– Форсмажор... – оправдывался мой собеседник.
– Может, повторим попытку?
– Конечно.
– Давайте сегодня?
Я посмотрела на часы. Начало одиннадцатого.
– Простите. Сегодня никак не получится. Давайте завтра. В районе десяти часов. Вам удобно?
– Удобно!
– Где?
– У памятника на центральной площади.
– Отлично!
– Тогда до встречи, – пропела я в трубку и отключилась.
Я снова посмотрела на часы. Времени было совсем немного. А встреча Вероники и таинственных шантажистов должна была состояться в двенадцать на заброшенной загородной стройке. Что же это за странная история? И какое она имеет отношение к моему расследованию? Интуиция подсказывала мне, что самое прямое.
Я достала из сумочки фотографию Люды – блондинка в красном сарафане. Блондинка в красном под окнами Вероники. Что-то в этом определенно есть. А что, если...
Нет, тут же оборвала я саму себя. Нет. Нет. И еще раз нет. Люда не может быть жива. Я просто в это не верю. Кого тогда похоронили?
Может, явление Людмилы – просто маскарад? Ведь самоубийство госпожи Соболевой тоже было ненастоящим.
Я допила кофе и покинула дом.
Заброшенная стройка, на которую лежал мой путь, располагалась на десятом километре по трассе Тарасов – Южные Дали. Я долго кружила по пустынному шоссе, чертыхаясь и поглядывая на часы, пока не сообразила, что «заброшенная стройка» – это два этажа бетонных перекрытий и горы красного кирпича, мимо которых я уже проезжала как минимум раз пять. Кто и зачем решил возводить дом в месте, где до города десять километров и примерно столько же до ближайшего населенного пункта – лично для меня было загадкой. Впрочем, если учесть те цели, с которыми я сюда явилась, место было выбрано идеально. Стройка находилась в самом центре лесополосы, так что я могла надежно спрятать свою машину под густой сенью листвы, а громоздившиеся повсюду кучи песка и кирпичей могли послужить не менее надежным укрытием для меня самой.
Я свернула с трассы, а затем съехала вниз. Мотор «девятки» фыркал, колеса натыкались на невидимые преграды. Я заглушила мотор и погасила в салоне свет. Меня окружала кромешная темнота и тишина. На несколько километров в округе никого. Только заброшенная стройка. Я вдруг почувствовала себя крайне неуютно.
В голову полезли всякие дурацкие мысли. Интересно, здесь поблизости есть кладбище?
Неожиданно тишину нарушил отдаленный рокот работающего мотора. По пустынной трассе из города ехала машина.
Я глянула на часы. 23.50. Самое время.
Я схватила с заднего сиденья сумочку и проверила, на месте ли пистолет. И только убедившись, что «макаров» в порядке, решилась покинуть салон.
Как только дверца за мной захлопнулась, я была вынуждена тут же присесть на корточки. Мимо меня прошуршали колеса черного «Лексуса». Я услышала, как ветки густых кустарников скользят по новеньким покрышкам и царапают краску. Машина проехала чуть дальше меня и остановилась на пустыре. Мотор заглох, фары погасли, и из салона выбралась девушка. Я сразу узнала Веронику.
Девушка оставила дверцу со стороны водительского сиденья открытой и принялась расхаживать по пустырю. Затем она остановилась и достала что-то из кармана. На секунду в темноте вспыхнул огонек и тут же погас – Вероника закурила.
Ну и куда подевались шантажисты? Почему они опаздывают? «А может быть, никаких шантажистов нет? Просто все это чья-то дурацкая шутка?» – подумала я, и тут все началось.
На противоположной стороне стройки включились фары машины. Их дальний свет насквозь прорезал темноту блочного пространства и рассеивался у лесополосы – как раз рядом со мной. Что за чертовщина? Когда успела подъехать эта машина? Я ведь не слышала шума мотора. Может, она здесь давно? Я бесшумной тенью метнулась из своего укрытия и присела на корточки за ближайшей кучей кирпичей.
Мне было отлично видно, как Вероника остановилась на середине пустыря. Она не решалась отойти от «Лексуса» и, касаясь рукой капота, напряженно всматривалась вперед – туда, где свет от фар был почти белым. Я тоже стала смотреть в том направлении. И чем дольше я всматривалась, тем отчетливее видела девушку в платье с широким подолом и с распущенными по плечам волосами. Через несколько мгновений девушка начала медленно приближаться навстречу Веронике. Я, как завороженная, следила за ней. Это была та самая блондинка в красном платье, которую я уже видела под окнами Вероники. Но, как и в тот раз, лица ее было не различить – уж слишком ярким был свет фар. Вероника тоже узнала девушку. Из ее горла вырвался легкий вздох, она прижала руки к губам, чтобы не закричать, и так и осталась стоять. Блондинка в красном не дошла до Вероники двадцати шагов и остановилась.
– Привет, подружка, – произнесла она. – Вот мы и встретились.
Вероника молчала, но даже в неясном свете я видела, что она белая, как полотно, и еле держится на ногах.
– Ты думала, я так просто от тебя отстану?
– Но ведь ты умерла. Повесилась. – Вероника говорила почти шепотом, и мне приходилось напрягать слух, чтобы различить ее слова.
– Ха! Думала, что навсегда от меня отделалась?
– Что я тебе сделала? Зачем ты меня мучаешь? Зачем ты вернулась?
– За долгом. Я же говорила тебе, что за молчание надо платить. И даже молчание покойника стоит денег. Ведь я знаю твою маленькую тайну и могу ее рассказать Семену.
– Но как?
– Что как?
– Ты же умерла.
– Хватит нести чушь! Ты принесла деньги?
– Я не смогла собрать всю сумму. Здесь только половина. Прошу, забери их и оставь меня в покое. Мне уже все равно, живая ты или мертвая. Только не звони больше мне и не оставляй эти записки в почтовом ящике! Я тебя умоляю!!! – Последнюю фразу Вероника почти выкрикнула.
– Мы так не договаривались. Что значит только половина? Спроси деньги у мужа. Он же у тебя богатый. За другого ты бы просто замуж не пошла. Не правда ли?
– Прекрати меня мучить! – Вероника схватилась за капот машины. Не окажись в эту минуту под ее рукой опоры – она бы наверняка упала.
– Давай деньги!
Вероника рыдала уже в голос.
Я потихонечку отделилась от горы красных кирпичей, за которой пряталась все это время, и бесшумно стала продвигаться среди развалин. Я шла, почти не дыша, боясь, что одно неверное движение – и мое присутствие обнаружат. Но ничего страшного не произошло. Никем не замеченная, я отдалилась от стройки и ступила в лесополосу. Как только я оказалась под густой сенью деревьев, то бросилась бежать. Царапая в кровь руки и то и дело цепляясь одеждой за колючие ветки, я обогнула стройку и остановилась. Теперь мне совсем не были слышны голоса девушек, но сквозь ветки я различала свет включенных фар и две женские фигуры. Теперь я видела еще и другое – машину, на которой приехала блондинка в красном.
Белый «Опель» был припаркован у самой лесополосы. Дверцы его были открыты, а неподалеку маячила какая-то фигура в капюшоне. Немного присмотревшись, я смогла понять, что это молодой человек. Он тоже предпочитал издалека наблюдать за всем происходящим. Он курил и терпеливо ждал окончания спектакля. Ага, значит у «девушки с того света» имеются не только вполне человеческие запросы, типа денег побольше, но еще и личный водитель.
Неслышно ступая по мягкой траве, я подобралась поближе к «Опелю». Дальнейшее было делом случая, а вернее, результатом моего любопытства. Просто я отчетливо понимала, что у меня ноль шансов выследить загадочную парочку, поскольку моя машина припаркована на другой стороне стройки. Бежать за ней через лесополосу, заводить мотор и ехать следом за «Опелем» было не таким уж и неосуществимым делом. Но вот сделать все это и остаться незамеченной – задача невыполнимая. И потому я решила заняться простой и банальной проверкой документов.
Убедившись, что парень в капюшоне увлеченно следит за разговором «видения» и Вероники, я на четвереньках добралась до услужливо распахнутой машины и юркнула в салон. Работа частного детектива многому меня научила, и подобный маленький досмотр я могла произвести в мгновение ока, но едва я открыла бардачок и схватила документы, как заметила, что блондинка в красном возвращается, а с ней и ее приятель. Вряд ли парочка придет в восторг, обнаружив в своей машине меня. Времени на размышления не оставалось, и, хотя путешествие в чужой машине не входило в мои планы, я в два счета оказалась на заднем сиденье. Только успела пригнуться, как шантажисты сели в машину. Дверцы захлопнулись, и заурчал мотор.
– Нет, ты только подумай, какая упрямая! – услышала я звонкий голос девушки в красном. – Никак не желает расставаться с денежками.
– Там что, не все? – спросил парень.
– Только половина.
– Может, остановиться на этом? Она и так уже на грани нервного срыва, – робко предложил спутник блондинки и зашелся в кашле.
– Ты что, с ума сошел. Такое выгодное дело. И бросить на полпути!
Машина чуть накренилась, подскочила на кочке. Я больно обо что-то стукалась головой и закусила губу, чтобы не ойкнуть. Если мы всю дорогу так будем ехать, то я не выдержу... Но дальше дорога пошла ровная, очевидно, мы просто выезжали на трассу. Так что особых претензий к водителю у меня до конца пути не возникло.
– Нет уж! – продолжала блондинка. – Я от своего так просто не отступлюсь. Тем более, еще немного, и она вообще все свои сбережения выгребет.
– Еще немного... К-хе, к-хе... И у нее случится разрыв сердца, – заметил парень.
– Брось! Вероника – крепкий орешек. Пережить встречу со своей покойной подругой и ограничиться рыданием и легким шоком. У нее стальные нервы!
– У тебя тоже.
– Еще пожалей ее! – неожиданно выкрикнула блондинка. Ее явно разозлило замечание спутника. – Между прочим, она тоже не ангел, иначе бы не стала иметь никаких дел с Демьяновым!
Я затаила дыхание, услышав знакомое имя. Так, значит, вот в чем дело! У Вероники были какие-то дела с бывшим мужем Людмилы. Этим теперь и шантажируют девушку.
– Ты права. Ну, прости меня. Просто вырвалось, – начал оправдываться парень.
– Уже забыла, – небрежно бросила девушка и отвернулась к окну. – И как тебя угораздило так простыть?
Оставшийся путь мы проделали молча. Машина плавно неслась по пустынным ночным улицам. Меня начало укачивать, глаза стали слипаться. «Куда мы вообще едем?» – устало думала я. Боясь пошевелиться, я даже не имела возможности посмотреть, который час. Наверняка уже давно за полночь. И как я потом смогу добраться до дома? Вряд ли удастся поймать попутку в такое позднее время.
Машина остановилась резко. Меня качнуло, и я в очередной раз стукнулась обо что-то головой. Сон тут же улетучился.
– Приехали, – прогнусавил молодой человек.
– Ты оставишь машину здесь? – вяло спросила девушка в красном, очевидно, не меня одну клонило в сон.
– Все равно завтра полно дел и придется рано выезжать из города.
Я вжалась в пол и сидела так, не смея дышать. Я только слышала, как парочка выбралась из машины, дверцы захлопнулись, тоненько взвизгнула сигнализация, затем послышались удаляющиеся шаги. Я моментально оторвалась от пола. Мне хватило двух секунд, чтобы заглянуть в бардачок и убедиться, что все документы предусмотрительные владельцы «Опеля» забрали.
– Вот черт! – прошипела я сквозь зубы.
Выбравшись из машины, я пошла в подъезд, в котором скрылась парочка. Закрылись двери лифта, и кабинка медленно поползла вверх. Я стала в выжидании смотреть на табло. Второй... Третий... Четвертый. Последней загорелась кнопка с цифрой восемь. Значит, их квартира на восьмом.
Я удовлетворенно вздохнула и, приняв решение вернуться сюда завтра, покинула многоэтажку.
Через полчаса я оказалась у себя дома. Я вошла в прихожую, не зажигая света, разулась. Идти в ванну, разогревать ужин совсем не хотелось. Я до того устала, что было лень даже переодеться в домашний халат, и я рухнула на диван прямо в джинсах и майке и почти сразу провалилась в сон.
Глава 7
Я проснулась от того, что в глаза ярко светило солнце. С трудом разлепив веки, я осоловело уставилась на циферблат будильника. Стрелки замерли на девяти.
Жмурясь от ярких лучей и зевая, я протянула руку к сумочке и выудила из нее замшевый мешочек с магическими костями. Со словами: «Что нам день грядущий готовит?» я высыпала двенадцатигранники на простыню. 24+11+31. «Из любой ситуации нужно уметь извлекать выгоду». Что за дурацкая манера говорить намеками? Понятно только одно: под «любой ситуацией» наверняка подразумевается очередная гнусная история, в которую я непременно вляпаюсь.
Я закинула двенадцатигранники обратно в сумку и встала с постели. Быстренько привела себя в порядок, выпила кофе и выскочила из дома. Мне предстояло решить кучу проблем. Но для начала нужно было забрать машину с заброшенной стройки, где я ее столь опрометчиво бросила. Я припомнила все подробности своей вчерашней поездки и поморщилась. Да уж, что и говорить – издержки профессии.
С большим трудом мне удалось поймать попутку. Без приключений я выбралась за город, пересела в свою «девяточку», терпеливо дожидавшуюся меня в лесополосе, и тем же маршрутом вернулась в город.
Немного поколесив по улицам, я наконец-то смогла отыскать среди десятка похожих домиков тот, к которому вчера ночью меня привезли с девушкой в красном и ее приятель. Я припарковала машину у тротуара и вошла в подъезд. Лифт поднял меня на восьмой этаж, дверцы его раскрылись, и я в нерешительности остановилась на лестничной площадке. В какой же из квартир живет «сладкая парочка»?
Я решила положиться на удачу и позвонила в квартиру под номером восемьдесят три. За дверью послышались шаркающие шаги, блеснул кругляшок глазка – человек, стоявший за дверью, старательно изучал мою персону, но открывать не спешил.
– Ты к кому? – наконец просипел старушечий голос из-за двери.
– Я ищу своего коллегу по работе – молодого человека по имени Аркадий Петрович. Он уже второй день не является на работу, и меня прислали узнать, что с ним случилось, – на ходу сочиняла я.
– У нас таких нет, – ответил голос из-за двери.
– Ну, как же. Мне и адрес ваш дали в отделе кадров.
– Наверное, перепутали. В этой квартире живу я с дедом, и никаких молодых людей у нас нет.
– И что же мне теперь делать?
– Позвони в соседнюю квартиру. Там паренек живет. Недавно въехал. Правда, как звать его, я не знаю. Может, это и есть твой коллега.
Глазок снова стал темным. Очевидно, бабулька потеряла ко мне всякий интерес. Впрочем, и я к ней тоже. Теперь меня интересовали исключительно жильцы восемьдесят четвертой квартиры. Я решительно нажала на кнопку звонка, подождала, потом еще раз позвонила. Ответом мне была тишина.
Я посмотрела налево, направо и уверенным жестом достала из сумочки набор отмычек. Через пару минут железная дверь была открыта. Я улыбнулась, забросила отмычку обратно в сумочку и переступила порог квартиры.
Как оказалось, мои таинственные знакомые были людьми не бедными. Я заглянула на огромную кухню, напичканную новомодной техникой. Затем открыла дверь спальни. Не найдя там ничего интересного, я перешла в следующую комнату. Открывала дверцы шкафов, перебрала бланки и квитанции на оплату счетов, заглянула на книжные полки. Но результаты были неутешительными. Единственное, что мне удалось выяснить, так это то, что живет здесь одинокий мужчина: об этом говорили лишь одна щетка в ванной комнате и исключительно мужские вещи в шкафах.
Я присела в кресло и стала в очередной раз перебирать стопку счетов на оплату квартиры – единственные документы, где фигурировала фамилия владельца.
Я встала с кресла, чтобы вернуть бланки на место, и нечаянно задела стопку журналов на столике. Глянцевые издания ворохом посыпались к моим ногам.
– Роман Викторович Иванов, – произнесла я вслух. – Надо же, однофамилец. Вот черт! – пробормотала я.
Положив квитанцию в ящик стола, я присела на корточки и стала собирать журналы.
Неожиданно в моих руках оказалась знакомая брошюрка. Тоненькая книжонка листов в восемь – не больше, каждая страница делилась на две колонки – справа шли мужские фамилии и адреса, слева женские и также с координатами.
От столь интересной находки я плюхнулась на пол. Ничего себе! Ведь точно такую же брошюрку я уже видела в кабинете нотариуса. С той лишь разницей, что у Демьянова был оригинал, а эти листочки плохого качества с темными полосами, – должно быть, их ксерокопировали на плохом аппарате, а затем скрепили степлером.
Я перелистывала одну страницу за другой, пытаясь понять: что все это значит? Но ни одной свежей идеи в голове не было. Что за люди скрывались за этими фамилиями? Хотя, как и в прошлый раз две фамилии мне все же были знакомы – Семен Зиновьев и его жена Вероника. Вот только у Веры здесь была другая фамилия, очевидно, девичья. «То есть, когда ее инициалы вносились в этот загадочный каталог, она еще не была замужем», – мысленно отметила я.
Была и еще одна маленькая особенность. На отксерокопированных листах напротив каждой фамилии имелись пометки. Некоторые были обведены в кружочек и стояли под знаком вопроса, напротив других значился восклицательный знак, а сами фамилии были перечеркнуты красной ручкой. И только рядом с четой Зиновьевых стоял один восклицательный знак. Ну и как понимать эту абракадабру? Почему все фамилии либо в кружочке, либо перечеркнуты, а Зиновьевы – нет?
Но предаваться размышлениям, сидя на полу чужой квартиры, в которую к тому же вы проникли незаконно, – занятие крайне опасное. Рискуете нарваться на нечаянно нагрянувших хозяев, как в скверном анекдоте. И мне выпала честь стать героиней этого самого анекдота... В замочной скважине заскрежетал ключ, и защелкал язычок открывающегося замка. Вот черт! И почему все неприятности вечно сваливаются на мою несчастную голову! Рассчитывать на то, что хозяева будут рады обнаружить в квартире незнакомую девушку, пусть даже такую привлекательную, как я, не приходилось. И оправдания типа: «Ой, а у меня сахар дома закончился, и я решила у вас одолжить» – тоже не подходили к моей ситуации. Короче, надо было уносить ноги – и немедленно. Я быстро собрала журналы с пола, сунула между ними загадочный каталог и швырнула всю эту макулатуру на журнальный столик. У меня оставались считаные секунды. Я кинулась к окну, отдернула занавеску и распахнула дверь на балкон. Я только успела поправить штору, как в коридоре послышался хлопок закрываемой двери и чье-то недовольное бормотание и покашливание. Фу, кажется, успела!