, – усмехнулся Андрей.
– В наше время такого не было. Начальство нужно уважать, на то оно и начальство, – назидательно проговорила Ирина Васильевна. – Я вот в институте сколько лет проработала, можно сказать, всю свою жизнь. Начальников за это время сменилось, и не вспомнить всех, а я все работала. Так я старалась любому из них угодить, никогда не спорила, всегда была исполнительной, любую работу старалась выполнить добросовестно. У нас предпоследний начальник отдела был моложе тебя, можно сказать, в сыновья мне годился. Но я никогда не давала ему понять, что отношусь к нему несерьезно. Даже когда я видела, что он не совсем прав, я все равно никогда с ним не спорила. Разве он виноват, что такой молодой? Зато грамотный, с высшим образованием. Как я могу с ним спорить, простая служащая?
– Сейчас другие времена, мама. Что же теперь, на цырлах перед ними скакать? Я уже не мальчик, мне это не к лицу. И образование у меня, между прочим, не хуже, чем у моего начальника! Просто еще выслуги лет не хватает, чтобы на его место сесть. Да и не хочу я на его место, – добавил он. – Пусть просто оставит меня в покое, и я ему буду весьма признателен. Нет, ты только подумай! Я ему говорю, что у меня радикулит, что до туалета не могу дойти без посторонней помощи, а он – ничего до управления доковыляешь! И ты хочешь, чтобы я не спорил с таким бессердечным человеком? Нет, мама, здесь ты на сто процентов не права, – резюмировал Андрей и улегся на диван, задрав ноги на спинку.
Женщина вздохнула, поняв, что переспорить своего сына все равно не сумеет. Он всегда был своенравным, с самого раннего детства, и она давно к этому привыкла. Но все равно – старалась иногда высказать свою точку зрения и поучить сына уму-разуму.
– А обманывать, между прочим, я тебе никогда не учила. Тем более симулировать несуществующие заболевания, – проворчала она и скрылась за дверью.
Андрей взял эту неделю, преследуя определенные цели. Ему нужно было найти Анжелику, но не как следователю, который ведет дело о тройном убийстве, а как просто Андрею, которого Лика сбила однажды на своем мотоцикле. Он был почти уверен, что знает место, где может ее встретить, но для этого ему нужно было свободное время. Он его нашел, схитрив и притворившись больным. За что и получил сейчас нагоняй от своего начальника по первое число.
Неделя подходила к концу, но девушка так и не появилась.
«Неужели не придет? Этого не может быть, она обязательно придет», – думал Андрей, сидя в своем автомобиле недалеко от Немецкого кладбища и пристально наблюдая за людьми, которые входили и выходили из центральных ворот. Когда он нашел могилу, то сразу же понял, что за ней кто-то ухаживает. Вся площадка вокруг памятников была очищена от снега, а в больших мраморных вазах стояли огромные букеты свежих цветов. Он долго стоял у ограды, всматриваясь в лица на памятнике.
– Надо же, живьем похоронили, – процедил он сквозь зубы.
Разглядывая снимок, с которого ему улыбалась девушка, он уверился до конца, что она жива. Именно она тогда встретилась ему в коридоре кардиологического отделения, в институте Склифосовского, и именно ее глаза он видел через прорезь шлема мотоциклистки, которая представилась ему Мариной. Только здесь, на памятнике, ее глаза были задорными и веселыми, а тогда, во дворе его дома, на него смотрели немного испуганные и грустные очи…
«Ну почему в жизни существует такая несправедливость? – думал сейчас Андрей. – Почему именно ее выбрала судьба для таких испытаний? Впервые в своей жизни я встретил девушку, от одного запаха которой у меня закружилась голова, как у подростка. Ее глаза не раз снились мне во сне. А от воспоминания о прикосновении ее губ меня до сих пор бросает в жар! А в результате я не могу ее найти, – продолжал размышлять молодой человек. – Теперь я хоть знаю, что это не она убивала Гориных, и это успокаивает. Хотя не могу поручиться, что смог бы арестовать ее, если бы было все иначе. Она теперь наверняка уедет. И что же делать мне? Черт, как же все запуталось!» – тяжело вздохнул он и закурил следующую сигарету.
* * *– Ну вот, девочка, все в порядке, держи документы, – проговорил Вячеслав, протягивая Лике российский и заграничный паспорта. Вместе с ними были и все документы, которые нужно будет сдавать в посольство для получения визы. – Ты должна уехать в течение недели, иначе могут возникнуть проблемы. Сама понимаешь, что это не совсем законно, пришлось нажать на кое-какие рычаги. Благо, у меня масса друзей среди влиятельных людей.
– Спасибо, Вячеслав, – улыбнулась Анжелика. – Не знаю, что бы я делала без вас с Маришкой. Кстати, как там Наташа? – вспомнив про девушку, поинтересовалась она.
– В порядке ваша Наташа, – хмыкнул Вячеслав. – Каждый день передает вам с Мариной привет и не устает меня благодарить. Но девушка в самом деле талантливый программист, можно сказать, от бога. Я даже подумываю сократить ей испытательный срок. Работает, как заведенная, чувствуется, что ей это до безумия нравится. Вчера хорошую идею мне подкинула, она проявляет настоящий интерес к работе. Так что мне еще благодарить вас придется, что подкинули мне такого ценного кадра, – засмеялся Вячеслав.
– Всегда рады помочь, – кокетливо высказалась Марина, только что вошедшая в комнату. – Я тебе сразу говорила, что не пожалеешь. Забыл, что я психологию изучаю? Мне Наташа понравилась с первого раза. Пойди сходи к Димке, он там своей няне разборку с ревом устроил, успокоить его требуется. Сейчас увидит тебя, сразу слезы просохнут, – улыбнулась девушка. – На меня он не реагирует.
Вячеслав направился в детскую комнату, а Марина уселась в кресло, забравшись туда с ногами.
– Лен, ты когда планируешь уехать? – спросила она у подруги. – Слушай, это ничего, что я тебя продолжаю Леной называть? Если честно, я так привыкла к этому имени, что с другим как-то не представляю тебя. Ну, не поворачивается у меня язык называть тебя Анжеликой, – засмеялась она.
– Зови Леной, я же тебе говорила, что мне это имя очень нравится, ведь так звали мою маму, – улыбнулась девушка.
– Ну, ты когда собираешься уехать-то? – повторила свой вопрос Марина.
– Как только визу получу, – пожала Лика плечами. – Завтра поеду в посольство, сдам документы. Как только будет готова виза, сразу же буду покупать билет на самолет до Мадрида.