– Это ты-то – ребенок?! Нет уж, извини, я не педофил, поэтому придумай для себя какое-нибудь более адекватное сравнение.
Вроде бы он не говорил ничего романтичного – скорее, наоборот, с деликатностью танка убивал все настроение! А Агнии еще сильнее захотелось, чтобы он был рядом, здесь, а не в своем далеком московском офисе…
– Дани, я соскучилась!
– Я смотрю, лечение не особо помогает, у кого-то случился рецидив… или новое падение с силосной башни.
– Я серьезно, между прочим…
Он, наверное, поверил ей. По крайней мере сделал паузу, а когда снова заговорил, голос его уже не казался таким колючим:
– Ну зачем я тебе там? Практической пользы от меня нет никакой! Грибы я не собираю, рыбалку признаю только в океане, в цветок папоротника не верю, про прыжки через костер – вообще молчу. Короче, я не вписываюсь в деревенскую идиллию! Так что – зачем?
– Потому что я тебя люблю…
Она сообразила, что именно сказала, только после того, как эти слова уже прозвучали. И вроде бы ничего страшного, все логично, если не учитывать, что ни она, ни Даниил не были склонны к словесным выражениям чувств. Особенно Даниил!
Получается, она нарушила правила первой… Но гораздо больше девушку испугало то, что это не была «дежурная фраза» с ее стороны, которой, если верить голливудским фильмам, обмениваются чуть ли не все американцы при расставании на период от пяти минут до бесконечности. Она сказала то, что и хотела сказать.
Теперь она ждала ответа, а трубка давила на нее тишиной. Нет, а что, это в самом деле так сложно – переступить через себя и выдавить хотя бы: «Я тоже»?! Если, конечно, для этого есть основания…
Он все-таки прервал молчание.
– Агния, я… – слова эти прозвучали сдавленно, но вдруг голос Даниила резко изменился, он вновь стал спокойным и непринужденным: – Спасибо. Я рад был это услышать. Слушай, у меня срочные дела, я перезвоню тебе позже.
И повесил трубку, оставив ошарашенную девушку наедине с короткими гудками.
– Ну и что это было?! – изумленно спросила Агния у леса.
Лес ответил ей невразумительным шелестом листвы.
Девушка была в шаге и от депрессии, и от вспышки гнева, она просто еще не решила, что ей выбрать. Любой вариант оказался бы очень тяжелым и разрушительным для ее нервной системы, она предчувствовала это. Но, к счастью, тут решил напомнить о себе Андрей:
– Агния, иди сюда! Срочно!
– Насколько срочно? – осведомилась девушка, пытаясь определить точное направление.
– Очень! Тут, кажется, кого-то убили…
Глава 8
В целом, Андрей был доволен собой. Он думал, что его реакция окажется более… болезненной, что ли. Но нет, боли как таковой не появилось, только скованность – уж очень этот лес был похож на окрестности Цирка. С другой стороны, все леса похожи друг на друга! Нельзя же на этом зацикливаться…
Поэтому он заставил себя потерять Агнию из виду. Он, конечно же, знал, где она – топало это существо, как слоненок, каждые пять минут хруст ветки или ее возмущенно-восхищенное бормотание выдавали ее местоположение. Но все же создавалась некая иллюзия одиночества, столь необходимая Андрею.
Жанна Валерьевна оказалась права: он все способен контролировать, нужно лишь прилагать к этому больше усилий. Вот и теперь Андрей намеренно гасил в себе излишнюю настороженность. Он не был больше охотником из Цирка, просто человеком, прогуливающимся по лесу.
Ему удавалось изображать праздного туриста вплоть до того момента, когда он увидел кровь.
Сначала Андрей даже разозлился, решив, что вновь его больное сознание подкидывает ему эти галлюцинации. Сознание обиделось, заявило, что он – дурень, и велело ему присмотреться повнимательнее. Нечего из себя беззаботную бабочку изображать, когда такое – рядом!
Собственно, принятый Андреем за идеал праздный турист вообще ничего не заметил бы. Подумаешь, пень! Мало ли пней в лесу! От него, туриста-горожанина, укрылся бы тот факт, что верхушка пня кажется отсыревшей, на ней нет мха и иной растительности. Так обычно выглядит нижняя часть дерева, долгое время остававшаяся прижатой к земле. Получается, пень – немаленький, между прочим! – намеренно перевернули?..
Но больше всего Андрея насторожило даже не это, а бордово-коричневые потеки на нижней части пня. Подсознание, за девять лет в Цирке наполнившееся далеко не самыми приятными картинами, мгновенно подсказало ему: это кровь!
Андрей подумал было – надо пройти мимо, однако быстро отказался от этой идеи. Не факт, что обычный человек, которым он стремится стать, поступил бы именно так! Не всем же быть безразличными увальнями…
Поэтому он остановился и осмотрел участок земли возле пня. Здесь тоже имелись следы крови, но незначительные, скрытые слоем сосновых игл. Отчасти их засыпали намеренно, но свое дело сделали и недавние дожди. Андрей пришел к выводу, что убийство произошло не очень давно – менее недели тому назад.
Стараясь не очень сильно напрягать заживавшую руку, он перевернул пень. Его предположения подтвердились: древесина была багряного цвета, с явными следами ударов топора. Тут не кролика обезглавили – что-то очень крупное рубили!
То, что изначально показалось приступом паранойи, теперь выглядело по-настоящему устрашающе, и Андрей не собирался разбираться с этим самостоятельно, поэтому и крикнул:
– Агния, иди сюда! Срочно!
– Насколько срочно? – донеслось издалека. Ого, прилично она успела отдалиться! Хотя, и он задержался…
– Очень! Тут, кажется, кого-то убили!
«Кем-то» могло оказаться и животное, разделанное охотниками, но в такой вариант Андрей верил меньше всего. Кому придет в голову разделывать тушу сразу же, на месте? Тем более что в приближенном к реабилитационному центру лесу вряд ли водится кто-то крупнее лисы. Да и вообще…
После убийства животного следы не заметают!
Характерный треск веток выдал приближение Агнии, и Андрей пошел ей навстречу: он не хотел, чтобы девушка выходила на площадку морально неподготовленной.
Агния отвела в сторону лапки молоденькой елочки и мрачно поинтересовалась:
– Тебе что, на голову дохлая белка свалилась? Если с Жин-Жин у тебя такие шуточки прокатывают, то знай: мне не смешно!
– Мне тоже. Потому что это не шутка. Не бойся, трупа нет, следы хорошо заметены, но…
– …Но следопыт никогда не бывает бывшим, – без тени улыбки закончила Агния. – Андрей, у тебя есть последний шанс успокоить меня и сказать, что ты придуриваешься!
– Увы! Если хочешь, можешь не смотреть… Просто я не совсем понимаю, что делать дальше.
Он уже достаточно хорошо изучил девушку, чтобы предугадать ее реакцию. Агния и говорить ничего не стала, просто прошла мимо него к поляне. Некоторое время она молча рассматривала зловещие пятна, потом достала фотоаппарат.
Тут уж Андрей смутился:
– Тебе не кажется, что это слишком? Я, конечно, ничего не понимаю в ваших фотографских делах, но снимать кровь…
– Андрюша, когда ты рот закрытым держишь, так на академика похож! – фыркнула Агния. Получилось у нее это не весело, а как-то нервно. – Поэтому изображай из себя умного и дальше. А я снимаю с нас ответственность!
– В смысле?
– В прямом! Я по горло сыта всякими детективными историями! Да, ты откопал нечто, подозрительно похожее на место расправы. Но я не позволю тебе лезть в это дело глубже, и сама этим заниматься не буду! Я покажу снимки руководству реабилитационного центра, пускай они разбираются! Скажу, что нашла пень уже в таком виде. А ты, кстати, протри дерево, где хватался за него!
– Откуда ты знаешь, что я хватался? – удивился Андрей.
– Видно же, что он только-только перевернут! Я не знаю, остаются ли на дереве отпечатки пальцев, но подозреваю, что да. Поэтому – убери их! Да уж, хороша вышла прогулочка на природу…
Агния все решила правильно. Андрей понимал это, да и Жин-Жин вряд ли хотела бы, чтобы он вляпывался в подобные истории. Но часть его души стремилась разобраться во всем – и это была очень значительная часть!
Наверное, следопыт и правда никогда не становится бывшим…
«Ага, а идиоты не учатся на своих ошибках, – мысленно упрекнул он себя. – Только-только выздоравливать начал, и куда-то снова лезешь! Все, уйти отсюда и забыть!»
Установку эту он вроде бы принял, но позволил себе маленькую слабость: пока Агния снимала пень, он делал выводы из того, что видел. Крови много, значит, здесь рубили нечто большое. Судя по глубине выбоин на пне, человек, державший топор, обладал немалой физической силой. Удары четкие, уверенные… с живым существом так не получится, оно, что вполне естественно, попыталось бы увернуться. Значит, тот, кого рубили, либо уже был мертв, либо пребывал без сознания. И его сюда не тащили, а несли – или вели.
– Думаю, этого будет достаточно, – голос Агнии вывел его из оцепенения. – Пойдем! Слушай, Андрей, мы друг друга поняли?
– Поняли, – признал он. – Глубже я не полезу.
– Вот и славно. А то пришлось бы мне задействовать тяжелую артиллерию – в виде Жин-Жин!
Мысль о том, как бы отреагировала на это Женя, заставила Андрея вздрогнуть. Нет уж, лучше с обладателем топора встретиться, чем с ней отношения выяснять!
Жалко, что их прогулка в итоге превратилась в… это. Андрею даже стало стыдно перед своей спутницей.
– Извини…
– За что? – изумилась она.
– Ну, что я показал тебе…
– Не бери в голову! Наоборот, я тебе очень благодарна за то, что ты пошел со мной! Даже не знаю, что было бы, если бы я сама нашла такое, – поежилась девушка.
«Ты бы не нашла», – подумал Андрей. Но не сказал, ни к чему это.
У моста они расстались. Агнию ожидал тяжелый разговор с администрацией реабилитационного центра, а Андрею давно уже полагалось вернуться в свою комнату. Тамошний персонал относится к нему очень лояльно, но все же не хотелось бы, чтобы его подозрительно долгий сон кого-то заинтересовал.
На этот раз, впрочем, все обошлось. Он вернулся примерно за полчаса до того, как за ним пришел Дима, чтобы на ужин его сопроводить. Вообще, они уже неплохо сработались в этом плане: Андрей обеспечивал своему ассистенту-охраннику бесплатное питание, а Дима в качестве благодарности «соблюдал дистанцию», когда это позволяли обстоятельства.
Андрей не без опаски ожидал, что к вечеру что-то да случится. Съедутся милицейские машины, начнутся обыски, тут и журналисты подтянутся – Жин-Жин как-то сказала, что они всегда слетаются на кровь. Как мухи.
Но нет: остаток дня прошел вполне спокойно. Если какие-то мероприятия и проводились, то тихо, так, чтобы не потревожить пациентов. Андрей невольно начал опасаться за Агнию, не унявшееся после лесной находки подсознание мстительно рисовало ему кровавые картины. Что, если руководство центра решило избавиться от нее, чтобы спасти свою репутацию?!
Однако и это подозрение оказалось ложным. Из окна своей комнаты Андрей увидел девушку, которая прогуливалась по ближайшей аллее в сопровождении все того же смазливого блондинчика. Она не выглядела напуганной, скорее, раздраженной, что вполне объяснялось ее «компанией».
В общем Андрей успокоился, не думал больше о случившемся, позволил себе отстраниться от всего лишнего. Ну а утром разразился скандал.
Это произошло после завтрака. Занятие с психотерапевтом отменили, потому что Жанна Валерьевна почувствовала себя плохо, о чем и оповестила своих пациентов. Как результат, у Андрея появилось свободное время, которое ему было не очень-то нужно. Женьке звонить еще рано, она сейчас явно на съемках, все книги в скудной библиотеке третьего корпуса он уже прочитал, а в общую библиотеку его почему-то не пускают…
Книжную проблему он решил обсудить с Агнией позже, а пока что отправился на прогулку. Причем вполне официально, поэтому рядом с ним маячил Дима. Они как раз проходили по аллее, расположенной возле парковки, когда со стороны административного здания донеслись крики:
– Вы что, на хуторе своем совсем о…ли?! Вы думаете, что, раз вы далеко от Москвы, то и управы на вас нет?! Я вам покажу, суки, где ваше место!
Вопил мужчина, причем, судя по его хриплому голосу, орал он уже давно. Просто раньше его крики сдерживали стены здания, а теперь он оказался на улице.
– Что это? – нахмурился Дима. Скорость реакции отнюдь не была его сильной стороной.
– Скандальчик, – пояснил Андрей, направляясь к аккуратно подстриженной живой изгороди, отделявшей аллею от парковки. – Подробности сейчас сообщу!
– Ты куда?! Нельзя!
– Расслабься, меня не увидят ни с одной из сторон.
Андрей не преувеличивал: позиция для наблюдения ему попалась выгодная. От случайных взглядов людей на парковке его укрыла изгородь, а здесь, на аллее, от постороннего внимания спасала пустота: не любили почему-то гуляющие сюда ходить.
Единственной помехой мог бы стать Дима, но ассистенту и самому было любопытно узнать, что за крики сотрясают стены реабилитационного центра, имеющего идеальную репутацию. Поэтому он внял призыву Андрея – заткнуться и не мешать.
На площадке, возле массивной машины, марку которой Андрей определить не взялся бы, стоял мужчина лет шестидесяти. Возможно, изначально он и был одет элегантно, но теперь галстук его сбился на сторону, рукава рубашки он закатал, а пиджак и вовсе держал в руках. Лицо этого господина побагровело, глаза его пылали гневом.
А напротив него выстроился целый отряд сотрудников реабилитационного центра – как солдаты перед приговоренным к расстрелу. Девочки-администраторши имели бледный вид и заметно нервничали, их более опытные коллеги владели собою несколько лучше. «Заведовал» переговорами очень худой мужчина лет сорока, в мятом костюме, обладавший тихим и каким-то вкрадчивым голосом.
– Пожалуйста, не беспокойтесь, – чуть ли не нараспев произносил он. – Нет причин для такой реакции.
– Нет причин?! – Казалось, пожилой мужчина вот-вот вспыхнет, как спичка. – Моя дочь пропала! Дочка моя, понимаете?! Из-за вас пропала!
– Уверен, с вашей дочерью все в порядке.
– От нее нет известий две недели! Это вы называете «в порядке»?! Мало вам не покажется, сукины дети! Я вас всех под суд пущу, всех до единого! До самого последнего уборщика!
– Вот уж не хотелось бы, – пробубнил Дима.
Андрей только пихнул его локтем, не отрывая взгляда от разворачивающегося перед его глазами скандала.
Впрочем, ссора больше походила на монолог. Со стороны пожилой мужчина выглядел полным психом, вырвавшимся из своей палаты, а персонал центра – вполне адекватными людьми, вынужденными терпеть его вопли. Однако Андрей чувствовал, что тут не все так однозначно.
– Я лично работал с вашей дочерью, – продолжал вещать «мятый». – Она демонстрировала отличные результаты, лечение ей очень помогало.
– Да с…л я на ваше лечение! Где моя дочь?! А?! Где она?! Нету!
– Но мы-то здесь при чем? Ваша дочь завершила курс лечения и благополучно выписалась.
– Зубы мне не заговаривай! – взвыл мужчина. – Какое «благополучно»?! Она выехала от вас – и исчезла! Я уже всю страну обыскал, ее нигде нет! После вас! Да лучше бы она с депрессией этой своей дурацкой ходила, но рядом была! Так нет же, послушал я зятя, отдал ее вам!
Ну вот, кое-что проясняется. Потерянная дочь, видимо, лечилась в первом корпусе, раз речь идет о депрессии. И очень может быть, что «мятый» – тот же психолог, что работает с Агнией. Вернее, работал – правильно она все-таки от него ушла! Амеба, а не человек…
– Вам нужно успокоиться, – вещал психолог. – С ней все хорошо. Возможно, ваша дочь чуть-чуть задержалась в пути, но она обязательно найдется.
Ой не факт! Андрею очень не хотелось соотносить пропажу пациентки и кровь в лесу, но это получилось как-то само собой. Так что сотрудникам центра может быть известно гораздо больше, чем они пытаются показать.
– Это вы судье будете рассказывать, – не унимался мужчина. – Каждый из вас! Я этого так не оставлю!
На данном этапе эстафету у психолога перехватила одна из администраторов:
– Мы не возражаем против любого вашего решения. Обратиться в суд – ваше законное право. Но прежде чем сделать это, подумайте, посмотрите на ситуацию здраво. Ваша дочь, насколько мне известно, позвонила вам в день отъезда не только из нашего реабилитационного центра, но и позже, уже покинув его. На тот момент она была жива и здорова.
– Откуда вам это известно?!
– Вы не первый раз обвиняете нас в пропаже вашей дочери, – невозмутимо пояснила женщина. – Поэтому мы вынуждены были вникнуть в суть дела, прояснить все детали. Вы не отрицаете, что дочь связывалась с вами после того, как покинула центр?
– Да она с заправки звонила! – Было заметно, что мужчина утратил значительную часть своей решительности. – Это совсем недалеко отсюда!
– И тем не менее. Поэтому, прежде чем пытаться засудить нас, проанализируйте ситуацию. Быть может, вы могли бы потратить свое время с большей пользой? Я искренне вам сочувствую и верю, что ваша дочь найдется.
«Трепло», – про себя вынес вердикт Андрей. Сочувствуют они, как же! За весь разговор никто из них не назвал пациентку по имени – скорее всего, имя ее они и не помнили, разве что фамилию.
В целом, администратор справилась с трудной задачей гораздо быстрее и более грамотно, чем штатный психолог. Она убедила-таки разгневанного отца поискать дочь, подождать, а уж потом являться к их воротам с вооруженной факелами и вилами толпой. Причем уболтала она его так, что он чуть ли не извинялся в конце этой «беседы».
Андрей верить в эту примитивнейшую ложь вовсе не собирался. Он не чувствовал ничего по отношению к пропавшей пациентке, но ему не нравилась вся ситуация. Нельзя даже сказать, что это не его дело, потому что он и Агния косвенно участвуют во всем, что происходит в реабилитационном центре.