Они подошли к двери: металлической, давно покрашенной, с грубым узором из ромбов и треугольников. За этой дверью долгие годы с переменным успехом клонировали отдельные органы, искали способ победить некоторые генетические болезни, занимались иными делами, о которых Ильина могла только фантазировать.
Дверь вздрогнула и беззвучно уехала вглубь. Не распахнулась, а именно вдавилась в толщу дома. Ника, знакомая с местными фокусами, смело шагнула в образовавшийся коридор, а дальше направо за колеблющуюся тьму голографической завесы. Левашов и компания с некоторой опаской последовали за сенсом.
Им открылось огромное помещение – черно-синие стены мерцали голограммами дальнего космоса. За спинами гостей медленно ворочался гигант Сатурн, вращая объемный хулахуп колец. По потолку проносились кометы. Слева прополз космический корабль, отделился от стены на полметра и исчез в полу – единственном, оставшимся нормальным, в светло-коричневых ромбиках паркета.
– Ого, – только и вымолвил Семен Левашов, неотвязной тенью следуя за клоном.
Члены съемочной команды зашушукались. А Вероника уже приветливо здоровалась с вышедшим на встречу персоналом – четырьмя мужчинами разных лет и женщиной в годах, которую в Средние века сочли бы ведьмой. Среднего роста, круглолицая, с черными с проседью волосами, жестким взглядом зеленых глаз, крючковатым носом. Строгий бежевый костюм не мог ввести в заблуждение, перед ними не рядовая офисная трудяга.
Казалось, от Чары Липа (а звали заместителя директора местной лаборатории, врача-генетика и сильного сенса именно так) исходит сильнейшее притяжение и опасность. Она была мигранткой – неразделенной, уникальной, так как попала в тело девочки-сенса, уничтожив личность той, но многократно усилив природные способности захваченного тела.
Факт миграции в биографии стал для нее барьером к более высоким должностям, загнал в дальние лаборатории. Но замдиректора не унывала. Именно Чара на курсах сенсов «вправила» Нике мозги, научила заново постигать мир, ощущать его, находить в людях не пустоту с горсткой мелочных забот, а свет, пусть затененный страстями.
– Фильм прошу снимать в северном крыле, – растягивая слова, пропела замдиректора. – Куда не положено камеры не совать, если не желаете их лишиться. – Павел, – обратилась она к Левашову, – Валерий Сергеевич вас проводит, все покажет и расскажет. – Она махнула пухлой рукой в сторону своих безмолвных спутников.
Левашов немедленно «включил» обаяние, в надежде получить как можно больше информации и доступ к интересным кадрам.
– А Никуша пока побеседует со мной.
Ильину позабавили повелительные нотки. По наставнице она соскучилась.
– Ты напугана… – Чара провела ее по коридору. На стенах в маленьких рамках танцевали голографические балерины, отчего-то зеленые.
– Я боюсь войны, – удивленно вертя головой, ответила Ника. Слишком много изменилось с ее прошлого визита. – Марата убили у меня на глазах.
– Он первый, но, увы, не последний, – холодно пожала плечами начальница, распахнула дверь своего кабинета – самого обычного, делового.
В приемной секретарь понятливо щелкнула кнопкой электрочайника.
– Вы до сих пор не перезвонили Вителю, он весь день упорствует, говорит, у его дочери большие успехи, – напомнила секретарь.
Чара спокойно кивнула и подтолкнула Нику к двери.
– Здесь дело не в силе, а в настроении, – поучительным тоном продолжала Чара. – В депрессии войны не выигрывают. Где твой боевой задор?
– Не знаю. Даже мои работники и то струхнули после появления аномалий, – пожаловалась Ильина. – А они не знают и сотой части грядущих бедствий.
Ника отвела взгляд, изучая многочисленные грамоты и фото хозяйки кабинета в обществе знаменитых актеров, отставного министра и западной рок-певицы. Было даже фото с Президентом.
Замдиректора спихнула бумаги со стола на подоконник, кликнула секретаршу и извлекла из шкафа огромное блюдо с домашним тортом. Сразу запахло медом и поджаренным миндалем, восхитительной сдобой. Что-что, а готовить и угощать гостей Чара умела и любила.
Но разве расслабишься тут? Еще не ответив на требовательный звонок телефона, Ника поняла – что-то не так.
– Девочки пропали! – оправдала ее худшие опасения Роза.
Вероника прикрыла глаза. В этот раз Роберт промахнулся с предсказанием. Началось. Зря надеялась, что у нее в запасе будет пара дней.
– Я возвращаюсь! – Дослушав Розу, Ильина рассерженно топнула ногой.
Их похитили, ясно как день. Только кто и зачем? Бросать Левашова она не имеет права, но придется нарушить приказ.
– Необдуманный поступок.
Чара неожиданно оказалась рядом, положила горячую ладонь ей на плечо. Только что их разделял стол, и вот уже бывшая наставница пристроилась на подлокотнике дивана.
– Одна ты все равно ничего не сделаешь. Поручи расследование профессионалам. А сама продолжай работу.
Мир вокруг Ники медленно съеживался, терял четкость очертаний, пока не сконцентрировался в тепле руки.
– Поверь мне, если это похищение, ты покажешь похитителям, что девочки не столь важны. Это облегчит работу другим по их поиску.
– Да, н-наверно…
Мысли спутались, мышцы расслабились, не слушались команд, в затылок точно вонзилась огненная дрель, а воздух в помещении загустел, не проходя в легкие.
– Я с тобой, Никуша. Да?
Не согласиться невозможно.
– Да.
Все звуки, цвет, свет доставляли боль, но только не этот вкрадчивый, певучий голос.
– А ты с нами. Да? Ты слушаешься моих приказов. Это так просто, так приятно. Здесь ты в безопасности.
Ника попыталась вздохнуть, но не смогла. Она еще сопротивлялась, мысленно повторяла про себя: «Я жива. Я Вероника Ильина. Я свободна!»
Лоб покрылся испариной, адская боль в затылке отбирала все силы. Она почти сдалась под напором не менее сильной Чары, но…
Перед глазами мигнула ярко-синяя вспышка – неожиданная и спасительная. Ее хватило, чтобы глотнуть воздуха и дать Чаре сдачи. Ника била даром и била кулаком, как учил когда-то Броня. Упитанная фигура замдиректора плюхнулась на пол. Еще пара ударов, и Чара Родимовна Липа потеряла сознание. Осталось связать предательницу, разыскать в сумочке ампулу с временно блокирующим способности сенса составом и влить в рот бывшей наставницы.
Только окончательно убедившись в своей безопасности, Ильина потрогала саднившую под ключицами кожу. Цепочка с подаренным Робертом кулоном порвалась под ее пальцами. Синий камушек частично раскрошился, обнажая миниатюрное электронное устройство. Ника улыбнулась и прошептала:
– Как же ты все предугадываешь, любимый?
Что делать дальше – сомнений не было. Связаться с прямым начальником над сенсами – генералом Ильей Петровичем, вызвать подмогу. Потом с Ноэлем.
Роберт откликнулся сразу, выслушал рассказ, задумался.
– Тебя спасла новая разработка. Даже не моя, – ответил он торопливо. – Заряда хватит еще на пару психических атак. Поищи любой шнурок, носи не снимая. Нескольким знакомым мне сенсам ментальным ударом выжгло память, один так и не пришел в себя. Будь осторожна.
Будешь тут… Вопрос про то, как Ноэль мог предугадать события, так и остался без ответа.
Она поднялась с пола, потянула за собой очнувшуюся Чару. Пора поговорить по душам. Левашова придется выпроводить на очередные съемки…
Меньше чем через два часа на клумбы у входа приземлились два шлюпа с присланными дознавателями. Вооруженные люди растеклись по зданию, вскрывали замки, распахивали двери, допрашивали переполошившийся персонал. К тому моменту Вероника убедилась: сознание бывшей наставницы запечатано серьезными блоками и вызнать, на кого работает заместитель директора крупного центра клонирования, не сведя ту с ума, нереально.
– Грузите ее в шлюп, – пугая секретаршу и немногих еще не арестованных сотрудников, приказала Ильина военным.
Сама она разглядывала серую форму прибывших. На рукавах рубашек красовались нашивки с бородатым солнышком и надписью «Охранная компания «Даждьбог». На шее военного, державшего уже не сопротивлявшуюся Чару Родимовну, поблескивал знакомый талисман – раскрошившийся снизу кристалл, такой же, как и у нее, только без красивой оправы. Очень интересно.
– Вероника Степановна, – обратился к ней шеф отряда, – вам лучше прогуляться на нижние этажи лабораторий вместе с ней, – кивнул он в сторону пленницы. – Много нового узнаете.
Ланс. Москва
В больнице пахло моющими средствами и освежителем воздуха. Снова шла генеральная уборка, а значит, пациентам предоставлялась относительная свобода. Ланс мог пойти в библиотеку, мини-кинозал, в комнату отдыха. Но разве можно безопасно отправить письмо с общественного компьютера?
Ланс. Москва
В больнице пахло моющими средствами и освежителем воздуха. Снова шла генеральная уборка, а значит, пациентам предоставлялась относительная свобода. Ланс мог пойти в библиотеку, мини-кинозал, в комнату отдыха. Но разве можно безопасно отправить письмо с общественного компьютера?
Позавчера он случайно подслушал чужой разговор и бросился на поиски относительно безопасного средства связи. Оно нашлось довольно быстро – в тот же день.
Новое тело слушалось все лучше, дар постепенно возвращался. Молодой человек прощупывал пространство вокруг себя, заглядывал в комнаты, прислушивался, присматривался к соседям. За одной из дверей играла музыка. Негромкая, но по характеру излучения и звучания Ланс понял – работает компьютер. А это шанс.
Еще большим шансом оказалась девушка в палате. Она сидела на кровати, скрестив ноги по-турецки и водрузив ноутбук на горку из трех подушек.
Встретившись взглядом с застывшим на пороге Лансом, она улыбнулась и махнула ему рукой – заходи.
– Привет, – улыбнулся в ответ юноша, – ты давно тут?
Мысленно он запретил себе думать о компьютере. Он не Роберт, чтобы общаться с людьми только из корыстных побуждений, а после вычеркивать из своей жизни.
Девушка отстучала ответ на клавиатуре и развернула экран к нему.
«Месяц и две недели».
– Ты не говоришь? – удивился он. – Потому здесь?
«Это со мной с детства. Горло», – последовал ответ.
– Прости, – сам не зная за что извинился Ланс. С недавних пор он побаивался инвалидов. Воспоминания о встрече с Бетой, неделях в бинтах и неудачном переселении в новое тело были слишком свежи.
«Я привыкла, – утешила его девушка. – Я Роксана. Ксана».
– Ланс. – Он протянул руку.
Рукопожатие немой оказалось сильным. На ее запястье застучали пластмассовые фенечки.
Ланс аккуратно рассматривал свою собеседницу, боясь излишним вниманием отпугнуть. С вьющихся коротко стриженных волос Ксаны свисал шнурок – черный, как и пряди, с оранжевыми полосками и меховыми помпончиками на концах. С больничной пижамы улыбался Винни-Пух с банкой варенья.
На вид Роксана была ровесницей Доры, даже моложе. Когда она улыбалась, в уголках щек появлялись ямочки. Густые угольные брови почти сходись на переносице. Это придавало ее лицу сердитое выражение. Лансу стало жалко немую, но вида он не подал. Зато проверил потенциал. На первый взгляд талантов у нее не было. Вот только абы кто здесь не лежал.
– Прости, с тобой все серьезно? Я, например, клон и пилигрим, – попробовал он уточнить. И немедленно пожалел о сказанном.
Девушка с недоумением посмотрела на него.
«Это лечится?»
– Увы, нет, – вздохнул он.
«Меня отец сюда устроил. Он тут раньше работал».
Тогда все вопросы отпадают.
– Тебе помощь нужна? – уточнил он, удерживаясь от взгляда на компьютер. Он ведет светские беседы, а Доре грозит беда!
«Почитаешь мне? Я тут целые дни одна».
– Хорошо, – согласился он. – Понимаю тебя. Кстати, у тебя Интернет есть, наверняка быстрее, чем в библиотеке. Можно я от тебя письмо отправлю? Я быстро.
Она кивнула и указала ему на ноутбук.
Вот так он отправил сообщение Дорофее в прошлый раз.
Еще дважды он навещал Роксану, читал ей, рассказывал истории, смотрел вместе с ней фильмы. Мягкий свет от настольной лампы с желтым шелковым абажуром окрашивал лица в призрачно-лунный цвет, навевал смутные воспоминания, создавал иллюзию уюта, как и развешанные по стенам рисунки Ксаны – корявые, детские, но какие-то живые.
«Отец говорит, что такое искусство называется примитивизм, когда рисуют так, будто не умеют, – хвасталась девушка. – Жаль, мне уже поздно учиться. И не время сейчас».
Действительно, не время. Судя по сообщениям в Интернете, ничего хорошего в мире не происходило. Вокруг пилигримов закручивался смерч темных новостей, мерзких, по большей части лживых. Но юноша по-прежнему был уверен: Дора должна от них укрыться. Где угодно, только не в Барске, одном из крупнейших центров клонирования.
Поэтому он снова спешил к Роксане.
Плохо, что девушка к нему привязалась. Наверняка напридумывала ненужной романтики, как все девчонки в ее возрасте. А Ланс начал себя презирать. Он всегда ругался с Робертом из-за этого. Если Ноэлю что-то нужно от тебя, он из-под земли достанет, хоть сам подземелий до заикания боится. И потом общаться будет с удовольствием, если ты в поле его зрения. А отдалишься по какой-нибудь причине – не вспомнит, не позвонит, будто не было тебя. Постучишься к нему – отмахнется, мол, некогда. И так, пока вновь не понадобишься.
Ланс всегда считал подобное отношение к людям неправильным, корыстным, но смирился с характером друга. Гений все-таки… А теперь сам вел себя как Роберт. И даже начинал понимать Ноэля. «На всех сердца не хватит», – говорил в таких случаях ученый. Выходит, он прав?
Молодой человек собрался с духом и постучал, чтобы услышать ответный стук.
Немая лежала на кровати, свесившись вниз, раскладывала на полу карты таро. Она не сразу подняла голову, поглощенная выстраиванием карточной фигуры. А когда отвлеклась от своего занятия, поднесла палец к губам: «Тсс!»
Ланс кивнул и присел на стул в углу, дожидаясь, когда девушка закончит гадать. Фигура на полу сложилась. Ксана сгребла в кучу яркие прямоугольнички картона, перемешала их и принялась тасовать колоду.
Из-под подушки были извлечены блокнот и карандаш.
«Тебе погадать?»
– Спасибо, нет. Можно я отправлю письмо? – сам не ведая почему заторопился Ланс.
«Я должна тебе погадать. Иначе все неправильно. Вытащи любую карту», – настаивала Роксана и протянула ему колоду.
Чтобы не показаться невежливым, юноша вытянул карту. На ней на черном коне скакал в атаку всадник, над головой размахивая саблей.
«Рыцарь мечей, – расшифровала она знак. – Это не ты. Тебя ждет встреча с важным человеком. Скорая. Неизбежная».
Ксана заулыбалась, демонстрируя ямочки на щеках. Сегодня она была необычно веселой.
– Хорошая или плохая встреча? – Ланс думал о Доре. Как она там?
«От тебя зависит», – вывел карандаш.
Она подняла на него глаза – серые с коричневыми вкраплениями, холодные.
«Мне жаль», – тем временем вывела Ксанина рука на бумаге.
– Чего?
«Того, что таков расклад. – Она помедлила и добавила: – Компьютер под кроватью».
Он нащупал и вытащил ноутбук, поставил на стол, включил.
– Тебе сегодня почитать? – решил он смягчить их отношения.
«Нет, сейчас придет отец».
Это плохо. Нужно торопиться. Визиты Ланса к Ксане не тайна, но переписку через ее компьютер лучше скрыть.
Он вошел в свой почтовый ящик и быстро набрал текст.
«Дора, здравствуй. Я соскучился по тебе. Надеюсь, ты уже не в Барске. Слышал, Роберт тоже уехал. Свяжись с ним, пусть заберет к себе, так будет надежней. У меня нет с ним связи в последние дни».
Действительно, едва убедившись, что помощник выжил, Ноэль потерял к нему интерес и звонил лишь единожды.
«Я очень волнуюсь. Ты вместе с Машей? Предупреди Роберта, ему следует держаться подальше от столицы».
Он вздрогнул, спиной ощущая приближение сенса. Еще пару фраз. И еще… Ввести адрес Доры он не успел. Дверь отворилась. Ланс обернулся.
Гость был высок, одет не по погоде в теплый вязаный свитер под горло. Правая щека мужчины оказалась заклеена пластырем, из-за чего улыбка на загорелом лице выглядела кривой.
Отец Ксаны кивнул парню и присел рядом со счастливой дочерью, поймал ее руку, рассматривая многочисленные фенечки, и покачал головой:
– Ты как?
Роксана черканула что-то в блокноте, мужчина кивнул. А Ксана воодушевленно выцарапывала новое сообщение.
Пора уходить. Чтобы довести дело до конца, Ланс ввел адрес и нажал «отправить».
– Всего доброго. – Парень попрощался с отцом и дочерью. Но гость жестом остановил его.
– Ланселот, до этого Лансемас, а еще раньше целых две жизни подряд – Константин, – перечислил гость его имена. – Не думаю, что тебе есть смысл возвращаться в палату. – Голос мужчины был хриплым, надтреснутым, но будто знакомым. Только чьим? – Ты поработаешь на нас, если заботишься о своем будущем.
– Вы о чем? – Без того вспотевшие ладони молодого человека стали ледяными от волнения. – Я ассистент Роберта Ноэля! – на всякий случай заявил он.
– У Ноэля найдутся другие помощники, – отмахнулся человек. – А у меня для тебя задание.
Откуда Ланс его знает? Он почти вспомнил. Нечто неуловимое в движениях, интонациях, энергетике…
– Твой друг нашел тебе достойную замену в лице Бронислава Соловьева, – блеснул осведомленностью сенс. – За твоей подружкой Дорой едут наши люди. Сегодня она благополучно сбежала из Барска от Тимура Тагаева, брата известного тебе Марата. Спасибо, что сделал за нас всю работу. Не волнуйся, едва она откроет твое сегодняшнее письмо, Общество Зари узнает ее местонахождение и перехватит гораздо раньше тех, от кого она сбежала.