— Ба Лура подумало… если мы передадим Великий Ключ одному из сатрап-губернаторов, тот смог бы использовать свои ресурсы, чтобы изготовить дубликаты для нас. Мне эта идея представлялась слишком опасной. Из-за искушения забрать его исключительно себе.
— Э… простите меня. Позвольте посмотреть, насколько я это понимаю. Я знаю, вы считаете проблемы генного банка хаутов самыми сокровенными, но каковы были бы политические побочные эффекты установления новых репродуктивных центров хаутов на каждой из восьми цетагандийских планет-сатрапий?
— Небесная Госпожа полагала, что Империя прекратила свой рост еще во времена поражения Барраярской экспедиции. Что мы пришли к статике, застою, бессилию. Она полагала… если бы только Империя смогла подвергнуться митозу, подобно живой клетке, хауты смогли бы начать расти вновь, получили бы заряд энергии. С разделением генного банка, появились бы восемь новых центров власти, для осуществления экспансии.
— Восемь новых потенциальных столиц Империи? — прошептал Майлз.
— Да, я полагаю.
Восемь новых центров… Гражданская война была лишь началом открывающихся возможностей. Восемь новых цетагандийских империй, каждая из которых разрастается подобно кораллу-убийце за счет своих соседей… Кошмар космических масштабов.
— Кажется, я могу понять, — осторожно произнес Майлз, — почему, возможно, Императора далеко не привела в восторг биологическая аргументация его матери, что казалась убедительной. Надо ведь выслушать обе стороны, вы не считаете?
— Я служу Небесной Госпоже, — просто ответила хаут Райан Дегтиар, — и геному хаутов. Краткосрочные политические интересы Империи — это не мое дело.
— Но все эти, э, генетические подтасовки… Разве Император Цетаганды, если узнает, не посчитает это изменой с вашей стороны?
— Как? — спросила от Райан Дегтиар. — Мой долг был в том, чтобы повиноваться Небесной Госпоже.
— О…
— Хотя, все восемь сатрап-губернаторов уже совершили измену, — добавила она, констатируя факт.
- Уже совершили?
— Всем им были доставлены их генные банки на прошлой неделе, на банкете по случаю их прибытия. По крайней мере, в этой части плана Небесной Госпожи мы с ба Лура преуспели.
— Сундуки сокровищ, ключей к которым нет ни у кого из них.
— Я… не знаю. Видите ли, каждый из них… Небесная Госпожа чувствовала, что будет лучше, если каждый из сатрап-губернаторов будет думать, будто он единственный получатель новой копии генного банка. Так они сильнее старались бы сохранить это в тайне.
— Знаете ли вы… Я обязан спросить об этом. — «Хотя я не слишком уверен, что хочу слышать ответ». — Знаете ли вы, кому из восьми сатрап-губернаторов ба Лура пыталось отнести Великий Ключ для изготовления дубликатов, когда оно столкнулось с нами?
— Нет, — ответила она.
— Ага, — выдохнул Майлз с чистым удовлетворением. — Теперь, теперь я знаю, почему меня подставили. И почему погибло ба Лура.
Тоненькие морщинки появились на ее лбу цвета слоновой кости от того, как она посмотрела на него.
— Неужели вы не видите? Ба наткнулось на нас барраярцев не по дороге туда. Оно столкнулось с нами по дороге обратно. Ваше ба подкупили. Ба Лура доставило Ключ одному из сатрап-губернаторов и получило взамен не настоящую копию, поскольку не было времени на необходимое обширное декодирование, но муляж. Который ба затем послали специально потерять прямо к нам в руки. Что оно и сделало, хотя, подозреваю, не совсем тем образом, каким планировалось изначально. — «Почти наверняка не тем».
Он обнаружил, что находится на взводе, расхаживает взад и вперед и размахивает руками. Не следовало бы хромать перед ней, это привлекает внимание к деформациям его скелета, но стоять спокойно он не мог.
— А пока все преследуют барраярцев, сатрап-губернатор спокойно отправляется домой с единственным подлинным экземпляром Великого Ключа, получив тем самым огромную фору на старте в предстоящей конкурентной хаут-гонке. Предварительно устроив выплату вознаграждения ба за его двойную измену, и тем самым попутно устранив единственного свидетеля, который мог поведать правду. О, да. Это сработает. Или могло бы сработать, если бы только… этот сатрап-губернатор помнил, что ни один план сражения не выдерживает первого столкновения с врагом. — «Тем более, когда этот враг — я».
Он заглянул ей в глаза, желая, чтобы она ему поверила, стараясь не растаять от этого взгляда.
— Как скоро вы сможете проанализировать вот этот Великий Ключ, и подтвердить или опровергнуть эту теорию?
— Я осмотрю его немедленно, сегодня же вечером. Но что бы с ним ни сделали, мое исследование не скажет мне, кто это сделал, барраярец. — С этой мыслью ее голос совсем заледенел… — Я сомневаюсь, что вы смогли бы создать настоящий дубликат, но сделать нефункциональную подделку вполне в ваших силах. И если этот фальшивый — то где же подлинный?
— Похоже, что именно это я и должен выяснить, миледи, чтобы… чтобы восстановить свое имя. Чтобы вернуть себе свою честь в ваших глазах. — К этому разговору он пришел, привычно поддавшись на очарование интеллектуальной головоломки. Он думал, что любопытство было его главной движущей силой, пока внезапно вся его индивидуальность не была захвачена целиком. Это словно оказаться под… Нет, это словно становиться самой лавиной. — И если я это выясню, могли бы вы… — «Что?» Смотреть на него более благосклонно? Не презирать его, как прочих варваров-чужеземцев?… — Позволить мне еще раз увидеть вас?
— Я не… я не знаю. — Опомнившись, он протянула руку к управлению своим гравикреслом, чтобы скрыться за силовым экраном.
«Нет, нет, не уходи!»
— Мы должны найти какой-то способ коммуникации, — поспешно сказал он прежде, чем она успела вновь исчезнуть за этим чуть слышно жужжащим барьером.
Она склонила голову, обдумывая это. Из своих одежд она достала маленький комм-линк. Он был утилитарен и не имел украшений, но, как и нейробластер, отобранный у ба Лура, был безупречно исполнен в том самом стиле, в котором Майлз начал узнавать стиль хаутов. Она прошептала в него приказ. Через секунду, покинув свой пост у пруда, появилось бесполое ба. Не расширились ли немного его глаза, увидев свою хозяйку без защитной оболочки?
— Дай мне свой комм-линк и подожди на улице, — приказала хаут Райан Дегтиар.
Маленькое ба кивнуло, без возражений передало ей устройство и молча вышло.
Она протянула комм-линк Майлзу:
— Я использую его для связи со своими старшими слугами, когда они выполняют мои поручения за пределами Небесного Сада. Берите.
Он хотел прикоснуться к ней, но едва ли он посмел бы. Вместо этого он протянул к ней сложенные лодочкой руки, словно застенчивый человек, протягивающий цветы богине. Она осторожно опустила комм-линк в его ладони, словно в руки прокаженного. Или врага.
— Он защищен? — Осмелился он спросить.
— Временно.
Другими словами, конфиденциальность этой линии связи будет сохраняться для леди до тех пор, пока одно из высоких должностных лиц цетагандийской службы безопасности не побеспокоится ее нарушить. Все правильно. Он вздохнул.
— Это не пойдет. Вам не удастся посылать сигналы в мое посольство, не вызвав со стороны моих начальников целую кучу вопросов, на которые сейчас мне бы лучшее не отвечать. Также я не могу отдать вам свой комм-линк. Я должен вернуть его и не думаю, что у меня выйдет просто сказать им, что я его потерял.
Он неохотно протянул комм-линк ей обратно.
— Но мы должны встретиться опять как-нибудь. — «Да, о да». — Если мне придется рисковать своей репутацией, а может быть и жизнью на основании изложенных мной рассуждений, то я хотел бы уточнить их еще несколькими фактами. — Один факт известен почти наверняка: если у кого-то хватило остроумия и самообладания убить одного из старших слуг Императрицы под самым носом у Императора Цетаганды, едва ли он станет колебаться, угрожать ли ему определенно не старшей женщине из Дегтиаров. Эта мысль была ужасна, отвратительна. Без сомнения, остатки барраярского дипломатического иммунитета будут еще более бесполезным щитом, но таковы уж ставки в этой игре.
— Я полагаю, вам может грозить смертельная опасность. Возможно, будет лучше, поиграть еще немного в одиночку: не говорите никому, что вам удалось забрать у меня этот ключ. У меня забавное чувство, что я не следую приготовленному им сценарию, понимаете? — Он нервно вышагивал вперед-назад перед ней. — И если вам удастся выяснить что-нибудь новое о том, чем на самом деле занималось ба Лура последние несколько дней перед смертью… Кстати, не столкнитесь с вашей собственной службой безопасности. Они наверняка расследуют смерть ба.
— Я… свяжусь с вами, когда смогу и как смогу, барраярец. — Медленно бледная рука, будто лаская, провела по клавиатуре управления на подлокотнике гравикресла, и вокруг нее вновь сомкнулся тусклый серый туман, словно по волшебному заклинанию наваждения.
Слуга- ба вернулось в павильон, чтобы сопровождать не Майлза, но свою хозяйку. Майлза оставили в одиночку продираться сквозь темноту назад в поместье Иэнаро.
Шел дождь.
Майлз не удивился, обнаружив, что гем-женщина уже не ждала его на скамейке у покрытых красной эмалью ворот. Он, не спеша, подошел к дому и задержался у освещенных дверей, ведущих в сад, чтобы стряхнуть как можно больше водяных капелек со своей черной формы, и вытереть лицо. Затем он пожертвовал носовым платком на откуп своим ботинкам, тихонько бросил промокший объект за кустом, и вошел.
Никто не заметил, как он вошел. Вечеринка продолжалась чуть громче, несколько новых лиц сменили те, что были раньше. Цетагандийцы для опьянения не применяют алкоголь, однако над некоторыми из гостей витала особая атмосфера затянувшейся вечеринки, похожая на ту, что окружала хлебнувших лишнего, и которой Майлз бывал свидетелем дома. Если вести интеллектуальный разговор было трудновато и до этого, то теперь это стало совершенно безнадежным делом. Сам он чувствовал себя ненамного лучше этих гемов: пьяный от информации, с головой, идущей кругом от интриги. «Полагаю, у каждого свои собственные тайные пристрастия». Он хотел подобрать Айвена и сбежать так скоро, насколько это возможно, пока у него голова не взорвалась.
— Ах, вот вы где, лорд Форкосиган. — У локтя Майлза возник лорд Иэнаро со слегка обеспокоенным видом. — Я не мог найти вас.
— У меня была долгая прогулка с леди, — ответил Майлз. Айвена нигде не было видно. — Где мой кузен?
— Лорд Форпатрил отправился на экскурсию по дому в обществе леди Арвин и леди Бенелло, — сказал Иэнаро, и посмотрел сквозь широкую арку на противоположной стороне комнаты, за которой виднелся холл со спиральной лестницей. — Их уже нет… на удивление долго. — Иэнаро попытался понимающе улыбнуться, но улыбка вышла странно озадаченной. — С тех пор как вы… Я не совсем… а, ладно. Не хотите ли выпить?
— Да, спасибо. — Ответил Майлз встревожено. Он принял напиток из рук Иэнаро и, не колеблясь, сделал глоток. Он почти зажмурил глаза, оценивая возможности ситуации: Айвен плюс две красивые гем-женщины. Правда, после ослепляющего хаут-воздействия, все гем-женщины в комнате теперь представлялись ему грубыми и унылыми деревенскими неряхами. Он надеялся, что со временем эффект ослабнет. Мысль о своей ближайшей встрече с зеркалом его ужасала. Что видела, глядя на него, хаут Райан Дегтиар? Дерганного и бормочущего гнома, облаченного в черное? Он вытянул стул и довольно резко уселся, ограничив поле своего зрения спиральной лестницей.
«Ну торопись же, Айвен!»
Иэнаро задержался рядом и завел несвязную беседу о пропорциональных теориях в архитектуре разных исторических эпох, об искусстве и человеческих ощущениях, о торговле натуральными духами на Барраяре, но Майлз был готов поклясться, этот человек так же, как и он, не сводил глаз с лестницы. Майлз допил первую чашку и уже большую часть второй, когда Айвен появился в тени на верхней площадке лестницы.
Айвен задержался в полумраке, его рука проверила, как сидит его зеленый мундир, который оказался полностью застегнутым. Или же застегнутым вновь. Он был один, и стал спускаться, не отрывая руки от изогнутых перил, что парили без видимой поддержки повторяя повороты лестничной арки. Перед тем как выйти на свет главной комнаты, он сменил жесткую хмурую гримасу на жесткую улыбку. Его голова вертелась, пока он не углядел Майлза, к которому он и направился строго по прямой.
— Лорд Форпатрил, — приветствовал его Иэнаро. — У вас была довольно длинная экскурсия. Вы все осмотрели?
Айвен оскалился. — Абсолютно все. Даже свет.
Улыбка Иэнаро не исчезла, но глаза, казалось, были полны вопросов. — Я… так рад.
Один из гостей окликнул его с другого конца комнаты, и Иэнаро моментально ретировался.
Айвен склонился за спиной у Майлза и прошептал ему на ухо:
— Уводи нас отсюда к черту. Думаю, меня отравили.
Пораженный, Майлз поднял глаза:
— Ты хочешь вызвать флайер?
— Нет. Просто вернемся в посольство на машине.
— Но…
— Нет, черт возьми, — зашипел Айвен. — Только тихо. До того, как этот ухмыляющийся ублюдок поднимется наверх. — Он кивнул в сторону Иэнаро, стоявшего у подножия лестницы и пялившегося наверх.
— Я так понял, ты думаешь, что отравление не проблематично.
— О, еще как симпатично, — зарычал Айвен.
— Ты там наверху никого не грохнул, а?
— Нет. Но я думал, они никогда … В машине расскажу.
— Да уж лучше так. — Майлз поднялся на ноги.
Они были вынуждены миновать Иэнаро, который прилип к ним будто радушный хозяин, чтобы проводить их до входной двери с соответствующими вежливыми прощаниями. Прощания Айвена были словно вытравлены кислотой.
Стоило крыше машины захлопнуться у них над головами, Майлз скомандовал:
— Выкладывай, Айвен.
Айвен все еще кипевший, откинулся.
— Меня подставили.
«Это стало для тебя сюрпризом, братишка?»
— Леди Арвин и леди Бенелло?
— Они и были подставой. За этим стоял Иэнаро, я уверен. Ты был прав, насчет того, что тот чертов фонтан был ловушкой. Майлз, теперь я это понимаю. Красота как наживка, все повторяется.
— Что с тобой случилось?
— До тебя доходили слухи о цетагандийских афродитиках?
— Да…
— Так вот, в какой-то момент этим вечером этот сукин сын Иэнаро подсыпал мне анти — афродитик.
— Хм… Ты уверен? Я имею в виду, в такие моменты бывают и естественные причины, мне говорили…
— Это была подстава, даже не я их соблазнил, они меня соблазнили! Затащили меня в эту потрясающую комнату… Должно быть, все было подготовлено заранее. Боже, это было, это было… — Его голос сорвался, и он вздохнул. — Это было великолепно. Но не слишком долго. И потом я сообразил, что не в состоянии, как бы, действовать.
— Что ты сделал?
— Было слишком поздно для изящного отхода. Так что я вывернулся. Это было все, что я мог сделать, чтобы они не заметили.
- Что?
— Тут же наплел им уйму варварского фольклора: сказал им, что фор гордится своей способностью к самоконтролю, что на Барраяре считается невежливым мужчине, ну знаешь, раньше, чем его дама. Три раза. Это было бы оскорблением для нее. Я гладил, я тер, я царапал, я читал стихи, я водил носом и покусывал и… господи исусе, у меня аж пальцы свело. — Майлз заметил, что и речь у Айвена малость невнятная. — Я думал, они никогда не заснут. — Айвен замолчал, потом ухмылка медленно сменила сумятицу на его лице. — Но когда они наконец уснули, они улыбались. — Улыбка вновь превратилась в выражение бледной тревоги. — Чтобы ты поставил на спор о том, что эти две — величайшие гем-сплетницы среди женщин на всей Эте Кита?
— Даже не рискну, — восхищенно ответил Майлз. «Да не уступит наказанье преступленью». Или же, в этом случае, да не уступит ловушка своей жертве. Кто-то изучал его слабости. И кто-то так же откровенно изучал слабости Айвена. — Мы могли бы попросить отдел службы безопасности отслеживать все сведения, что поползут об этой истории в течение следующих нескольких дней
— Только заикнись об этом, и я сверну твою худую шею! Если смогу ее найти.
— Тебе придется открыться посольскому врачу. Анализ крови…
— О да. Я потребую химического сканирования, как только войду в дверь. Что, если этот эффект постоянного действия ?!
— Ба Форпатрил? — сыронизировал Майлз, засияв глазами.
— Черт возьми, над тобой я не смеялся!
— Нет. Это правда, не смеялся. — Майлз вздохнул. — Я думаю, что бы там ни обнаружил врач, оно быстро разлагается в крови. Иначе вряд ли Иэнаро стал бы пить эту дрянь сам.
— Ты думаешь?
— Помнишь «златый эль»? Готов поспорить на свои серебряные глаза СБ, все от него.
Айвена слегка расслабился, очевидно, положившись на этот профессиональный анализ. Через минуту он добавил:
— Иэнаро уже задел тебя, и задел меня. Бог троицу любит. Что дальше, как ты полагаешь? И не можем ли мы первыми его задеть?
Майлз молчал довольно долго.
— Это зависит, — наконец заговорил он, — от того, забавлялся ли Иэнаро только ради собственного удовольствия, или же его тоже… подставили. И от того, есть ли какая-либо связь между покровителем Иэнаро и смертью ба Лура.
— Связь? Какая тут может быть связь?
— Связь — это мы с тобой, Айвен. Пара барраярских деревенских пацанов, попавших в Большой Город, и напрашивающихся на то, чтоб их пощипали. Кто-то использует нас. И, сдается мне, этот кто-то… Сильно ошибся в выборе орудий. «Или дурней».