— Спасибо, хоть атмосфера тут кислородная, — сказал Каскер. По спирали торможения они пронеслись вокруг планеты, врезались в нижние слои атмосферы, и частично погасили там скорость. Но по-прежнему видели внизу только горы, озера, океаны и снова горы.
На восьмом витке Хеллмэн заметил на вершине горы одинокое здание. Каскер отчаянно затормозил, и корпус звездолета раскалился докрасна. На одиннадцатом витке пошли на посадку.
— Нашли где строить, — пробормотал Каскер.
Здание имело форму пышки и достойно увенчивало вершину. Его окружал широкий плоский навес, опаленный звездолетом во время посадки. С воздуха оно казалось большим. Вблизи выяснилось, что оно огромно. Хеллмэн и Каскер медленно подошли к нему. Хеллмэн держал свой лучемет наготове, но нигде не замечал никаких признаков жизни.
— Должно быть, эту планету покинули, — сказал Хеллмэн чуть ли не шепотом.
— Ни один нормальный человек в таком месте не останется, — ответил Каскер. — И без нее много хороших планет, незачем жить на острие иглы.
Нашли дверь. Хеллмэн попытался открыть ее, но дверь не поддавалась. Он оглянулся через плечо на парадно-живописные цепи гор.
— Ты знаешь, — сказал он, — когда эта планета находилась еще в расплавленном состоянии, на нее, должно быть, влияло притяжение нескольких лун-гигантов, которые не сохранились. Силы гравитации, внутренние и внешние, придали ей такой колючий вид и...
— Кончай трепаться, — нелюбезно прервал Каскер. — Вот что получается, когда библиограф решает нажиться на уране.
Пожав плечами, Хеллмэн прожег дыру в замке. Выждали.
Тишину нарушал единственный звук — урчание в животах.
Вошли.
Исполинская комната в форме клина, по-видимому, служила чем-то вроде склада. Товары громоздились до потолка, валялись на полу, стояли как попало вдоль стен. Тут были коробки и ящики всех форм и размеров. В одних мог поместиться слон, в других — разве что наперсток.
У самой двери лежала пыльная связка книг. Хеллмэн тотчас же кинулся листать их.
— Где-то тут должна быть еда, — сказал Каскер, и впервые за последнюю неделю его лицо просветлело. Он стал открывать ближайшую коробку.
— Вот это интересно, — сказал Хеллмэн и отложил в сторону все книги, кроме одной.
— Давай сперва поедим, — предложил Каскер, вскрывая коробку. Внутри оказалась какая-то коричневая пыль, Каскер посмотрел, понюхал и скривился.
— Право же, очень интересно, — бормотал Хеллмэн, перелистывая страницы.
Каскер открыл небольшой бидон и увидел зеленую поблескивающую пыль. Он открыл другой. Там пыль была темно-оранжевого цвета.
— Хеллмэн! Брось-ка книгу и помоги мне отыскать хоть какую-нибудь еду!
— Еду? — переспросил Хеллмэн и перевел взгляд на Каскера.
— А почему ты думаешь, что здесь стоит искать, еду? Откуда ты знаешь, что это не лакокрасочный завод?
— Это склад! — заорал Каскер.
Он вскрыл жестянку (форма ее напоминала человеческую почку) и вытянул оттуда что-то вроде мягкой трости пурпурного цвета. Трость тут же затвердела, а когда Каскер попытался ее понюхать, рассыпалась в пыль. Он зачерпнул пригоршню пыли и поднес ко рту.
— Не исключено, что это стрихнин, — мимоходом обронил Хеллмэн.
— Каскер поспешно стряхнул пыль и вытер руки.
— В конце концов, — заметил Хеллмэн, — даже если это действительно склад — даже если он продовольственный, — мы не знаем, что именно считали пищей бывшие аборигены. Быть может, салат из парижской зелени с серной кислотой вместо заправки.
— Ладно, — буркнул Каскер, — но поесть-то надо. Что будем делать со всем этим?.. — Взмахом руки он как бы охватил сотни коробок, бидонов и бутылок.
— Прежде всего, — оживился Хеллмэн, — надо сделать количественный анализ четырех-пяти проб. Можно начать с простейшего титрования, возгонкой выделить основные ингредиенты, посмотреть, образуется ли осадок, выяснить молекулярную структуру и...
— Хеллмэн, ты сам не знаешь, о чем говоришь. Не забывай, что ты всего-навсего библиограф. А я — пилот, окончил заочные летные курсы. Мы понятия не имеем о титровании и возгонке.
— Знаю, — согласился Хеллмэн, — но так надо. Иного пути нет.
— Ясно. Так что же мы предпримем в ожидании, пока к нам в гости не заглянем химик?
— Вот что нам поможет, — объявил Хеллмэн и помахал книгой.
— Ты знаешь, что это такое?
— Нет, — признался Каскер, сдерживаясь из последних сил.
— Это карманный словарь и грамматика хелгского языка.
— Хелгского?
— Языка этой планеты. Иероглифы такие же, как на коробках.
Каскер приподнял брови.
— Никогда не слыхал о хелгском языке.
— Навряд ли эта планета вступала в контакт с Землей, — пояснил Хеллмэн. — Словарь-то ведь не хелго-английский, а хелго-алумбриджианский.
Каскер припомнил, что Алумбриджия — родина маленьких храбрых рептилий — находится где-то в центре Галактики.
— А откуда ты знаешь алумбриджианский? — спросил он.
— Да ведь библиограф вовсе не такая уж бесполезная профессия, — скромно ответил Хеллмэн. — В свободное время...
— Понял. Так как насчет...
— Знаешь, — продолжал Хеллмэн, — скорее всего именно алумбриджиане помогли хелгам эвакуироваться с этой планеты и подыскать себе более подходящую. За плату они оказывают подобные услуги. В таком случае это здание наверняка продовольственный склад.
— Может, ты все-таки начнешь переводить, — устало посоветовал Каскер. — Вдруг да отыщешь какую-нибудь еду.
Они стали открывать коробку за коробкой и наконец нашли что-то на первый взгляд внушающее доверие. Шевеля губами, Хеллмэн старательно расшифровывал надписи.
— Готово, — сказал он. — Тут написано: «Покупайте фырчатель — лучший шлифовальный материал».
— Похоже, несъедобное" — сказал Каскер.
— Боюсь, что так.
Нашли другую коробку с надписью: «Энергриб! Набивайте желудки, но набивайте по всем правилам!»
— Как ты думаешь, что за звери были эти хелги? — спросил Каскер.
Хеллмэн пожал плечами.
Следующий ярлык пришлось переводить минут пятнадцать.
Прочли: «Аргозель сшестерит всю вашу фудру. Содержит тридцать арпов рамстатого пульца. Только для смазки раковин».
— Должно же здесь быть хоть что-то съедобное, — проговорил Каскер с нотой отчаяния в голосе.
— Надеюсь, — ответил Хеллмэн.
Два часа работы не принесли ничего нового. Они перевели десятки названий и перенюхали столько возможных веществ, что обоняние отказалось им служить.
— Давай обсудим, — предложил Хеллмэл, усаживаясь на коробку с надписью «Тошнокаль. По качеству достойно оправдывает свое название».
— Не возражаю, — сказал Каскер и растянулся на полу. — Говори.
— Если бы можно было методом дедукции установить, какие существа населяли эту планету, мы бы знали, какую пищу они употребляли и пригодна ли эта пища для нас.
— Мы знаем только, что они сочинили массу бездарных реклам.
Хеллмэл пропустил эту реплику мимо ушей.
— Какие же разумные существа могли появиться в результате эволюции на планете, сплошь покрытой горами?
— Только дураки! — ответил Каскер.
От такого ответа легче не стало. Но Каскер понял, что горы ему не помогут. Они не расскажут ему о том, что ели ныне усопшие хелги — силикаты, белки, йодистые соединения или вообще обходились без еды.
— Так вот, — продолжал Хеллмэн, — придется действовать с помощью одной только логики... Ты меня слушаешь?
— Ясное дело, — ответил Каскер.
— Отлично. Есть старинная пословица, прямо про нас выдумана: «Что одному мясо, то другому яд».
— Факт, — поддакнул Каскер. Он был убежден, что его желудок сократился до размеров грецкого ореха.
— Во-первых, мы можем сделать такое допущение: что для них мясо, то и для нас мясо.
Каскер с трудом отогнал от себя видение пяти сочных бифштексов, соблазнительно пляшущих перед носом. — А если то, что для них мясо, для нас яд? Что тогда?
— Тогда, — ответил Хеллмэн, — сделаем другое допущение: то, что для них яд, для нас — мясо.
— А если и то, что для них мясо, и то, что для них яд, — для нас яд?
— Тогда все равно помирать с голоду.
— Ладно, — сказал Каскер, поднимаясь с пола. — С какого допущения начнем?
— Ну что ж, зачем нарываться на неприятности? Планета ведь кислородная, а это что-нибудь да значит. Будем считать, что нам годятся их основные продукты питания. Если окажется, что это не так, попробуем их яды.
— Если доживем до этого времени, — вставил Каскер.
Хеллмэн принялся переводить ярлыки. Некоторые товары были забракованы сразу, например «Восторг и глагозвон андрогинитов — для удлиненных, вьющихся щупалец с повышенной чувствительностью», но в конце концов отыскалась серая коробочка, примерно сто пятьдесят на семьдесят пять миллиметров. Ее содержимое называлось «Универсальное лакомство „Вэлкорин“, для любых пищевых мощностей».
— На вид не хуже всякого другого, — сказал Хеллмэн и открыл коробочку.
Внутри лежал тягучий прямоугольный брусок красного цвета. Он слегка подрагивал, как желе.
— Откуси, — предложил Каскер.
— Я? — удивился Хеллмэн. — А почему не ты?
— Ты же выбирал.
— Предпочитаю ограничиться осмотром, — с достоинством возразил Хеллмэн. — Я не слишком голоден.
— Я тоже, — сказал Каскер.
Оба сели на пол и уставились на желеобразный брусок. Через десять минут Хеллмэн зевнул, потянулся и закрыл глаза.
— Ладно, трусишка, — горько сказал Каскер. — Я попробую. Только помни, если я отравлюсь, тебе никогда не выбраться с этой планеты. Ты не умеешь управлять звездолетом.
— В таком случае откуси маленький кусочек, — посоветовал Хеллмэн.
Каскер нерешительно склонился над бруском. Потом ткнул в него большим пальцем.
Тягучий красный брусок хихикнул.
— Ты слышал? — взвизгнул Каскер, отскочив в сторону.
— Ничего я не слышал, — ответил Хеллмэн; у него тряслись руки. — Давай же, действуй.
Каскер еще раз ткнул пальцем в брусок. Тот хихикнул погромче, на сей раз с отвратительной жеманной интонацией.
— Все ясно, — сказал Каскер. — Что еще будем пробовать?
— Еще? А это чем тебе не угодило?
— Я хихикающего не ем, — твердо заявил Каскер.
— Слушан, что я тебе скажу, — уламывал его Хеллмэн. — Возможно, создатели этого блюда старались придать ему не только красивую форму и цвет, но и эстетическое звучание. По всей вероятности, хихиканье должно развлекать едока.
— В таком случае, ешь сам, — огрызнулся Каскер.
Хеллмэн смерил его презрительным взглядом, но не сделал никакого движения в сторону тягучего бруска. Наконец он сказал:
— Давай-ка уберем его с дороги.
Они оттеснили брусок в угол. Там он лежал и тихонько хихикал про себя.
— А что теперь? — спросил Каскер.
Хеллмэн покосился на беспорядочные груды непостижимых инопланетных товаров. Он заметил в комнате еще две двери.
— Посмотрим, что там, в других секциях, — предложил он.
Каскер равнодушно пожал плечами.
Медленно, с трудом Хеллмэн и Каскер подобрались к двери в левой стене. Дверь была заперта, и Хеллмэн прожег замок судовым лучеметом.
Они попали в комнату такой же клинообразной формы, точно так же заполненную непостижимыми инопланетными товарами.
Обратный путь через всю комнату показался бесконечно длинным, но они проделали его, лишь чуть запыхавшись. Хеллмэн выжег замок, и они заглянули в третью секцию.
Это была еще одна клиновидная комната, заполненная непостижимыми инопланетными товарами.
— Всюду одно и то же, — грустно подытожил Каскер и закрыл дверь.
— Очевидно, смежные комнаты кольцом опоясывают все здание, — сказал Хеллмэн. — По-моему, стоило бы их все осмотреть.
Каскер прикинул расстояние, которое надо пройти по всему зданию, соразмерил со своими силами и тяжело опустился на какой-то продолговатый серый предмет.
— Стоит ли труда? — спросил он.
Хеллмэн попытался собраться с мыслями. Безусловно, можно найти какой-то ключ к шифру, какое-то указание, которое подскажет, что годится им в пищу. Но где искать?
Он обследовал предмет, на котором сидел Каскер. формой и размерами этот предмет напоминал большой гроб с неглубокой выемкой на крышке. Сделан он был из твердого рифленого материала.
— Как по-твоему, что это такое? — спросил Хеллмэн.
— Не все ли равно?
Хеллмэн взглянул на иероглиф, выведенный на боковой грани предмета, потом разыскал этот иероглиф в словаре.
— Очаровательно, — пробормотал он чуть погодя.
— Что-нибудь съедобное? — спросил Каскер со слабым проблеском надежды.
— Нет. То на чем ты сидишь, называется «Супертранспорт, изготовленный по особому заказу морогов, для взыскательного хелга, лучшее средство вертикального передвижения». Экипаж!
— М-да!.. — тупо отозвался Каскер.
— Это очень важно! Посмотри же на него! Как он заводится?
Каскер устало слез с Супертранспорта, внимательно осмотрел его. Обнаружил четыре почти незаметных выступа по четырем углам.
— Может быть, колеса выдвижные, но я не вижу...
Хеллмэн продолжал читать:
— Тут написано, что надо залить три амфа высокоусиливающего горючего «Интегор», потом один ван смазочного масла «Тендер» и на первых пятидесяти мунгу не превышать трех тысяч рулов.
— Давай найдем что-нибудь поесть, — сказал Каскер.
— Неужели ты не понимаешь, как это важно? — удивился Хеллмэн. — Можно разом получить ответ на все вопросы. Если мы постигнем логику иных существ — логику, которой они руководствовались при конструировании экипажа, — то вникнем в строй мысли хелгов. Это в свою очередь даст нам понятие о их нервной системе, а следовательно, и о биохимической сущности.
Каскер не шевельнулся: он прикидывал, хватит ли ему оставшихся сил, чтобы задушить Хеллмэна.
— Например, — продолжал Хеллмэн, — какого рода. экипаж нужен на такой планете, как эта? Не колесный, поскольку передвигаться здесь можно только вверх и вниз. Антигравитационный? Вполне возможно, но как он устроен? И почему здешние обитатели придали ему форму ящика, а не...
Каскер пришел к печальному выводу, что у него не хватит сил задушить Хеллмэна, как бы это ни было приятно. С преувеличенным спокойствием он сказал:
— Прекрати корчить из себя ученого. Давай посмотрим, нет ли тут хоть чего-нибудь поесть.
— Ладно, — угрюмо согласился Хеллмэн.
Каскер наблюдал, как его спутник блуждает среди бидонов, бутылок и ящиков. В глубине души он удивлялся, откуда у Хеллмэна столько энергии, но решил, что благодаря чрезмерно развитому интеллекту тот не подозревает о голодной смерти, которая совсем рядом.
— Вот тут что-то есть! — крикнул Хеллмэн, остановившись возле большого желтого бака.
— Что там написано? — спросил Каскер.
— Дословно перевести очень трудно. В вольном изложении звучит так: «Моришилле-Клейпучка. Для более тонкого вкуса добавлены лакты-экты. Клейпучку пьют все! Рекомендуется до и после еды, неприятные побочные явления отсутствуют. Полезно детям! Напиток Вселенной!»
— Неплохо звучит, — признался Каскер, решив про себя, что в конечном счете Хеллмэн, видимо, вовсе не так глуп.
— Теперь мы сразу узнаем, съедобно ли для нас их мясо, — сказал Хеллмэн. — Эта самая Клейпучка похожа на вселенский напиток больше всего, что я здесь видел.
— А вдруг это чистая вода! — с надеждой спросил Каскер.
— Посмотрим. — Дулом лучемета Хеллмэн приподнял крышку.
В банке была прозрачная как кристалл влага.
— Не пахнет, — констатировал Каскер, склонившись над баком.
Прозрачная влага поднялась ему навстречу.
Каскер отступил с такой поспешностью, что споткнулся о коробку и упал. Хеллмэн помог ему встать, в вдвоем они снова приблизились к баку. Когда они подошли почти вплотную, жидкость взметнулась в воздух на добрый метр и двинулась по направлению к ним.
— Ну что ты наделал! — вскричал Каскер, осторожно пятясь.
Жидкость медленно заструилась по наружной стенке бака. Затем потекла им под ноги.
— Хеллмэн! — завопил Каскер.
Хеллмэн стоял поодаль, по лицу его градом струился пот; нахмурясь, он листал словарь.
— По-моему, я что-то напорол при переводе, — сказал он.
— Да сделай же что-нибудь! — вскричал Каскер. Жидкость норовила загнать его в угол.
— Что же я могу сделать? — проговорил Хеллмэн, не отрываясь от книги. — Ага, вот где ошибка. Тут написано не «Клейпучку пьют все», а «Клейпучка пьет всех». Спутал подлежащее. Это уже другое дело. Должно быть, хелги всасывали жидкость через поры своего тела. Естественно, они предпочитали не пить, а быть выпитыми.
Каскер попытался увильнуть от жидкости, но она с веселым бульканьем отрезала ему пути к отступлению. В отчаянии он схватил небольшой тюк и швырнул его в Клейпучку. Клейпучка поймала этот тюк н выпила его. Покончив с этим делом, она снова занялась Каскером.
Хеллмэн запустил в Клейпучку какой-то коробкой.
Клейпучка выпила ее, а потом вторую, третью и четвертую, которые бросил Каскер. Затем, очевидно, выбившись из сил, влилась обратно в бак.
Каскер захлопнул крышку и уселся на ней. Его била крупная дрожь.
— Плохо дело, — сказал Хеллмэн. — Мы считали аксиомой, что процесс питания сходен с нашим. Но, разумеется, не обязательно так...
— Да, не обязательно. Да-с, явно не обязательно. Это уж точно, теперь мы видим, что не обязательно. Всякий видит, что не обязательно...
— Брось, — строго одернул его Хеллмэн. — На истерику у нас нет времени.
— Извини. — Каскер медленно отодвинулся от бака с Клейпучкой.
— Придется, наверное, исходить из того, что их мясо для нас яд, — задумчиво сказал Хеллмэн. — Теперь посмотрим, каковы на вкус их яды.
Каскер ничего не ответил. Он пытался представить себе, что было бы, если бы его выпила Клейпучка.