Кроме того, что для восьмитонной ракеты, эмбрионально обученной переносить нагрузки в десять-двенадцать «G» какие-то вялые покачивания первозданно пассажирского самолета? И конечно примем во внимание энергетические возможности десятиметровой второй ступени, порожденной советским конструкторским бюро «Факел». Средняя скорость изделия 5В28 один километр в секунду. Причем в первой фазе полета она возносится вверх, чуть ли не в стратосферу, после чего пикирует вниз. Никакие аэродинамические машины, порожденные человеческой цивилизацией настоящего времени, уклониться от сего чуда шестидесятых годов прошлого века не способны. Исключения составляют «летающие тарелки», ну так, они сотворены внеземными инженерами, а кроме того, в связи с неясностью социальной ориентации породивших их цивилизаций, не входили в список целей приоритетного уничтожения в воздушном пространстве СССР. В отличие от всяческих SR-71, B-1, FB-111 и прочего.
Четвертая власть:
«…а если предположить, что период всяких „бархатных“ и „оранжевых“ революций уже вчерашний день геополитики США? Что придет ему на смену? Может быть, мировой империалистический лидер так окреп, что теперь способен позволить себе другие, более прямые методы давления на мир? Я имею в виду, именно силовые методы. В свете происходящих во внутренней политике Турции событий, нельзя ли допустить, что именно этой стране отведена роль форпоста заокеанской империи?..»
56. «02»
И куда теперь? Кому жаловаться? У кого просить помочь? Известное дело, при пожаре «01», при сердечном приступе «03», а по случаю связанному с побоями, похищением людей и далее в обе стороны по списку – вроде бы «02». Милиция, дитя отвергнутой революции, она родимая во всем разберется, примет на учет вашу, от руки писаную казенной ручкой, «заяву», подбодрит парой-тройкой аналогичных случаев, дабы было вам легче от пролетарской множественности класса пострадавший. Есть, оказывается, на белом свете и другие, не вы один – уникум. Существуют истории куда-похлестче. Вот например, в микрорайоне Текстильщик, разбойное нападение… А, у вас тоже? Ну так, у вас же тут киноартисты какие-то, в касках, а там… А, просто предполагаете? В смысле, вначале подумалось, что артисты? А с чего так подумалось? Не-не, погодите с вопросами! Откуда мне ведать, были ли обращения по этому же случаю, я ж только сейчас заступил. Стреляли так, что везде по городу слышно было? Ну, не знаю. Пишите, все пишите. Разберемся. Подходите эдак на… И звоните, понятно. Фамилия моя? Да зачем вам фамилия-то? Не я ж буду на место выезжать, экспертизу чинить. Дежурный я нынче. А к начальнику? К начальнику-то завсегда пожалуйста, но на выезде он. На выезде.
Так, после «02» у нас на очереди чего? Надо бы конечно позвонить родителям Тани. Сообщить, довести нерадостную новость. Что там, в былом историческом тумане, делали с гонцами принесшими дурную весть? Однако во-первых, не знаем мы телефона Таниных «родычей», живущих-поживающих в Северодонецке. И конечно, следуя по цифровому ряду, имеется такая двузначность как «09», и вроде можно, ведая достаточно редкую фамилию – Стекольщиковы – выяснить… Но оказывается, нельзя. И не в заговоре справочных всего мира дело, хотя может и в нем тоже. Просто, как назло, во всем городе не действует телефонная связь. Или, предположительно во всем городе, ибо как без первого прояснить второе? А еще, как не странны такие совпадения, не функционирует еще и мобильная. Причем, все операторы? Когда такое было? Может, стоит по такому поводу снова возвернуться в «02»? Ножками, разумеется, ибо эти безлимитные номерки тоже как-то неоткуда не прозваниваются. Только, понимаешь, две свои ноги и одна шариковая ручка для общения. И еще терпение. Ибо очередь в органы юстиции. Хотя вот в очереди той весьма и весьма интересно. Киноартисты-то, оказывается, не только в общежитиях Национального побывали, они еще…
Народ в очереди волнуется, обеспокоен до жути. Кое-кто с побоями. К тем, особый интерес окружающих. Их рассказы убедительней, ибо содержат элементы визуального ряда. Сережа Парфенюк, по удивительному казусу судьбы, в милиции до сего момента не бывал – может тут всегда толкотня? Однако все равно, в городе явно что-то не в порядке, не сложно как-то догадаться.
Но, что странно и приятно, бюрократическая машина внезапно перестает бюрократить. Прибыли важные персоны: «Граждане, товарищи дорогие, просим-просим. Чего ж толпиться-то. Давайте сюда. Прямо тут заявления примем. Да, разумеется, рассмотрим в ускоренном режиме. Как же иначе».
И просто-таки, любо-дорого смотреть. Умильно за оранжевую, или какую там ныне цветом власть. Неужто и правда, одолела-таки гидру бюрократии? Прямо-таки как обещали – капитализм с человеческим лицом.
«У вас что, молодой человек? Эко вас отделали, однако! Побойчики-то сняли, нет? А, некогда было? Другой вопрос? А, уже отметились? Дежурный с неизвестной фамилией принял? Это он шутит, шутит так, молодой человек! А свой адресок, прописочку и реальное место жительства, как? Отметили? Вот и ладненько. А телефончик для быстроты общения? Ну да, да, со связью сейчас… хе-хе… несколько перебои, но ведь… Понимаете, молодой человек, террористы. Но вы уж покуда панику не сейте. Ведь, что есть главное орудия терроризма? Верно-верно, запугать нас, заставить поверить в реалистичность их угроз… Ну да, по вашему делу, совсем даже реалистичны. Бывает. Не хотят, всякие исламские (предположительно) экстремисты нашего мирного вхождения в братскую семью народов НАТО. Вот, подишь ты, не хотят. Ну, идите, идите, молодой человек. Лечитесь спокойнехонько, все мы сделаем».
И идешь удовлетворенно-уверенный. В смысле, с некой надеждой.
Сомнения возникают только через несколько минут, когда поперек твоего движения проносятся, круша асфальт отнюдь не колесами, давешние альтернативно-фантастические броневики с пулеметами. Их слышно за два квартала. Неужто в ментовке «02» все оглохли?
Может, надо бежать, поднимать родимую «02» «В ружье!». Или…
Давно ль вы читывали «Шерлока Холмса», молодой человек?
Сергей Парфенюк напрягает так и не опробованные в деле кулаки.
Четвертая власть:
«…допустимо, что Турецкая Республика уже исчерпала резерв развития в рамках демократической модели. Дальнейший рост требует выхода на мировую арену в другом качестве. Для начала Турции требуется вернуть себе статус мини-империи, эдакого монстра регионального масштаба. О такой возможности некоторые специалисты-политологи говорят уже не первый год…»
57. Антропные чудеса
В момент схода ракеты пусковая установка получает солидную отдачу. Но сама ПУ представляет из себя некое подобие танка – приземистая пятнадцатитонная железяка, покоящаяся на бетонной подушке солидным основанием – удар она переносит легко, не смотря на то, что и само упархивающее в высоту изделие 5В28 тоже имеет массу покоя более семи тонн. Но первичная масса начинает достаточно быстро исчезать. Четыре тяжелых ускорителя выбрасывают прочь газовую струю, в которой местами попадается не успевшие взорваться пороховые клочья (в скором времени, шарящиеся без дела по местности мальчишки найдут эти ошметки и произведут над ними массу захватывающих физических экспериментов). Однако не далее чем в срок трех с половиной секунд и сами выеденные оболочки ускорителей отстыковываются от ракеты, ибо их простая механическая сущность устроена так ловко, что как только топливо выгорает, крепящая лента разрывается. Но изобретшие их полстолетия назад хитрые тоталитарные дядьки сотворили все весьма ловко, явно по коллективистским принципам коммунизма: каждый из ускорителей живет в этом мире не сам по себе, а составляет сладкую парочку с коллегой, закрепленным с противоположной стороны. Так что своей досрочной пятилеткой исчерпания пороха он все же не способен освободить себя – только напарника. А уж застыдившийся отставший напарничек, в свою очередь, выкорчевав собственные запасы, наконец-то дает свободу ему, а теперь уж и себе тоже. И тогда оба отваливаются прочь, ибо их передние конусы не просто так заточены со смещением симметрии. Неудержимый поток встречного воздуха, достигающий ныне более шестисот метров в секунду, неумолимо выворачивает их длинные четырехметровые тела назад – ракета как бы растопыривает лапы, обнимая пространство. Но все это очень недолго – доли секунд. Вот все четыре твердотопливных собрата валятся куда-то в тормозящий их ветровой поток, но все же, хоть некую краткость времени они пытаются двигаться вперед, за родимой мамкой-ракетой. Иногда они могут плюхнуть в землю еще километра на три далее: инерция страшная штука, и не зря те же хитрющие, опаленные Второй Мировой, дядьки предусмотрели автоматическую отмену пуска при азимутах стрельбы совпадающих с положением РПЦ – не хватало, по дури, смахнуть с холмика тяжеленную тушу локатора К-1.
Первая четырехпальцевая ступень отваливается, но наша ракета совершенно не грустит. Во-первых, ее по-прежнему неудержимо влечет вперед сигнал улавливаемый носовой антенной, а во-вторых, она продолжает терять массу и разгоняться. Ведь в кормовой части уже травит атмосферу толстое сопло ЖРД, жадно расходующее окислитель, представляющий собой в основной пропорции азотную кислоту, и горючее, обозначающееся чем-то маловыговариваемым простым кроманьонцем, нечто типа триэтиламинксили… (и далее еще слогов эдак сорок в этом же роде). Однако в отличие от глупых, сгорающих в миг братьев-ускорителей, жидкостный ракетный двигатель вовсе не так прост, он даже в некотором роде умен. Ведь у него наличествует регулятор тяги, который перестраивает мощь в зависимости от поставленной ракете задачи. Действительно искомая цель может быть близко или далеко, способна нестись быстрее звука, или красться со скоростью воздушных потоков – если это разведывательный аэростат. Надо предусмотреть всё. Так что регулятор способен растягивать удовольствие разгона даже до сотни секунд, как в данном случае, например. И потому в начальный период тяга лишь чуть превышает восемь тысяч килограммов, а потом с неизбежностью, но с постоянным градиентом, падает. Естественно все эти секунды в камере сгорания реализовывается ад – две с половиной тысячи градусов по Цельсию: объятия горючего с окислителем весьма опасны.
Кто-то, со счетчиком в голове, скажет, как же так, ведь к моменту выгорания топлива, точнее, к мигу, когда сжатый воздух из шарового баллона отсекается и перестает выдавливать компоненты прочь из баков, ракета еще не достигает цели на дальней дистанции? Все верно, но инерция все-таки удобная вещь! Разогнавшаяся до километра и совсем не уморившаяся вторая ступень, к тому же достаточно облегчившаяся за счет расхода жидких компонентов, теперь несется вперед управляясь только рулями. И кстати, тот самый, упомянутый шар-баллон все еще писает воздухом; и это вовсе не излишество, не конструкционный брак: ибо вообще-то и воздух тоже что-то да весит и не гоже возить и разгонять туда сюда эту чудесную, но изобильную в нашем мире атмосферную субстанцию. Все те же, уже почившие от нервозности своей эпохи и из-за седин окропляющих каждое испытание, тоталитарные дядьки-конструкторы предусмотрели кое-что еще. Ведь в самом-то деле, разные там поворотные рули, автопилоты, приемные антенны, гироскопы ориентации, радио-взрыватели, и даже самоликвидаторы должны чем-то питаться. Неужто, воздухом? Нет, но в какой-то мере, опосредовано, и им тоже. Этот сжатый газ продолжает выталкивать топливо и окислитель, только не из общего, ныне вычерпанного корыта, а из индивидуальных бачочков. Видите ли, те же злобные дядьки, вооружившие до зубов лучшей в мире техникой Империю Зла – СССР – понимали: негоже тянуть к летящей ракете кабель питания от пусковой, и несолидно впихивать в ее нутро тяжеленные кразовские аккумуляторы, а потому своим причудливым умом догадались в-конструировать и в-инженерить туда БИП – бортовой источник питания. То есть:
– Разрешите представится – БИП. Число оборотов турбины – более тридцати восьми тысяч в минуту. Выдаю электричество переменного и постоянного вида, потребляю окислитель, но скромно, не то, что этот транжира – ЖРД. И в отличие от него служу верно, до самого конца. Мощность, между прочим, шестьдесят пять лошадиных сил. Кстати, ни одна живая кобыла не выжила бы при старте: эта живность явно не годна для прорыва к звездам. А вот мои аналоги будут там обязательно. Так что прошу любить и жаловать.
Однако мы тут заболтались, а время уже пришло. Рулевые машинки уже вовсю наигрались рулями-элеронами. Правда, их ни разу не пришлось ставить в максимальный угол – сорок пять градусов: что поделать – цель довольно вяла; ничуть не лучше когда-то опрокинутого в Черное море пассажирского Ту-154. Но сейчас речь не о «Ту», о «Боинге 707–320» оседланном РЛС фирмы «Вестингауз».
Значит, скорость ракеты один километр в секунду, дальность до цели сто двадцать – ибо многое в этом мире подвижно, в том числе «Сэнтри», и старые «сто десять» уже ухнули в прошлое – пауза между разгрузкой первой и второй пусковой установки три секунды. Впрочем, вторая уже не требуется, потому как…
По истечении двух минут в сорока метрах от «Авакса» сработал радио-взрыватель, инициировавший осколочно-фугасную боевую часть. Девяносто кило высококачественного взрывчатого вещества создали вокруг себя маленькую модель давнишнего Большого Взрыва, сотворившего Вселенную. Однако здесь у нас все проще: никакого реликтового излучения, а к тому же имеется первозданный арифметический расклад. Окружающее пространство, помимо металлических обломков носителя и остаточного, недовыдавленного шар-баллоном, топлива наполнили 37000 (тридцать семь тысяч) стальных шарообразных поражающих элементов. Уточняя: 21 тысяча массой три с половиной, 16 тысяч весом два грамма. Причем разлетелись они в круговом конусе сто двадцать градусов, со скоростью значительно превышающей скорость самой ракеты, и даже не сейчас, а в максимуме. То есть, до тысячи семисот метров в секунду. В конус разлета угодили три из четырех двигателей марки TF-33-PW. Причем два были разнесены на кусочки совершенно зазря, ибо несущее их крыло просто-напросто отвалилось.
Да, касательно второй из запущенной в очереди ракеты. Поскольку питающий ее мечты о славе радиолокационный сигнал-отражение исчез, она удалилась в недолгое уединение скитаний. Как только ее собственный господин БИП прожил свою двухсотсекундную жизнь и остановил сердце – турбину, снялось питание с предохранительно-исполнительного механизма, вследствие чего этот серьезный бортовой министр, как истый молящийся, отсчитал десять секунд и выдал сигнал на электродетонатор. Тогда здесь, в пустой лазури пространства тоже реализовалась мини-модель Big Bom-а. Те же сто двадцать градусов, и те же тридцать семь тысяч стальных атомов. Очень зряшная, но зато красивая работа. Вот так и вселенные! Сколько раз рождались зазря, покуда не породили такую, в коей могут происходить настоящие, причем не только антропные, чудеса.
Вот кстати одно из них. Некоторое время над Азовским морем неслась натуральная «летающая тарелка»? Разумеется, это было не что иное, как вращающийся обтекатель РЛС, отделившийся от фюзеляжа «Сентри». Данная «тарелочка» не имела экипажа, вернее управляющие ею специалисты упали в море несколько в стороне. Видите ли, Е-3С хоть и имел почти нулевую составляющую скорости относительно «двухсотого» на Керченском полуострове, в действительности совсем на месте не висел, а двигался вдоль моря со скоростью шестьсот км в час, так что сохраняющие инерционность обломки все-таки порядком рассеялись.
58. Террористы
Итак. В городе, столице области, террористы. Хороши, однако, террористы. Не хоронятся в трамвайной толпе, с приведенным в готовность «поясом шахида», не бросают посреди площади набитые толом «Камазы», не бабахают из гранатомета по окнам администрации, а прямо средь бела дня захватывают заложников сотнями враз. Да и заложников берут избирательно. Вот Парфенюк почему-то не сгодился. Не сгодился даже на то чтобы добить. Очень большой просчет со стороны этих странных, бродящих – нет, правдивей, открыто катающихся в броневиках – террористов. Просчет, потому как Парфенюк настроен крайне решительно. Вот, в милицию он уже сходил. Теперь, когда убедился, что помощи ждать оттуда не приходится, он…
А что собственно?
Помчится вприпрыжку догонять бронетранспортеры, ориентируясь по асфальтовой крошке? Допустим даже, догонит, и…? Бодренько сиганет под гусеницы? Мол, только через мой труп? Будет молодцевато таранить, уж малость помятой, припухшей шишками головой бронещиток пулеметной турели? Потрясая кулачишками, произнесет гневную речь прямо перед застигнутой врасплох мотоколонной? Свое великое умение драться с вооруженными противниками он уже продемонстрировал. Причем, эти противники свое огнестрельного преимущества применить даже не удосужились, обошлись простыми методами. Значит, поскольку в силовом противостоянии нинзя-Парфенюк не очень, то…
Пойдет теперь клянчить помощи в горадминистрации, у городского головы? Дабы снарядил в путь истинный столь нехороших, продавшихся с потрохами ментов? Или может, сразу в облсовет с жалобой на тех и других, раз уж не получается найти защиту у родителей Татьяны? Недоступный по сотовому папка с ремешком, он бы этим нехорошим дядькам с автоматами показал кузькину мать. Или бы оказался вынужден вместе с мамкой, породить для обиженного Сережи новую Таню-дубль. Жаль, биологические циклы работают крайне медлительно: покуда та дублерша дозреет до студенток, Парфенюк успеет поседеть. Да и вообще, из-за крайней усложненности генетической машины, не получается породить копию-эталон, не выходит. Надо во что бы-то не стало выцарапать обратно исходный образец.