– Конечно! Пруд пруди! Конечно, без лишней огласки, так что я особенно распространяться не могу, – поспешно добавляю я, заметив проходящего мимо сотрудника центра.
На самом деле в группах я видела только парочку, да и то малоизвестных. Один раз попалась модель «Виктории Сикретс», которая задержала нам занятие по самооценке, заставив каждого дать подписку о неразглашении, при этом неправильно продиктовала свое имя, и нам всем пришлось исправлять «Брэнди» на «Бренди». И главное, ничего такого, что хотелось бы разгласить, она все равно не сказала. Нет, правда.
– Мы с Сейдж Сеймур договорились попить кофе, – сообщаю я, и Сьюз недоуменно морщит лоб.
– Вы вроде еще две недели назад договаривались?
– Просто ей пока некогда… – Я осекаюсь, заметив идущего к нам Таркина. – Мамочки. Какой кошмар…
– Да, – соглашается Сьюз. – Мог хотя бы джинсы надеть.
Но я не об этом. Меня пугает не твидовая охотничья куртка, и не древние ботинки, и даже не вязаный галстук горчичного цвета. Меня пугает его лицо. Он совсем осунулся. И ссутулился, чего за ним раньше не водилось.
Люка тоже достает иногда работа. Бывает. Но у него все по-другому. Он выстроил свою компанию сам. Он ею руководит. Он ее создал. А на Таркина громадное хозяйство просто взвалили после смерти деда. И кажется, эта ноша ему не по силам.
– Тарки! – спешу я к нему. – Добро пожаловать в Голливуд!
– О. Гхм. – Он морщит губы в жалком подобии улыбки. – Да. Голливуд. Чудесно.
– Тарки, снимай свою охотничью куртку! – просит Сьюз. – Ты в ней сваришься. И рубашку, наверное, тоже лучше снять.
– Рубашку? На людях? – ужасается Таркин, и я прячу смех. На Венис-Бич его, наверное, лучше не везти.
– Подставь кожу солнцу! Тебе полезно! Смотри, вот люди спокойно ходят без рубашек, – Сьюз показывает на волейболистов, играющих в обрезанных джинсах и банданах.
У Сьюз, когда понадобится, прорезается командирский тон. Через полминуты Тарки снимает и куртку, и галстук, и рубашку, и ботинки с носками. Торс у него оказывается неожиданно мускулистый и загорелый.
– Тарки, ты на тренажерах занимаешься? – удивляюсь я.
– Помогает на строительстве ограды вокруг поместья, – поясняет Сьюз. – Там-то ты не стесняешься раздеваться?
– Там я на своей земле, – констатирует Тарки очевидный для него факт. – Сьюз, дорогая, верни рубашку…
– Нет! Надень лучше вот это. – Она вручает ему солнечные очки «Рэй-Бэн». – Вот! Замечательно!
Я уже собираюсь, сжалившись над Таркином, предложить ему чашечку «эрл грея», но рядом приземляется волейбольный мяч, и Сьюз вскакивает его подобрать. За мячом прибегает бронзово-загорелый спортсмен в обрезанных джинсах и фирменной футболке «Золотого покоя» – когда он оказывается ближе, я узнаю Брайса. Брайс – личность неординарная. У него самые пронзительные в мире голубые глаза, и прежде чем что-то сказать, он всегда очень пристально на тебя смотрит. Сколько ему лет, не знаю, – волосы у него с проседью, но при этом он невероятно энергичный и подтянутый. Группы он не ведет, однако постоянно расхаживает по территории, знакомится с людьми и с убежденным видом изрекает что-нибудь вроде: «Здесь начинается ваш путь».
– Ребекка! – В углах голубых глаз разбегаются лучики морщинок. – Как у вас дела?
– Великолепно! – сияю я. – Брайс, это мои друзья, Сьюз и Таркин.
– Вот ваш мяч. – Сьюз отдает подобранное, с легким смущением откидывая волосы за спину и втягивая живот (хотя втягивать ей там нечего).
– Спасибо! – Брайс одаряет ее ослепительной улыбкой. – И добро пожаловать! – Его взгляд падает на охотничью куртку Таркина. – Крутой пиджак.
– А. Гхм. Рабочая одежда, так сказать. Вторая натура и все такое.
– Натура? – оживляется Брайс. – Да, отличная идея. Погода на натуре бывает непредсказуемая! А какие карманы! Можно? – Брайс восхищенно вертит в руках куртку.
– Да, хоть кассеты клади, хоть катушки.
– Так вы на пленку снимаете? – округляет глаза Брайс. – Артхаус? Простите за нескромный вопрос… я мог видеть ваши работы?
Сдавленное хихиканье Сьюз доносится, как раз когда до меня, наконец, доходит смысл недоразумения. Брайс принимает Таркина за режиссера. Тарки! Человека, более далекого от кино сложно найти.
– Работы? – Во взгляде Таркина появляется затравленность. – Вы про… Летерби-Холл?
– «Летерби-Холл»? – морщит лоб Брайс. – Нет, боюсь, не видел. Его в международный прокат выпускали?
Таркин в замешательстве. Перехватив взгляд Сьюз, я изо всех сил стараюсь не расхохотаться.
– Ну да неважно. – Брайс, словно приглашая, хлопает мячом о землю. – Будете с нами?
– С вами?
– В волейбол. – Он кивает в сторону дожидающихся на пляже парней.
– Вряд ли я… – начинает опешивший Таркин.
– Давай! – подбадривает его Сьюз. – Иди, Тарки, разомнешься после перелета.
Таркин нерешительно поднимается и идет следом за Брайсом к пляжу. Несколько минут спустя он уже вовсю гоняет по площадке и мастерски, надо отметить, отбивает мячи.
– А здорово Тарки играет! – восхищаюсь я.
– Да, он почти профи, – рассеянно отвечает Сьюз. – Играл в «пятерки»[2] за Итон. А этот Брайс ничего себе, да?
На мужа она даже не смотрит. Взгляд прикован к Брайсу. Вот такой у него талант – мгновенно покорять кого угодно, независимо от пола.
К столику подходит официант, и я заказываю много разных соков для нас и для детей, и уже собираюсь спросить у Сьюз, куда ей хочется сначала – на Аллею Славы, на Родео-драйв или, может, к надписи «Голливуд»… но тут я кое-кого замечаю краем глаза. Белобрысое видение, прогулочной походкой бредущее к пляжу в белых шароварах для йоги и розовой майке-борцовке.
– Она тут, – цежу я вполголоса, резко отворачиваясь. – Не смотри.
– Кто? – Сьюз тут же начинает вертеть головой. – Крупная знаменитость?
– Нет, крупная мерзость.
Сьюз ахает, наконец заметив Алисию.
– Длинноногая стерва!
– Тс-с-с! – Я тяну ее за рукав. – Отвернись. Не связывайся. Холод и отстраненность.
– Да, – бормочет застывшая как статуя Сьюз.
Про ту злополучную стычку с Алисией я рассказала ей еще по телефону, но она тогда эпилировала ноги воском, так что могла уловить не все.
– Похудела, – отмечает Сьюз. – И волосы красиво лежат. И топик у нее интересный.
– Прекрати ее хвалить! И не привлекай внимания.
Поздно. Алисия направляется к нам. Я уже не первый раз вижу ее в «Золотом покое», но до сих пор она с разговорами не совалась. На этой территории Алисия действительно почти королева. В вестибюле висит их с Уилтоном большой портрет, и когда на прошлой неделе они вдвоем проходили через переполненное кафе, все только что не кланялись. Я, конечно, и не подумала.
– Сьюз. – На меня Алисия не смотрит, обращаясь в своей новообретенной елейной манере только к Сьюз. Та удивленно моргает. – Давно не виделись.
– Привет, Алисия, – настороженно здоровается Сьюз.
– К Ребекке в гости прилетела? Это твои? – Алисия оглядывается на Эрнеста, Уилфрида и Клементину, которые как угорелые носятся вокруг горки. – Прелестная компашка! А курточки – само очарование.
– Спасибо! – Сьюз явно обезоружена, и я внутренне хмурюсь. Коварный прием, подлый и низкий – делать комплименты детям.
– Надолго вы сюда? – интересуется Алисия.
– Пока не знаем.
– Просто имей в виду, если нужен садик, я могу устроить. У нас с Ребеккой дочки ходят в один очень хороший, да, Ребекка? – Она умудряется посмотреть на меня, не встретившись взглядом. – А для старшего как раз есть частная школа неподалеку. Он у вас, наверное, в отличниках ходит?
– Да, он умница… – расцветает Сьюз.
– Я могу поговорить с руководством. Пусть дети для разнообразия и с американской системой познакомятся. Семестр почти закончился, но есть много замечательных летних программ.
– Было бы здорово. Но ты уверена?..
– Никаких проблем, – заверяет Алисия с мимолетной улыбкой и тут же серьезнеет. – Сьюз, я понимаю, что наша дружба не всегда протекала гладко.
Дружба? Какая между ними может быть дружба?
– Я настроена разровнять ухабы и прошу прощения за все неприятности, которые причиняла тебе в прошлом. Пусть наш дальнейший путь ничто не омрачает.
– Да… – выдавливает потрясенная Сьюз.
Я смотрю на них в ступоре. Она попросила прощения? У Сьюз?
– Тогда насчет садика и школы еще сообщу. – Алисия с улыбкой касается плеча Сьюз, словно благословляя, а мне кивает с серьезным видом и неспешно уплывает в сторону пляжа.
– Боже… – выдыхает Сьюз, дождавшись, когда Алисия уйдет. – Чем ее таким стукнуло? Голос этот, улыбка… А «разровнять ухабы»? – Она хихикает, но мне не до смеха.
– Она перед тобой извинилась! – Я до сих пор не верю своим ушам.
– Да, – польщенно улыбается Сьюз. – Приятно было слышать. И помощь с садиком и школой тоже очень кстати…
– Нет! – Я хватаюсь за голову. – Ты не понимаешь! Передо мной она извиняться отказалась! После всего, что она устроила нам с Люком, она отказывается просить прощения. Хотя я потребовала!
– Нет! – Я хватаюсь за голову. – Ты не понимаешь! Передо мной она извиняться отказалась! После всего, что она устроила нам с Люком, она отказывается просить прощения. Хотя я потребовала!
– Ну… – Сьюз задумывается. – Может, ей слишком стыдно?
– Стыдно? Длинноногой стерве не бывает стыдно.
– Может, она считает, что уже извинилась?
– Ты ее защищаешь! – Я смотрю на Сьюз в ужасе. – Поверить не могу. Ты выгораживаешь длинноногую стерву Алисию!
– Я никого не выгораживаю. Просто люди иногда меняются и… – Она умолкает, потому что подошедшая официантка вместе с соком подает нам два фирменных подарочных пакета «Золотого покоя» – глянцево-белых с ручками из золотистого шнура.
– Алисия просила вручить вам, – сообщает девушка с улыбкой. – Маленький сувенир.
– О-о-о! Спасибо! – Сьюз тут же вскрывает свой. – Ух ты, масло для ванны… и свечка…
– Ты его примешь? – возмущаюсь я.
– Конечно! – Сьюз закатывает глаза. – Это же оливковая ветвь мира. Алисия изменилась. Бекс, нужно верить в перемены.
– Не изменилась она! – Я грозно сверкаю на Сьюз глазами. – Если бы изменилась, то попросила бы прощения.
– Она и попросила.
– Не у меня! – Я почти кричу. – Не у меня же!
– Бекс, послушай… – Сьюз медлит, извлекая из пакета упаковку травяного чая в пакетиках. – Давай не будем ссориться. Вот только из-за Алисии нам еще ссориться не хватало! Вскрой лучше свой подарок и получи удовольствие. Ну! – Она с лукавой улыбкой подталкивает меня локтем. – Открывай! Я знаю, тебе не терпится…
Внутри у меня по-прежнему все клокочет, но спорить со Сьюз я действительно не намерена. Тем более, в ее первый день здесь. Сделав над собой огромное усилие, я улыбаюсь в ответ, хотя про себя думаю с горечью, что ей никогда не понять моей злости на Алисию. И никому, наверное, не понять, кроме Люка (и то отчасти) и меня самой, с этим просто нужно смириться. Я неохотно подтягиваю к себе подарочный пакет. У меня тоже свечка, и мыло с оливковым маслом, и… Ого. Бикини в фирменных цветах «Золотого покоя». В сувенирном магазине продается за сто долларов.
Да, это щедро. Однако моего отношения к Алисии не изменит.
– Я бы тоже не прочь надеть такой браслетик, – разглядывая клубный бело-золотой аксессуар у меня на запястье, говорит Сьюз. – Может, запишусь на какие-нибудь занятия. Что тут у них? – Она открывает вложенную в пакет брошюру и почти сразу с округлившимися глазами роняет ее на стол. – Бекс, ничего себе тут цены! Сколько же раз в неделю ты сюда ходишь?
– Э-э… каждый день.
– Каждый день? – Глаза Сьюз лезут на лоб. – Но это ведь целое состояние. – Она листает брошюру, изумленно ахая на каждой странице. – Ты видела, сколько стоит йога? Я в Лондоне в пять раз меньше плачу.
– Деньги не имеют значения, Сьюз, – отбиваюсь я, видя такую бурную реакцию. – Главное – душевное равновесие, гармония разума и саморазвитие.
– Правда? – скептически хмыкает Сьюз. – И что, с шопоголизмом тебе уже помогли справиться?
Выдержав паузу, я с триумфом отвечаю: «Да!»
– Да? – Сьюз снова роняет брошюру и широко распахивает голубые глаза. – Бекс, ты сказала «да»?
Ха. Хей-хо! Как я ждала этого вопроса…
– Совершенно верно, – приосаниваюсь я. – Вчера у меня было индивидуальное занятие с Дэвидом, психологом, мы проговорили мои проблемы, и он показал мне разные приемы преодоления. Так что, Сьюз, теперь я другой человек!
– Боже мой… – обморочным голосом произносит Сьюз. – Ты не шутишь.
– Конечно, не шучу!
– То есть теперь ты заходишь в магазин – и что? Тебе ничего не хочется?
– Нет, Сьюз, все не так банально, – мягко объясняю я. – Это путь. Мы все проходим свой путь.
– Тогда как же?
– Пойдем, сейчас сама увидишь! Тут есть сувенирный.
Залпом допив сок, я выскакиваю из-за стола, снова готовая свернуть горы. Сейчас я продемонстрирую Сьюз все усвоенные приемы. Правда, попрактиковаться у меня пока возможностей не было, только дома перед зеркалом.
– Эрни! – командует Сьюз. – Ты за старшего. С площадки не уходить. Мы только в магазин заглянем.
– Не волнуйся, – успокаиваю я, – площадку видно из магазина. Пойдем.
Если честно, меня саму изумляют собственные достижения. Когда Дэвид подошел ко мне за ланчем и предложил обсудить мою «тягу к шопингу» на индивидуальном занятии, я сперва не прониклась. «Да, отличная мысль, – сказала я, – только сейчас мне что-то некогда».
Но он все равно назначил занятие. Я как бы случайно о нем забыла. Тогда он отыскал меня на йоге. Я… Я предпочла остаться незамеченной.
Ладно, я сбежала и спряталась за деревом. Да, признаю, получилось как-то по-детски. Но в тот же день он все равно нашел меня в кафе, мы очень мило поговорили, и он предупредил, что рекомендации можно просто выкинуть из головы, если не понравятся.
Так что в конце концов я согласилась на занятие. И почему, спрашивается, я раньше ничего такого не пробовала? Дэвид то и дело повторял, что это лишь первые, крошечные шажки и что поначалу мне, наверное, будет нелегко. Я соглашалась из вежливости. На самом деле, честное слово, там все проще некуда. Или, может, у меня просто большая сила воли.
Мы поговорили о том, зачем людям шопинг; о приемах, которые мне предстоит освоить, и о том, как остальные программы – в частности, «Медитативность как ключ к позитивной жизни» и «Меридианное простукивание» – тоже будут работать на общую задачу. Я увлеченно кивала и записывала, а под конец мы условились, что, как только освободится место в группе борьбы с излишними тратами, я начну ходить туда.
Хотя, признаться честно, никакая дополнительная программа мне не нужна. Видимо, у меня и впрямь прирожденный талант, потому что я схватываю буквально на лету. Я уже полностью себя контролирую. И мне не терпится продемонстрировать свои успехи Сьюз.
– Пришли! – Я распахиваю дверь магазина.
Магазин у них, надо отметить, просто сказка. Беленое дерево, горящие ароматические свечи и повсюду, куда ни кинешь взгляд, какая-нибудь мотивирующая красота, помогающая в духовном пути – например, кашемировая толстовка для йоги, или дневник в мягкой кожаной обложке для записи мыслей, или отпечатанные на холсте позитивные аффирмации. Еще есть прилавок с ювелирными украшениями из натуральных камней, стеллажи с книгами и компакт-дисками и даже стенд с «заряженной целительной энергией» косметикой.
Я оглядываюсь на Сьюз, предвкушая восторженное: «Ух ты! Как тут здорово!» – но она лишь смотрит на меня в ожидании.
– И что теперь? Ты глядишь на все это и думаешь: «Так, мне здесь ничего не нужно»?
– Нет, это процесс, – терпеливо объясняю я, доставая блокнот. – Сначала я должна задать себе вопрос: «Почему я пришла в магазин?» И записать ответ. – Я просматриваю список предложенных мне Дэвидом вариантов. Мне скучно? Нет. Одиноко? Нет. Тревожно? Нет. Я озадаченно застываю с карандашом в руке. Зачем же я сюда пришла?
– Напишу: «Показать подруге, что знаю меру в покупках», – наконец решаю я. Записанное с гордостью подчеркиваю.
– А теперь что?
– Нередко шопинг служит способом повысить самооценку, – заявляю я авторитетно. – Поэтому самооценку мне нужно повышать по-другому – например, аффирмациями. – Я достаю и тасую полученную от Дэвида стопку карточек с позитивными утверждениями. – Вот, скажем: «Я одобряю себя и довольна собой». Здорово, правда? У меня таких много.
– Покажи! – протягивает руку Сьюз.
– Пожалуйста. – Я даю ей карточку, гласящую, что я принимаю других такими, какие они есть, и они, в свою очередь, так же принимают меня. – Набор продается в магазине, – добавляю я. – А еще есть симпатичные футболки с аффирмациями. Мерить будем?
– Футболки? Мерить? – скептически прищуривается Сьюз. – Бекс, ты же отказалась от шопинга.
– Я не отказывалась от шопинга. – Мне смешно от ее наивной прямолинейности. – Все совсем не так происходит, Сьюз. Смысл не в воздержании, смысл в том, чтобы выработать трезвый подход к покупкам.
Вот что по-настоящему запало мне в душу на вчерашнем занятии. Отказываться от шопинга не нужно. Как только Дэвид это сказал, методика сразу же заиграла новыми красками.
– А разве не трезвее было бы не ходить по магазинам вовсе? – недоумевает Сьюз. – Взять вот сейчас и уйти?
Нет, Сьюз решительно не понимает. Правильно: она, в отличие от меня, еще не начала ориентироваться в своем внутреннем пространстве.
– Бросить шопинг совсем – это, наоборот, вредно, – объясняю я. – Нужно закалять волю и контроль. Так что поход в магазин для меня вроде тренировки.
– Ясно, – с сомнением кивает Сьюз. – А что теперь?
– А теперь я буду спокойно и вдумчиво делать необходимые покупки.
Эта формулировка мне очень нравится. Дэвид ее вчера часто повторял. «Нужно научиться делать покупки спокойно и вдумчиво».
– Тебе ведь ничего не нужно, – возражает Сьюз.
– Это почему? Мне нужен учебник, Дэвид велел приобрести. – Я иду к разделу когнитивно-поведенческой терапии и беру со стеллажа книгу под названием «Ловля мыслей. Введение в КПТ».