– Дайте нам номер вашего шофера!
– Что?
– Дайте нам его номер!!!
К счастью для подруг, в это время из магазина со свежим хлебом вернулась няня. Железной рукой она быстро навела порядок. Ника отправилась к своим кистям и краскам, а подруги получили номер сотового телефона шофера Мити.
Дозвониться до шофера оказалось делом легким. Куда более легким, чем получить его номер от Ники.
– Да, я – Митя. Да, шофер. Что? Возил ли я Горшкова? Это кто же такой будет?
Но, услышав, что это сосед его хозяйки, которого он подвозил до теннисного корта, Миша повеселел:
– Ну, ясен пень, помню мужика. И что?
– Корт, куда вы его возили, помните?
– На Индустриальном это. Большое такое крытое помещение. Очень неплохо там. И корты есть, и другие сооружения. Стенка, где придурки по стенам лазают. Альпинисты юные. И еще какие-то прыгалки-скакалки для детишек. Впрочем, я особо не присматривался. Но вашего Горшкова там очень хорошо знают. Видно, он у них постоянный клиент. Да и он сам мне всю плешь своими разговорами про теннисные турниры за дорогу проел.
И Митя откровенно прибавил:
– Сам-то я больше футбол уважаю. Как игра моей команды, так я перед телевизором. Пиво, чипсы, все дела. А теннис – он…
Но подруги не стали выслушивать разглагольствования Мити до конца. Достаточно и того, что они уже услышали.
Теперь их путь лежал на Индустриальный. Нужные корты они нашли быстро, и, что самое удивительное, машина Горшкова стояла тут же. Темно-вишневый «Фольксваген» блестел на ярком солнышке своей симпатичной кругленькой попкой. Да и чего бы ему было не блестеть? Машина была совсем новой. Горшков приобрел ее буквально месяц назад. Но за этот месяц он успел надоесть всем своим соседям, раз за разом объясняя всем, кто соглашался его слушать, насколько это удобная, комфортная и экономичная машина, куда экономичней его прежней. Кстати говоря, тоже «Фольксвагена», но только тремя годами старше.
– Немцы просто фанаты по части экономичности. Тут движок на сто километров всего семь литров жрет. И это по городу! А уж на трассе и вовсе меньше пяти выходит. А в машине движок двухлитровый. Умеют же делать, черти!
Подругам казалось, что экономить пару литров бензина, когда ты уже отдал за машину полтора лимона, по меньшей мере странно. Впрочем, бензин все время дорожает, как знать, возможно, в будущем станет вовсе недосягаем. И тогда позиция Горшкова будет вполне оправдана наступившими трудными обстоятельствами. Только тогда уж лучше будет всем пересесть на водородные двигатели. И экология окажется в порядке, и заправляемая в машины жидкость – вода – не может стоить дорого.
Но, как уже говорилось, Горшков своей машиной всем соседям до того намозолил глаза, что не узнать его «Фольксваген» подруги просто не могли.
– Если машина тут, значит, и Горшков тоже тут.
Это было бы неслыханной удачей. Перед тем как податься в бега, Горшков решил поиграть в свой любимый теннис. Напоследок, так сказать.
– Зайдем?
– Почему бы и нет?
Но побывать внутри девушкам не удалось. Стоило им захлопнуть дверь своей машины, как из теннисного клуба вышел Горшков собственной персоной.
– Вот он, голубчик!
– Тепленький!
Подруги еще не придумали, что скажут Горшкову, и поэтому им хотелось немного оттянуть момент откровенного объяснения с ним. Не так-то легко подойти к своему соседу прямо посредине городского сквера и поинтересоваться, так, между делом, не убивал ли он другого их соседа. А если нет, то какого черта тогда он болтался возле места преступления?
Но одновременно они опасались, как бы Горшков не задал драпака, увидев их тут. Но Горшков увидел, а бежать даже и не подумал. Он выглядел на редкость безмятежным и довольным собой, жизнью и всем, что его окружало. Если бы у подруг спросили их мнение, то они бы сказали правду. Человека, меньше похожего на убийцу, чем их сосед Алексей Горшков в эту минуту, они еще никогда не видели.
– Привет, девочки, – поздоровался Горшков, подойдя к подругам и сияя приветливой улыбкой. – Молодцы!
– Мы? Молодцы? В каком это смысле?
– Ну, вы ведь наконец решили последовать моему совету? Решили вступить в ряды любителей тенниса? А что? Прекрасный вид спорта! Вырабатывает силу, быстроту, оттачивает реакцию, тренирует умение предугадывать следующий шаг противника. Без этого в теннисе нельзя! Это вам не тупой бег!
Что касается подруг, то они как раз с куда большим удовольствием наблюдали за выступлением бегунов. Особенно им нравился короткий финишный отрезок, когда бегуны набирали невероятный темп и, почти не касаясь земли, неслись к финишу. Легкие, стремительные и неудержимые. Теннисные турниры с их ахами и охами нравились подругам существенно меньше.
Но Горшков буквально сиял от удовольствия. Он считал, что это благодаря его рекомендации подруги оказались здесь.
– Я ведь вам давал визитки этого клуба.
И подруги вспомнили: действительно давал. Они ощутили смутное недовольство собой. И надо же было им мчаться к Корольковой, теребить ее шофера Митю! Достаточно было порыться в своих визитницах, нашли бы адрес клуба без всякой лишней суеты.
– Проводить вас к тренеру? – поинтересовался Горшков. – У меня есть еще несколько минут. А потом, простите, должен бежать.
Бежать он должен! Подруги всерьез разволновались. У них даже шеи вспотели. Ни в коем случае не отпускать Горшкова! Держать! Сбежит, потом ищи ветра в поле!
И, переглянувшись, подруги сдвинулись плечом к плечу, отрезая Горшкову путь к его автомобилю.
– Мы хотим задать вам несколько вопросов.
– Ого! О чем?
– Вы ведь знакомы с вашим соседом – господином Курилкиным?
– С Ванькой? Конечно, знаком! Очень хорошо его знаю! И давно!
– И что вы можете о нем сказать?
– Ваня умеет быть полезным, – серьезно произнес Горшков. – Это его основное качество. Но в его профессии иначе и нельзя.
– А как человек он вам нравится?
– Нормальный мужик. Немного скользкий, но при его профессии иначе никак.
Кстати, о профессии господина Курилкина подруги ничего и не знали. Вот про Горшкова они знали все: он был бизнесменом, владел мебельным производством, а также несколькими магазинчиками и складами. Но Горшков сам любил похвастаться своими достижениями перед каждым, кто соглашался его слушать. А вот Курилкин о своем роде занятий помалкивал.
– Он адвокат, – ответил Горшков на вопрос подруг. – А в чем дело-то? Хотите обратиться к Курилкину по какому-то вопросу? Так учтите, он уголовные дела не ведет. Только финансовые вопросы помогает решать, причем совершенно легально. Так что Курилкин – это не про вас.
– В каком это смысле?
– Ну, вы же у нас детективы? Сыщицы? Колитесь, это Таракан вам велел про Курилкина разузнать? Все беспокоится, как бы враг не проник в его колыбельку изнутри?
Подругам совсем не понравилось, как Горшков подтрунивает над стариком. Да, у Таракана много тараканов в голове, но ведь не нравится, не живи в его поселке. А если уж поселился в Чудном Уголке, подписал все соглашения, чего теперь подтрунивать?
Но тут девушки вспомнили, что у них к Горшкову куда более важные претензии. И Кира задала следующий вопрос:
– Значит, с Курилкиным у вас были чудные дружески-деловые отношения. Он был вам полезен. В соседстве приятен. Зачем же вы его тогда убили?
Она специально задала этот вопрос, хотела посмотреть на реакцию Горшкова. Реакция последовала незамедлительно. Сначала у Горшкова отвисла нижняя челюсть. Очень убедительно отвисла. Потом он вытаращил глаза, а затем схватился за сердце. Подруги и сами лучше бы не сыграли.
– Ваньку убили? – ахнул Горшков. – Да вы чего? Когда? Где?
– А то вы не знаете?
– Откуда?
– Сами же его к праотцам и отправили!
В оправдание Горшкова надо сказать, что он ничуть не испугался. Удивился, еще больше глаза выпучил, но не испугался.
– Я? С чего вы взяли? Абсурд какой-то!
– Вы его не убивали?
– Нет, конечно!
Но подруги Горшкову не поверили. Ну и пусть он тут перед ними невинного барашка корчит. А на месте преступления его все равно видели.
– Вас видели, когда вы шли убивать Курилкина.
– Да что за бред-то такой? Говорю вам, я никого не убивал. И Ваньку в первую очередь.
И тут перекошенное лицо Горшкова внезапно осветила улыбка. Он с облегчением вздохнул и рассмеялся:
– А-а-а… Хитрые какие! Напугали меня, чуть не до смерти. Только и я не лыком шит! Мигом все понял!
– Что вы поняли?
– Это розыгрыш? Да? Старик послал вас, чтобы вы меня разыграли? Хочет отомстить мне за то, что я назвал его пережитком прошлого? Ха-ха! Можете передать старому маразматику, что его шутка удалась! Я почти поверил в то, что это все на самом деле! Ха-ха!
И Горшков залился жизнерадостным смехом. Подруги в недоумении переглянулись. Нет, не тянул Горшков на убийцу. Либо же он был просто гениальным актером, а подруги это в нем каким-то образом просмотрели, либо он не убивал. Откровенно говоря, Горшков всегда казался своим соседкам напыщенным и недалеким человеком, но сейчас, отказываясь от убийства, если он играл, то играл просто виртуозно.
Тем не менее Кира покачала головой:
– Мы не шутим. И это не розыгрыш. Господин Курилкин убит прошлым вечером в доме Светланы Юрьевны Осипенко.
– Где?
– У Светланы Осипенко.
– Вот видите, при чем тут я?
– Самой госпожи Осипенко в это время дома не было, она веселилась у нас в гостях. Но убийство произошло как раз в то время, когда вас видели входящим в ее дом. Понимаете, почему мы пришли именно к вам? И не мы одни. Следователь тоже захочет задать вам ряд вопросов, как только узнает то, что узнали мы.
– Кто вам сказал, что я был на месте преступления?
Тон Горшкова стал деловитым. Он начинал понимать, что все происходящее отнюдь не шутка и что дела обстоят серьезно.
– Так кто вам сказал про меня эту чушь?
– Марина. Ваша соседка. Вы ее хорошо знаете. Знаете, как быстро она разнесет слух о вашем преступлении по поселку. И наверное, вы уже догадываетесь: времени на добровольное признание у вас осталось немного.
Горшков выслушал речь Киры, ничего не возразив. Он как-то подсобрался, даже свисавшее с ремня брюшко куда-то исчезло. Теперь Горшков напоминал дикого зверя – кабана, сильного и опасного противника для всякого охотника.
Таким подруги его еще не видели. И теперь пожалели, что сунулись к Горшкову одни, без сопровождения. Они привыкли считать его недалеким дурачком, хвастливым бахвалом, но оказалось, что Горшков совсем не так прост. Да и как мог быть дураком человек, достигший успехов в бизнесе. Дураки сходят с марафонской дистанции уже на первых километрах.
Внезапно Горшков оттолкнул подруг и кинулся бежать прямо по раскисшему газону. Бежал он к своей машине, на ходу отключая в ней сигнализацию. Он успел запрыгнуть в машину и даже завести мотор, прежде чем девушки вообще хорошенько разогнались за ним следом.
– Надо было надевать удобную обувь!
– Эх! Уходит!
Увы, подруги были в своих обычных сапожках, и острые каблучки сильно увязали в весенней слякоти, мешая бежать. Так что, когда подруги оказались возле своего «гольфика», Горшков уже выруливал со стоянки на проезжую часть. Девушкам не оставалось ничего другого, кроме как побыстрей забраться в свою машину. Теперь, когда они все были на колесах, неравенство несколько сглаживалось.
– У нас преимущество, наша машина меньше и юркая.
– А у Горшкова фора.
– Все равно есть шанс догнать его.
Горшков был уже на проезжей части. Не глядя по сторонам, он выехал на шумный перекресток. И тут же начал заворачивать налево, совсем не обращая внимания на то, что с другой стороны несется грузовик. Тяжелая машина не успела вовремя затормозить. Сильным ударом весь перед новенького «Фольксвагена» превратился в бесформенную кашу. Машину бросило на встречную полосу, где ее поочередно ударили еще две легковые машины.
Горшков в своей машине должен был погибнуть еще при первом ударе, а уж два последующих должны были точно его добить.
Замерев от ужаса, подруги смотрели на серьезное ДТП, которое разворачивалось перед их глазами. Уже четыре машины стояли на перекрестке, мигая аварийкой, а их водители вылезали из салонов, безостановочно матерясь и вертя головами по сторонам в поисках виновника случившейся аварии.
Но грузовик был уже далеко. Он не пожелал остановиться и выяснить, что произошло с водителем машины, которую он буквально протаранил.
– Какой мерзавец!
– Трус!
– Убийца! Горшкову после такого столкновения точно не выжить. У него же не машина, а консервная банка. Не железо в ней, а жесть!
– Ты запомнила номер грузовика?
– Да.
– Я тоже, только в последней цифре сомневаюсь.
– Пятерка. Там была пятерка.
И Леся, стиснув зубы, бросилась к машине Горшкова. Возле нее уже образовалась небольшая толпа. И, судя по лицам людей, которые встревоженно перекликались и пытались открыть заклинившую дверь водителя, ничего хорошего подруг на месте аварии не ожидало. Да оно и понятно, после такого сильного удара машина Горшкова сложилась словно гармошка. Что стало с самим Горшковым, думать просто не хотелось.
Глава 7
Окружившая машину Горшкова толпа сильно увеличилась за те несколько минут, что девушки потратили на безопасный переход перекрестка. Впрочем, движение на нем почти совсем застопорилось. Пострадавшие машины перекрывали движение, а их водители и сами были в шоке от столкновения, и еще пытались помочь тому, кто пострадал сильнее их.
– Вон машина Горшкова! О господи! Да она вся всмятку!
Обступившие со всех сторон изуродованный «Фольксваген» люди испуганно переговаривались.
– Труп.
– Не надо его трогать.
– Кровищи-то! Мама родная!
Леся глянула в салон, и ей стало нехорошо. Раскрывшиеся подушки безопасности почти полностью перекрывали обзор. Рассмотреть водителя не получалось. Но подушки были забрызганы алой кровью, которая не могла быть ничьей иной, кроме как самого Горшкова.
– Он умер! – кинулась к подруге Леся. – Этот тип на грузовике убил его!
– Погоди. Может, еще и выжил. Все-таки подушки безопасности во время аварии все сработали. А немцы, они такие… они не только в экономии шарят, они и за безопасностью пассажиров и водителя тоже следят.
К счастью, «Скорая» прибыла быстро, но врачи оказались в замешательстве. Как помочь водителю, до которого невозможно добраться? Такого отчаяния подруги еще не испытывали никогда. Буквально в метре от них находился человек, которому надо было помочь и которому можно было помочь, но добраться до него не было возможности.
– Может быть, он как раз сейчас умирает! Где же спасатели? Надо резать железо, извлекать пострадавшего!
Люди пытались своими силами расшатать машину, отогнуть поврежденный металл. Но что такое слабая человеческая плоть по сравнению с железом? Оно упорно не отпускало из тисков свою жертву. А минуты, отпущенные Горшкову для жизни, истекали.
Наконец прибыла бригада спасателей. Вооружившись пускающей искры пилой, они вырезали Горшкова из машины. Окровавленный и какой-то измятый мужчина оказался свободен. Вопреки всеобщим ожиданиям он был жив. Стонал и даже шевелил руками и ногами, хотя и слабо.
– Живой! – пронесся над толпой дружный вздох облегчения. – Живой!
И даже подруги, хотя всего полчаса назад они были готовы засадить Горшкова за решетку, испытали огромное облегчение.
Но врачи, которые давно дожидались своей очереди, оставались озабоченными.
– Живой-то живой, да без сознания, – проворчал один из них, ловко закатывая на руке у Горшкова рубашку и вонзая тонкую иглу в вену.
– Ему же лучше. Был бы в сознании, от болевого шока мог бы умереть, – жизнерадостно возражал его младший товарищ.
– И переломы какие нехорошие, – продолжал мрачнеть более опытный врач. – Вряд ли ходить сможет.
– Кости срастутся.
– Кожные покровы бледные. Как бы не внутреннее кровотечение.
– В такой аварии побывать и выжить – уже удача. Ничего, откачаем. Главное, что он выжил, а уж дальше мы его не отпустим.
Так, переговариваясь, они и загрузили Горшкова в машину. Один по-прежнему сомневался, второй был убежден в успехе. Отчего-то подругам казалось, что хоть прав более старый и опытный доктор, но победит все равно жизнерадостная позиция молодого. Они проводили глазами уехавшую машину и только тут сообразили, что не выяснили, в какую больницу увезли Горшкова.
– Ничего, это можно узнать в справочной «Скорой помощи».
– А вдруг сбежит?
– Куда он денется? Ты же слышала врачей. Даже если он просто выживет, это будет удачей. А с больничной койки Горшков еще не скоро встанет.
Пока над покореженной машиной колдовала бригада эвакуаторщиков, подруги заглянули в салон «Фольксвагена». Вот и сумка, с которой Горшков ходил на теннис. Висит на какой-то железяке, вылезшей в салон непонятно откуда. Дыра в сумке была внушительная, и из нее высыпались вещи – белая футболка, еще мокрая от пота, повязка, ракетка и комплект мячей. Никаких наличных в более или менее твердой валюте вопреки утверждениям тети Маруси в сумке не наблюдалось.
– Выходит, Горшков никуда не собирался бежать? – растерянно произнесла Леся. – Выходит, он просто поехал на теннис, ни о чем дурном даже не думая?
Тем не менее в поселке все бурлило. Когда подруги вернулись, то первым делом охрана сообщила им о том, что в поселке введено чрезвычайное положение.
– Ночью убийство произошло. И убийца-то один из наших. Сексуальный маньяк. Хотел соседку свою прирезать, да ему в этом один из его соседей помешал. Ну, маньяк его первым и положил, а потом за своей жертвой отправился. Целую ночь у нее в доме проторчал, все ждал, когда вернется. Да девчонка не глупа, у своих подруг спряталась, только так и уцелела. А когда вернулась, маньяк уже сбежал, только труп после себя прибрать не успел.
Как и предвидели подруги, энергичная и деятельная Марина успела оповестить всех своих соседей о том, что она видела Горшкова возле дома Светы в вечер убийства. Тот факт, что труп был найден в полночь, а Марина видела Горшкова возле дома Светы около девяти вечера, никого не заинтересовал. Зато Марина успела переговорить с тетей Марусей. Обе женщины обменялись сплетнями и увеличили убойность информации вдвое.