– Здорово! Как я сама-то не догадалась?
– Сама ты ничего не сделаешь, тут нужен профессионал.
– Слушай, как просто! Ну а твой-то, какой интерес? – спохватилась она.
– Хочу помочь тебе по дружбе.
– Как у тебя с деньгами? – подозрительно спросила она.
– Все в порядке, – заверил Володя. – Работы сейчас нет, но у меня есть кое-какие сбережения.
– Я могу дать тебе некую сумму, – сказала она, немного помявшись. – За услугу. Ну, скажем, тысячу долларов.
– Премного благодарен! – отвесил шутовской поклон Володя и заговорщицки подмигнул: – Когда пойдем на дело?
– Лучше в субботу.
– Правильно, народу больше. Выходной, все ринутся платить за квартиру.
– Опомнись! У половины страны сейчас каждый день – выходной! Заметил, сколько в будни народу на улицах? А в магазинах?
– Все равно в субботу в банке людей больше. С утречка приезжай ко мне в студию, мы тебя загримируем, отпустим девушку и поедем в банк на моей машине. Документы возьми.
– Хорошо.
… Игорь в субботу был занят, встречался с родителями, потом с адвокатом, да и Майку надо было навестить в больнице. Рина все это знала, потому и выбрала субботу.
Утром она поехала на Новослободскую. В студии ее встретила женщина лет сорока, в джинсах, без всякой косметики на увядшем лице.
– Меня зовут Инга, – сказала женщина. – Фотографии привезли?
– Да, конечно.
«Это и есть чудо-гример?» – подумала Рина и с сомнением села в кресло, напротив зеркала. На столике прямо перед ней лежала цветная фотография Марты.
– Закройте глаза, – попросила Инга.
Она послушно закрыла глаза. По лицу заскользила губка, пропитанная тональным кремом.
– Володя сказал, у вас съемка, – Инга легкими круговыми стала втирать в кожу крем, одновременно замазывая пухлые Ринины губы.
– Съемка? Ну да.
– Не открывайте глаза. У вас странное лицо. Откуда шрамы?
Шрамы были еле заметны, но опытный глаз гримера заметил все.
– После операции, – честно ответила она.
– Кого мне только не приходилось гримировать! – сказала Инга. – Известные актеры ко мне обращались! Я всех делала лучше, чем они есть в жизни. И только вас делаю хуже…
Гримировали ее около часа. Пришел Володя, какое-то время сидел, смотрел, но потом ушел к своему компьютеру. Рина не верила в результат, и когда все было закончено, и ей разрешили взглянуть, наконец, в зеркало, невольно вздрогнула, потому что испугалась.
Из зеркала на нее смотрела Марта!
– Нет! – она попыталась закрыться рукой.
– Осторожно! – крикнул Володя. – Грим размажешь! Инга, спасибо, огромное! Ты – чудо!
Рина немного успокоилась, хотя единственное, чего ей сейчас хотелось, это поскорее смыть грим. Марта вернулась! А этого не должно было случиться!
– Ну что, едем в банк? – спросил Володя. – Документы взяла?
– Да, конечно.
Папка с договором, ключом от ячейки и паспортом Марты Свежаковой была при ней.
В банк она входила, заметно волнуясь.
– Спокойно, – сказал Володя, который ее сопровождал. – Все будет хорошо.
«И в самом деле? Что это я? Свое беру! Это же мои деньги!»
Но сердце все равно билось, когда она положила в лоток договор и паспорт Марты. Повисла напряженная пауза.
Народу в банке, и в самом деле, было немало. У входа стоял охранник и напряженно прислушивался к тому, как какой-то мужик затеял скандал с оператором. Очередь пыталась его урезонить.
– Директора мне позовите! – надрывался скандалист. – Требую директора!
– Все в порядке, Марта Вольфовна, – сказала, наконец, женщина администратор. – Можете пройти в хранилище. Договор будете продлевать?
– Что? Нет, не буду. Я заберу все.
Она с бьющимся сердцем пошла за администратором в хранилище. Вот и заветная ячейка. Деньги. Наконец-то! Она заметила глазок видеокамеры. Все, что происходило в хранилище, записывалось, открытие ячейки фиксировалось. Она дрожащей рукой вставила ключ в замок, все еще не веря, что сможет вернуть свои деньги. Но вот большой толстый конверт перекочевал в ее сумочку, и она успокоилась.
Улыбаясь, вышла из хранилища. Скандалист теперь выяснял отношения с директором, еще двое, мужчина и женщина, вторили ему, требуя справедливости. Подтянулся и охранник. Она увидела Володю, стоящего у самой двери, и махнула ему рукой, мол, все в порядке.
– Вы точно не будете продлевать договор? – спросила у нее администратор.
– Нет, спасибо.
Она направилась к выходу, где стоял Володя, и даже не сразу поняла, что случилось. Почему «скандалист» вдруг кинулся к ней и вывернул руку за спину, а «свидетели» и охранник стали ему помогать.
– Девушка, это ваша сумочка?
– Моя! Да пустите же меня! – ей было больно.
– Мы вынуждены вас обыскать.
– Да что случилось?!
– Ограбление. Вы только что проникли в хранилище по чужому паспорту и забрали оттуда деньги.
– Не-ет! Володя! Да скажи же им! Это я! Это мои деньги!
Она осеклась. Кто – я? Марта? Рина? Володя куда-то исчез, должно быть, вышел на улицу. И она поняла: предатель! Это он все устроил! Но почему?! За что?!
– Понятые, будьте внимательны, – строго сказал «скандалист», оказавшийся сотрудником милиции. – На ваших глазах только что задержана опасная преступница.
– Я не преступница!
– Сумочка ваша?
– Моя, – призналась она.
– Открываю. Деньги ваши?
– Мои!
– И вы утверждаете, что это ваш паспорт? – ей показали паспорт Марты.
– Да! Мой!
– Приступайте, – скомандовал «скандалист» женщине, которая до этого играла роль клиентки банка.
– Присядьте, Марта, – попросила ее женщина, тоже оказавшаяся сотрудницей милиции.
Она послушно села. Женщина извлекла из сумочки бутылочку с тоником, ватные тампоны и вдруг принялась проворно снимать с нее грим! Движения у женщины были профессиональные, ватный тампон едва касался лица.
– Нет! – она попыталась сопротивляться, но за руку схватил охранник.
– Понятые, внимательно смотрим, – сказал «скандалист».
В урну полетел очередной кусок ваты, испачканный гримом, и люди, обступившие их, ахнули.
– Вы по-прежнему утверждаете, что это ваш паспорт? – сунули ей в лицо паспорт Марты.
Она молчала.
– Вы задержаны до выяснения обстоятельств. Прошу пройти с нами.
На улице она стала искать глазами Володю. Вот кто все подстроил! Предатель! Но Володя куда-то исчез. Ее на глазах у всех, как преступницу, посадили в милицейскую машину, по бокам сели двое.
– Воровка! – услышала она.
«И в самом деле: воровка. Вот и свершилось…»
4. 9
– Фамилия, имя, отчество?
– Кудрявцева Ноябрина Александровна, – ответила она после небольшой паузы.
– Год рождения?
Она, поколебавшись, назвала год рождения все той же Рины.
– Адрес?
– Скажите, в чем меня обвиняют?
– Пока в ограблении банка.
– Пока?
– Вообще-то вас подозревают в убийстве.
– В убийстве?!!
Следователь, добрый на вид дядечка в больших круглых очках, посмотрел на нее строго и сказал:
– Вы получаете деньги по чужому паспорту, живете в квартире этой же женщины, она, кстати, полгода там не появлялась, и возникает вопрос: где Марта Вольфовна?
– Она… она уехала… за границу.
– Так вы сказали соседке. Она, кстати, к нам приходила.
– Все-таки приходила, – Рина жалко улыбнулась. Потом спохватилась: – Но есть же мама! Мама Марты!
– Ее мы тоже допросим. Мысль о том, что мать Марты Вольфовны вошла в сговор с вами, чудовищна, но жизнь сейчас такая, всякое бывает. Я за годы работы в органах такого навидался, что ничему уже не удивляюсь. Мать могла пойти против дочери из-за денег и квартиры. Иначе, как объяснить исчезновение Марты Вольфовны? Мы, кстати, проверили: женщина с такими паспортными данными за границу не выезжала. Так, где труп?
– Какой труп?!
– Вам придется сказать правду.
– Я… мне надо подумать.
– С вами хотят побеседовать.
– Кто?
– Молодой человек по имени Владимир Стеценко. Я пошел ему навстречу, поскольку он оказал помощь следствию.
– Сдал меня, – горько сказала она.
– У вас десять минут. Он дал мне слово, что попытается уговорить вас на чистосердечное признание.
– Интересно, как у него это получится.
– Я сейчас выйду. – Следователь встал. – У вас десять минут.
Она оглянулась:
– Здесь что, повсюду жучки?
– Да кому вы нужны, разводить вас на откровенность, а потом этой записью шантажировать? Сами во всем признаетесь.
Следователь вышел, а через минуту в кабинете появился Володя. Сел напротив, стараясь на нее не смотреть.
– За что? – только и спросила она.
Володя поднял на нее глаза и сказал:
– Ты убила Рину.
– Да что ты говоришь! – фальшиво рассмеялась она.
– Сначала я думал, что в доверие к Рине втерлась сообщница того бандита на зеленой «пятерке», который за тобой следил.
– Бандита?
– Я побывал в родном городе Рины, выяснил, что в шестнадцать лет ее пытался изнасиловать сосед. Она по наущению дальнего родственника, участкового, написала на соседа заявление, и тот сел лет на пять. А на суде поклялся, что, мол, выйдет на волю и Ринку-суку прирежет.
– Бандита?
– Я побывал в родном городе Рины, выяснил, что в шестнадцать лет ее пытался изнасиловать сосед. Она по наущению дальнего родственника, участкового, написала на соседа заявление, и тот сел лет на пять. А на суде поклялся, что, мол, выйдет на волю и Ринку-суку прирежет.
– Господи!
– Не беспокойся: он опять сел, – усмехнулся Володя. – Ты очень уж вовремя съехала с квартиры. За те полтора месяца, что тебя не было, парень успел ограбить палатку, его повязали и дали новый срок.
– Но… как он узнал адрес Рины?
– Через агента. Позвонил Щурику, сказал, что для тебя есть работа. А потом проследил за ним. Он и в самом деле хотел тебя прирезать. И я подумал, что схема с изъятием справки об аллергии на антибиотики для него слишком уж сложная. Потом грешил на жену Василия Андреевича. И Маша, подруга Рины сказала: «Жена думала, что навсегда избавилась от соперницы». Но потом Маша назвала имя подруги…
Она вздрогнула:
– Имя?
– Ты думала, что все просчитала, да? Но не учла, что Рина болтушка. Стала хвастаться новой подругой. В бассейне, мол познакомились… Скажи, ты сразу решила убить Рину, чтобы заполучить ее лицо?
Она молчала.
– Или ты считаешь, что это не убийство?
– Это не убийство, – размеренно сказала она. – Я всего лишь изъяла из анализов одну справку. Ее отключил от аппаратуры Георгий Рубенович… Я сначала просто ею восхищалась, думала: какая красивая! В то время, как я… – она судорожно сглотнула. – Потом подумала: ведь это же может стать моим! Ее прекрасное лицо! И моя жизнь изменится! Я уже побывала в клинике, Георгий Рубенович сказал, что шанс у меня есть, но ждать можно годами. Сказал, что донор должен быть дышащим. И я подумала: если при такой аллергии дать повышенную дозу антибиотиков, наступит анафилактический шок. А после – кома. Мать Рины пьет, это я уже знала, ей не до дочери, любовник, по Рининым рассказам, человек расчетливый и к тому же женатый. Рину в коме он годами содержать не будет. И я решила рискнуть… Могло не получиться. Но получилось ведь? И если бы не ты…
– Неужели тебе не было ее жалко?
– Честно? Нет. Она была эгоисткой. И чем бы для нее все закончилось? Сначала грудь, потом подтяжка лица, ботокс, гель… Вот и весь смысл ее жизни, если бы она продолжалась. Я относилась к ней, как красивой кукле. Рина и была ею. Нет, не жаль, – повторила она.
– Выбор у тебя небольшой: признаться в убийстве Рины либо Марты. Уверен, ты выберешь первое.
– Почему?
– Ты же на таблетках сидишь. Если ты останешься Риной, то уже завтра твое лицо начнет чернеть…
– Нет! – она схватилась руками за щеки. – Нет!
– Тогда пиши признание.
– Послушай, – она жалко улыбнулась. – Я за эти полгода столько пережила. Я за все заплатила. И теперь, наконец, я встретила человека, которого… Из-за которого я на это пошла. Я поняла, что пошла на это ради него. Потому что я его люблю. А Рины все равно больше нет. И она тебе никто. Я поняла бы, если бы ты ее любил. Но ты же ее не любил! Хочешь, я тебе денег дам? Забирай все, что у меня есть. Хочешь?
– Какая же ты… – он встал.
– Тогда чего тебе надо?
Он отвел глаза:
– Уже ничего.
– Тогда отпусти меня, а?
– Интересно, как?
– Ты один знаешь имя женщины, которая забрала из «Медины» анализы Рины Кудрявцевой. Или ты кому-нибудь сказал?
– Нет. Пока нет.
– Я расскажу об операции. Но вся ответственность за смерть Рины ляжет на Георгия Рубеновича. Ведь это он отключил ее от аппаратуры! Он отвез ее тело за город и сбросил в овраг! Хочешь – я дам тебе денег. Всю жизнь буду давать тебе деньги…
– Да иди ты на… – грубо сказал Володя и вышел из кабинета. Громко хлопнула дверь.
Какое-то время она сидела оглушенная. Она ничего не поняла. Да или нет? Даст он против нее показания или же промолчит?
– Ну что, Ноябрина Александровна, вы надумали сделать чистосердечное признание?
Она подняла глаза: следователь.
– Да. Надумала.
– Тогда я внимательно вас слушаю.
– Я Марта.
Эпилог
Графологическая экспертиза поставила точку в установлении личности главной свидетельницы по делу об убийстве Кудрявцевой Ноябрины Александровны, чье обезображенное тело было найдено в овраге, километрах в пятидесяти от Москвы. Женщина эта была признана Мартой Вольфовной Свежаковой.
Что же касается самого дела… Оно было запутанным до крайности. На скамье подсудимых сидели главный врач клинки, где тайно сделали уникальную операцию по пересадке лица, Георгий Рубенович, и его сообщница Валентина, работающая в той же клинике медсестрой.
Оба утверждали, что перед тем, как отключить Рину от аппаратуры, связывались с ее родными и звонили по телефону, который она указала как контактный. Взять на себя ответственность за Рину никто, мол, не захотел. Опровергнуть это, равно как и подтвердить, было невозможно. За месяц до суда в квартире, где жила Мария Ивановна Кудрявцева, произошел взрыв бытового газа и все, кто там находились, погибли.
Василий Андреевич также не мог выступить на суде свидетелем, по делу о его трагической гибели велось безуспешное следствие, конца которому не предвиделось.
Приговор суда был, мягко говоря, странным. Георгию Рубеновичу – три года условно, но с правом продолжать все это время работу в клинике в качестве пластического хирурга! Вале пять. И тоже условно. Слухи об уникальной операции просочились в прессу, в клинику теперь была очередь на год вперед, ходили слухи, что среди желающих были очень богатые и влиятельные люди, сливки общества. Отсюда и странный приговор суда.
В общем, вариации на тему Гений и Злодейство.
Марте никакого обвинения не предъявили. И в самом деле: в чем ее вина? В том, что согласилась на операцию?
– Она ничего не знала, – сказал Георгий Рубенович, и Валя его слова подтвердила.
Марта все время искала глазами в зале суда Володю, но он не пришел. Не вызвали его и в качестве свидетеля обвинения. Надо заметить, что на этом процессе государственный обвинитель, мягко говоря, провалился. Пригласил зачем-то подруг Рины, которые начали рассказывать, какая она была замечательная. Пресса охотно их фотографировала, девушки были красивые, но по этой же причине их невзлюбила судья. В итоге девиц выставили полными дурами, а их показания сочли ничего не значащими.
Вызвали и жену Василия Андреевича, но она не пришла. Вместо нее принесли справку. Свидетельница, мол, испытала сильный стресс после гибели супруга и находится за границей на длительном лечении.
Оглашая приговор, судья смотрела на подсудимого так, будто готова была завтра же бежать к нему в клинику, записываться на пластику. И в самом деле: такие специалисты на вес золота! Стоит только взглянуть на Марту! Была ничем не примечательная девушка, а стала красавица, модель!
Ее мама… Она плакала. Все время плакала. И, как заведенная, повторяла только одно:
– Да, это моя дочь. Что вы хотите? Это моя дочь. Что вы хотите?
Сама Марта стала после этого процесса знаменитостью. Самое ужасное, в зал суда пришел Игорь Павлович! Марта увидела его, когда вышла давать показания.
«Это конец», – подумала она. И за все время, пока говорила, ни разу не взглянула в его сторону. «Я его больше не увижу… Никогда не увижу…» – стучало в голове.
Когда Марта вышла из здания суда, на нее накинулись журналисты.
– Покажите ваши шрамы! – кричал кто-то.
– Вам было больно?
– Сколько занял период реабилитации?
– Это правда, что вы сидите на таблетках?
– Вы об этом не жалеете?! – истеричный вопль.
Она закрылась рукой от фотовспышек: «Жалею…» Ее обступили плотным кольцом, норовя сделать как можно больше крупных планов. Спрятаться было некуда. Вдруг кто-то схватил ее за руку:
– Сюда!
Она обернулась: Игорь!
– Давай в мою машину!
– Это ваш жених? – тут же накинулись на Игоря журналисты.
– Скажите, это вы ее уговорили на операцию?
– Вы ее заставили?
– Пошли вон! Без комментариев!
Игорь буквально втащил ее в салон и захлопнул дверцу. Марта представила заголовки завтрашних газет: «Олигархи теперь заставляют любовниц менять лица!» «От операций по увеличению бюста – к пересадке лица!» «Опасность: ценны не только органы! Красивые люди – берегитесь!»
– Давай быстрее отсюда! – крикнула она.
Машина тронулась.
– Ну, ты даешь! – сказал Игорь, когда они оторвались от преследователей.
– Зачем ты приехал?
– Из интереса.
– Как Майка? – спросила она после паузы.
– Родила.
– Кого?
– Мальчика.
– Ты счастлив?
Он молчал.
– Куда едем?
– Сам не знаю. Не знаю, что теперь делать.
– Мне уволиться?
Он опять молчал.
– Хочешь знать, зачем я это сделала?
Опять ни слова в ответ.
– По крайней мере, ты меня заметил, – горько сказала она.
– Получается, что я и есть главный злодей? – усмехнулся Игорь.
– Да как ты не понимаешь, что я тебя люблю! – вырвалось у нее. – Хотя, тебе столько раз это говорили, что ты не веришь!