— Поднимайся на копыта, — сказал я. — Пора отсюда двигать.
Он заковылял за мной, проснувшись только наполовину, пока я не помахал перед его носом пачкой денег. Тут он сразу же проснулся.
— Как на твой взгляд эти зелененькие?
— Отличные. Только ведь у те б я этого добра вовсе не было?
— Добра у меня всякого достаточно, а вот денег не было. Ну, я и сделал эти. Как они — о’кэй?
— О’кэй, никогда не видел лучше. — Он исследовал бумажки опытным взглядом профессионала. — Единственно что — у них один и тот же номер. А так — высший класс.
Вернул он мне их очень неохотно. Человек без воображения и предрассудков. Вид этих денег выгнал из парня весь страх передо мной, и он, пока мы брели, вызвался помочь мне делать их в неограниченном количестве.
— Это сбруя, которую ты носишь… Издали она, конечно, о’кэй. В машинах никто ничего не заметит. Но тебе нужны другие шмотки. Тут под горой есть что-то вроде универмага. Ты подождешь в сторонке, пока я схожу и куплю все, что нужно. И знаешь, может быть, удастся раздобыть еще и колеса. Так мы быстро устанем. Есть здесь маленькая фабрика со стоянкой, посмотрим, что у них там найдется.
Фабрика оказалась приплюснутым угловатым зданием со множеством труб, выплевывающих дым и отраву. С одной ее стороны стояло несколько десятков автомобилей. Низко нагнувшись, по примеру Слэшера, я быстро подобрался к ближайшему из них. Убедившись, что никто нас не видит, мой компаньон при помощи зубастой металлической штуковины отпер замок на раздутой ярко-красной машине и поднял большую крышку. Я заглянул внутрь и подивился излишне усложненной и удивительно примитивной двигательной установке, оказавшейся там. Вот уж действительно угодил в прошлое! По моей просьбе Слэшер рассказал мне об одной штуке, пока закорачивал провод, который, видимо, управлял зажиганием.
— Мы называем это двигателем внутреннего сгорания. Почти новый, наверно, лошадей триста. Залезай внутрь и погнали, пока никто не видит!
Я отметил про себя, что следует позднее поинтересоваться теорией этого «внутреннего сгорания». Из разговоров я уже знал, что лошадь — большое четвероногое, так что, может быть, внутреннее сгорание — это миниатюризация животных с целью уместить большое их число в моторе. Но как ни примитивно выглядело это устройство, двигалось оно довольно быстро. Слэшер манипулировал рычагами и крутил большое колесо; мы выехали на дорогу и помчались дальше — видимо, никто нас не заметил. Я с радостью доверил управление своему спутнику и стал разглядывать этот новый для меня мир.
— Где у вас хранятся все деньги? Ну, такое место, где их запирают?
— Ты, верно, говоришь про банки. Дома с толстыми стенами, огромными сейфами и вооруженной охраной. В любом городе есть хотя бы один такой.
— И чем больше город, тем больше банк?
— Верно сечешь.
— Тогда поезжай в ближайший большой город и найди самый большой банк. Мне понадобится масса денег. Мы обчистим его сегодня.
Слэшер глянул на меня с благоговейным ужасом.
— Шутишь! У них там сплошная сигнализация и все такое.
— Плевать я хотел на эти уловки каменного века. Дай мне только город и банк, а потом еще поесть и выпить. К вечеру я сделаю тебя богачом.
По правде говоря, мне никогда не приходилось грабить банк с такой легкостью или взламывать более простые замки. Заведение, которое я выбрал, находилось в центре города с совершенно невероятно звучащим названием «Хартфорд». Это было прочное строение из серого камня, все отверстия в нем были заблокированы толстыми металлическими прутьями. Однако все это сводилось на нет тем, что к банку по обе стороны примыкали другие здания.
Крыса редко входит через парадную дверь. Когда мы отправились на дело, было начало вечера, и Слэшер весь трясся от ужаса, несмотря на громадное количество проглоченного им низкосортного зелья.
— Подождать надо, — ныл он. — На улицах полно народу.
— Вот и хорошо. Кому какое дело до двух человек? А теперь припаркуй эту железку за углом, как договорились, и принеси сумки.
Я нес в маленьком футляре свой инструмент, а Слэшер следовал за мной с двумя большими чемоданами, которые мы успели купить по дороге.
Впереди, в здании слева от банка, было темно. Дверь в здание была, конечно, заперта на замок. Не беда. Этот замок я осмотрел еще днем и решил, что никаких хлопот с ним не будет. Приборчиком в левой руке я обезвредил сигнализацию, а правой в это время орудовал отмычкой. Замок открылся так легко, что Слэшеру даже не пришлось останавливаться: он Просто прошел мимо меня со своими чемоданами. Ни одна живая душа на улице не обратила на нас ни малейшего внимания. Коридор привел к новым запертым дверям, которые я преодолел с той же легкостью. Наконец мы добрались до места.
— У этой комнаты должна быть общая стена с банком, — сказал я. — Нужно уточнить.
Тихо насвистывая, я принялся за работу. Будьте спокойны, это было не первое мое ограбление банка, и я вовсе не хотел сделать его последним. Из всех многочисленных форм преступной деятельности ограбление банков наверняка самое полезное дело для личности и общества. Личность, ясное дело, получает кучу денег, это само собой. Обществу же это приносит пользу тем, что снова пускает в обращение массу наличных. Стимулируется экономика, лавочники процветают, народ с огромным интересом читает о преступлении, а полиция получает шанс проявить свои многочисленные таланты. Хорошо всем. Я, правда, слышал, что это вредит банкам. Форменная чушь. Все банки застрахованы, так что не теряют ничего, а страховые суммы ничтожны в общем обороте компаний. Поэтому единственный возможный результат — это микроскопическое уменьшение выплачиваемых в конце года дивидендов. Совсем малая цена за все доброе. Поэтому, прижимая к стене ультразвуковой зонд, я чувствовал себя не вором, а благодетелем человечества.
Итак, все правильно: с другой стороны стены — большое помещение, несомненно, банк.
В стене проходило множество труб и кабелей: это водопровод и энергосеть, я полагаю, а также, безусловно, сигнализация. Я отмечал на стене их положение, пока система не стала кристально ясна. Там была область, свободная от всяких препятствий, и я ее пометил.
— Войдем здесь.
— Как же мы проломим стену? — Слэшер колебался: и денег хочется, и страшно. Было ясно, что он мелкий преступник, и это в его жизни самое большое дело.
— Зачем ломать, дурачок? — сказал я добродушно, поднимая массер. — Мы просто попросим ее открыться.
Он, конечно, и понятия не имел, о чем я говорю, но вид мерцающего аппарата его, кажется, успокоил. Я переключил механизм так, чтобы вместо увеличения притяжения молекул он уменьшал его почти до нуля. Медленно и осторожно я провел массером по намеченной области стены, затем выключил его и убрал.
— Ничего не вышло, — посетовал Слэшер.
— Сейчас выйдет.
Я слегка толкнул стену рукой, и вся обработанная площадь развалилась с легким шипением, превратилась в тонкую пыль и скользнула вниз. Мы заглянули через отверстие в ярко освещенное помещение банка.
Невидимые с улицы, мы вползли внутрь и стали красться вдоль высокого прилавка, за которым днем сидят кассиры. Строители предусмотрительно поместили сейфы в самом низу здания, чтобы их не было видно с улицы. Мы, спустившись по ступенькам, смогли выпрямиться и продолжать работать с несколько большим комфортом. Сначала мы быстро прошли через две запертые двери и решетку из толстых стальных прутьев. Их замки и сигнализационная система были так просты, что не стоят упоминания. Дверь сейфа выглядела более внушительно, однако открыть ее оказалось проще всего.
— Гляди-ка, — обрадованно воскликнул я, — здесь есть часовой механизм, который по утрам автоматически отпирает дверь.
— Знаю… Давай уберемся отсюда, пока сигнализация не сработала.
Он побежал вверх по лестнице. Я свалил его подножкой и уперся ногой ему в грудь, чтобы он, не намылился, пока я объясняю ему элементарные вещи.
— Это же только к лучшему, дурачок. Чтобы открыть дверь, нужно просто перевести часы, как будто утро уже наступило.
— Невозможно! Они спрятаны под двумя дюймами стали!
Конечно, откуда ему знать, что самый обычный стандартный манипулятор «СМ» предназначен для работы через любые стенки. Почувствовав, что поле захватило шестеренки, я повернул его, и стенки закрутились. Глаза у Слэшера выпучились, механизм издал удовлетворенный щелчок, и двери распахнулись.
— Тащи сумки, — приказал я, входя в сейф.
Весело мурлыкая и посвистывая, мы туго набили их крепенькими пачками хрустящих банкнот. Слэшер застегнул свою сумку и начал нетерпеливо подгонять меня.
— Что за спешка? — спросил я, закрывая сумку и собирая инструменты. — Чтобы сделать все как следует, нужно время.
Убирая последние приборы, я заметил, что одна стрелка дернулась и замерла. Любопытно. Я отрегулировал напряжение поля, встал, держа в руках индикатор, и оглянулся. Слэшер торчал у дальней стены и возился с какими-то длинными ящиками.
— Что это ты делаешь? — спросил я вкрадчиво.
— Гляжу, нет ли в этих боксах каких камешков.
— Ах, вот что. Спросил бы сначала меня.
— Я и сам могу, — угрюмо и самоуверенно ответил он.
— Да, но я бы не стал при этом трогать сигнализацию и вызывать полицию, а ты сейчас как раз это и сделал, — сказал я холодно и злобно.
Я получил большое удовольствие, увидев, как побледнел Слэшер. Руки его задрожали, он даже уронил ящик, подпрыгнул и кинулся к сумке с деньгами.
— Дубина! — Я здорово приложился к подставленной заднице. — Забирай вещи, выходи и заводи машину. Я — следом за тобой.
Пошатываясь, Слэшер вскарабкался по лестнице. Я последовал за ним более спокойно, останавливаясь у всех дверей и решеток, запирая их и тем максимально усложняя работу полиции. Они будут знать, что в банк пытались вломиться, но не узнают о грабеже, пока не разбудят кого-нибудь из банковских служащих и не откроют с его помощью сейф. К тому времени мы благополучно смоемся.
Однако, поднявшись по лестнице, я услышал визг покрышек и увидел через окно подъезжавшую полицейскую машину.
Быстро, невероятно быстро для такого древнего и примитивного общества. Хотя, может быть, это как раз и естественно. Наверняка преступления и их раскрытие поглощают большую часть их энергии. Правда, в тот момент я не стал тратить время на философствования, а пополз за кассовой стенкой, толкая перед собой сумку. Пролезая через дыру в другое здание, я услышал громыхание ключей в замке Входной двери. Все правильно. Когда они войдут, я как раз выберусь на, улицу.
Так оно и получилось. Выглянув наружу, я увидел, что все сидевшие в полицейской машине вошли в банк, а вокруг уже собралась небольшая толпа любопытных. Все стояли спиной ко мне. Я неторопливо вышел и побрел прочь.
Эти первобытные фараоны что-то уж больно легки на ногу. Видать — от большого опыта в ловле моих здешних коллег. Не успел я дойти до угла, как они уже вывалились из той же двери, что и я, до боли в ушах дуя в пронзительные свистки. Они вошли в банк, увидели дырку в стене и пошли по моему пути. Я быстро оглянулся — сплошные оскаленные зубы, синие мундиры, латунные пуговицы да пистолеты — и припустил бегом.
За угол и в машину.
Вот только улица оказалась пуста, машины уже не было. Должно быть, Слэшер решил, что заработал для одного вечера вполне достаточно, и уехал, оставив меня в руках закона.
Я не утверждаю, что изготовлен из более прочного материала, чем большинство людей. Хотя и чувствую, что это большинство, оказавшись в моем положении — тридцать две тысячи лет назад, куча краденных денег на руках и наседающая на пятки полиция — изрядно испугалось бы. Только тренировка и опыт — за свою жизнь я слишком часто попадал в такие ситуации, — заставили меня спокойно продвигаться вперед и обдумывать следующий ход. Через несколько мгновений тяжеловесные прислужники закона вылетят из-за угла… К тому же наверняка кто-то сейчас уже вызывает по радио подкрепление, чтобы перерезать мне дорогу. Думай быстро, Джим!
Сказано — сделано. Раньше, чем я успел пробежать пять шагов, план спасения был намечен, отредактирован, набран, отпечатан, переплетен в маленькую брошюру, открытую перед моим мысленным взором на первой странице.
Во-первых, надо убраться с улицы. Заскочив в ближайший подъезд, я сбросил груз денег и зажал в пальцах мини-гранату из нарукавного держателя. Она прекрасно поместилась в круглой замочной скважине и с внушительным треском разнесла в щепки замок и часть косяка. Мои преследователи еще не появились, поэтому я повременил открывать развороченную дверь до их прихода. Резкие крики и свистки показали, что я замечен. Дверь вела в длинный коридор; я остановился в дальнем конце и поднял руки, демонстрируя готовность сдаться.
— Не стреляйте, копы! Сдаюсь! Я бедный парень, меня привела к преступлению дурная компания.
— Не двигайся, или мы тебя продырявим! — радостно завопили они, осторожно входя внутрь и светя мне в глаза сильными фонариками.
Я стоял, цепляясь пальцами за воздух, пока лучи не скользнули в стороны и не раздался двойной стук падающих тел. Этого и следовало ожидать, потому что воздуха в коридоре было куда меньше, чем сонного газа. Осторожно дыша через фильтры в ноздрях, я содрал мундир с того из моих спящих друзей, на которого больше походил фигурой, и надел его поверх собственной одежды. Ну и измучился же я с этими дурацкими застежками! Потом подобрал его оружие, вложил в кобуру, опять поднял свои сумки и, выйдя, направился по улице назад к банку.
Испуганные обыватели выглядывали из дверей, как звери из нор. На углу я повстречался с другой полицейской машиной. Как и следовало ожидать, здесь их собралось множество.
— Со мной награбленное, — сказал я крепкому человеку за рулем. — Несу обратно в банк. Мы прищучили этих крыс, всю банду — вон та дверь, отправляйтесь туда.
Совет был излишним, потому что машина уже умчалась. Первый полицейский автомобиль все еще стоял на том месте, где я видел его в последний раз. Под робкими взглядами зрителей я бросил свою кладь на переднее сидение и забрался внутрь.
— Давайте расходитесь! Представление окончено! — заорал я, манипулируя незнакомыми устройствами. Их чертова прорва, достаточно, чтобы управлять космическим кораблем, не то что неуклюжей казенной колымагой.
Толпа отхлынула, потом снова придвинулась. Я слегка вспотел: только теперь я заметил, что крошечная замочная скважина на панели пуста, и с запозданием вспомнил, как Слэшер говорил что-то о ключах для запуска этих машин. А вокруг все громче завывали сирены. Я спохватился и стал шарить по странному набору карманов и кармашков своего мундира.
Ключи! Полное кольцо ключей. Ликуя, я стал тыкать их один за другим в замочную скважину, пока не сообразил, что они все велики. Снаружи толпа подходила все ближе, пораженная моими действиями.
— Назад! Назад! — Я выхватил из кобуры оружие, чтобы придать вес моим слогам.
Видимо, оно было заряжено и готово к действию, а я неосторожно коснулся не той кнопки. Раздался ужасный грохот, возникло облако дыма, и оружие выскочило из моей руки. Какой-то снаряд пробил металлическую крышу машины, а я почувствовал сильную боль в большом пальце.
Зрители по крайней мере убрались. И притом в спешке. Когда они разбежались по всем направлениям, я увидел, что сзади подъезжает еще одна полицейская машина, и почувствовал, что дела идут совсем не так хорошо, как хотелось бы. Должны же быть другие ключи! Я снова стал шарить, швыряя найденные вещицы на соседнее сиденье. Другая машина остановилась позади моей, дверцы открылись.
Металлический блеск в маленьком кожаном футляре. Ну да, пара ключей. Один мягко вошел в нужное отверстие как раз в тот момент, когда блюстители подошли к моей машине с обеих сторон.
— Что здесь происходит? — спросил ближайший.
Ключ повернулся, послышался стон мотора и металлическое щелканье.
— Неприятности! — сказал я, хватаясь за металлические рычага.
— Выходи, ты! — бросил коп, вытаскивая оружие.
— Дело жизни и смерти! — закричал я срывающимся голосом, нажимая на одну из педалей, как это делал Слэшер.
Мотор взвыл, колеса завертелись. Машина, проснувшись, рванула с места.
Конечно же, не в ту сторону — назад.
Раздался ужасный грохот и звон, полицейские исчезли. Я снова схватился за рычага. Впереди появился один из фараонов, он поднял оружие, но тут же отпрянул, как ужаленный, я нашел нужную комбинацию, и автомобиль с ревом рванулся на него. Дорога чиста, и я свободен. Но на пятках висит полиция. Не успел я добраться до угла, как другая машина тронулась и понеслась вперед. На ее крыше закрутились цветные огни, завыла сирена, Я правил одной рукой, а другой защелкал переключателями, побрызгал водой ка ветровое стекло, поглядел, как ее стерли движущиеся руки, послушал громкую музыку, согрел нош струей теплого воздуха и в конце концов включил воющую сирену и, наверное, вертящиеся огни.
Мы неслись по широкой дороге, пока я не смекнул, что рано или поздно попаду к ним в руки. Полиция знает свой город, свои машины и может по радио вызвать подмогу мне наперехват. Сообразив это, я завертел баранку и свернул на ближайшую улицу. Поскольку я двигался несколько быстрее, чем следовало, шины завизжали, машина въехала на тротуар и перед тем как соскочить снова ка дорогу стукнулась боком о дом.
Преследователи приотстали, не желая поворачивать столь же картинно, но вновь сумели пристроиться мне в хвост, когда я прогрохотал за следующий угол. Сделав два правых поворота, я ехал теперь прямо назад и снова приближался к месту преступления.