Майлз попытался оценить лицо под раскраской. Как не юное или неопытное, так и не старое или хитрое. Казалось, Бенину чуть больше обычных сорока: молод для своего звания, но ничего необычного в этом нет. Обычное выражение его лица казалось одним из внимательно-серьезных, однако он позволил себе короткую вежливую улыбку, когда Форобьев представил его Майлзу, и короткую улыбку облегчения, когда Форобьев оставил их вместе одних.
— Доброе утро, лорд Форкосиган, — начал Бенин. Явно хорошо обучен светским манерам: он сумел ограничить свой осмотр телосложения Майлза быстрым известным ему одному итогом. — Ваш посол объяснил вам, зачем я здесь?
— Да, полковник Бенин. Я понял, что вас назначили на расследование смерти бедного парня… Если термин парень здесь уместен… Которого мы видели так шокирующе распростертым на полу в ротонде позавчера… — «Лучшая защита — это нападение». — Вы окончательно решили, что это было самоубийство?
Бенин сузил глаза.
— Это очевидно, — но странный тембр его голоса подрезал это утверждение.
— Ну, да, по характеру истечения крови очевидно, что ба скорее умерло на месте, чем если бы горло было перерезано где-то в другом месте, а тело перенесено. Но мне пришло на ум, что, если бы вскрытие показало, что в момент смерти ба находилось в оглушенном станнером состоянии, это, скорее всего, исключило бы версию самоубийства. Довольно тонкий тест — шок смерти стремится перекрыть шок от оглушения, — но если искать, то следы можно найти. Вы не знаете, такой тест проводили?
— Нет.
Майлз не совсем понял, имел ли он в виду, что его не проводили, или же он не… Нет, Бенин должен знать.
— Но почему? На вашем месте я бы потребовал провести такой тест в первую очередь. Можете вы добиться его проведения сейчас? Хотя спустя два дня он будет уже не идеален.
— Вскрытие завершено. Ба кремировали, — сухо сообщил Бенин.
— Что, уже? До того, как дело закрыто? Кто приказал? Разумеется, не вы.
— Нет… Лорд Форкосиган, вас это не касается. И это не то, о чем я пришел с вами говорить, — чопорно произнес Бенин, затем помолчал. — И откуда такой нездоровый интерес к покойному слуге Небесной Госпожи?
— По-моему, это самое интересное событие, что я видел с тех пор, как прибыл на Эту Кита. Понимаете, это по моему профилю. Дома я вел уголовные дела. Расследовал убийства, — «ну, по крайней мере, одно», — я бы добавил, успешно. — «Да, а какой имеется опыт у этого цетагандийского офицера в делах подобного рода? Ведь Небесный Сад — такое благополучное место». — И часто у вас такое случается?
— Нет. — Бенин смотрел на Майлза с возрастающим интересом.
Итак, человек, возможно, весьма начитан, но имеется недостаток практического опыта, поскольку он, по меньшей мере, продвинулся до текущей должности. Тем не менее, он чертовски быстро схватывал нюансы.
— На мой взгляд, кремировать тело жертвы до того, как дело будет закрыто, чертовски преждевременно. Всегда возникают запоздавшие вопросы.
— Заверяю вас, лорд Форкосиган, живым или мертвым в бессознательном состоянии ба Лура не приносили в погребальную ротонду. Даже церемониальные гвардейцы заметили бы это. — Не указывал ли этот легкий оборот в его интонации, что в церемониальную гвардию, вероятно, берут за красоту, а не за мозги?
— Ну, вообще-то, у меня есть теория, — с энтузиазмом забормотал Майлз. — И лучше вас, к тому же, никто не сможет подтвердить или опровергнуть ее для меня. Кто-нибудь подтвердил , что видел, как ба Лура входило в ротонду?
— Не совсем.
— Правда? Да, а то место, где лежало мертвое тело… Я не знаю, какого рода у вас вид-охват в этом здании, но эта зона должна была быть загорожена. Либо она не просматривалась, сколько? Минут пятнадцать-двадцать перед тем, как обнаружили тело, верно?
Очередной задумчивый взгляд.
— Вы правы, лорд Форкосиган. Обычно вся ротонда в пределах визуального контроля, но из-за высоты катафалка две… ну, кое-что было загорожено.
— Ага! Тогда откуда ба точно знало… Нет, позвольте мне сменить формулировку. Кто мог все знать о мертвой точке у ног покойной Императрицы? Ваша собственная безопасность, но кто еще? И насколько высок уровень, с которого вам поступают приказы, полковник Бенин? На вас часом не оказывается давление сверху, чтобы поскорее получить подтверждение самоубийства, и вы бы закрыли свое расследование?
Бенин дернулся.
— Разумеется, быстрое заключение по этому отвратительному вмешательству в торжественный момент наиболее желательно. Я желаю этого так же горячо, как и любой другой. Что возвращает меня к вопросам, которые я собирался задать вам , лорд Форкосиган. Если мне будет позволено.
— О, разумеется. — Майлз помолчал, затем, как раз когда Бенин открыл рот, добавил: — Значит, вы занимаетесь этим в свое свободное время? Меня восхищает ваша преданность делу.
— Нет. — Бенин сделал вдох и вновь собрался. — Лорд Форкосиган, наши записи показывают, что вы покидали приемную залу для приватного разговора с хаут-леди.
— Да. Она послала слугу-ба с приглашением. Едва ли я мог отказаться. К тому же… Мне было любопытно.
— Это я могу понять, — пробормотал Бенин. — Каково было содержание вашей беседы с хаутом Райан Дегтиар?
— Ну… Вы, конечно, прослушивали его. — Конечно нет, иначе это интервью состоялось бы два дня назад, еще до того, как Майлз покинул Небесный Сад, и к тому же проводилось бы гораздо менее вежливо. Но у Бенина, несомненно, есть видео с уходом и возвращением Майлза в приемную залу, а также свидетельские показания сопровождавшего его маленького ба.
— Тем не менее, — нейтрально сказал Бенин.
— Ну… Должен признаться, я счел беседу чрезвычайно смущающей. Вы знаете, она генетик.
— Да.
— Я думаю, ее интерес ко мне… Простите, лично меня это приводит в замешательство. Я думаю, ее интерес ко мне лежал в области генетики. Обо мне всюду ходят слухи, что я мутант. Но моя физическая неполноценность полностью тератогенна, эти повреждения я получил внутриутробно от отравления ядом. Не генетически. Для меня крайне важно , чтобы это четко понималось, — подумал мельком Майлз о своих собственных соглядатаях из Имперской СБ. — Очевидно, хаут-женщины коллекционируют необыкновенные генетические вариации естественного характера для своих исследований. Хаут Райан Дегтиар казалась весьма разочарованной, узнав, что я не представляю никакого интереса, если говорить о генетике. Или просто я так это понял. Она все время говорила на эту тему. Я не уверен, но она сама воспринимала свой собственный интерес скорее как сомнительный. Боюсь, что я не нахожу мотивацию хаутов до конца постижимой. — Майлз радостно улыбнулся. Есть. Это была самая мутная убедительно звучащая и не подлежащая проверке туфта, какую он мог сочинить сходу, оставив достаточно пространства для маневра, и не важно что этот полковник уже узнал от Райан, если что.
— Однако, что действительно меня интересовало — так это силовой пузырь хаут-леди, — добавил Майлз. — Он ни разу не коснулся земли. Она наверняка сидела там в гравикресле, как я сообразил.
— Да, они часто так, — заметил Бенин.
— Вот поэтому я и спросил вас, кто видел, как ба Лура входило в помещение. Любой может воспользоваться хаут-пузырем? Или они каким-то образом закреплены за своими владелицами? И так ли они анонимны, как выглядят, или у вас есть какой-то способ их различать?
— Они закреплены за своими владелицами. И у каждого своя уникальная электронная сигнатура.
— Любая мера безопасности, установленная человеком, человеком же может быть и снята. Если у него есть доступ к необходимым ресурсам.
— Я знаю об этом, лорд Форкосиган.
— Хм. Разумеется, вы понимаете, к какому сценарию развития событий я подхожу. Предположим, ба Лура где-то в другом месте оглушили станнером — увы, поспешная кремация лишила эту теорию возможной проверки, — и в бессознательном состоянии перенесли внутри хаут-пузыря в мертвую точку, и перерезали горло — тихо и без борьбы. Пузырь плывет дальше. Это не могло занять больше пятнадцати секунд. И это не требовало большой физической силы со стороны убийцы. Впрочем, я недостаточно хорошо знаком со спецификациями этих пузырей, чтобы оценить, насколько это вероятно технически. И не знаю, влетал и вылетал ли какой-либо пузырь… Насколько частыми были какие-либо передвижения в погребальной ротонде в рассматриваемый нами отрезок времени? Их там не могло быть очень много. Какие-нибудь пузыри хаут-леди туда влетали или вылетали?
Бенин откинулся назад, поджал губы, наградив Майлза неподдельным интересом.
— Вы бдительно смотрите на окружающий вас мир, лорд Форкосиган. В обсуждаемый отрезок времени в помещении появлялись пять слуг-ба, четыре гвардейца и шесть аут-леди. Ба выполняли там свои обязанности, связанные с расстановкой ботанических композиций и поддержанием идеальной чистоты. Хаут-леди часто приходят помедитировать и отдать дань уважения Небесной Госпоже. Я опросил их всех. Никто не сообщил, что замечал ба Лура.
Бенин откинулся назад, поджал губы, наградив Майлза неподдельным интересом.
— Вы бдительно смотрите на окружающий вас мир, лорд Форкосиган. В обсуждаемый отрезок времени в помещении появлялись пять слуг-ба, четыре гвардейца и шесть аут-леди. Ба выполняли там свои обязанности, связанные с расстановкой ботанических композиций и поддержанием идеальной чистоты. Хаут-леди часто приходят помедитировать и отдать дань уважения Небесной Госпоже. Я опросил их всех. Никто не сообщил, что замечал ба Лура.
— Значит… кто-то из последних лжет.
Бенин переплел пальцы и уставился на них.
— Все это не так просто.
Майлз помолчал.
— Я сам терпеть не могу вести внутренние расследования, — произнес он, наконец. — Уверен, в этом аспекте вы документируете свой каждый вздох.
Бенин почти улыбнулся:
— Это полностью моя проблема, не так ли?
Майлзу этот человек определенно начинал нравиться.
— Кстати, учитывая место преступления, вашего звания не достаточно для проведения столь щепетильного расследования, не так ли?
— Это тоже… моя проблема.
— Какое самопожертвование.
Бенин скривился. О, да. Майлз пока что не сказал ничего такого, о чем Бенин не мог додуматься и сам, только он не смел заговорить об этом вслух. Майлз решил продолжить оказывать ему такое одолжение.
— Надо сказать, с этим убийством вы выиграли на свою шею весьма хорошенькую проблему, гем-полковник, — заметил Майлз. Ни кто из них более не притворялись, будто речь идет о самоубийстве. — И все же, если метод совершения убийства был таким, как я предположил, вы могли бы сделать довольно много выводов об убийце. Его ранг должен быть высок, его доступ к внутренней безопасности велик, и он обладает, прошу прощения, своеобразным чувством юмора для цетагандийца. Это оскорбление по отношению к Императрице почти граничит с изменой.
— Об этом говорит анализ способа совершения преступления, — заметил Бенин с ноткой неудовольствия. — И меня беспокоят мотивы преступления. Это безобидное старое ба прослужило в Небесном Саду не один десяток лет. Месть представляется самой маловероятной.
— М-м, вероятно. Значит, если ба Лура человек не новый, возможно это убийца из числа вновь прибывших. И учтите, — не один десяток лет вокруг скапливающихся тайн и секретов, — ба занимало неплохое положение, чтобы кое-что знать о персонах экстраординарно высокого ранга. Допустим… Ба поддалось на искушение, скажем, шантажа. Мне кажется, что, если пристально отследить перемещения ба Лура за последние несколько дней, это могло бы что-то прояснить. К примеру, покидало ли ба пределы Небесного Сада в какой-либо момент?
— Это… Идет расследование.
— На вашем месте я сосредоточился на этом аспекте. Ба могло контактировать со своим убийцей. — «Ага, на борту его корабля, на орбите». — Знаете, расклад событий по времени несколько необычен. На мой взгляд, в этом убийстве все признаки указывают на то, что оно совершалось в спешке. Если бы у убийцы был месяц на составление плана, он мог бы сделать дело лучше и тише. Мне кажется, ему пришлось принимать ряд поспешных решений, возможно в тот самый час, так что некоторые из них откровенно неудачны.
— Не достаточно неудачны, — вздохнул Бенин. — Зато вы меня заинтересовали, лорд Форкосиган.
Майлз надеялся, что в за комплиментом нет скрытого смысла.
— Такого рода вещами я зарабатываю свой хлеб, полковник. С тех пор, как я прибыл на Эту Кита, это первая возможность с кем-то обсудить профессиональные темы. — Он одарил Бенина счастливой улыбкой. — Если у вас возникнут еще ко мне вопросы, пожалуйста, не стесняйтесь, заходите еще.
— Я не думаю, что вы пожелали бы ответить на них под воздействием фаст-пенты. — сказал Бенин, особо не надеясь.
— Ну… — Майлз быстро соображал, — вероятно, с разрешения посла Форобьева. — Которого, разумеется, не предвидится. Легкая улыбка Бенина говорила о его всецелом понимании тактичности этого отказа без отказа.
— В любом случае, я буду рад продолжить наше знакомство, лорд Форкосиган.
— В любое время. Я буду здесь еще девять дней.
Бенин одарил Майлза пронизывающим, непостижимым взглядом.
— Благодарю вас, лорд Форкосиган.
У Майлза было еще с миллион вопросов к своей новой жертве, но это было все, что он осмелился втиснуть на этой откыртой встрече. Он хотел показать легкий профессиональный интерес, а не яростную одержимость. Думать о Бенине как о союзнике было соблазнительно, но опасно. И все же он был окном в Небесный Сад. Ну да, окном с глазами, что глядят на тебя в ответ. Но должен был существовать какой-то разумный и изящный способ заставить Бенина хлопнуть себя по лбу и возопить: «Ха! Мне бы лучше попристальней приглядеться к сатрап-губернаторам!» Он определенно копал в нужном направлении — вверх. Постоянно оглядываясь через плечо. Самое неудобное положение для работы.
Насколько сильно могут влиять сатрап-губернаторы — все близкие родственники Императора — на службу безопасности Небесного Сада? Не слишком сильно: все они безусловно расценивались как потенциальная угроза. Но кое-кто мог уже давно начать обзаводиться полезными связями. Впрочем, кое-кто мог оставаться абсолютно лояльным до этого последнего искушения. Это опасное обвинение: Бенин должен угадать с первого раза. Второго шанса он не получит.
Да и волнует ли кого-нибудь убийство раба-ба? Насколько заинтересован Бенин в достижении абстрактной справедливости? Если цетагандиец не сможет опередить противника любым способом, то лицемер сможет. Почти эстетика — Искусство Распознать. Насколько сильно Бенин пожелает рискнуть? Есть ли у него, что терять? Есть ли у него семья, или же он в некотором роде безупречный воин-монах, целиком посвятивший себя карьере? В пользу гем-полковника говорило то, что к концу этого интервью Бенин не сводил глаз с лица Майлза из интереса к тому, что тот говорил, а не для того, чтобы не смотреть тело Майлза.
Майлз поднялся вместе с Бенином, но задержался:
— Гем-полковник… Могу я высказать частное предположение?
Согласившись из любопытства, Бенин склонил голову.
— У вас есть все основания подозревать, что ваша маленькая проблемка где-то над вашей головой. Но пока вам неизвестно, где именно. Будь я на вашем месте, я бы отправился прямо на самый верх. Установите личный контакт с вашим Императором. Только так вы сможете быть уверенным в том, что накрыли убийцу.
Не побледнел ли Бенин под своей раскраской? Никак не скажешь.
- Это очень высоко. Лорд Форкосиган, вряд ли я могу надеяться на случайное знакомство с моим небесным повелителем.
— Это не дружба. Это дело, и это его дело. Если вы искренне хотите быть ему полезным, самое время начать. Императоры всего лишь люди. — Ну, Император Грегор такой. Император Цетаганды был хаут-человеком. Майлз надеялся, что это все равно считается. — Ба Лура, должно быть, значило для него больше, чем предмет обстановки: оно прослужило ему свыше пятидесяти лет. Не выдвигайте обвинений, лишь попросите его защитить ваше расследование, чтобы его не прикрыли. Нанесите удар первым, сегодня, пока… кто-то… не стал опасаться вашей компетентности.
«Если хочешь прикрыть свою задницу, Бенин, ради Бога, сделай это».
— Я… учту ваш совет.
— Удачной охоты, — радостно поклонился Майлз, словно его эта проблема не касалась. — Лучше всего играть по крупному. Подумайте о славе.
Бенин поклонился с легкой кривоватой улыбкой на лице, чтобы охранник посольства проводил его из здания.
— Увидимся, — бросил Майлз.
— Можете не сомневаться. — Ответный взмах руки Бенина был почти — но не совсем — салютом.
Исполнение страстного желания Майлза растечься утомленной лужицей прямо на полу в коридоре было отложено прибытием Форобьева, — несомненно, с поста прослушки под лестницей, — и еще одного мужчины. За ними плелся Айвен с выражением угрюмой обеспокоенности на лице.
Другой мужчина бы средних лет, среднего роста, носил свободное трико и ладно пошитые одежды средних цветов цетагандийского гем-лорда. Они удобно сидели на нем, но на его лице не было цветной раскраски, а носимая им стрижка могла принадлежать барраярскому офицеру. Его глаза… выражали интерес.
— Весьма уверенно проведенный диалог, лорд Форкосиган, — сказал Форобьев, чем привнес облегчение в мозг Майлза. — Легко. Можно даже было держать пари насчет того, кто кого будет допрашивать.
— Гем-полковник Бенин, несомненно, много знает, — сказал Майлз. — А…
Он посмотрел на спутника Форобьева.
— Позвольте мне представить лорда Форриди, — произнес посол. — Лорд Форкосиган, конечно. Лорд Форриди — наш особый эксперт по толкованию действий гем-товарищей во всем множестве сфер их проявления.