— А что у него под очками?
— Э, девочка, — погрозил я ей пальцем. — Этого тебе знать не надо. Это знаем только он и я. Двадцать лет назад он подцепил одну заразу с астероида, которой нет ни на одной из известных планет. Знаешь, сколько заразы в космосе? Во! А я — специалист по этой заразе.
Я уселся удобнее и принялся с увлечением рассказывать ей, сколько раз и от чего конкретно я откачивал экипажи на флоте Власова.
— Самое печальное, что многие, переболев какой-нибудь космической дрянью, безвозвратно меняют свою биологическую сущность. Да, такое с людьми бывает, — рассказывал я. Я думал, что Алика снова переключится на свои проблемы и забудет обо мне, но на этот раз она внимательно слушала.
— Всякий раз, когда мы высаживаем десант на новую обнаруженную планету, следует опасаться неизвестных науке вирусов, микробов, бактерий и просто аллергенов.
— А зачем вам высаживать десант?
— Мы ищем планеты, на которых можно поселиться, — серьезно ответил я. — Человек — существо оседлое по своей натуре, и неисправимых скитальцев среди нашего брата на удивление мало. Ах, Алика, Алика, как бы я хотел прислонить куда-нибудь свои старые изношенные кости…
— Значит, Власов стал преступником после болезни?
Я отмахнулся рукой со смехом:
— Нет, он не преступник!
— Как же не преступник? Он грабит и убивает.
— Он не грабит и не убивает. Он захватывает планеты, — с достоинством ответил я.
— Вот видите! — торжествующе подхватила Алика.
— Последняя планета, которую он захватил — Кардабай. Это случилось уже при тебе. Теперь на нашем флоте служит немало кардиан, и большинство из них не в обиде за захват их родной планеты. Им объяснили, зачем Власов занимается захватом планет, и они поверили.
— Негодяи и предатели везде отыщутся.
— Нет, они не предатели. Мы никого не убивали и не грабили на Кардабае. Так скажи, кому стало хуже от захвата планеты?
— Он захватил собственность Содружества! — возмутилась Алика.
Я расхохотался:
— Советую по возвращении на Землю внимательно перечитать Кодекс Содружества. Каждая единица, входящая в его состав, независима от других в юридическом и политическом аспекте. Она принадлежит самой себе, будь то республика, эмираты или империя, будь то планетарная система или отдельная планета. Ни о какой собственности Содружества речи здесь не идет.
Как я и предполагал, Алика оказалась полным невеждой в этой области. Как и большинство обывателей, она знала лишь о факте существования союза множества миров, населенных человеком и, исходя из знаний, чувствовала себя вполне защищенной. До той поры, пока в пространстве не появился феномен Власова, разрушивший некоторые иллюзии.
— Все эти мелкие царства-государства объединены некоторыми обязательствами друг перед другом, — объяснял я. — Все мы живем в одном мире и так или иначе друг от друга зависим. А планеты зависят друг от друга очень сильно. Каждая из них они не полностью подходит для проживания человека, чего-нибудь, да не хватает. А на Земле, где в доисторические времена было все необходимое для жизни, большинство ресурсов давно выработано, и их приходится поставлять из других мест. Государствам пришлось объединяться на федеративных началах и вырабатывать общие для всех правила. В основном это касается экономики, коммерции. К примеру, случаются ситуации, когда необходимо игнорировать экономические законы ради принципов гуманизма. Члены Содружества исправно помогают друг другу во время экономических кризисов, эпидемий, стихийных бедствий, не дают друг другу сильно нищать, даже если это чувствительно бьет по бюджету. Жизнь на многих планетах такова, что одно-единственное стихийное бедствие может полностью погубить наработанное и изгнать с планеты человека.
— Это прекрасная система, — заметила Алика. — Только для одного Власова все стали вдруг врагами.
— Ты меня не дослушала, — терпеливо сказал я и продолжил:
— Государства в составе Содружества объединяются против общего врага для совместной с ним борьбы. Существует единая сеть розыска преступников, в числе которых, кстати, находишься и ты. Планеты объединяют усилия для борьбы с космическими бандами. Правительство каждого государства обязано передавать пойманных преступников для суда на родину. Но вот появляется серьезный агрессор. Власов.
— Ну и что же?
— Как что? Захвачены четыре планетарных системы и несколько отдельных планет. Почему Содружество допустило такое?
— Потому что флот у вас очень сильный, — резонно ответила Алика. Я фыркнул:
— А у Содружества не флот? У Содружества целая армада! Несметное количество военных кораблей.
— Почему же оно тогда не выставит против Власова свою армаду?
— Вот именно — почему? Да потому, что армаду надо объединить, да только каждое из государств не желает расставаться со своим флотом. При этом не нарушается ни один из параграфов Кодекса!
— А как же принципы гуманизма?
— Каждый думает в первую очередь о защите собственных территорий.
— Это оправданно, — заметила Алика. — Помнится, был случай, когда одна из планет выставила свой флот в защиту соседа. Тогда ваш хваленый Власов захватил не одну планету, а две.
— Потому что для защиты от такого захватчика, как Власов, надо объединять не два флота, а сразу несколько. Есть тут еще один аспект. Знаешь, что могло произойти, если бы Земля помогла кардианам отбить нападение Власова? Мы обнаружили в сейфе у императора проект протеста о грубом вмешательстве Солнечной Федерации во внутренние дела Кардабая. В проекте заранее была проставлена ориентировочная сумма компенсации, которую эти мерзавцы собирались вытрясти из своих же защитников.
— Это какое-то недоразумение.
— Это не единичный случай. Не один только Кардабай додумался до протеста.
Алика переваривала новость.
— Признаться, для меня это откровение, — сказала она.
— Для нас, представь, тоже.
— Жаль, что на Земле этого не знают.
— На Земле об этом известно. И, несмотря на это, Земля все же отправила часть флота на подмогу Зарбаю. Не исключено, что и Зарбай заранее состряпал протест. Директор УГБ верно оценивает опасность, которую представляет такой агрессор, как Власов. Адамсон понимает, что с пиратом надо покончить как можно быстрее. Вместо того чтобы выдохнуться, Власов набирает силу с каждым новым захваченным миром. Адамсону пока удается склонять на свою сторону президента Солнечной Федерации, Президента Содружества и главнокомандующего, но надолго ли, неизвестно.
— Значит ли это, что в ближайшем будущем нас ждет большая война? — спросила встревоженная Алика.
— Война обязательно будет, только совсем не та, о которой ты подумала. А та, о которой ты подумала, вероятней всего, не будет.
— Странные вещи вы мне рассказываете. Скажите лучше, зачем Власову понадобилось воевать с Землей? Он хочет стать владыкой мира?
— Матвей не хочет воевать с Землей. Он коренной землянин и любит родную планету не меньше нас с тобой.
— Странно. А если все захваченные миры поднимутся против него?
— Зачем? Обыватель сыт и доволен. Его жизнь в худшую сторону не изменилась. Власов пришел и ушел, уведя с собой военные корабли вместе с экипажами. А мирных жителей никто не держит — не хочешь жить на захваченных Власовым планетах — можешь переселиться в любое из государств Содружества.
— Не так-то просто бросить насиженное место, — недовольно заметила Алика. — Почему тогда Власов сам укатил с Земли, раз он ее так любит?
— Матвею грозил военный трибунал. Когда-то давно он не подчинился глупому приказу. Он спасал свою жизнь, Алика.
— Какому приказу?
— Я не могу рассказывать тебе чужие секреты, — погрозил я ей пальцем.
И тут я увидел чудо: Алика улыбалась мне! Я расплылся в широчайшей улыбке, на какую только был способен.
— Я покажу тебе одну вещь, и ты сразу все поймешь, — сказал я ей. — Я покажу тебе лицо настоящего врага.
— У вас все Содружество — враг, — отмахнулась Алика.
— Э, нет, — сказал я.
Я не поленился сходить в библиотеку и принести оттуда видеодиск.
— Но сначала я тебе кое-что расскажу. Думаю, ты помнишь, как пятнадцать-семнадцать лет назад стали исчезать экипажи судов, курсирующих на периферии Содружества. Некоторые из кораблей потом нашлись. С них ничего не пропало, кроме людей.
— Помню, только смутно, — призналась Алика. — Тогда еще слухи ходили о каких-то инопланетянах, "летучих голландцах", даже куча свидетелей нашлась.
— У тебя неплохая память, — похвалил я ее.
— Астронавты, что ни случись, сразу все валят на инопланетян, которых и в глаза-то никто не видел. И всегда находится масса свидетелей.
— Это верно, — согласился я. — Только в этот раз свидетели были настоящие и инопланетяне тоже. Мы с Матвеем жили тогда на одной из самых отдаленных планет, на Медее. Там каждый второй житель — астронавт. Как рыбацкий поселок кормит море, так и жителей Медеи кормит космос. Паника там поднялась страшнейшая. В инопланетян там верят так же свято, как в средние века люди верили в привидения. После бесследного исчезновения нескольких медейских экипажей астронавты стали остерегаться выходить в пространство. Встретить "летучего голландца" в космосе, знаешь ли, штука непривлекательная. А если не одного? А если на этом корабле отправились в полет твои знакомые, а тем паче близкие? Еще непривлекательнее перспектива самому превратиться в "летучего голландца". Медея, не найдя у добрых соседей никакой поддержки, кроме сочувствия, стала решать проблему самостоятельно. Да и куда ей было деваться, если планета держится на одних заработках от перевозок? Медея снарядила военную эскадру для борьбы с неведомым противником. Мы с Власовым тоже завербовались. Я — как судовой врач, Матвей — как офицер, десантник.
— Это верно, — согласился я. — Только в этот раз свидетели были настоящие и инопланетяне тоже. Мы с Матвеем жили тогда на одной из самых отдаленных планет, на Медее. Там каждый второй житель — астронавт. Как рыбацкий поселок кормит море, так и жителей Медеи кормит космос. Паника там поднялась страшнейшая. В инопланетян там верят так же свято, как в средние века люди верили в привидения. После бесследного исчезновения нескольких медейских экипажей астронавты стали остерегаться выходить в пространство. Встретить "летучего голландца" в космосе, знаешь ли, штука непривлекательная. А если не одного? А если на этом корабле отправились в полет твои знакомые, а тем паче близкие? Еще непривлекательнее перспектива самому превратиться в "летучего голландца". Медея, не найдя у добрых соседей никакой поддержки, кроме сочувствия, стала решать проблему самостоятельно. Да и куда ей было деваться, если планета держится на одних заработках от перевозок? Медея снарядила военную эскадру для борьбы с неведомым противником. Мы с Власовым тоже завербовались. Я — как судовой врач, Матвей — как офицер, десантник.
— Разве на Медее не знали, что он подлежит военному трибуналу?
— Нас об этом никто не спрашивал, — хихикнул я. — Разумеется, это нарушение Кодекса, но Медея слишком далека от Земли и ее делами не слишком интересуется. Так на чем я остановился? Да. Мы отправились на борьбу с неизвестным врагом. За пределами Содружества мы запеленговали чужеродный корабль нечеловеческой конструкции. В другое время мы бы обрадовались такой встрече: что ты, первыми обнаружить нечеловеческий разум во Вселенной и выйти с ним на связь! Однако тогда мы были настороже, и радость наша была отнюдь не щенячьей. Казалось, мы были готовы к любому подвоху. Мы попытались выйти на связь с чужаком, но он на наши позывные не отвечал. Мы только потеряли время. А вот неприятель ждать не стал. Чужой корабль на наших глазах быстро приблизился к одному из наших кораблей, выпустил уродливые щупальца и захватил судно. Он ушел от нашей погони с немыслимой скоростью, сильно искривляя пространство впереди себя. Наши двигатели дают слишком малое искривление по сравнению с ним, и наши скорости из-за этого несопоставимы. Так мы пережили первое поражение. Позже мы отыскали потерянный корабль. Он был безлюден. Потом мы снова встретили чужаков. Скорее всего, стервятники кружили неподалеку, посчитав нашу эскадру легкой добычей. Мы окружили и обстреляли чужой корабль. Заряды отражались от поверхности корабля, как от зеркала, и нам пришлось уходить от собственных залпов. Торпеды проделывали в обшивке чужого корабля вмятины, но не более того. И тогда флагман эскадры, на котором находился Власов, сам полез в пасть к хищнику. Власов был командиром десантников.
Алика с интересом слушала мой рассказ, как любую другую космическую небылицу. Сейчас она улыбаться перестанет. Я сунул фильм в дисковод.
— У некоторых десантников в скафандры были вмонтированы видеокамеры. Теперь смотри.
АЛИКА ЮРЬИНА
Разверзшееся навстречу мне нутро чужого корабля с раскинувшимися во все стороны щупальцами неприятно напоминало нападающего паука или осьминога. Меня передернуло, и я решила не забывать, где я нахожусь на самом деле. Как только ловушка захлопнулась, десантники раскрыли вакуум-створ и встретили чужаков сами. Обитатели внеземных звездолетов передвигались посредством шести конечностей с неожиданным проворством и скоростью и подозрительно напоминали тараканов. Я с брезгливым любопытством разглядела у них по две пары удлиненных глаз-пузырей среди клочковатой шерсти и беззубые круглые рты. Четвертая пара конечностей, верхняя, цепко держала оружие. В том, что это было именно оружие, никаких сомнений не возникало. Тела чужаков были упакованы в скафандры со шлемами и длинными прозрачными забралами. Противники открыли огонь одновременно. И тех, и других защитили скафандры. Десантники передушили тварей голыми руками, прямо в скафандрах. Меня замутило. Отряд ворвался на палубу чужого странника. Власов из увальня превратился в опасного зверя с неуловимыми движениями. Я не поверила в саму возможность такой метаморфозы. Прожигая переборки огнем лучеметов, группа молниеносно проскочила корабль поперек. По пути они давили все живое, что только попадалось им на пути. Впереди маячила спина Власова. Твари удирали при появлении людей, проявляя невиданную прыть и чудеса акробатики. Десантники оказались расторопнее. Группа ворвалась в рубку. Здесь чужаков собралась тьма тьмущая. Они метались по рубке, как напуганные тараканы или как переполошенные обезьяны по ветвям джунглей, только безмолвные. Десантники полили их бесполезным огнем. И вдруг рубка озарилась мертвенно-синим сиянием. Затем на миг стало темно, затем снова полыхнуло сияние, и так повторилось еще два раза. Наступила темнота. Сработало аварийное освещение на скафандрах десантников и осветило пульты и ложементы, не предназначенные для человеческих рук. В рубке, кроме людей позади Власова, больше никого не было. У меня сложилось стойкое впечатление, что смертоносное сияние исходило из глаз Власова прямо сквозь черные очки и забрало шлема. От тварей остались только призрачные тени на стенах и потолке. Десантники бестолково топтались около Власова. Он отмахнулся от вопросов и отдал приказ. Группа начала прочесывать весь корабль сверху донизу, вручную уничтожая оставшихся в живых тварей. Больше я не могла вынести омерзительного зрелища, хотела выключить фильм, но Качин не позволил.
— Захваченные тварями люди нашлись, Алика. Он были живы, жизнь в них еще теплилась, но это были уже не люди. Их использовали в качестве топлива.
— Как это? — удивилась я. Я еще не верила увиденному, мой разум никак не мог уместить полученную информацию.
— Твари используют жизненную энергию живых организмов для энергообеспечения кораблей. Людей погружают в аморфное состояние, подпитывают их, примерно как растения. Люди могут находиться в таком состоянии очень и очень долго. И до тех пор, пока не наступает смерть, корабль получает от них подпитку.
— Но ведь энергия-то слишком слабая!
— Твари ее преобразовывают. Конструкция кораблей у них такая, что для их "питания" требуются именно живые организмы.
На экране в это время появились корабельные "склады" или трюмы с человеческими телами в ячейках.
— Эти — про запас, — прокомментировал Иван Сергеевич.
— Они живы? — спросила я.
— Живы. Но реанимировать их не удалось. А вот и энергетический отсек.
На экране я увидела людей, подвешенных то ли на проводах, то ли на шлангах. На вид все они были мертвы. Среди них находилась и собака, в том же состоянии, что и люди.
— Что это? — ужаснулась я.
— Это — топливо, — объяснил профессор.
Мне стало настолько нехорошо от этого зрелища, что я торопливо остановила запись.
— Запись можно и смонтировать, — хмуро сказала я Ивану Сергеевичу. — Все это слишком… Слишком…
Я не могла подобрать слово. Меня мутило.
— Запись подлинная, — серьезно сказал Качин. — Десантники выпотрошили еще четыре судна. Больше кораблей найти не удалось. Эскадра вернулась на Медею, чтобы пополнить запасы топлива и продовольствия, и навсегда покинула планету.
— Почему?
— Потому что этой нежити еще много. Пока они находятся за пределами нашей Галактики, но пройдет время, и эти твари будут здесь. Армаду Содружества необходимо объединить во что бы то ни стало. Именно этим и занимается Власов.
МАТВЕЙ ВЛАСОВ
Вечером Иван Сергеевич снял блокаду с медчасти. Я знал, что блокада предназначалась персонально для меня, потому что днем ее навещали Иваненко, Прыгунов и Мария.
— Разрешаю тебе проводить мою пациентку до ее апартаментов, — хихикнул Качин.
Алика забралась с ногами в мягкое кресло и смотрела новости. Я остановился в дверях, любуясь ею. Она выглядела совершенно здоровой. Белый мужской халат снова скрывал ее фигуру, из рукавов выглядывали изящные кисти рук. Широкие полы халата прикрывали ножки. Я не ожидал, что так соскучился по ней. Я пожалел, что под полами халата не видно обнаженных пальчиков ног. Она кинула на меня быстрый хмурый взгляд, и я опомнился. Сесть на маленькую табуретку я поостерегся, сел в кресло совсем близко от нее. Она настороженно подобралась, как кошка.
— Как самочувствие? — спросил я.
— Спасибо, хорошо, — ровно ответила она.
— Я провожу тебя на "Феникс".
— Я знаю дорогу, — ее голос звучал недовольно.
— Ты до сих пор меня боишься? — спросил я. Она снова кинула на меня взгляд.
— Нет. Как твоя летучая мышь?
— Утром я принес ей целую чашку с фруктами, она их все погрызла, — улыбнулся я. — Если хочешь, можешь покормить ее с рук.
— Я думала, она питается кровью.