- Что? - воскликнул маг, отшатнувшись назад. Желтоватый дымок выползал из разбитого яйца и окутывал фигуру старика. - Что?
Каждый раз, когда чародей открывал рот, он, казалось, заглатывал мутные клубы. Всего через мгновение последний завиток дыма, извиваясь, заполз в рот Селода. Старик, спотыкаясь, сделал шаг вперед, изумленно прижав руку к губам.
Легко, небрежно Хейн перепрыгнул оставшиеся ступени.
- Я не знаю, что ты задумал, глупец, но ты пожалеешь об этом, вскричал Селод, но его голос звучал уже менее уверенно. Хейн удовлетворенно заметил, что брови мага беспокойно сдвинулись. - Я отправлю тебя в глубины ада, я...
Хейн демонстративно зевнул. Именно эту самонадеянность он больше всего ненавидел в магах.
- Никогда не полагайся на магию, старик, - фыркнул Хейн. - Неужели мамочка никогда тебя не предупреждала, как опасно складывать все яйца в одну корзину? Видишь, своим собственным стеклянным яйцом я сбросил твою корзину на землю.
- Что это было? - спросил Селод, шагнув вперед. - Не играй со мной, или я заставлю тебя страдать...
- Попробуй, - доброжелательно предложил Хейн. Он чуть не расхохотался старик выглядел таким напыщенным... Неужели они были оплотом нации, эти маги, правившие, опираясь на суеверия? - Давай призови молнии, бури, огонь. Сделай это, старый мошенник.
Селод отчаянно жестикулировал, бормоча заклинание за заклинанием, пытаясь отыскать то, которое сработает. Хейн заметил выглядывавшие из красных сатиновых рукавов иссохшие руки. Его рассмешили тощие лодыжки мага, торчавшие из-под мантии.
- Видишь, Селод, ты ничто без своей магии. Я презираю тебя. - Медленно, театрально Хейн вытащил кинжал из ножен на поясе. - И я покажу тебе, что такое настоящее могущество.
Затем мир вокруг него сжался. Отрешенно Хейн осознал, что из его правого бедра торчит кинжал. Откуда он взялся? Мир завертелся, закружился в сумасшедшей жиге. Где был его веридин?..
Затем Хейн заметил в тощей руке мага другой кинжал и заставил себя двигаться; он упал на пол и перекатился, найдя укрытие за диваном Селода. Он не почувствовал боли, выдергивая кинжал из ноги, лишь завороженно наблюдал, как его кровь вытекает из раны. Кинжал был тонким, обтекаемой формы. Чародей? Каким образом?
Внезапно старик оказался над ним, вертя и размахивая другим клинком. Хейн инстинктивно откатился в сторону, но ощутил, как его руку ожгло болью. В этот миг его сознание пронзила мысль: пора действовать, иначе он просто-напросто погибнет. Хейн недооценил Селода, но он еще не побежден. Наемник напомнил себе, что Селод всего лишь беспомощный старик, ему не выиграть схватку на ножах. Однако если Хейн не соберется, он неминуемо проиграет.
Используя кинжал чародея, Хейн парировал следующий удар и вскочил на ноги. Краем глаза он видел кровь, льющуюся из раны в ноге, но пока с этим следовало повременить. Он вновь парировал удар и сам сделал выпад. В последний момент наемник вспомнил, что он не имеет права убить старика прямо сейчас, его придется оставить еще на некоторое время в живых. Кинжал разрезал кожу на животе бывшего министра, но Хейн сумел остановить смертоносную сталь. Затем со скоростью, выработанной годами практики, он изменил направление удара и резко выбросил руку вверх. Рукоятка кинжала впечаталась в подбородок мага, отбросив его голову назад. Тарем Селод без сознания рухнул на пол, из его разбитой челюсти хлынула кровь.
Хейн жадно глотнул воздух и, оторвав полоску от своей рубашки, перевязал рану на бедре. Удовлетворенный тем, что кровотечение замедлилось, он перенес внимание на левую руку. К счастью, там была только поверхностная царапина. Он тут же забыл о ней - следовало закончить дело с магом. Существуют слова, которые ему необходимо узнать. Но, потянувшись к старику, убийца заметил, что его рука подрагивает. Маг подождет.
Ему потребуется всего несколько минут.
Хейн открыл мешочек на поясе и, дрожа, нащупал шприц.
- Просыпайся!
Хейн снова плеснул водой в лицо чародею. На мгновение он испугался, что ударил старика слишком сильно и убил его. Но нет, пульс прощупывался, достаточно сильный и ровный. И действительно, веки Селода начали подрагивать. Хейн еще раз окатил мага водой.
- Очнись, я сказал!
Наконец глаза Селода открылись. Он моргнул и дернул головой, пытаясь сосредоточиться и вспомнить, что случилось.
- Я испугался за тебя, старик. Испугался, что слишком быстро убил тебя. Понимаешь, имеются слова, которые знаешь ты и должен узнать я. Ты скажешь их мне, и скажешь правду. Я узнаю, если ты соврешь, поверь мне. Но я очень надеюсь, что ты будешь бороться, надеюсь, что ты солжешь. Я задолжал тебе, и верну долг болью.
- Ты - мелодраматическая свинья, - прошептал Селод.
- Твои оскорбления, - ответил Хейн, смеясь, - и вполовину не такие острые, как мой нож.
Он начал с того, что крепко обхватил запястье Селода двумя пальцами, удерживая руку волшебника на месте. Затем приставил острие кинжала к его ладони и не спеша надавил. Кожа старика подавалась внутрь, пока наконец, натянувшись до предела, не лопнула. Медленно, с явным удовольствием, Хейн вгонял нож в ладонь старого мага.
Чародей не пытался бороться, с яростной сосредоточенностью он буравил взглядом лицо своего мучителя.
- Ты и в самом деле наслаждаешься этим, - хрипло проговорил Селод.
- Зато ты - нет. - Хейн потянулся к мешочку, в котором еще недавно находилось яйцо. Там также лежал голубой драгоценный камень грушевидной формы, гораздо более ценный своими магическими возможностями, нежели минералогической принадлежностью. Хейн окунул его в кровь, собравшуюся на ладони старого мага.
- Теперь я смогу узнать, если ты солжешь.
- Кто стоит за этим? - резко спросил Селод. - Очевидно, ты не один. У тебя для такого дела не хватит мозгов. И ты не располагаешь силой, чтобы управиться с тем стеклянным шаром, который недавно использовал. Это могут сделать всего несколько человек на целом континенте. Кто из них?
- Вопросы задаю я, - ухмыльнувшись, напомнил Хейн. - Меня интересуют только двадцать слов, и ты знаешь, что я имею в виду.
- Никогда, - слабо простонал Селод.
- Не могу сказать, что я удивлен. Или разочарован. - Он приставил кончик кинжала к правой щеке Селода, чуть пониже уха, и медленно надрезал кожу. Очень аккуратно он провел кровавую линию к подбородку старика. Слова.
Через секунду Хейн проделал то же самое с другой стороны.
- Слова, - повторил он.
- Ты хочешь слов? - прохрипел маг. - Попробуй эти: пошел ты к дьяволу.
Хейн улыбнулся.
- Если ты не заметил, твоя магия больше не действует. И должен тебя огорчить, ты проживешь недостаточно долго, чтобы восстановить ее.
Селод крепко сжал губы.
Удовлетворенный, Хейн пожал плечами и распахнул халат мага до талии. Он начал едва слышно напевать. Не важно, что грудь оказалась впалой, а кожа морщинистой и отмеченной годами. Перед Хейном расстилался великолепный ландшафт для упражнений в его редком и кровавом искусстве. Безусловно, тело щуплое и старое, но содержащее неограниченные возможности попрактиковаться в его мастерстве. У Хейна имелась в запасе вся ночь и все самые страшные муки, чтобы одарить Тарема Селода. Хейн никогда не испытывал такого счастья, как во время работы.
* * *
В конце концов слова были произнесены, и небольшой голубой камень изменил свой цвет на зеленый - значит, маг говорил правду. Хейн потратил пять минут на то, чтобы запечатлеть в памяти сказанное Селодом. Как и предыдущие жертвы, Селод произносил заветные слова на языке, которого Хейну никогда не доводилось слышать прежде, и это усложняло задание. Точность имела первостепенное значение, Мадх подчеркивал это снова и снова единственное, что имело значение, это слова.
Хейн осмотрел тело Селода. Его было невозможно узнать. Убийце осталось лишь отдать должное выдержке старика... и поблагодарить его. Редко Хейну выдавалась подобная возможность - в полном объеме применить свои таланты. Разумеется, обычные меры ничего не дали, и Хейну пришлось импровизировать. Он начал с того, что развел яркое пламя в камине Селода, и теперь большая часть кожи мага обгорела. Старик был едва жив, его истерзанная грудь слабо вздымалась при дыхании. Хейн подумал, что только настоящий мастер мог бы столь долго сохранять ему жизнь.
Работа сделана, Хейн вполне мог оставить мага умирать долго и мучительно. Но если кто-то наткнется на него раньше, чем наступит конец? Маловероятно, но, как знать, вдруг Селод продержится достаточно долго, чтобы описать напавшего на него. А этого, подчеркивал Мадх, нужно избежать любой ценой. Слегка разочарованный, Хейн аккуратно провел лезвием кинжала по горлу мага, перерезав сонную артерию. В качестве последнего штриха он открыл рот мертвеца и поместил под язык большую золотую монету.
Требовалось лишь слегка прибраться, прежде чем завершить вечеринку. Хейн поворошил в огне кочергой и оглянулся в поисках хоть чего-нибудь, чем можно вытереть нож. К счастью, на столе валялся платок.
Требовалось лишь слегка прибраться, прежде чем завершить вечеринку. Хейн поворошил в огне кочергой и оглянулся в поисках хоть чего-нибудь, чем можно вытереть нож. К счастью, на столе валялся платок.
Разве не туда положил маг свою книгу? Хейн заглянул под небольшой деревянный столик, предположив, что книга свалилась во время борьбы. Там ничего не было. Он покачал головой и повернулся к Селоду.
Хейн вскрикнул. Тело старика было таким же, как до начала их "беседы". Старик мирно лежал, раскинувшись на полу, и не было ни следов огня, ни порезов. Невероятно, но чародей пошевелился, словно бы просыпаясь, и моргнул, на мгновение окинув Хейна взглядом ясных голубых глаз.
Наемник уронил нож и отшатнулся назад.
Неожиданно все стало на свои места. Труп снова стал трупом, лежавшим в огромной луже крови.
Может, он сам сошел с ума?..
Содрогнувшись, Хейн бросился прочь из дома.
- Что? - прорычал Мадх и вскочил на ноги, опрокинув стул.
- Только на секунду, клянусь. Затем все снова пришло в норму.
- Трупы не могут такого проделать, - сказал Мадх тихо, восстанавливая равновесие.
- А этот смог.
Мадх, нахмурившись, взглянул в глаза убийце, но промолчал. Внезапно до Хейна дошло, о чем подумал его работодатель.
- Дело не в наркотике, говорю тебе. Я знаю, как действует веридин, он не является галлюциногеном.
Но голос Хейна дрогнул. Если бы ему пришлось выбирать, учитывая альтернативу, он предпочел бы свалить вину на наркотик. Если мертвецы способны возвращаться к жизни, могут собраться целые толпы, требуя Хейна на часок-другой.
Мадх поправил стул и вновь уселся. Он подавил вздох, не желая показывать наемнику, насколько обеспокоен создавшимся положением. Мадх жаждал разделаться со всем этим и вернуться домой.
- Что ж, если дело в наркотике - или в твоем воображении, - то вреда нет. Но если это произойдет снова, твоей замечательной репутации придет преждевременный конец. Ты беспечен, Хейн, ты знаешь об этом? Ты самонадеян, и однажды это тебя убьет. - Он указал взглядом на повязку вокруг бедра Хейна. - Это чуть было не случилось сегодня.
Хейн ничего не сказал, лишь мрачно взглянул на своего нанимателя. Где был Мадх, когда делалась работа? Где был Мадх, когда мертвец вернулся к жизни? Он поклялся, что, когда все это закончится и с ним расплатятся, Мадх пожалеет о сегодняшнем разговоре.
- Если бы речь шла обо мне, - продолжал Мадх, - я предпочел бы избавиться от тебя прямо сейчас. Сегодняшняя ночь доказывает, что ты не годишься для подобного задания. Мой господин, однако, доволен нашими результатами. Осталось только трое. Но если подобные неприятности повторятся, ты заплатишь за это. Теперь оставь меня.
Хейн направился к двери, и Мадх заметил ножны на левом боку убийцы. Они были пусты.
- Что случилось с твоим кинжалом?
Хейн обернулся, припоминая, где он обронил клинок.
- Я потерял его.
- Где?!
Хейн огрызнулся:
- У Селода.
- Черт тебя побери, - тихо проговорил Мадх. - Пошли отсюда.
Дом был таким, как его описал Хейн, но теперь он выглядел еще более темным. По оценкам Мадха, до рассвета оставалось еще около двух часов. Но, несмотря на это, Мадх не торопился спешиться. Даже с такого расстояния от дома исходил невероятно сильный запах магии - удивительно, что он не учуял его еще в гостинице. Сконцентрировавшись, Мадх смог уловить легкий запах своего господина. Это, определенно, был след хрустального яйца. Но так же присутствовал индивидуальный и мощный аромат, подавлявший его, и он этот запах уже не забудет, так пахла магия Тарема Селода. Ничего удивительного. Для тех, кто разбирается в подобных вещах, дом настоящего чародея всегда несет на себе его знак. Скорее, Мадха встревожила сила произведенного впечатления. Любой, способный видеть истинную магию, обратил внимание на то, что стропила дома Тарема Селода определенно вибрировали, свидетельствуя о недавнем напряжении. Здесь случилось нечто, нарушавшее тщательно взлелеянные планы Мадха.
Он привязал лошадь к ближайшему дереву, быстро направился по усыпанной гравием дорожке, ведущей прямо к крыльцу Тарема Селода, и остановился перед парадной дверью. Мадх нерешительно потянулся к ручке, открыл дверь и осторожно вошел в дом. Разумеется, у него имелись гарантии и защита его господина, но Тарем Селод оказался более изобретательным, чем тот мог предвидеть. Сегодня ночью Селод должен быть так же беспомощен, как новорожденный младенец. Если только Хейн сумел правильно использовать яйцо. Однако Мадх не сомневался, что наемник не соврал: если бы Хейн промахнулся, Мадх не видел для Селода причин оставить того в живых.
Отбросив эти бесполезные размышления, Мадх быстро, без единого звука миновал прихожую и прошел через холл в гостиную. Сейчас необходимо выполнить единственную задачу: вернуть кинжал и удостовериться, что Селод мертв. Внутри дома царила кромешная тьма, но он не побеспокоился о лампе. Черным глазам Мадха ночь не являлась помехой, он и сейчас видел все так же отчетливо, как и ясным днем. Проблема заключалась совсем в другом: глядеть было не на что.
Не было ни ножа, ни следов крови.
И Тарем Селод исчез.
Тейлор Эш покинул Райвенвуда, испытывая сильное беспокойство. Сказать, что он откровенно солгал премьер-министру, было нельзя, поэтому Тейлор надеялся, что его спектакль выглядел достаточно убедительно: потерявший интерес к жизни офицер разведки, вынужденный под влиянием жестоких обстоятельств подписать смертный приговор собственному отцу. Отсутствие интереса к жизни изобразить было совсем не трудно - он слишком часто его испытывал. Относительно же приказа о казни его отца, то... Тейлор просто сказал, что подписал приказы, он не уточнял какие. Но молодого министра мучили его инстинкты профессионала. Он полностью отдавал себе отчет в том, что, зайди речь не об отце и Бэрре Эстоне, он, вполне вероятно, одобрил бы казнь.
С другой стороны, возражал он себе, убийством ничего не решить. Вот в чем основная проблема Амета Пейла и его кровожадных сторонников. Они не могут понять, что кровь значит меньше, чем информация. Убейте бывших министров, прежде чем враг доберется до них, и, есть шанс, вы разрушите планы противника. Зато совершенно точно вы не узнаете его имени. Поспешное решение отодвигает проблему, но не снимает ее. Эш не сомневался, что существует другой выход, позволяющий и спасти жизни бывших коллег, и определить истинного виновника. Двигаясь более энергично, он поднялся на восьмой этаж Башни Совета и рывком распахнул дверь своего кабинета.
Йола, его помощница, кинулась к нему столь стремительно, что чуть не сбила с ног.
- Слава небесам, вы вернулись, - воскликнула она. Ее мягкие каштановые волосы растрепались, под глазами появились мешки. Нынешний кризис наложил отпечаток на каждого. - Я уже собиралась искать вас.
- Что случилось? - спросил Эш, хотя и сам догадался почти мгновенно: Роланд, герцог Каладор, Тарем Селод или Бэрр Эстон.
Или его отец.
- Выкладывайте! - рявкнул он. Тейлор сразу же пожалел о своей вспышке и извинился. Йола была его главной помощницей с того дня, как он стал главой министерства. Несколько месяцев назад, задолго до того, как на них обрушилась лавина несчастий, она ясно дала ему понять, что рассчитывает на отношения более близкие, чем имевшие место. Тейлор быстро пресек любые мысли о романе, и их отношения с тех пор были несколько натянутыми. К тому же события последних дней сделали его очень несдержанным, даже грубым. Молодой человек мрачно подумал, что ему требовалось всего-навсего намекнуть Йоле на увольнение. Но сейчас он как никогда нуждался в ее профессионализме.
Девушка оставила инцидент без комментариев, более всего желая сообщить свои новости.
- Это Тарем Селод.
- Мертв? - резко спросил он.
- Мы не уверены.
- Не уверены? - Голос Тейлора звенел от с трудом сдерживаемой ярости. Название нашего департамента подразумевает наличие интеллекта. Кто-нибудь мог пощупать руку старика. Если чертового пульса не было, значит...
Тейлор заставил себя замолчать. Он вновь вышел из себя. Медленно и осторожно молодой министр опустился на ближайший диван и принялся массировать гудящие виски.
Контроль. Контроль, напомнил он себе, это сейчас все.
- Простите. Продолжайте.
Йола отбросила назад длинные темные волосы и, прежде чем продолжить, окинула своего начальника внимательным взглядом.
- Проблема в том, что у нас нет тела, ни живого, ни мертвого.
- Вы имеете в виду, что Селод исчез? До него дошли слухи об убийствах, и он испарился?
Йола расстроенно покачала головой.
- Увы, все не так просто. Наш убийца добрался до Селода, мы точно это знаем. Наши наблюдатели заработали синяки в доказательство этого.
Тейлор прижал ладонь к глазам. Его голова распухла так, что больше всего на свете хотелось взять и выплеснуть ее содержимое.