— Мам, лучше мы в субботу или в воскресенье поедем вместе и купим, а то я что-нибудь не так сделаю, не то выберу…
— Посмотрим, может, так и поступим. Спасибо, Дашутка, а сейчас мне надо посмотреть кое-какие документы…
— Начинается! — вздохнула Даша.
Она позвонила Стасу. Он уже был дома.
— Стасик, поможешь теорему одну доказать?
— Сама не справляешься или ленишься?
— Всего понемножку, — засмеялась Даша.
— Тогда подваливай, я один, отец сегодня поздно вернется.
Даша положила трубку
— Мам! Я пошла к Стасу!
— Иди, иди! — уже с телефонной трубкой в руках кивнула Александра Павловна.
Стас мгновенно растолковал Даше теорему.
— Стасик, мы с тобой знакомы с Нового года, а кажется, так давно… И столько всего уже случилось…
— Я, сестренка, сегодня, как в книжках пишут, совсем пал духом, — признался вдруг Стас.
— Почему? — воскликнула Даша.
— Потому что, скорее всего никогда уже не узнаю, что же такое оставил нам предок. С этой бабой каши не сваришь!
— Да, наверное, — проговорила Даша.
При виде понурого Стаса у нее сжалось сердце, и она. решила во что бы то ни стало раскрыть для него эту тайну. Надо только придумать как. Через несколько минут она уже все придумала.
Утром Виктоша по дороге в школу заглянула к Муське. Почтовый ящик был полон газет. «Плохо, — подумала Виктоша. И попробовала, не подойдет ли ее ключ к Муськиному ящику. К счастью, ключ подошел, и Виктоша достала всю корреспонденцию — четыре газеты, счет за междугородние разговоры и кучу рекламных листовок. Все это она сунула в сумку. А то, говорят, воры первым делом смотрят на почтовый ящик, если он полон, спокойно можно лезть в квартиру, хозяева в отъезде. Для очистки совести Виктоша поднялась на Муськин этаж и подошла к квартире. На всякий случай позвонила и услыхала отчаянное мяуканье! Как же она забыла? Куксе! Муськин обожаемый кот! Он же умрет с голоду! Бедный, как он там?
— Куксик, миленький, подожди, я что-нибудь придумаю!
Однако, что можно придумать, не имел ключей? Но и оставить несчастного голодного кота одного тоже нельзя! Эх, была бы у нас служба спасения 911! И вдруг она вспомнила, что есть такая служба, теперь есть! Только она не помнила телефон! Мама, записала его, когда по телевизору говорили об этой службе!
— Куксик, подожди, Я сейчас домой сбегаю и вызову их, они приедут и спасут тебя!
Кукс что-то мяукнул в ответ и замолк.
«До чего умный котище!» — восхитилась Виктоша. И уже подошла к лифту, как вдруг дверь соседней с Муськой квартиры: открылась и оттуда вышла старуха в байковом халате. Тяжело переваливаясь, она, подошла к Муськиной двери и открыла ее, ключом. У Виктоши глаза на лоб полезли.
— Кукаша, Кукаша! — донеслось до нее. — Голодный, небось? А, пить хочешь? Сейчас нальем! И молочка тебе и водички, вискаса насыплем! Мурлыка ты, хороший, хороший кот! Умный! В туалет ходишь, не то что другие-некоторые! Как ты тут один, Кукаша? Скоро твоя хозяйка вернется!
«Очень интересно!» — подумала Виктоша. Она подскочил а к двери и позвонила, хотя дверь была открыта.
— Кто там? — спросила старуха.
— Здрасьте! Извините, а Муси нет?
— Муси? Нет! Они с родителями отдыхать уехали, а мне вот Кукашу доверили!
— Отдыхать?
— Ну да, ко мне еще в выходные Маюша зашла, попросила за Кукашей присматривать. Я всегда с удовольствием, такой кот умненький! Порядочный!
— Так они что, втроем уехали?
— Известное дело! Втроем! Что ж, девчонку в таких годах одну кинут в наше-то время? Ни в жисть!
— Интересно, почему ж она мне ничего не сказала? — спросила растерянная Виктоша.
— Не успела! У них, кажись, путевки горелые были!
— Горелые? — не поняла Виктоша. — Ах да, горящие! — сообразила она наконец.
— А я что сказала? Горелые? Склероз, милая, старость не радость!
— Значит, вы Кукса кормите? Это здорово!
— Конечно, не волнуйся, милая, кот у меня присмотренный! — Ну, тогда я пошла!
— Иди, милая, иди! В школу опоздаешь.
Виктоша вышла из дому в полной растерянности. «Может, Я что-то перепутала? Может, и впрямь Муська уехала с родителями? Нет, ерунда, она радовалась, что родители уехали и не помешают ей дежурить в больнице. Но если она не собиралась ехать с родителями в Анталию, то зачем ее; мама просила соседку кормить кота? Не доверяет Муське? Странно, Муська такая положительная… А может, Муська сама; куда-то смылила, попросила соседку приглядеть за Куксом, а та по старости все перепутала? Пожалуй, это единственное объяснение. Но если она просила соседку, то почему не позвонила мне? Я бы тоже могла кормить кота. Допустим, Муськины родители больше доверяют соседке и не хотят, чтобы чужая девчонка одна ходила в пустую квартиру, это можно понять. Или каким-то образом возникла третья „горелая“ путевка и родители позвонили Муське, чтобы она вылетела к ним? Маловероятно. Хотя, конечно, бывает все… Но опять-таки, почему Муська мне не сообщила? Ерунда, никогда в жизни Муська не бросила бы Медынского в больнице! Ни за что! Тогда что все это значит?»У Виктоши от всех этих мыслей разболелась голова, и в школе она была более чем рассеянна, результатом чего явились две двойки — по физике и по истории.
— Колесникова, ты мне не нравишься! — сказала историчка Ксения Георгиевна после урока. — Ты здорова?
— Здорова! — отозвалась Виктоша.
— А Лушкевич где? Заболела?
— Заболела!
— Грипп?
— Ангина! — почему-то ответила Виктоша.
— Ты ей уроки-то носишь?
— Ношу.
— Нет, ты определенно мне не нравишься! По-моему, у тебя жар! — она пощупала девочке лоб. — Ну, конечно! Немедленно ступай домой и ложись в постель, у тебя жар. Горло болит?
— Нет, голова болит, — пролепетала Виктоша, понимая, что и в самом деле заболела.
— Одна дойдешь или послать с тобой кого-нибудь?
— Нет, спасибо, я дойду!
И Виктоша поплелась домой, разделась и легла в постель. Ее отчаянно знобило. «Значит, температура поднимается», — подумала она.
* * *Вернувшись из школы, Даша первым делом позвонила Маргарите Валерьяновне.
— Здрасьте, это Рита. Вы заболели? Я к вам вчера на каток заходила.
— Да, Риточка, заболела.
— А что с вами, грипп?
— Да нет, давление поднялось! Плохо себя чувствую!
— Маргарита Валерьяновна, я сейчас свободна, могу приехать, что-нибудь у вас поделать, убраться, в магазин сходить…
— Правда? Убираться у меня не надо, а вот в магазин да в аптеку если бы ты сходила…
— Выезжаю!
— Погоди! У тебя деньги-то есть?
— А сколько надо? У меня сто тысяч есть!
— Хватит за глаза! Купи мне по дороге килограмм яблочек зелененьких, пакет кефиру, пакет молока и два батона.
— Сейчас запишу! А в аптеке что?
— В аптеке купи папазол!
Хорошо, записала. Может, еще что-нибудь?
— Да вроде все!
— Если еще что-нибудь надумаете, потом схожу!
— Ах, разболелась я, а то бы пирожок; испекла!
— Нет! — закричала Даша. — Не надо, никаких пирогов, вы лежите, выздоравливайте! Обещаете?
— Обещаю! — засмеялась Маргарита Валерьяновна. — Дай тебе Бог здоровья!
— Ждите, скоро буду! — сказала Даша и положила трубку.
Девочка вприпрыжку понеслась к метро, забежала в аптеку, а в магазин решила зайти уже в Кузьминках, чего зря тяжести таскать!
Маргарита Валерьяновна явно обрадовалась Даше.
— Вот Бог на старости лет какую подружку мне послал — и добрую, и расторопную.
— Больше ничего покупать не надо? — спросила Даша, передавая Маргарите Валерьяновне пакет с покупками.
Та заглянула в него.
— Нет, спасибо, детка! Для начала я тебе деньги отдам, а то потом забуду! Чайку выпьешь?
— Нет, спасибо!
— Тогда, может, морсику клюквенного, а?
— Это можно!
— Возьми сама в холодильнике.
— Как вы себя чувствуете, Маргарита Валерьяновна? — спросила Даша, когда хозяйка прилегла на диван.
— В общем-то, получше уже, слабость только большая.
— А давление?'
— Да я уж его сбила! Сегодня более или менее нормальное. Ну, что у тебя нового? Как дела в школе?
Даше неловко было сразу перейти к делу, и она, довольно долго развлекала Маргариту Валерьяновну школьными байками.
— У нас учитель немецкого странный очень, можно даже сказать, ненормальный. Мальчишек по рукам лупит, а девчонок за волосы дергает. Больно! Ну, мы ему один раз перед уроком доску намылили!
— И что?
— Он взял мел, а ничего написать не может. По мылу не получается. мы оборжались, а он все в толк не возьмет, почему мел не пишет!
— Рит, а ведь нехорошо это! Учитель судя по всему, больной человек…
— Думаете, я не понимаю? Но когда весь класс…
— Да, дети жестокий народ… Мы тоже жестокие в детстве были… Мать наша, бывало, издевалась над людьми, а нам вроде весело… Только мне потом стыдно было, а вот Ларка.
Даша затаила дыхание. Маргарита Валерьяновна сама завела разговор о сестре! Теперь надо не упустить момент!
— Я знаю, — сказала она. — Ваша сестра очень плохой человек!
— Откуда это тебе известно? — удивилась Маргарита Валерьяновна.
— Мы ее нашли!
— Кто мы?
— Мы со Стасом… Она… может быть, даже… убийца!
— Что ты говоришь? — ахнула Маргарита Валерьяновна.
— Вы давно с ней не виделись?
— Да уж лет восемь-девять…
— Она такая крутая стала. У нее дача с охранниками, они людей похищают!
— Что ты такое несешь, Рита? — приподнялась на диване Маргарита Валерьяновна. — Имей совесть!
— Какая там совесть! Вот я вам сейчас расскажу, как по ее приказанию похитили мою троюродную сестру и ее подругу!
— Твою троюродную сестру похитила Ларка? Но зачем? — Понимаете, у Виктоши, это моя троюродная сестра, есть подруга, Муся, она потрясная гипнотизерша, вот ее и похитили, а Виктошу уж заодно!
— И что дальше было?
— Дальше Муська их всех поусыпляла, и они сбежали!
— Но с чего ты взяла, что это моя сестра?
— Во-первых, мы своими ушами слышали, как ее назвали Ларисой Валерьяновной…
— Подумаешь! Не такое уж это редкое сочетание! В юности у Лары была подружка — тоже Лариса Валерьяновна Артемьева; да что говорить, вон мы с тобой тоже полные тезки!Даша вдруг почувствовала, что краснеет, но, к счастью, Маргарита Валерьяновна этого не заметила!
— Так что это еще ничего не значит!
— А ваша сестра где живет? В Протопоповском переулке?
— Нет, у нее квартира в Безбожном! — Но Протопоповский это И есть Безбожный, его переименовали!
— Правда? Я не знала.
— Да! Маргарита Валерьяновна, миленькая, пожалуйста, расскажите мне про клад! Мне очень, очень нужно! — взмолилась Даша.
— Про какой еще клад? — смущенно пробормотала Маргарита Валерьяновна.
— Я знаю, Стасик вам рассказывал, как мы с ним клад искали, который его предок оставил, а нашли только вилки с кукишем! И про кукиши мы тоже знаем… Про вашу маму…
— Постой, ты, значит, со мной не случайно познакомилась?
— Случайно, Ей-Богу, случайно! Но это была счастливая случайность, потому что мы все равно стали бы вас искать! Обязательно! И вашу сестру! Но вас мы случайно нашли, а вашу сестру… ее мы специально искали…
— И, выходит, нашли?
— Нашли.
— Вот вы у нее про клад и спросите! Это ее куда больше касается, чем меня. Я с этого клада ничего не имела, а она…— Маргарита Валерьяновна, она никогда ничего нам не скажет! К ней даже подойти нельзя, она с охранниками ходит… И она… Знаете журналиста Медынского?
— Нет, что-то не слыхала!
— Это очень, очень известный журналист… Так ваша сестра приказала его убить!
— Что ты мелешь! Как тебе не стыдно! Да, Лара плохой человек, но ведь не убийца же… — На глазах Маргариты Валерьяновны выступили слезы. — Чтобы такое говорить, нужны доказательства!
— Да их полно! — воскликнула в отчаянии Даша. — Разве мало того, что Виктошу с Муськой похитили? А Медынского на днях избили в подъезде какие-то подонки…
— Ну, милая, мало ли кого сейчас могут избить…
— Да Муська как раз с убийцей разговаривала, когда их похитили!
— С каким убийцей, Рита, побойся Бога!
— С убийцей, которого ваша сестра послала убрать Медынского! Он ей под гипнозом даже пластиковую бомбу в конверте показал!
— А с чего это она вздумала с убийцей разговаривать? Тоже случайно? Не много ли случайностей?
— Нет, с ним не случайно, а вот началось все действительно со случайности. Девчонки, Виктоша и Муська, как-то сняли трубку, а там разговор, знаете как бывает!
— Допустим!
— И услышали, что какой-то жуткий голос, не поймешь, мужской или женский, приказывал кому-то в течение трех дней убрать Всеволода Медынского!
— Но у Лары нормальный голос! И даже очень красивый! Она когда-то хорошо пела! Так что ошиблись вы, детки! — сердито сказала Маргарита Валерьяновна.
— Но нам говорили, что у нее была операция на гортани…
— Операция на гортани? — испуганно спросила Маргарита Валерьяновна. — И она говорит таким механическим голосом, да?
— Да! Именно!
— Плохо дело. Бедная моя сестренка… Если, конечно, это правда!
— А еще, если хотите знать, мы нашли подругу вашей сестры, ту самую, Ларису Валерьяновну Артемьеву…
— Она жива?
— Живехонька! И у нее внучка славная, Катенька. Так вот, эта Лариса Валерьяновна дала нам адрес вашей сестры… В Протопоповском переулке…
— Кажется, у меня опять давление поднимается!
Лариса Валерьяновна схватилась руками за голову и опустилась на подушку.
— Мне нехорошо! — слабым голосом проговорила она
— Чем вам помочь? — быстро спросила Даша.
— Таблетки подай, в красной пачке! И грелку к ногам!
Даша бросилась выполнять поручения. «Ничего себе, помогла больной! Только довела бедную женщину до нового приступа!» — казнилась Даша.
— Маргарита Валерьяновна, простите меня! Я не хотела…
— Надо думать, не хотела! И боюсь, что ты права… насчет Ларочки…
— Может, «Скорую» вызвать? — предложила Даша.
— Не стоит, я сама справлюсь!
— Мне уйти?
— Нет, посиди! Мне сейчас одной страшно оставаться!
— Конечно! — обрадовалась Даша, совсем было павшая духом. — Может, вам чаю сделать? Когда у моей бабушки давление поднимается, она обязательно пьет чай!
— Нет, спасибо, ты мне лучше морсу налей, и себе тоже!
Маргарита Валерьяновна отпила немного морсу из стакана и снова откинулась на подушки. Лицо у нее было землисто-серое.
— Риточка, подойди поближе, сядь рядышком, я хочу тебе кое-что рассказать!
— Может, не надо сейчас, Маргарита Валерьяновна? Может, лучше потом? Когда вам полегчает?
— Нет, детка, нет, ты права, надо, чтобы твой мальчик узнал, что ему предок завещал… Только это долгая история… я попытаюсь покороче… Одним словом, после войны, как ты уже знаешь, мой отец получил назначение в Братушев. Для него это явилось вроде как понижением, но он был человек ответственный и рьяно взялся задело. Папа был по-своему неплохой, но мама… Мама была… как бы это сказать… с очень плохим характером, злая и высокомерная… Может, не стоит говорить такое о родной матери, но я думаю, она была немного сумасшедшая… У нас в роду по маминой линии были сумасшедшие… Да и сестра одна тоже ума лишилась и вскоре померла, царствие ей небесное… Ну, так вот, уж не знаю, каким образом, только дошли до мамы слухи, будто Братушевский барин в революцию клад какой-то в старой школе спрятал, за печкой будто бы…
Даша сидела, открыв рот. Неужели сейчас она узнает тайну красной печки? То-то удивится Стас!
— Ну и разобрало ее любопытство! Только как к этой печке подобраться? Это ведь школа, и учительница Марья Семеновна при школе жила: Молоденькая была, хорошенькая… А Братушев тогда только недавно стал городом, вот она и начала давить на отца: куда годится, чтобы в городской школе печку дровами топили! Надо провести центральное отопление! Так она к нему пристала, что он согласился, уж не знаю, какие еще доводы она нашла, но только начались летние каникулы, мать раздобыла для. учительницы путевку бесплатную в Сочи. Вызвала своего брата, который и взялся за ремонт. Первым делом они печку разломали, а она красивая была, терракотовыми изразцами выложенная голландская печь! Ты таких и не видала, небось! Печь сломали, ничего не нашли, но потом дядя Вадим догадался за печкой посмотреть и нашел тайник, а там…
— Что? — выдохнула Даша.
— А там были спрятаны четыре небольших рисунка.
— Рисунки?
— Да. И больше ничего. Мать была в ярости и хотела эти рисунки порвать, но дядя наш был тертый калач и посоветовал сестре припрятать рисунки, а потом показать какому-нибудь специалисту. Мать послушалась, нашла какого-то старичка-художника и показала ему рисунки. И выяснилось, что это рисунки испанского художника Гойи! Знаешь. такого?
— — Еще бы! — воскликнула Даша.
— Ну, так вот, этот старичок сказал ей, что рисункам этим нет цены. Мать стала думать, как бы ей их повыгоднее продать, но… тут арестовали отца и мы из Братушева перебрались в Москву. Надо было начинать новую жизнь, бедную, трудовую. Я сразу пошла на медсестру учиться, а мама исхитрилась продать рисунки одному дипломату за бешеные деньги. Вот тогда-то Ларка и решила пойти на искусствоведческий, чтобы разбираться в картинах и рисунках. И начали они с матерью промышлять картинами…— Как?
— Очень просто! Знакомились со старушками, если у тех были картины достаточно ценные, обманом эти картины выманивали и продавали за большие деньги, оставляя старушкам какие-то крохи.
— И вы об этом знали?
— Поначалу нет, потом стала догадываться. И поспешила замуж выйти, уйти от них, хотя они к тому времени уже большую квартиру купили в кооперативе…
— Маргарита Валерьяновна, а вы не помните фамилию того дипломата?