От скуки я углубилась в Интернет. Просиживала ночами, читая чужие дневники и изредка записывая что-то в свой. Потом рискнула и включила аську, к которой не прикасалась долгое время. Список контактов горел красным – в сети никого. Так продолжалось несколько вечеров, пока однажды ко мне не постучался незнакомец с предложением «пообщаться». Почему нет, подумала я и добавила его в список. С этого и началось. Клод – такой у него был ник – оказался интересным собеседником, начитанным, с тонким чувством юмора и прекрасным литературным вкусом. Мы ночи напролет обсуждали то книжные новинки, то просто новые течения, и я чувствовала себя совершенно свободно и легко. Правда, утром еле заставляла себя встать и, приняв душ, отправиться на тренировку.
Моей единственной просьбой к Клоду было отсутствие флирта с его стороны, и он придерживался данного обещания. К чему сложности, когда общение хорошо само по себе?
Однако с исчезновением из моей жизни Алекса странные происшествия не закончились. Однажды я, вернувшись домой раньше обычного, столкнулась у лифта с высоким мужчиной в темной куртке с капюшоном, натянутым на самые глаза. Он шарахнулся в сторону, пропуская меня, и сразу заскочил в лифт, нажав кнопку первого этажа. Я не придала этому значения, но потом вдруг подумала – а почему мне так знаком исходивший от человека запах?
Что-то закрутилось в памяти, но так и не нашло визуального образа, и я отмахнулась – мало ли людей со схожими вкусами в выборе парфюма? Даже мы с Марго иной раз пользуемся одним и тем же.
Среди ночи меня разбудил телефонный звонок. Спросонья решив, что это может быть Марго, я схватила трубку, даже не взглянув на дисплей:
– Алло!
В трубке молчали, но я слышала тяжелое дыхание.
– Алло! Говорите, я слушаю.
В ответ только пугающее молчание. Меня вдруг охватил такой ужас, что я отбросила трубку и вскочила, побежала по квартире, включая свет всюду. В кухне, не глядя, ткнула на кнопку чайника, вынула из шкафчика упаковку чая с мятой и кружку. Меня трясло. Я уже успела забыть, как это – вскакивать от ночных звонков, слушать тишину в трубке и дыхание незнакомца на том конце. Михаил Борисович мертв – кто еще мог звонить мне?
Обжигаясь и цокая зубами о край кружки, я пила чай и старалась успокоиться. Но ситуация, которой я не понимала… Кто, зачем, почему? Что на этот раз стряслось? Вопросов больше, чем ответов, и это пугало еще сильнее. И теперь я совершенно одна – даже Марго нет рядом.
Сказавшись больной, я не вышла на работу – и не ходила еще полторы недели, сидя в квартире под замком и засовом. Продукты заканчивались, но я никак не могла уговорить себя выйти и прогуляться хотя бы до супермаркета. Мне почему-то было так страшно, как никогда прежде. Что-то опасное чудилось в воздухе, что-то, от чего лучше держаться подальше.
Звонки не прекращались, правда, изменилось время – теперь трель телефона раздавалась ближе к утру, в тот самый час, когда сон особенно крепок и, открыв глаза, человек ничего не соображает. Я, правда, в это время не спала, писала роман, чтобы не сойти с ума от постоянных мыслей о собственной участи. И однажды звонивший вдруг заговорил…
Когда я услышала голос, мне показалось, что я сошла с ума. Со мной говорил мой муж… Костя, убитый два года назад в Цюрихе. Он сказал всего одну фразу, но и этого хватило, чтобы утром я обнаружила у себя на правом виске побелевшую у корней прядь волос:
– Я пришел за тобой, Мария.
Не знаю, бывает ли ужас сильнее. И знать не хочу, если честно. Если бы не возвращение Марго и Джефа, точно угодила бы в Кащенко, даже к бабке не ходи. Они пришли ко мне вечером того же дня, как прилетели из Дублина.
Когда я выложила новую историю подруге и ее мужу, Марго тихо ахнула, закрыв рот ладонью, а Джеф, не веривший в отличие от нас ни в какую мистику-фантастику и привыкший опираться только на факты, закурил, сел за стол напротив меня и, взяв свободной рукой мою, внушительно сказал:
– Давай по порядку. Твой муж мертв – это факт. Факт, потому что мы с тобой оба знаем – Алекс не промахивается, не допускает осечек, это его почерк, его имидж в глазах потенциальных клиентов. Так? – Я кивнула. – Дальше. С какой целью мог пугать тебя тот, кто звонил? Непонятно. Кроме того – кто знает, что Лейла Манукян и Мария Кавалерьянц – одно лицо? Ты сама, Марго, я и Алекс – так?
– Знали еще Костины охранники, но они были в тот день в магазине вместе с Костей, так что вряд ли остались живы… – я осторожно высвободила руку из лапищи Джефа и тоже закурила.
Марго сидела на краешке стула и раскачивалась туда-сюда, не сводя с меня испуганных глаз. Я почти физически чувствовала ее напряжение, ее тревогу и страх. Бедная девочка – она за свою жизнь набоялась столько, что в страшном сне не приснится, и вот снова.
– Нет, Мэри, охранники отпадают, – отвлек меня от раздумий Джеф. – Давай дальше. Родственники.
Я медленно перевела глаза с Марго на Джефа и прошептала:
– Вартан… господи, как я сразу не догадалась – Вартан!
– Кто это? – спросили они в голос, и на меня напал истерический смех:
– О черт… мальчик Вартанчик, ну, конечно! Когда мы с Костей поженились, ему было лет восемнадцать, он еще тогда с друзьями на свадьбе какой-то танец танцевал национальный… – я защелкала пальцами, вспоминая, и таки вспомнила: – Мышу хыр, вот!
Марго удивленно переспросила:
– Мышу – что? – И я развеселилась еще сильнее.
– О-о-о, дорогая, тебе-то вообще стыдоба не знать! Не у твоего ли первого мужа были армянские корни?
Нет, ей-богу, истерия – вещь заразная, потому что Марго вдруг тоже зашлась от смеха, повалившись головой на стол:
– Ой, умру… нет, Мэрик, он мне это не танцевал…
Я на секунду представила себе картинку – Господин Призрак, отплясывающий мышу хыр, и мне стало совсем дурно от смеха. Мы с Марго хохотали до слез, и только Джефу ничего из нашего разговора не показалось смешным – он невозмутимо докурил, потушил сигарету и легко хлопнул по столу ладонью:
– Все, прекратите обе. Нашли время. Мэри, давай дальше.
– О-о-ох, – вытирая слезящиеся от смеха глаза, простонала я. – Давно так не хохотала, плачу все больше… Уф… так вот, сейчас Вартанчику хорошенько за двадцать, самостоятельный парнишка. И вот он мог вполне знать, что я жива. Но зачем ему все эти страсти-мордасти? Насколько я его помню, умом он не блистал, а потому в качестве кровной мести просто пристрелил бы меня в темном переулке – и все дела. Ну или прирезал – как вариант.
– Мэри! – взмолилась Марго, но я встала, подошла к ней и обняла за плечи, уткнувшись лицом в волосы.
– Малыш, не нервничай. Все нормально, я шучу. Сама подумай – ну, с какой радости ему за мной охотиться? Кто знает, что я причастна к смерти Кости? Только Алекс. А ты сама говорила – помнишь?
– Помню, – эхом отозвалась Марго, поглаживая мои руки. – Тебе он никогда не причинит вреда.
– Ну, вот видишь! – я перевела взгляд на Джефа, ожидая, что он скажет по этому поводу.
Джеф встал, отошел к окну и заложил руки за спину. Чуть склонив коротко стриженную голову, он всматривался куда-то во двор и молчал. Его молчание мне совершенно не нравилось…
– Мэри, я могу проверить эту версию. Не обещаю, что быстро, но все же. Только ты должна мне пообещать.
– Все, что попросишь, любимый муж любимой подруги, – пошутила я, чтобы хоть как-то смягчить тревожную атмосферу, воцарившуюся в кухне, но Джеф не был настроен шутить или реагировать на шутки.
– Не что попрошу, а что скажу. Ты не будешь выходить из дома одна.
– В смысле?
– В том смысле, что с тобой будет человек. Если хочешь, я сделаю так, что ты не будешь видеть его.
Что-то мне подозрительно знакома оказалась эта ситуация и выход из нее, предложенный Джефом… Не так давно следом за мной ходила девушка Вика, погибшая вместо меня, а теперь, значит, снова. Я отошла от Марго и уперлась спиной в дверной косяк. Лицо подруги выражало тревогу, Марго вся как-то подобралась, вытянулась на стуле и умоляюще смотрела на меня, призывая согласиться с доводами ее мужа.
– Ну, что ж… – я провела пальцем по противоположному косяку, потрогала зачем-то отверстие замка. – Если ты считаешь, что так лучше… Но только пусть твой человек не прячется, я уже не могу чувствовать спиной взгляд и не видеть, обернувшись, кто смотрит. Мне тоже кажется, что я с ума схожу… Лучше уж видеть опасность, знать ее в лицо, чем так. Бесконечный ужас какой-то…
Марго ринулась ко мне, уронив стул, схватила за плечи и затрясла, как яблоню.
– Прекрати! Слышишь – прекрати! С тобой ничего не случится!
– Успокойся, Марго. Я знаю, что не случится.
Джеф, словно не замечая всего этого, спокойно подытожил:
– Значит, завтра утром к тебе придет человек и скажет, что от меня. Нет, не так. Он предварительно позвонит и спросит об уроках танго.
Я фыркнула:
– Джеф, это как в старом кино – пароль-отзыв: «У вас продается славянский шкаф?» Может, мне еще и очередной псевдоним взять? Типа партийную кличку?
Джеф, словно не замечая всего этого, спокойно подытожил:
– Значит, завтра утром к тебе придет человек и скажет, что от меня. Нет, не так. Он предварительно позвонит и спросит об уроках танго.
Я фыркнула:
– Джеф, это как в старом кино – пароль-отзыв: «У вас продается славянский шкаф?» Может, мне еще и очередной псевдоним взять? Типа партийную кличку?
Однако Джеф снова даже не улыбнулся, а может, просто не понял, по какому поводу я иронизирую. Вряд ли ирландец мог досконально знать все шедевры советского кинематографа.
– Мэри, я тебя очень прошу – посерьезнее.
– Да, прости. – Я и без него осознавала, что юмор мой слегка неуместен, но ничего не могла поделать – накатывало, как обычно, перед лицом опасности.
– Его зовут Айван.
При этих словах почему-то дернулась Марго, изменившись в лице, и мне это не понравилось. А Джеф продолжал:
– Ты сама с ним обсуди, как будет выглядеть его пребывание около тебя.
– Легенду придумать? – снова усмехнулась я, не удержавшись, и Джеф, кажется, начал терять терпение:
– Я попросил бы тебя быть менее легкомысленной, Мэри. Алекса рядом нет – кто защитит тебя?
– О-о-о, вот тут ты здорово промахнулся. Вряд ли когда-то он станет защищать меня. Слишком много всего… – я запнулась, поняв, что говорить о своих взаимоотношениях с Призраком не стоит. – Ну, словом, я тебя поняла, буду серьезнее и все такое.
– Вот и хорошо, – удовлетворенно кивнул Джеф. – Уже поздно. Марго, нам пора.
– Да, конечно. Ты иди, я еще пару минут… – Марго как-то слишком уж поспешно выставила мужа за дверь и, привалившись к ней спиной, пробормотала: – Жуть какая-то. Мэрька, этот Айван – сущий кошмар.
– В смысле? – Я вышла в коридор и уставилась на подругу.
– Это он меня увез в Цюрих, когда ты была у Кости в Бильбао. Он меня там держал, как в тюрьме, ни телефона, ничего…
– Стоп-стоп, Марго! – перебила я, вспомнив первопричину. – Если мне не изменяет память, то это я просила Алекса спрятать тебя, увезти из Москвы. И он выполнил просьбу – тебе нельзя было оставаться здесь, Костины уроды нашли бы тебя и убили, чтобы ты не опознала меня ненароком. Так что бедный юноша с именем Айван совершенно ни при чем – он просто исполнитель.
Марго вздохнула, покачала головой и усталым голосом произнесла:
– Не буду спорить. Увидишь сама. Я пойду, Мэрик, очень устала…
Я поцеловала ее в щеку и заперла дверь на все замки – как делала уже по инерции.
Сон не шел, я взяла ноутбук и открыла папку с фотографиями. Не знаю, зачем хранила большинство снимков, относившихся к «испанскому» периоду моей жизни. Наверное, потому, что в эту папку я не заглядывала как раз с момента возвращения из Бильбао. Я провела в заточении у собственного мужа около месяца, едва не умерла от его диких причуд, и если бы не Алекс, к которому я, в конце концов, убежала, неизвестно вообще, чем бы все закончилось. Костя тогда непозволительно расслабился, прилетев со мной в Цюрих на отдых, я воспользовалась его любовью к коньяку и сбежала прямо из отеля по пожарной лестнице – как в голливудском боевике, которые мой супруг смотрел в неимоверном количестве. Алекс же и застрелил в конечном итоге Костю, кинувшегося искать меня и выследившего все-таки. Я не видела, как тот умер – валялась без сознания под их ногами. Но безоговорочно поверила Алексу, рассказавшему мне обо всем тем же вечером. Он избавил меня от кошмара по имени «Костя Кавалерьянц», но не мог знать, что есть еще Вартан. Я сама не могла предвидеть такого поворота, просто не считала молодого армянского мальчика способным на серьезные шаги. А зря, выходит…
Я нашла в папке старую свадебную фотографию, на которой в толпе родственников Кости с великим трудом узнала Вартана. Тогда он был худеньким, стройным, высоким парнем с огромными черными глазищами в пушистых ресницах, таким непохожим на своих братьев – вальяжного, чуть расплывшегося кудрявого Артура и подтянутого, поджарого Костю, который выглядел старше, чем родившийся на пять лет раньше Артур.
Я перевела курсор на собственное изображение, увеличила его немного, чтобы не видеть руку Кости, по-хозяйски державшую меня за локоть. Какое же у меня несчастное лицо… Я только теперь вижу это, а раньше мне всегда казалось, что я выглядела как обычная невеста – взволнованной, счастливой и чуть уставшей от свадебного торжества. Нет, ничего подобного – глаза выражали отнюдь не счастье…
Надо же… А ведь я искренне хотела быть женой Кости, я сама – сама! – позвонила ему после того, как меня бросил Максим Нестеров. А Костя меня любил… Получается, что я изломала жизнь влюбленному в меня человеку, а в конце он вообще погиб. Хотя… Если говорить честно, Костя отнюдь не был наивным влюбленным, он уже тогда просчитал все, уже тогда пронюхал про огромное наследство, которое должно было достаться мне от деда. Да, он меня любил – но дело и деньги были для него превыше всего. Но ведь я знала, за кого иду замуж, для меня не было секретом, что Костя Кавалерьянц – карточный игрок высочайшего класса, связанный с криминалом плотнее, чем я с бальными танцами. Почему-то это меня не испугало. Наверное, дурацкая привычка ходить по острию… Ну, вот и изрезалась в кровь, исполосовала душу так, что до сих пор не заживает.
Именно с Кости начались мои неприятности, продолжившиеся с появлением Алекса, хоть он и возник с благородной миссией по моему спасению. Черт возьми, почему от мужчин в моей жизни только одни проблемы и душевные раны?
Устав истязать себя воспоминаниями, я выключила ноутбук, щелкнула кнопкой бра у кровати и с головой забилась под одеяло.
…Всю ночь я видела Алекса. Подобные сны всегда причиняли мне невыносимую боль. Не знаю, почему, но во сне Алекс становился таким, как я, наверное, хотела бы его видеть, и это убивало меня. Глубоко внутри себя я четко знала – мы никогда не сможем быть вместе. Он не изменится, я тоже, любая попытка сблизиться обречена на провал. И нам обоим будет больно – потому что, как бы ни пытался прикинуться бесчувственным Алекс, в его глазах я иногда все же замечала следы боли, ее оттенки и отблески. Интересно, я когда-нибудь снилась ему?
Обещанный Джефом Айван позвонил назавтра, а потом и приехал. Он оказался довольно приятным мужчиной, хотя и не в моем вкусе. Но это даже к лучшему, наверное. Мы договорились, что на людях он будет изображать моего поклонника – банально, зато однозначно. Правда, не знаю, насколько достоверно я смогу изображать хотя бы минимальную заинтересованность в его обществе… Но другого выхода все равно нет.
Айван совсем по-хозяйски обошел квартиру, уселся на диван и изрек:
– Если ты не возражаешь, мне придется пожить с тобой какое-то время.
Я немного оторопела от такого напора, хотела уже съязвить, но потом передумала. Этот человек пришел сюда, чтобы помочь мне выжить, спастись – и я не вправе мешать. Мое дело маленькое – поступать так, как он скажет.
– Прямолинейно, – усмехнулась я. – Предупреждаю – я в быту невыносима: не готовлю, не убираюсь, вообще патологически ленива и все такое.
Айван окинул взглядом идеально убранную комнату и хмыкнул:
– И как же ты живешь? Добрая фея прилетает?
– Марго не дает умереть от голода и грязи, – ухмыльнулась я, и Айван вдруг оживился при упоминании этого имени, подался вперед.
– Марго? У меня остались приятные воспоминания о ней. Такая милая девушка, только очень испуганная, как будто в жизни пришлось много бояться. А вообще-то она мне очень понравилась.
Я удивленно изучала лицо нового знакомого, ища иронию или хоть намек на улыбку – в свете того, что рассказала мне Марго, его слова звучали по меньшей мере странно. Но Айван смотрел открыто, без тени издевки.
– Н-да? Интересно, как бы расценил твои признания Джеф?
– Как попытку поухаживать за его женой, – хохотнул Айван. – Нет, в самом деле – она мне очень понравилась. Готовит неплохо, вообще хорошая хозяйка. И поговорить приятно.
«Интересно, почему же тогда Марго от тебя не в восторге? Ты ведь абсолютно в ее вкусе – здоровый, приятный, сильный. Хотя, что там кривить душой – при всем этом нет в тебе ничего от Алекса, а Маргоша почти бессознательно ищет в мужчинах именно это».
Я не стала говорить этого вслух, а просто пригласила своего нового «кавалера» выпить кофе. Ну, в конце концов, это-то я умею…
В тот же вечер я решила прогуляться с новым «как бы кавалером» на работу. Мне все равно нужно было на тренировку, и Айван согласился.
– Заодно и там посмотрю, кто чем дышит.
– Да ну! – возразила я, засовывая в сумку тренировочную юбку и две майки. – Там ловить нечего – я в этом клубе уже давно, новых людей почти нет, со взрослыми я не работаю, а дети… Ну, ты ведь не будешь детей подозревать?
Айван только неопределенно пожал плечами, но ничего не сказал.
Мы с ним, изображая влюбленных, медленно прошлись по двору, вызвав одобрительные взгляды моих пожилых соседок по подъезду – бабули очень уж переживали мое «незамужнее» состояние и постоянно донимали вопросами – мол, что да как, и не пора ли. Ну, теперь им хотя бы будет что обсудить до конца вечерней прогулки.